Рассказ «Красная шапочка»

Вдовина Василиса, 13 лет ГБОУ «Немецкая школа 1212»

 

«Красная шапочка»

Глава 1. В черном.

Маленькие закоулки давно забытого человечеством городка превращались в лабиринты, и порой местные люди забредали совсем не туда, куда следовало бы.

Рыночная площадь, широкая, круглая, вымощенная брусчаткой. Посреди площади стоит фонтан - бронзовый мальчик, выливающий воду из бронзового ведра в идеально круглый бассейн. Кругом стоят дома - белые, с коричневыми дверьми и ставнями на окнах. Такая цветовая гамма принята в этом городке. У домов - фонари, рядом с ними каменные клумбы по цвету брусчатки. На площади - навесы, лавочки, короче говоря, все для продажи.

Книжный магазин, который содержала семья Уолтов, был приятного цвета древесины, покрытой легким льдом. На подоконниках всегда стояли вазочки с вереском, которые миссис Уолт каждый день сменяла, уходя раз в месяц на вересковые поля, чтобы собрать цветы для следующего месяца.

Приятный вид снаружи.

Колокольчик книжного магазинчика "Useful Book", что в переводе с английского означает "Полезная Книга", приятно прозвенел свою маленькую трель, возвещающую о прибытии посетителя в магазин. Легкое воспоминание о девочке в пурпурном платье, танцующей под флейту, промелькнуло в голове у Мегги.

- Простите, но мы закрываемся, - двенадцатилетняя девочка вышла из-за прилавка, - сейчас выйдет моя мама и будет ругаться. Прошу выйти.

Посетитель был странного вида - одежда темная, черная шляпа с узкими полями сильно надвинута на бледное лицо, кожаная куртка свободно сидит на широких плечах, черные брюки, такие же черные сапоги. Руки сцеплены за спиной. Человек был намного выше Мегги, но девочку это ничуть не смутило.

- Меня не интересуют книги сегодня, деточка, - мужчина противно оскалился.

Мегги отшатнулась.

- Знаешь, здесь, неподалеку, через несколько кварталов живет один сэр, чье имя уже несколько десятилетий никому не известно? Когда-то его звали сэр Уолт, и он был мужем той женщины, которую ты называешь мамой.

- Что за бред вы несете, господин? В нашем городе довольно много людей с фамилией Уолт, и мы с мамой в их числе - это раз. А во-вторых, я просила выйти из магазина, мы закрываемся!

Девочка проворно провернула ключ, закрывая ящичек с деньгами в прилавке. С этим трескающимся звуком послышался еще один, стучащий. Это со второго этажа спускалась женщина, миссис Уолт, мама Мегги.

- Странно, как в таком возрасте ты еще не додумалась до того, что настоящая мать еще жива! - С этими словами незнакомец развернулся и оставил за собой открытую дверь, через которую можно было увидеть растерянность и недоумение Мегги.

На её плечи опустилось мягкое, замшевое пальто приятного цвета весенней травы, еще не обретшей свой естественный, яркий, зеленый цвет. Шарф уютно обвился вокруг шеи, испуская запах фиалок - любимые духи миссис Уолт, распространенные по всему домику Уолтов.

Снова ключ провернулся в замке двери книжного магазинчика, снова и снова. Миссис Уолт подергала дверь за ручку, проверяя на прочность замка, молча взяла за руку Мегги и опять застучала каблуками о мостовую Рыночной площади. После работы миссис Уолт очень много думала и поэтому девочка привыкла, что по дороге домой мама с ней не разговаривает совсем.

Мегги передернуло от холода - вечером совсем похолодало. На светлых волосах девочки можно было обнаружить бледные, седые от мороза пряди, как и на бровях. Светлые ресницы загнулись вверх, и карие глаза смотрели широко и уверенно.

Город!.. Уличные фонари потихоньку стали зажигаться на улицах, где-то в окнах домов можно было разглядеть мерцающую гирлянду и висящие башмачки для конфет. На плитках, вымощенных по всем кварталам, площадям и дорогам, был легкий слой пушистого снега, который витал на улице и в душе.

