Плюсы и минусы ЕГЭ

Я много лет готовлю детей к ЕГЭ по физике. Каждый год сдают экзамен по 12-25 человек. При этом дети совершенно разные по способностям: от самых слабых до медалистов. Очень тяжело. Конечно "плюсы" и "минусы" есть, но я голосую за ЕГЭ.

Маргарита Владимировна, наша Ростовская область в ЕГЭ с 2001 года, у меня предмет - математика, готовить приходится весь класс, а сейчас два уровня ЕГЭ по математике, часы не добавляют, да, сложно. Провожу и консультации до уроков, и в выходные дни. Но, вспоминая заседания медальных комиссий, я, за ЕГЭ.

Я всегда сочувствую математикам и учителям русского языка. Очень хорошо их понимаю. (У меня вторая специальность математика, но готовила только к ОГЭ.) Ответственность, весь класс и лишних часов не дают. Все так и есть! Теперь заявили не натаскивайте, а как за 45 минут научить математике. С некоторыми детьми надо работать индивидуально и долго. Только тогда будет результат. Я тоже постоянно занимаюсь в свое личное время, не могу отказать детям.

Получить аттестат о среднем полном образовании за задания 5-8 классов - это большой плюс. Провожу 4-й год эксперимент, даю тесты ЕГЭ по математике 2002-2005 годов, увы, мало кто справляется с первой частью (часть А). В прошлом году из 17 учеников 12 сдавали профиль, из них 6 полностью выполнили часть В, набрали по 60 баллов. В этом году в 11 классе 25 учеников, их них 18 человек будут сдавать профиль, есть среди них и такие, которым только базу сдавать, так что работа предстоит...

Кто не работает в школе, не понимает, как даются результаты. Почему, чтобы добиться высоких результатов в спорте, музыке и т.п., нужно много заниматься, тренироваться, а подготовка к ЕГЭ - это натаскивание? Кто решил, что математика - это наука для всех. Есть дети, для которых - таблица умножения и простейшие действия с числами - это предел, а в условиях инклюзии и вовсе.

А следующий по численности сдающих: обществознание! Некоторые считают, что если не можешь сдать физику, надо сдавать обществознание. Одна родительница на собрании сказала: "Когда мы учились, у нас каждую неделю политинформация была, и все всё сдали!" А Вы говорите - подготовка...::smile3::::smile3::::smile3::

А госпожа Васильева ДАВНО уже в школе не работает...

По поводу того, что не нужно ехать в вуз для сдачи документов. Это не совсем так. Отправить то по почте можно. Но оригиналы все равно надо сдавать лично. К тому же с этого года еще надо писать"согласие на зачисление". Которое можно написать только два раза и лично. Так что это требует именно поездки в выбранный вуз

Елена Викторовна, согласна с Вами. Очень сложно, была организатором на ОГЭ по обществознанию, выборочно прочитала ответы учеников, слов нет, одни междометия. Пора вводить политинформации не только для детей, но и для родителей, которые читают только сплетни в соц. сетях.

С 01.01.2017 в Ростовской обл. вступило в силу Постановление №765 «Об оплате труда работников..." от 09.11.2016, в п.19 табл.17 которого указывается, что доплата техническому специалисту за работу на ГИА - 1,2. О доплате организаторам в/вне аудитории - ни слова.

::smile2::::smile2::::smile2:: Как это Вы хорошо про соцсети, Ирина Владимировна! Это по принципу: "Пастернака не читал, но мнение имею!"

Согласна с Вами, Ирина Владимировна! Наверное, все учителя во всех уголках страны говорят одно и тоже. Но мы обязаны и мы должны.... Хотя в некоторых случаях - "Я не волшебник!"

О, как мне это знакомо! Из профильного класса по обществознанию просят перевести в проф. класс по физике. Спрашиваю "Почему такие радикальные изменения?" Отвечают "Сложно, не понимаем..." Некоторые(в том числе и родители), до сих пор, не осознали, того что учение-это тяжелый труд!

Большинство детей элементарно не могут пересказать текст. На последнем собрании посоветовала родителям поговорить с детьми, чтобы не боялись выступать на уроках обществознания перед классом, высказывать свое мнение. В ответ: дети скромные и воспитанные, не приучены выскакивать первыми с ответом, пусть учитель остановит отличников, чтобы не мешали всем остальным заниматься.

::smile2::::smile2::::smile2::

::smile7::::smile48::

Эти "скромные и воспитанные", идя по улицам, очень смело высказываются, не стесняясь никого.

Все чаще вспоминаю старый анекдот про комиссию в дурдоме и ответ директора на вопрос: "Как Вы добились таких результатов?" Ответ: "Не наю"...

::smile2::::smile0::

Да, на улицах они быстро находят, что сказать.::smile7::::smile7::::smile7::

Какие "продвинутые" родители! Отличников остановить! А своих подтолкнуть не пытаются? Ведь иногда, чтоб сделать шаг вперед, надо хорошо пнуть под зад...

Да, вот так. Своё пинать жалко, а чужое.... А сколько обид было на меня. Я это долго "переваривала"!

