Дочь одной из этих поэтесс, Ариадна Эфрон, так писала об их отношениях: «…Одна была безмерна, другая – гармонична; отсюда разница их (творческого) отношения друг к другу. Безмерность одной принимала (и любила) гармоничность другой, ну а гармоничность не способна воспринимать безмерность; это ведь немножко не commeiffaut с точки зрения гармонии».
Они и в жизни были совершенно не похожи друг на друга. Принадлежали разным городам: одна Ленинграду, другая Москве, одна писала под псевдонимом, другая под настоящим именем. Одна прожила всю жизнь в России, другая много лет провела в эмиграции. Одна умерла в глубокой старости, другая покончила с собой, когда ей было 49. Единственное, что их объединяло, так это чувство неприязни к давно почившей красавице Наталье Николаевне Гончаровой-Пушкиной. Вот как отзывалась о ней первая: «Было в ней одно: красавица. Только – красавица, просто – красавица, без корректива ума, души, сердца, дара. Голая красота, разящая, как меч. И – сразила…».
Вот как вспоминает современник об отношении другой к жене Пушкина: «Она так страстно восставала против нее, что порой мне казалось, что ею владеет просто чувство женской ревности».
Кто эти поэтессы?
Комментарий к правильному ответу:
А.А. Ахматова и М.И. Цветаева.
Периодически предпринимаемые разными критиками попытки сравнения Ахматовской и Цветаевской поэзии ими обеими воспринимались как неоправданные и неудачные. "Такие сравнения ни у кого не выходят, даже у Марины не вышло: Пастернак и Маяковский. Один в таких случаях получается настоящий, а другой – набивная кукла" – так отозвалась Анна Ахматова об опубликованной в 1923 году в парижском еженедельнике "Звено" статье К. Мочульского "Русские поэтессы. Марина Цветаева и Анна Ахматова".
Марина Цветаева еще уничижительнее отозвалась об этой статье: "…статья некоего Мочульского … Женская поэзия, об Ахматовой и мне. Если попадется – прочтите, посмейтесь и пожалейте!" (из письма А. В. Бахраху, 1923).