По-праздничному радостно было на сердце. Скоро католическое Рождество, а за ним Новый год. Рождественские и Новогодние каникулы... Нужно многое успеть завершить в этом году, чтобы список целей можно было спокойно пополнить, не обращая внимания на задачи, вычеркнутые каминным угольком с бумаги (так принято делать в городке Мегги). Девочка совсем увлеклась раздумьями и мечтаниями о праздниках и их приготовлениях, что не заметила, как с мамой за руку пришла к дому.

Дом у Уолтов ничем не примечательный - двухэтажный, с балконом на весь второй этаж. Белые стены коричневыми ставнями, крыльцом, фундаментом и крышей. Дом окружал невысокий заборчик, чуть повыше Мегги, был такого же темного цвета, с заостренными зубьями к верху и замысловатыми узорами, проходящими чрез прутья.

Дома мама ушла готовить ужин, а Мегги занялась уроками - на их с мамой работы обеим хватало забот и интересных увлечений.

Девочка поднялась на второй этаж и вошла в свою комнату. У стены - шкаф-купе, широкий и темный, с просторными ящиками и зеркалом. У другой стены стоит большая кровать, застеленная клетчатым розово-коричневым пледом, над изголовьем кровати две лампочки, рядом туалетная тумбочка, коричневая, бежевый стол с коричневыми ящиками и папками, над которым куча листиков и блоков с примечаниями, правилами и прочей важной информацией, а над ними - коричневые часы с белым циферблатом и черными цифрами. Рядом стоит стул, такой же бежевый с коричневый подушкой и всего с одной перекладиной. На полу ковер, пушистый и бежевый, большое окно с коричневыми ставнями с отдельным, светленьким балкончиком, постеры с героями книг и сериалов по стене, стеллаж с коллекциями и книгами. Обои с волнистыми линиями вдоль всей комнаты - белые по коричневому тону. В потолок вделаны кругленькие лампочки, которые можно включать по отсекам.

"Дом", - подумала Мегги.

Когда настенные часы пробили десять вечера, девочка спустилась на первый этаж к маме, задаваясь вопросом, кто же был тот незнакомец, а если быть точнее, то, скорее всего, пьяница, ведь у миссис Уолт никогда не было мужа и даже любви в жизни, поэтому она взяла Мегги из детского дома . О ее настоящих родителях миссис Уолт никогда не говорила, «отмазываясь» тем, что, мол, лучше об этом не говорить, потому что это неприятно ни ей, ни Мегги.

- Ты видела мужчину в черном? - уточнила миссис Уолт.

На ней был домашний кружевной передник, который так любила ее дочка.

- Ну, да, - девочка поставила на стол миску с салатом, - по-моему, загулявший человек.

- Правильно, - поддержала Мегги мама и подала все на стол.

 

***

После ужина Мегги долго лежала на кровати и смотрела в потолок.

"Странно, как в таком возрасте ты еще не додумалась до того, что настоящая мать еще жива!"

Слова незнакомца приводили в ужас, от неприятных воспоминаний дрожали коленки и губа.

"Что бы это могло значить? Не просто так человек будет так много знать о нас с мамой! - Мегги перевернулась на другой бок, - Как же глупо я поступила, ничего не спросив гостя... Хотя, Мегги, все это чушь, просто ложись и засыпай".

Глава 2. Грэм.

Люди такие странные - кричат, что нет чудес на свете, а сами в предчувствии волшебства. Но дети - это исключение. Каждый день для них полон открытий, чего-то нового и поучающего. А для Мегги с этого дня начались настоящие приключения.

- Мам, я ушла! - Девочка налету схватила свой школьный рюкзачок и проскользнула на улицу.

Стоял мороз. Трескучий и суровый - бил по щекам, наводя румянец жестоким, холодным ветром. Сугробы по колено, на вычищенной мостовой снова тоненький слой льда. А пруд, то бишь тайное место Мегги на окраине города, о котором знали лишь единицы, покрылся тоненьким льдом с замысловатыми узорами.

"Чудо, чудо, чудо!» - весело думала Мегги, вприпрыжку направляясь в школу.

Наверное, это был единственный ребенок в моей жизни, который шел в школу с таким неописуемым счастьем на лице.

- Мегги!

Девочка повернулась. Сзади нее стоял невысокий мальчик, державший в руках темно-синий шарф:

- Ты потеряла, Мегги!

- Ой, спасибо большое, - девочка ловко выхватила шарф из рук мальчишки и спросила. - Погоди, откуда ты знаешь, как меня зовут?