Легче обидеть учителя (и за это никто не накажет), чем подписаться в своем бессилии.::smile50::

::smile7::::smile7::::smile7::

https://vk.com/lastcallfilm группа в контакте Последний звонок. Разведопрос: профессор Иванов про ЕГЭ ЕГЭ ИЛИ ОБРАЗОВАНИЕ — ТРЕТЬЕГО НЕ ДАНО

А.В.Иванов
1. Роль экзаменов в системе образования, которую мы потеряли.
Выпускные экзамены за курс средней школы всегда были важнейшим элементом образовательного процесса. Они служили не для того, чтобы измерить уровень знаний школьников. Их главной задачей было мотивировать учителя — учить, а ученика — учиться. В нашей классической школе выпускные экзамены были обязательными и охватывали восемь дисциплин программы. Они проходили под контролем вышестоящих органов (были государственными), и на них оценивались не только выпускники, но и качество работы школы. Каждый недоученный двоечник на выпускном экзамене становился проблемой учителя. Тем самым поддерживалась наша главная образовательная традиция — учить всех. Общая цель — качество выпуска — объединяла педагогический коллектив, обеспечивала учительский самоконтроль, а также постоянное внимание и содействие учителю со стороны руководства школы –- завуча и директора.
На выходе мы имели среднее образование. Одно из лучших в мире.
Вступительные экзамены в вуз прямого отношения к школе не имели. Подготовка к ним была личным делом выпускника, и для поступления в институт среднего уровня было вполне достаточно базы обычной средней школы.
В смутное время 90-х годов система образования подверглась многоплановому деструктивному воздействию. В частности, был устранен государственный контроль за выпускными экзаменами. Переданные в ведение школы, они стали деградировать. Но скорость такой деградации в разных школах была разной, и вплоть до введения ЕГЭ у нас ещё оставались образовательные учреждения, которые работали по описанной выше схеме, давая своим выпускникам полноценное среднее образование.
Высшее образование в этот период активно разрасталось (в том числе значительно увеличилось количество бюджетных мест). Это стало следствием единственного реального запроса новой власти к системе образования: вузы были востребованы как средство социальной нейтрализации молодежи (в частности, так решалась проблема безработицы). Выпускникам предложили «жизненную траекторию» школа-вуз, и за неимением альтернативы основная масса пошла по ней. В такой ситуации уровень вступительных испытаний оставался достаточно высоким, хотя достигать этого уровня абитуриентам все в большей степени приходилось при помощи репетиторов. Но в итоге, несмотря на снижение качества школьного образования, в вузы в основном приходили подготовленные студенты, которые могли усваивать их образовательные программы.
Так было до введения ЕГЭ.
2. ЕГЭ — система имитации выпускных экзаменов, скрывающая их полное отсутствие.
Система ЕГЭ вводилась под лозунгом объединения выпускных и вступительных экзаменов под «крышей» школы. И до сих пор все ответственные лица постоянно твердят, что «ЕГЭ объединил школьные выпускные и вузовские вступительные экзамены», хотя это утверждение категорически не соответствует действительности. Система единого экзамена фактически упразднила выпускную итоговую аттестацию, и в этом одна из главных причин негативного воздействия ЕГЭ на школьное образование.
Объясним ещё раз, почему ЕГЭ — это всего лишь имитация выпускных экзаменов. Из двенадцати нынешних ЕГЭ обязательными для получения аттестата о среднем образовании являются только два — русский язык и базовая математика. Остальные экзамены школьники сдают в добровольном порядке и практически лишь в том случае, когда они нужны для поступления в вуз ( т. е. это в чистом виде вступительные испытания). Доля сдающих здесь колеблется от 4% до 60% в зависимости от предмета. Такие экзамены нельзя называть выпускными ни по сути, ни по закону об образовании, в котором записано (ст. 59, часть 2), что выпускная итоговая аттестация является ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ. Подчеркнем, что результаты единых экзаменов не оказывают никакого влияния на оценки аттестата.
Две функции — выпускная и вступительная — формально объединены сегодня только в экзамене по русскому языку. До недавнего времени в этом качестве выступал и ЕГЭ по математике, однако в 2015 году его аттестационная функция была передана новому чисто выпускному базовому единому экзамену, а прежний математический ЕГЭ получил название «профильного» и стал таким же добровольным, как и остальные вступительные ЕГЭ. Теперь многие школьники сдают оба эти ЕГЭ одновременно. Базовый — для получения аттестата, профильный — для поступления в вуз. Таким образом, практика показала несостоятельность идеи объединения двух функций в одном экзамене.
Итак, из всех ЕГЭ выпускными аттестационными являются только два, которые учащимся необходимо сдать на минимальный зачетный балл. И здесь важно отметить то реальное содержание, которое стоит за этим баллом. Так вот, для получения аттестата по базовой математике школьнику достаточно написать правильный ответ на 7 заданий следующего типа:
1) В квартире две комнаты: одна имеет размеры 3 на 6 метров, другая — 4 на 5. Найти площадь большей комнаты.
2) Килограмм моркови стоит 40 рублей. Вася купил 2 килограмма моркови и заплатил сто рублей. Сколько он получит сдачи?
3) Дана формула F=ma. F=84, m=21. Найти а.
4) Сложить дроби 1/2+2/5.
5) По графику месячной температуры определить день, когда она была максимальной.
6) Даны величины: рост ребенка, высота горы и толщина листка бумаги. Даны значения: 5 км, 110 см и 0,2 мм. Требуется установить соответствие между величинами и значениями. (То есть понять, что 110 см — это как раз рост ребенка; такое называется теперь «задачей на чувство числа»).
Из 20 заданий базового ЕГЭ десять — такие. Остальные немного сложнее, но они никому не нужны: для получения аттестата достаточно решить 7, с запасом — 10.
Отсюда видно, что уровень государственной аттестации по математике в 11 классе практически не выходит за пределы начальной школы. Тем самым фактически объявлено (и учителям, и школьникам), что для получения аттестата изучение математики в средней школе теперь не требуется.
Зачетный порог ЕГЭ по русскому языку аналогичный: его вполне преодолевает средний выпускник начальной школы.
Надо подчеркнуть, что крайне низкий уровень выпускных требований — это неустранимый системный недостаток ЕГЭ. «Независимая, объективная и единая» аттестация в наших условиях может быть только такой. Система образования страны крайне разбалансирована, уровень разных школ отличается на порядок, и повышение аттестационной планки приведет к провальным результатам не только в отдельных школах, но и районах, что недопустимо по социально-политическим причинам. И перспективы здесь строго негативные, потому что деградация школы ежегодно вынуждает понижать уровень аттестации, что, в свою очередь, ведет к дальнейшему снижению качества образования.
Итак, вместо прежних выпускных экзаменов по восьми дисциплинам у нас теперь два аттестационных ЕГЭ на уровне начальной школы. В такой ситуации вполне можно сказать, что государственный контроль за качеством знаний в средней школе полностью отсутствует. Однако дальше будет показано, что выпускной стандарт на уровне ноль (как по базовому математическому ЕГЭ) гораздо разрушительнее для образования, чем полное отсутствие какого-либо контроля и передача функций аттестации школьному учителю.

3. Школа без выпускных экзаменов: свобода не учить и не учиться.
Отмена выпускных экзаменов и перенос вступительных испытаний в школу под видом ЕГЭ изменили её социальную функцию, превратив школу в некую ступеньку на пути в вуз. Значение среднего образования как такового существенно упало. Школьники, не ориентированные на обучение в вузе, обрели возможность получать аттестаты с практически нулевыми знаниями по всем предметам. Для большинства остальных ЦЕЛЬЮ И СМЫСЛОМ ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ СТАЛИ БАЛЛЫ ВСТУПИТЕЛЬНЫХ ЕГЭ. В какой степени школа оказалась в состоянии выполнить этот запрос — о том речь пойдет ниже. Сейчас отметим главное: наша основная образовательная традиция — учить всех –– вступила в противоречие с новой реальностью и оказалась разрушенной в считанные годы. Набор вступительных ЕГЭ у каждого школьника свой, и дисциплины, не входящие в этот набор, с полным основанием рассматриваются им как излишняя нагрузка. Здесь возникает консенсус в отношениях ученика (и его родителей) с одной стороны и учителя — с другой. Учитель получает полную свободу не обращать внимания на детей, не интересующихся его предметом (а работа с отстающими — самая неприятная нагрузка для учителя), а ученик — свободу не учиться. Заметим, что в условиях такой «свободы» появляется возможность вообще никого не учить, а лишь имитировать образовательный процесс (масштабы этой имитации таковы, что о ней говорил президент в послании Федеральному Собранию от 04.12.14). Естественно, что система ЕГЭ получала всё большую поддержку и с той, и с другой стороны при стремительном падении качества образования. Всё это справедливо называется «развращением халявой».
После введения ЕГЭ каждый учитель был вынужден строить новую профессиональную стратегию в зависимости от того, с каким учениками он работал.
В профильном классе большинство учащихся ориентированы на одни и те же ЕГЭ, что ставит перед учителем конкретную задачу подготовки к ним. По математике, например, это означает неизбежный крен в сторону изысканной техники решения заданий повышенной сложности в ущерб тем разделам курса, которые не представлены в ЕГЭ (а это порядка 40% программы). Плюс обязательный постоянный тренинг (натаскивание), без которого высоких баллов не получить. Такая стратегия снижает общее качество математической подготовки (причем именно в той части, которая по Ломоносову «ум в порядок приводит»), но фатальных последствий в себе не несет. Более того, с точки зрения ученика и учителя здесь всё благополучно: дети серьезно занимаются предметом, получают высокие баллы ЕГЭ, поступают в престижные вузы, учителя имеют высокие зарплаты и рейтинги и т. д.
Однако надо заметить, что ЕГЭ являются вступительными экзаменами во все вузы сразу (в том числе — самые престижные) и поэтому содержат задания, предназначенные для отбора лучших из лучших. Такие задания по определению недоступны среднему ученику, и, как это ни прискорбно, среднему учителю тоже. Большинство педагогов в принципе не могут обеспечить полноценную подготовку к ЕГЭ. И бесполезно их обвинять в этом, потому что подготовка к вступительным экзаменам в элитные вузы никогда не была и не может быть функцией массовой средней школы.
Поэтому описанный выше вариант доступен только учителям очень высокой квалификации (таких не более 5-10% от состава учительского корпуса) и при условии специального подбора состава учеников.
При этом речь здесь идет лишь о профильных дисциплинах специализированного класса. Все прочие «науки» оказываются в положении пасынка. Попытки учителя истории или литературы заставить школьников-математиков серьезно заниматься его предметом встречают активное противодействие не только со стороны учеников и их родителей (зачем детей на ерунду отвлекаете?), но и коллег, и руководства школы. Ведь такая «дополнительная нагрузка» снижает шансы выпускников на высокие баллы профильных ЕГЭ, а именно эти баллы являются мерилом качества и школы, и учителя.
Поэтому нормой в старших профильных классах всё больше становится легкая имитация преподавания прочих дисциплин, которая временами доходит до того, что уроки совсем не проводят, хотя они как бы стоят в расписании, и учителя за них получают зарплату.
В обычных старших классах массовой школы ситуация еще более тягостная. Там собраны ученики с совершенно разными егэшными интересами, и удовлетворить их «образовательные запросы» в рамках одного класса на одних уроках в принципе невозможно. Учителю остается «проходить программу», понимая при этом, что его уроки не нужны фактически никому, даже тем, кто будет сдавать единый экзамен по его предмету, поскольку подготовка к ЕГЭ требует иных технологий. А внедрение этих технологий на обычном уроке сделает невыносимым пребывание на нем тех, кому данный ЕГЭ не нужен.
Из сказанного следует, что наша традиционная система обучения оказалась в глубочайшем структурном противоречии с системой ЕГЭ. Подготовка к единым экзаменам, которая стала целью среднего образования, может быть обеспечена только в профильных классах (и у репетиторов, разумеется), а массовая школа дать её не в состоянии, и пребывание в ней для прагматичного школьника потеряло всякий смысл.
Система ЕГЭ фактически ликвидировала среднее образование в его прежнем понимании, когда от выпускника требовали знания всех предметов школьной программы. Сегодня великим чудом смотрятся классы, где одинаково хорошо преподают математику и литературу, историю и физику, выпускники которых с одинаковым успехом поступают на гуманитарные и технические специальности и просто являют собой пример культурных и грамотных людей.
4. Статистика катастрофы.