- Мой брат видел тебя вчера в магазинчике и сказал, что ты Мегги. Описал твою внешность и снова ушел в кабинет, он там торчит всегда по важным делам, - выпалил паренек.

- Какой брат?

- Ну-у-у, такой высокий, - мальчик поднял руку, стараясь показать высоту роста своего брата, - ходит постоянно в черном пальто.

- Во всем черном?!

- Угу.

Девочка застыла на месте. У странного вчерашнего товарища есть брат. Можно было предположить, что у него есть семья. Но, простите, зачем он рассказал брату о ней? Зачем?

- И как часто он говорит о девочках? - поинтересовалась Мегги.

- Когда дело касается его... дел, - сказал что-то несвязное мальчик.

- Каких дел? И как тебя зовут?

- Меня зовут Грэм, - быстро проговорил парнишка.

- А брата? - Они слишком заговорились, - Давай по ходу расскажешь, мне в школу пора.

Школа на весь город была одна, поэтому сомневаться, что Грэм учился не в ней, было бы очень глупо.

- Брата зовут Рут и он... хм... ученый, вот как правильно.

- Ты что-то от меня скрываешь!

- Да. Ты просто не поверишь мне.

- Ладно тебе, выкладывай. Я никому не скажу, - девочка зашила себе рот невидимой иголочкой.

- Он воскрешает героев из книг, - Грэм выглядел серьезнее, чем Мегги, когда отстаивает в школе тему о защите животных. А это почти невозможно.

Мегги улыбнулась и завязала шарф. Школа была в нескольких метрах от них, как она снова заговорила:

- И правда. Не верю.

Девочка ускорилась и дошла до ворот быстрее, чем ее собеседник. Грэм продолжил путь как ни в чем не бывало - такая реакция его не удивляла, ибо каждый, кто слышал от него эту фразу либо закатывал глаза, либо начинал смеяться и подшучивать. Но Мегги просто не верит.

А если человек не верит, его можно заставить.

***

- Пока, Мег!

- До скорого!

Девочка вышла из школы с измученным видом. Сглотнув, Мегги вдохнула свежий, зимний воздух и осмотрелась - Уолт ждала утреннего чудака.

Наконец, волоча за собой полуоткрытый портфель, в запахнутой куртке и с шапкой в руках, из ворот выполз Грэм. Один, без друзей - все считали его сумасшедшим занудой, а о его брате ходили дурные слухи про незаконное колдовство и чародейство. А про родителей ни слуху, ни духу. Видимо, приемыш, как и Мегги Уолт.

Девочка взяла за лямку рюкзак парнишки и помогла тащить. И вправду портфель был довольно тяжелым, чтобы нести на спине. Явно там лежал не один череп и не одна баночка и склянка с настойками из волшебных трав и яда. По крайней мере, так думала Мегги.

"Странно, как в таком возрасте ты еще не додумалась до того, что настоящая мать еще жива!"

- Где ты живешь? На Рыночной площади?

- Я что, похож на богатого пекаря? - Усмехнулся Грэм.

- Нет, просто спросила. Твой братец вчера мне сказал некую фразу. Что-то внутри говорит мне, что это очень важно, - девочка с признанием посмотрела на брата незнакомца, - можно я сегодня навещу твоего брата и расспрошу его?

- Боюсь, что нет, - заявил Грэм, - да и кто ты такая, чтобы пускать тебя в мой дом?

Мегги отпустила лямку портфеля и зло посмотрела на мальчика. В глазах читался вызов.

- Я кто такая?

- Ну, не друг ведь даже, - насупился мальчик.

До Рыночной площади, откуда убегали все дорожки в кварталы, скверы и улочки, оба шли молча, даже не перекинувшись взглядами.

- Мне на Окраину, - холодно сказал Грэм.

- Я рядом. Заодно прогуляюсь. Слушай-ка, давай за этот вечер станем друзьями, - дружелюбно улыбнулась Уолт и показала на пустующую клумбу из камня, - там всегда летом растет герань. Можем взять росточек и посадить весной где-нибудь между нашими домами, ровно на середине пути от одного до другого. Это станет символом на...

- Нашей дружбы, - опередил ее Грэм, понимая с полуслова.