Числовые характеристики процессов, идущих в нашем среднем образовании, сводятся сегодня в основном к результатам ЕГЭ и его выпускного аналога для 9 класса -- ОГЭ. Поскольку нас интересуют показатели школы в целом, а не достижения отдельных групп, сдающих тот или иной добровольный вступительный ЕГЭ, ограничимся двумя обязательными дисциплинами.
МАТЕМАТИКА. По результатам ЕГЭ-2012 около 14% выпускников практически ничего не вынесли из курса математики средней школы (см. [1] И.В.Ященко, А.В.Семенов, И.Р.Высоцкий. Методические рекомендации по некоторым аспектам совершенствования преподавания математики. ФИПИ. 2014.) В 2014 году таких школьников стало уже почти 25%, о чем объявил глава Рособрнадзора С.Кравцов на коллегии Минобрнауки 1 октября 2014 года (см. http://www.ug.ru/news/13017 ). ОГЭ-2014 показал, что среди девятиклассников этот показатель варьировался от 30 до 50% в зависимости от региона (см. упомянутую выше работу [1] И.Ященко и др.) .
Осенью 2014 года было впервые проведено национальное исследование качества образования (НИКО) по математике в 5-7 классах. Организатор и руководитель НИКО И.Ященко на «круглом столе» по проблемам математического образования в ГД РФ 24 декабря 2014 г. сообщил, что в 7-х классах 50% учеников уже выпали из учебного процесса (попросту говоря, математику не воспринимают), а общие результаты семиклассников при решении элементарных задач хуже, чем у школьников 5 класса. Немыслимый феномен, когда в результате обучения уровень знаний падает!
Итак, мы видим числовые характеристики катастрофического процесса: в 2012 году 14% школьников «прошли мимо» математики среднего звена, в 2014-м — 25%, в 2016-м (прогноз) — 30-50%. Судя по результатам НИКО, в 2019-м, когда семиклассники 2014 года станут выпускниками, ситуация будет ещё хуже. Причем, если в 9-11 классах эти показатели можно списать на «прагматизм гуманитариев», ориентированных на сдачу ЕГЭ по математике на минимальный балл для получения аттестата (а для этого осваивать программу среднего звена не обязательно), то в 5-7 классах характер учебного процесса почти полностью определяется учителем. И те 50% семиклассников, о которых упоминал Ященко, целиком на совести школы, получившей возможность записать их в «гуманитарии» и не учить вовсе.
Заметим, что ссылки на «честность» ЕГЭ, которыми Рособрнадзор обычно оправдывает снижение результатов экзамена (см. http://www.ug.ru/news/13017), ни в коей мере нельзя отнести к НИКО, поскольку это обследование проводилось без видеонаблюдения и рамок металлоискателей, и вполне вероятно, что реальная ситуация ещё хуже.
В 2015 году провели реформу, которая еще более ускорила процесс деградации: был введен аттестационный базовый ЕГЭ по математике в дополнение к прежнему единому экзамену, который перестал быть обязательным (теперь это вступительный профильный ЕГЭ). По иронии судьбы смертоносный для образования экзамен был введен в соответствии с «концепцией развития математического образования», что прямо говорит о «качестве» этой концепции.
Как уже было отмечено в п. 2, зачетный порог базового ЕГЭ низок до безобразия. Этот экзамен предлагали с целью аттестации «гуманитариев», тех школьников, которым математика не нужна для поступления в вуз и которые своим пренебрежительным отношением к предмету снижали средний балл ЕГЭ. Но фактически был установлен выпускной образовательный стандарт на уровне абсолютной двойки для всех, что привело к ускорению деградации математического образования.
Аттестационный порог прежнего «единого» ЕГЭ по математике также был предельно низок (3 задачи уровня начальной школы в 2014 году), но раньше он был упрятан в сложный экзамен и не был очевиден учащимся, вынуждая их заниматься математикой в большом объеме. В новом базовом ЕГЭ его примитивность предельно обнажена и откровенна.
Если государство на выходе из средней школы требует показать знания, которыми ученик обладает на входе, учить математику становится не обязательно. Уже в первый год действия новой системы доля школьников, сдававших базовый ЕГЭ, составила 60%. Это выпускники, которые выбрали для себя вариант получения аттестата на самом примитивном уровне. Значительная часть учителей с облегчением избавилась от необходимости готовить всех к прежнему обязательному сложному ЕГЭ и перешла на «базовый уровень». Как следствие, количество школьников, набравших высокие баллы по профильной математике, упало за один этот год более чем на 20% (хотя Рособрнадзор путем манипуляций с пересчетом баллов и прямых подтасовок пытался показать «рост» - подробнее об этом см. http://vk.com/doc-62604527_437159508?dl=40123016c58d2aa4f6 ).
В 2016 году на базовый экзамен записались уже около 90% будущих выпускников. Доля тех, кто уверен в своих способностях пройти аттестацию на профильном уровне, уменьшилась почти в 4 раза! Эта статистика отражает самооценку школьниками своих математических знаний и свидетельствует о крайне негативных процессах, идущих в школе. Стала нормой ситуация, когда учащимся объявляют, что на уроках их будут готовить только к базовому экзамену, а профильный -- «ваше личное дело». В результате резко сократилось число тех, кто собирается сдавать вступительный ЕГЭ. Тем самым подрывается база для подготовки инженерно-технических кадров.
РУССКИЙ ЯЗЫК. ЕГЭ по русскому отличается от математики принципиально. Во-первых, этот экзамен является обязательным конкурсным на все специальности. По этой причине подавляющее большинство школьников заинтересованы сдать его на максимальный балл.
Во-вторых, программа русского языка заканчивается в 9 классе, и дальнейшие занятия по русскому в 10 и 11 классах посвящены исключительно подготовке к ЕГЭ.
Результаты этого ЕГЭ имеют весьма отдаленное отношение к владению языком, и поэтому из них трудно извлечь какую-либо информацию о качестве работы учителей словесности. Отметим, что зазубренные к этому экзамену филологические факты, как правило, не находят практического применения ни в дальнейшей жизни, ни при обучении в большинстве вузов.
Введение ЕГЭ кардинально перестроило преподавание русского языка в средней (и начальной) школе. Практически полностью была ликвидирована такая форма учебной работы, как сочинение (заметим, что учебные программы при этом не менялись). Всё обучение подчинили главной цели — сдаче ЕГЭ на максимальный балл. Страна получила отлаженную система подготовки к ЕГЭ, начиная чуть ли не с первого класса (см., например, О.Д.Ушакова. Готовимся к ЕГЭ по русскому языку. 1 класс. 5 итоговых тестов с бланками ответов. «Литера». 2011 ), и... стремительное падение грамотности выпускников. В августе 2014 против ЕГЭ высказался даже патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Его возмутила, в частности, потрясающая безграмотность нынешних слушателей духовных учебных заведений.Слава Богу, теперь это уже в какой-то мере в прошлом. Возврат выпускного итогового сочинения положил начало восстановлению традиционного образования по русскому языку. Тем самым появились основания для того, чтобы повышать уровень требований к этому сочинению и в дальнейшем отказаться от аттестационного ЕГЭ. Сочинение — это наша национальная форма контроля уровня подготовки выпускников по русскому языку и литературе, которой более 200 лет. Качество этой формы аттестации не сопоставимо с качеством ЕГЭ. Абсолютно нелепо рассматривать итоговое сочинение как допуск к единому экзамену.
5. Чем отличаются обычные вступительные экзамены от ЕГЭ?
То, что конкурсные вступительные испытания предназначены для отбора лучших — известно всем. Но далеко не все знают, что прежние вступительные экзамены в вуз выполняли ещё одну функцию: они задавали абитуриенту уровень требований, который был необходим для дальнейшего обучения. С подготовки к этим экзаменам для будущего студента фактически начинался вузовский образовательный процесс. Вступительные испытания вполне можно назвать первой сессией, успешная сдача которой означала, что претендент будет способен усваивать образовательную программу.
Эта вторая (подготовительная) функция вступительных экзаменов в действительности была важнейшей, поскольку она (в большинстве случаев) исключала ситуацию, когда вновь зачисленный студент оказывался не в состоянии учиться. Вступительные испытания по одному предмету даже на разных факультетах одного вуза всегда были разными, потому что разными были требования к обучающимся. Никому не приходило в голову дать один и тот же вариант по математике будущим программистам и психологам, например.
Архитекторы ЕГЭ сделали именно это: предложили одно и то же для всех без исключения. Получился монстр, который подготовительную функцию не способен выполнить ни для кого, причем именно в силу своей универсальности. Оценочная шкала ЕГЭ хорошо ранжирует абитуриентов, но за баллами этой шкалы неразличим уровень знаний, который мог бы обеспечить усвоение образовательной программы конкретного вуза.
Минимальные проходные баллы ЕГЭ эту проблему не решают ни в коей мере. Минобровские пороги рассматривать в этом качестве вообще не серьезно. По математике, например, официальные 27 проходных баллов соответствуют решению шести простейших задач уровня 5 - 7 класса. В прежние времена с такими «знаниями» не взяли бы даже в 10 класс. Вуз имеет право поднять это значение. Допустим, он увеличит минимальный проходной балл до 50. Теперь для преодоления порога нужно не 6, а 10 задач ТОГО ЖЕ УРОВНЯ. И что от этого изменилось? По сути — ничего.
Каждое повышение проходного балла сужает круг претендентов. Причем за бортом нередко оказываются способные ребята, которые именно из-за своих способностей не уделяют должного внимания отработке «навыков сдачи ЕГЭ», и их обходит по баллам натасканная бестолочь. Заметим, что если вуз захочет обеспечить надежное знание абитуриентами геометрии, например, то ему придется установить немыслимый порог в 98 баллов (выпускников с такими показателями теперь всего 0,03%; нынешний школьник может сдать ЕГЭ по математике без всякого знания геометрии на 97 баллов). Теперь даже мехмат МГУ стонет оттого, что его студенты не знают элементарных геометрических фактов.
Итак, ключевой неустранимый недостаток ЕГЭ как вступительного экзамена состоит в том, что он не способен выполнять подготовительную функцию прежних вступительных испытаний. К тому же баллы ЕГЭ «действительны в течение 4 лет» (почему не пожизненно?), это положение записано в закон об образовании. А что остается от знаний через 4 года? Похоже, что разработчики закона не слышали вообще о главной функции вступительного экзамена.
Следствием является ТОТАЛЬНЫЙ ОБМАН МОЛОДЕЖИ. Школьники набирают свои баллы ЕГЭ, счастливые отправляются в вуз и там массового оказываются «у разбитого корыта»: учиться они не могут. С первого дня выпадают из образовательного процесса и либо уходят со временем, либо плывут на волнах нормативно-подушевого финансирования (которое не дает вузу самостоятельно от них избавиться) с липовыми тройками к такому же диплому. Этот процесс охватил сегодня практически ВСЕ вузы и ВСЕ факультеты.
Самое безобразное в этой истории то, что если бы хотя бы часть усилий, затраченных на подготовку к ЕГЭ, была направлена на достижение уровня прежних вступительных испытаний, те же студенты вполне успешно могли бы учиться в тех же самых вузах.
6. Коррупция в системе ЕГЭ.
Система ЕГЭ по своей структуре изумительно предрасположена к коррупции. Хотя более правильно здесь говорить не о коррупции как таковой (это понятие в расхожем представлении обычно связано с деньгами), а о нечестности в широком смысле.