Выкапывая из-под рыхлого снега и заледеневшей земли росточек, мальчик поведал Мегги историю о том, как распространились слухи, и от него отвернулись все друзья. Мегги стало даже обидно за ее нового друга, она жалостливо смотрела ему в глаза и то и дело вздыхала.

- Мы с мамой содержим книжный магазин. Если тебе нечем заняться, то можешь присоединиться к нам - у нас всегда весело! Как тебе идея?

- Очень здорово ты придумала, Мег!

Вся одежда была замызгана землей и еще чем-то черным, и вскоре росточек с длинными корнями был изъят с клумбы, аккуратно завернут в недавно чистый шарф Мегги.

Без слов товарищи пронеслись незамеченными по Рыночной площади, - даже Грэм со своим вечно волочащимся портфелем смог проскользнуть тихо - и через полчаса оказались на Окраине.

Довольно тихое, забытое всеми место. Город окружает легкий деревянный заборчик по колено, когда-то выкрашенный в белую краску и смотревшийся очень эксклюзивно. Все та же брусчатка, что и на площади. За заборчиком небольшой ров, над ним пешеходный мостик и мост для транспорта. Знакомая бежево-коричневая цветовая гамма.

Дома не выше двух этажей, в одном месте перелесок, дальше - тайный пруд Мег, а за ним уже квартал с домом Уолтов. Не особо далеко и не особо близко.

- Вот наш дом, - мальчик неопределенно махнул рукой в какую-то сторону, на более-менее приличный домик, и зашагал к нему, увлекая за собой портфель и Мегги.

Большая дверь с крыльцом. У дома - садик, пустующие клумбы, сарайчик. Ничего примечательного и интригующего, как представляла себе это Мег.

- Ты гость, ты и стучи. У нас так принято, - мальчик пожал плечами и безразлично уставился пустым взглядом куда-то в строну.

Мегги потянулась к ручке двери в форме головы льва, как Грэм оборвал ее:

- Ручку не трогай.

Девочка пожала плечами и постучала в дверь. Тишина. Зев... Кто-то зевнул? Мегги показалось, или это было так?

Мегги посмотрела на Грэма - тот преспокойно глядел на свой рюкзак без единой причины на зевание.

Кто бы это мог быть?

Девочка вдруг поняла фразу "Ручку не трогай". Она с ужасом спустилась взглядом вниз и с визгом отскочила назад - зевала ручка двери, золотой лев, загибая кончик языка вверх и прижимая уши, скорее всего, от удовольствия. Грэм прыснул в кулак, сотрясаясь от смеха, а Мегги все стояла на приличном расстоянии от двери и с ужасом смотрела на льва.

- Не бойся ты, это Альфред, - мальчик ткнул золотому льву пальцем в твердый нос, - он не пропускает чужаков в наш дом. Не то что через дверь, даже через окна и подвал. Ай да Альфред! Ладно, хватит с нас шуток. Идем.

Лев кивнул Грэму, и дверь сама открылась без единого толчка и прикосновения.

- Ну же, Мегги, не трусь!

Девочка сделала неуверенный шаг навстречу другу и протянула руку к нему, чтобы Грэм спас ее в нужный момент от кошмарного льва. Но Альфред только дружелюбно смотрел на нее без движений, иногда дергая ухом. И правда бояться было нечего - Мегги без проблем вошла в дом, и дверь сама закрылась за ней.

Маленькая, узкая прихожая. По бокам стоят горы ботинок, стеллаж с шапками, шарфами и перчатками, на стенах крючки для легкой одежды, для тяжелой - вешалки. Одежда темная, только несколько курточек и ботинок Грэма говорят о том, что этот дом жилой, и здесь есть ребенок.

- Где Рут?

- Наверху, - коротко бросил мальчик и протянул Мегги чистейшие тапочки, - это только в прихожей так грязно, не бойся.

Девочка надела обувь и вышла из прихожей. Широкий паркетный коридор. На стенах портреты людей в капюшонах, гобелены и вышивки. Дверь в гостиную - слава богу, без зевающего льва - из дерева, окаймленная непонятным рисунком из ветвей дерева.

Далее - дверь менее изящная - грубая, с винтажным окошечком размером с ладонь.

- Идем, - Грэм толкнул дверь с резными веточками и вошел в комнату, не дав толком осмотреться Мег.