Баллы ЕГЭ стали главной целью обучения для школьника, но они также официально объявлены основным показателем качества образования. По этой причине все субъекты, имеющие отношение к образованию, – от школьного учителя до Минобра — заинтересованы в том, чтобы эти баллы были большими и год от года росли. При проведении ЕГЭ все участники процесса прямо или косвенно работали на этот результат. И школьный учитель, который во время экзамена оказывал «СМС поддержку» своим ученикам, и наблюдатели в классах, которые смотрели «в потолок», а не на списывающих выпускников, и Рособрнадзор, понизивший в 2014 году порог аттестации, а в 2015-м прямо фальсифицировавший результаты базового ЕГЭ по математике для сокращения процента двоечников, — все заботились об одном и том же: о ПОКАЗАТЕЛЯХ «качества образования».
В этом проявляется системный порок подобного подхода. Когда реальное качество подменяется «показателем», довольно быстро оказывается, что показатель легко повышать, не обращая внимания на качество, и даже в ущерб ему.
Кроме того, все составляющие процесса, связанного с «обходом правил» при поступлении в вуз, перешли к ЕГЭ. Но если раньше этот процесс был привязан в основном к престижным вузам, и число центров его локализации составляло пару сотен, то теперь он рассеян по необъятным просторам нашей страны и может иметь место в любом пункте сдачи единого экзамена. Именно в этих пунктах решается сегодня вопрос о том, кому быть студентами МГИМО, ВШЭ и т.д. А то, что на местные процессы влияют местные «уважаемые люди», очень хорошо известно. Также нет нужды объяснять, что у этих людей с их многочисленными «друзьями и коллегами» есть дети, которые хотят учиться «не где-нибудь».
Перечисленные выше предпосылки привели к тому, что нечестность после утверждения системы ЕГЭ в 2009 году стала расти в геометрической прогрессии. Лидерами здесь были наши южные регионы, где народ более практичен и быстрее уловил «новые возможности», которые нес в себе ЕГЭ. К 2012 году масштабы такой нечестности фактически поставили под угрозу само существование единого экзамена. И тут настал год 2013 с его суперскандалом, когда варианты предстоящих ЕГЭ каждый желающий мог получить в Интернете бесплатно вместе с решениями. Экзаменов тогда фактически не было, и Минобру удалось сохранить минимум приличий только потому, что не все школьники знали о такой возможности.
Скандал 2013 года, имевший масштаб государственного преступления, вроде бы расследовали, однако виновных не назвали, и никто не понес наказания. Есть основания считать, что его централизованно организовали те, кто имел соответствующие возможности, поскольку никаких «стихийных мотивов» для возникновения подобной ситуации не просматривается. Как теракты 11 сентября позволили переформатировать американскую демократию, так и скандал 2013 года стал основанием для перевода процедуры проведения ЕГЭ в формат антитеррора (металлодетекторы, видеонаблюдение и т.п.). Кроме того, в 2013 году был установлен «эталон нечестности», на который теперь можно равнять нынешний «честный ЕГЭ».
И уж совсем пустяком смотрится на этом фоне замена прежнего, всеми забытого, руководителя Рособрнадзора на нынешнего Кравцова. Но именно при Кравцове впервые была освоена технология централизованной фальсификации результатов единого экзамена, позволяющая произвольно рисовать баллы ЕГЭ и впаривать обществу и власти ложь об успехах образования в условиях его деградации.
Надо отметить, что «честность ЕГЭ» носит в основном имитационный характер. Рамки металлоискателей часто не работают, видеонаблюдением охвачены далеко не все пункты, и оно «временами отключается» (характерный пример – нашумевший случай 2015 года в одной из мордовских школ, когда выпускники по команде достали пронесенные на экзамен гаджеты, а видеонаблюдение почему-то не выключили, и все «вляпались»). Эти показные мероприятия направлены на поддержание имиджа ЕГЭ, их реальная эффективность сомнительна. Например, на ЕГЭ-2015 было изъято при досмотре всего 2 тыс. мобильных телефонов на более чем 2 млн. человеко-экзаменов. При этом опросы школьников показывают, что по крайней мере каждый пятый из них имел телефон на ЕГЭ.
Совершенно ясно, что честная аттестация по сравнению с нечестной должна приводить, например, к увеличению количества двоечников. Однако у нас наблюдается прямо противоположная картина: ЕГЭ «честнеет», а двоек все меньше и меньше. В 2015 году доля не аттестованных по ЕГЭ (а это два экзамена – русский язык и математика) составила 1-1,5%. Эта неопределенная официальная цифра (через дефис) говорит о том, что сам Минобр стесняется называть её значение. Уточним: двоечники по русскому языку составили 0,2% от всех выпускников, и это при том, что число школьников, кто свою фамилию не может написать без ошибок, существенно больше. Но если раньше подобный "результат" был итогом совместных усилий всех звеньев образования, то теперь это достижение исключительно Рособрнадзора — главного фальсификатора.
Власть понимает коррупционную неустойчивость системы ЕГЭ. Поэтому к проведению единого экзамена «страна готовится как к войне»: на местах создаются штабы по проведению ЕГЭ, объявляют о персональной ответственности губернаторов, используется спецсвязь, даются поручения органам внутренних дел, госбезопасности и т.д. Брошена масса ресурсов на решение проблемы, которую сами создали. Но надо понимать, что победить коррупцию в системе ЕГЭ при тех ставках, которые там разыгрываются, в условиях нынешней России невозможно в принципе. Есть только один путь: отмена самой системы.
А вот проблема массовой вузовской коррупции решается весьма просто. Достаточно довести до судебного решения два-три уголовных дела против взяточников, и о коррупции в вузе забывают. Это проверено многократно. «Доценты с кандидатами» не тот контингент, который согласен сидеть за решеткой. Единичные коррупционные случаи, связанные с вип-персонами крупного калибра, останутся, но они погоды не делают.
То, что массовая коррупция до сих пор присутствует в некоторых вузах, объясняется нежеланием правоохранительных органов заниматься этой проблемой. В какой-то мере здесь проявляется инерция 90-х годов, когда «поборы» со студентов фактически поощрялись сверху как способ дофинансирования системы образования, положение которой было тогда ужасающим. Эту версию подтверждают циничные высказывания ряда высших должностных лиц от образования.
Взращенная до безобразия проблема вузовской коррупции в нулевые годы была использована для введения ЕГЭ. Похоже, что её и сейчас «держат на плаву» как аргумент, оправдывающий существование единого экзамена.
Проводимая Рособрнадзором борьба за «честность ЕГЭ» может привести к самым серьезным социальным последствиям. Наши дети растут сегодня в среде невостребованности со стороны общества. Их контакт с государством осуществляется через школу и никак больше. Но и там он, по сути, отсутствует. С понятием «государственный» школьник сталкивается впервые на выпускных экзаменах (ОГЭ и ЕГЭ), которые проводятся теперь в режиме антитеррора: с полицией, под камерами видеонаблюдения и после рамок металлоискателей, как будто каждый ученик – потенциальный жулик и террорист. На фоне предельно низких, дебильных государственных аттестационных требований.
Но если власть так относится к детям, то и к себе она должна ожидать такого же отношения. Воспитание патриотизма, о котором сегодня твердят на каждом углу, невозможно без уважения к юным согражданам.
Тут кстати вспомнить прежние выпускные экзамены, которые проходили в атмосфере взволнованного напряжения, но с цветами и улыбками на лицах. Тогда они были праздником, особым, но все-таки праздником, который завершал школьные годы.
7. «Объективность и независимость» – два мифа о ЕГЭ.
Тот факт, что Минобрнауки держится за ЕГЭ «двумя руками», не вызывает сомнений. Причин такой «мертвой хватки» несколько, и в этом пункте мы остановимся на одной из них, которая в последние годы приобретает всё более весомое значение. Дело в том, что, как уже было сказано, Рособрнадзор освоил технологии подтасовки результатов единого экзамена и тем самым получил возможность выдавать свои достижения на этом поле за успехи образования.
Основным показателем качества образования является сегодня средние баллы ЕГЭ. Однако, методики подсчета этих баллов год от года меняются кардинально, поэтому их сравнение за разные годы лишено практического смысла. К тому же сам по себе «официальный средний балл» является величиной произвольно изменяемой в зависимости от потребностей пиара. Так, 15 июня 2015 г. было объявлено (см. http://www.interfax.ru/russia/447444 ), что средний балл профильного ЕГЭ по математике составил 49,56 и вырос по сравнению с 2014 годом на 3,14; 29 июня этот балл увеличили до 50,9 (см. http://www.rg.ru/2015/06/29/ege-site.html ). И наконец, осенью на официальном портале ЕГЭ появилось его окончательное значение 45,4, то есть он снизился по сравнению с предыдущим годом на единицу (см. http://ege.edu.ru/ru/main/satistics-ege/ ). Другими словами, летом 2015 года в массовое сознание активно продавливалась мысль, что математическое образование у нас существенно улучшилось, однако реальная ситуация была прямо противоположной. То есть имело место сознательное искажение статистической информации высшими должностными лицами. Речь идет об уголовном преступлении, но, разумеется, никто в нашем государстве пока не собирается ставить вопрос в таком ключе в отношении Ливанова или Кравцова.
В связи с этим представляет интерес реальная картина итогов единого экзамена по математике. На приведенной ниже диаграмме представлены результаты профильного ЕГЭ 2015 года в сравнении с 2014-м в зоне высоких первичных баллов. Речь идет о достижениях школьников, которые действительно интересуются математикой и смогли решить более половины заданий профильного ЕГЭ. Они получили оценки от 18 и выше из 34 возможных первичных баллов (работы ЕГЭ сначала оцениваются в первичных баллах, которые затем переводятся в тестовые от 0 до 100). Эти оценки отложены по горизонтали диаграммы. По вертикали — процентная доля выпускников, получивших соответствующий результат. Темные столбики — 2015 год, светлые — 2014-й.
Диаграмма свидетельствует об обвальном падении качества математического образования всего за один год более чем на 20% почти по каждой позиции. Объяснение этому явлению есть ровно одно: разделение экзамена по математике на два уровня привело к тому, что основным приоритетом для массовой школы стал базовый (аттестационный) ЕГЭ. Подготовкой к этому экзамену в первую очередь и занимались учителя, обучая «самых тупых самому тупому». Причем, как уже было сказано в п. 4 , разрушительное воздействие на образование разделения ЕГЭ на два уровня не только не исчерпано, но еще лишь набирает силу.
Почему же этот обвал не нашел отражения в среднем балле ЕГЭ, который понизился в итоге всего на 1 пункт? Дело здесь в шкале пересчета первичных оценок в тестовые, которая устанавливается Рособрнадзором ПОСЛЕ ЭКЗАМЕНА и напрямую зависит от его результатов. Такова «объективность и независимость ЕГЭ».
Например, в 2014 году оценка по математике в 28 первичных баллов давала итоговые 93, а в 2015-м за те же 28 насчитывали уже 96 тестовых баллов. Стобалльная оценка 2014 года предполагала выполнение всех заданий, а в 2015-м для оценки 100 можно было недобрать два первичных балла, то есть не решить задачу или допустить грубые ошибки.
По закону и по факту ЕГЭ проводит Рособрнадзор. Там составляют задания экзаменов, разрабатывают критерии и систему оценок и т. д. Ни о каком контроле извне речи при этом нет в принципе. Изменение уровня сложности заданий является дополнительным инструментом, позволяющим влиять на результаты ЕГЭ. Например, средний балл по физике вырос