В гостиной не оказалось ничего примечательного: комод, заваленный бумагами, свертками, перьями и книгами, стол, на котором стояла ваза с яблоками, стулья, диван, зеркало, большой гобелен. Всякая любая поверхность была под слоем бумаги и книг.

- Я думала, здесь будут волшебные палочки, магические шары-предсказатели, вороны на черепах и скелеты в шкафу, - улыбнулась разочарованная Мегги.

- Это гостиная, - весело ответил Грэм, - брат с минуты на минуту явится.

И правда - послышался стук каблуков, дверь распахнулась и в комнате появился тот самый парень в черном. Только сейчас на нем была домашняя одежда, тапочки на босые ноги и клок взъерошенных волос говорил об идеальной домашней обстановке.

- О, Мегги Санпер, какая честь, - он выдвинул стул из-за стола и устроился на нем напротив брата и гостьи.

- Мегги Уолт, - уточнила девочка.

- Сегодня в полночь мы с Грэмом собираемся воскрешать Алую Шляпу, - на полном серьезе заявил Рут, не обратив ни малейшего внимания на слова Мег, - ты могла бы присоединиться к нам, как часть Клана.

- Красную Шапочку ты имел в виду? - хихикнула Уолт.

- Алую Шляпу. Здесь не все так просто. Окончательно примкнешь к Клану - поймешь.

- К какому Клану? - инфантильно вздернув брови, спросила Мег.

- Ты ничего не знаешь ни о себе, ни о своем происхождении, - грустно заявил Рут.

- Мегги Уолт, двенадцать лет. Приемная девочка из детского дома, была взята в семью Уолтов двадцать четвертого ноября две тысячи пятого года, десятилетием назад. Учусь в Школе господина Акваум, шестой класс с математическим уклоном. Содержу книжный магазин на Рыночной площади вместе с матерью, - отчеканила Мегги с невозмутимым видом, - вам добавить про любимый цвет?

Братья прыснули от хохота.

- Ты точно ничего не знаешь о себе! Сегодня же в полночь исправим это! - Грэм снисходительно посмотрел на Рута, и тот одобряюще кивнул.

- Придешь сегодня к полуночи?

Девочке хотелось бросить им вызов, но поведение братьев сильно настораживало ее. Мегги старалась выглядеть спокойной, поэтому она невозмутимо ответила, и в ее глазах загорелся огонек азарта:

- Конечно.

Глава 3. Страхи.

Обычно мамы не засыпают очень долго - это известно и мамам, и детям. А еще папам. Но мама Мегги - большое исключение. После тяжелой работы она засыпает сразу же, ибо таскать ящики с книгами, переставлять их в правильном порядке на не особо устойчивой стремянке и, наконец, не взять лишние деньги и не добрать их даже и с помощью приспособлений - очень и очень сложно, не говоря уже о домашних заботах.

"Странно, как в таком возрасте ты еще не додумалась до того, что настоящая мать еще жива!"

"Алую Шляпу. Здесь не все так просто. Окончательно примкнешь к Клану - поймешь".

Эти слова значили для Мег чего-то большего, чем остальные, сказанные кем-либо в ее жизни. Они являлись чем-то веским, важным и интригующим.

"Я должна пойти, - заявила себе Мегги, бесшумно слезая с кровати и засовывая ноги в теплые тапочки, - ведь они что-то знают о моих родителях. И о неизвестном Клане. Надо это выяснить".

Девочка прошла мимо спальни мамы, спустилась по винтовой лестнице на первый этаж. В ночной рубашке, босыми ногами она залезла в теплые ботинки, накинула теплое пальто, повязала шарф, который сегодня утром обронила на улице, и выскользнула на улицу.

Мимо фонарей летел снег, на серо-фиалковом небе уже зажглись все звезды - можно было даже разобрать Большую и Малую медведицу и всякие другие разнообразные созвездия.

Девочка свернула к тайному пруду, покрывшемуся тонкой корочкой льда, на котором можно было разглядеть примерзшие росточки водорослей и прочей растительности обычных водоемов.

Мегги пробежала пруд, перешла перелесок. Он казался бесконечно длинным, холодным и страшным. Ветви грубо царапали лицо девочки в кровь, распарывали губы. На Мегги смотрела луна. Безликая, молчаливая. Она не казалась ни доброй, ни злой. Просто как будто говорила: "Стой... Куда ты идешь? Зачем?" За спиной Мегги что-то хрустнуло, она вскрикнула. Кто-то грубо одернул ее за плечо. Не оборачиваясь, она вскрикнула и побежала.

Страх, страх, страх... Ветер ударил по расцарапанному лицу еще сильнее, кровоточащие порезы громко возвестили о себе. Ноги не разбирали дороги, наступали и спотыкались о корни, руки раздвигали кусты, ветки, втеки ветки!.. Глаза беспомощно искали выход. Выход из леса, из места, полного ужаса и страха.

Сзади что-то приближалось с нарастающей силой, что-то тяжелое и быстрое.

Мегги лихорадочно подбирала варианты, кто бы это мог быть. Для медведя слишком легкий, да и слышно всего два темпа и стадия зависания в воздухе. Для волка, несущегося во весь опор, задними ногами наступая на след передних, - слишком медленно. Лиса не отважилась бы напасть на человека... Но человек отважился бы.

Человек!

Кто, как не сами люди, знают, кто такой Человек. Машина для убийства, потребитель. Беспощадный зверь, по сравнению с которым медведь или лев - мошка. Существо, перед которым ничего не стоит. А если мешает - он сносит его в пару секунд.

Охотники прекрасно могут предугадать действия жертв в лесу. Мать лисят будет уводить людей подальше от логова, если лиса живет одна - то к логову. Но кто бы мог узнать, что творится в голове у человека? Мысли, мысли, путающиеся между собой, образовывающие огромный лабиринт, где каждый угол, каждая стена, каждый камешек - загадка, на разгадывание которой ты потратишь целую жизнь.

Страх, страх, страх...

Мегги старалась выпутаться из кандалов страха. Она рвалась из стороны в сторону в камере и кричала. Боль пронизывала ее изнутри, страх пожирал заживо, медленно и мучительно. Надо собраться с духом... Надо собраться с духом! Ничто не помешает Мег бежать быстрее.

Губы разбиты о ветки и стволы деревьев, которые часто встречались на ее пути, возникая из «ниоткуда» и жестоко заставляя кровоточить от глубоких ран. Лицо разодрано, кровь капает с носа и подбородка. Руки уже опускаются, не в силах противостоять преградам, ноги отказываются нестись дальше...

Мать лисят будет уводить людей подальше от логова, если лиса живет одна - то к логову... Охотники предугадывают, есть ли у лисы детеныши. Если да, то идут в другую от лисы сторону. А если нет - нагоняют ее.

Здесь все сходится.

Мегги нечего терять, она бежит к логову. В таком случае, пора узнать, кто же сегодня на нее охотится и понять, что же нужно охотнику сегодня.

Мег обернулась. Она стояла прямо, отчего оторопел бы даже самый опытный охотник. Девочка смотрела в глаза преследователю, в никуда... Перед ней ничего не было. Пустота. Никакого охотника на лису. Только деревья, овражек, серо-фиалковое небо, на котором мелкими песчинками были рассыпаны звезды. Абсолютно никого.

От кого так бежала Мегги, расцарапывая себя в кровь, заставляя бежать дальше, глотать стоны от боли? От кого? Страхи... Мег преследовали страхи, не дававшие ей покоя. Это еще один вопрос, который стоило бы задать Руту.

Когда деревья уже начали редеть, девочка заметила герань, недавно вкопанную в полуокаменелую землю ею и Грэмом. Значит, Мегги на правильном пути. Она не заблудилась, не заплутала...

Холод пронизывал девочку наскзвозь, заставлял дрожать всем телом, дышать на окоченевшие руки, покрытые корочкой запекшейся крови, и заставлять коленки не дрожать, а измученные ноги - не подкашиваться.

Наконец, Уолт вышла из леса, задыхаясь от боли в левом боку, не чувствуя рук и ног. Дом братьев можно было разобрать среди ночи - он один мерцал светом. Как будто он пуст, только когда-то в нем жили. Дух людей присутствовал в нем, витал, но испарялся.

Девочка медленно взошла по ступенькам крыльца, посмотрела на Альфреда. Он не подавал виду, видимо, пока не постучишь или не потянешь за его голову, лев не откроет свою тайну.

Мег наклонилась и шепотом произнесла, еле шевеля больными губами:

- Аль...- фред... Пусти меня...