Шикарный анализ национальной катастрофы! Но, боюсь, что в ближайшее время мало, что изменится!

Согласна, Елена Викторовна.::smile41::

Последнее время учитель, как "крайнее" звено в цепи неудач ученика (виноват во всем) - стало нормой.

Я плачу от слов "средний балл по физике вырос" и кричу "как он мог вырасти"?

А я просто "плачу" от ЕГЭ и прочего гэ...

Маргарита Владимировна, сложно наверное оценить формы сдачи экзаменов. Нужно чтобы прошло достаточно время, но и стоять на месте нельзя в современных условиях::smile41::

::smile7::::smile7::::smile7::

::smile14::А детей к экзаменам все равно готовить придется.

Согласна, ведь после введения ЕГЭ, назад возврата не будет::smile14::

Назад возврата нет, но изменения, мне кажется, будут.

Я тоже так думаю Маргарита Владимировна::smile2::

::smile7::::smile42::

Я каждый год выпускаю 11 класс, все дети сдают профиль. С одной стороны-это хорошо, готовишь только один уровень. А с другой стороны, сколько нервов... Как бы ни было , я тоже за ЕГЭ

::smile7::::smile7::::smile7::

А меня во всем этом смущает одно - это задания, которые прописаны в Кимах. Мы каждый раз стараемся поймать удачу за хвост. Почему бы не выкладывать в начале учебного года ориентировочные. Ведь иногда задания в сборниках абсолютно не совпадают с реальными. И в этой ситуации, кто виноват? Конечно - учитель. Не научил!

В этом и весь синус! Как Вас тогда подловить, если Вы заранее задания знать будете? А креативность как проверить?

О том и речь, что государство так и норовит "подловить" учителя, а страдают как всегда дети.