Лев понял ее. Узнал, не открывая глаз. Дверь снова сама отворилась и перед девочкой снова оказалась та самая грязненькая прихожая. У курток стоял Грэм. По его лицу можно было прочесть восторг. Это, буквально, на лбу его было написано. Он дружелюбно протянул подруге хиленький зеленый плед, в который она сразу же укуталась и мгновенно почувствовала тепло.

Не разуваясь и ничего не говоря, Мегги прошла в гостиную, где ее уже ждал Рут. В таком же домашнем наряде.

- Ты молодец, - сказал он, - если бы не обернулась - страх сожрал бы тебя. Сразу видно, что из Клана. Первое время так будет, не обращай внимание.

Мег готова была закричать, что, мол, как бы не так, но окоченевшие от мороза и боли губы и пошевелиться были не в состоянии.

- Понимаю, - хмыкнул Рут, - привыкай. Тебе и не такое скоро привидится, - он дружески похлопал по плечу согревающуюся Уолт, - но ты молодец. Храбрая. На страхи смогла обернуться. Выпей, все пройдет, - парень протянул девочке стакан с неясной голубоватой жидкостью.

Он открыл рот Мегги и вылил туда содержимое, даже не спрашивая ничего у Уолт.

 

Глава 4. Алая Шляпа.

Мегги посмотрела на себя в зеркало, чувствуя неясное облегчение и жжение в щеке. Ранки затягивались, царапины исчезали, кровь улетучивалась, и боль, наконец, отступила.

- Спасибо, Рут, - поблагодарила девочка, уже окончательно согревшись.

- Нет времени на объяснения, Мегги Санпер, - парень говорил уверенно, - сидишь на диване и молчишь, даже если будет что-то очень страшное. Помни - ты в безопасности.

- Кругом Клан, а он тебя в обиду не даст, - улыбнулся Грэм.

- Что такое Клан?

- Нет времени на объяснения! Пора воскресить Алую и узнать, наконец, где Каспер и Олави.

"Каспер и Олави - еще один пункт, который я должна разоблачить", - мысленно возвестила себя Мегги и кивнула:

- Я готова, Рут.

Грэм вытащил из-под книг и свертков, лежащих на резном комоде из черного дерева, толстенную книгу с кожанным переплетом, узорами из незнакомых Уолт трав и даже с маленьким замочком из красного золота. Часть книг и бумаг с грохотом свалилась на пол, но братья и ухом не повели, видимо, не в первой.

Рут удалился из комнаты на несколько секунд и вошел в черном плаще. Только сейчас Мег увидела его глаза - янтарные, широкие, с маленьким зрачком. Его взгляд напоминал змеиный. Хитрый, вкрадчивый, завораживающий.

Грэм передал брату книгу с кожаным переплетом, тот прижался лбом к обложке, и она открылась, страницы начали перелистываться и вдруг застыли в воздухе - какие-то лежали, другие еще не до конца перелистнулись.

Рут улыбнулся и положил на пол перед собой открытую книгу. На развороте красовались линии и портрет, нарисованный тушью. Линии через обе страницы. Обычные, черные. Идеально ровные. И маленький портрет девушки с осунувшимся, сухим, бледным лицом, впалыми глазами, с невероятно огромными глазными яблоками, губами, поджатыми и стянутыми в такую же идеальную линию, как и на страницах книги и носом с небольшой горбинкой. На голову был накинут ярко-алый капюшон.

"Алая Шляпа", - пронеслось в голове у Мегги.

Парень сел на корточки, и, поставив одну руку на пол, вынул из корешка книги неизвестный никому из присутствующих лист и выкинул его на середину комнаты.

- Неужели моя знакомая трусит?!

За окном облака затмили луну. Деревья перелеска предупреждающе качнулись и снова замерли, перерезая идеального цвета небо своими черными, остроугольными верхушками. Вой собак, визг кошек. В соседнем доме заплакал маленький ребенок, а в окно к Мегги забил ветер.

Рут рассмеялся, и в его голосе можно было услышать насмешку и безумие. Безрассудство. Он искал что-то в комнате глазами, улыбаясь неизвестно чему.

На полу, на том месте, где опустился листок, обваливалась половица за половицей. А за ними - ничего. Вообще ничего. Из дыр валил холодный воздух, поднимаясь и закрадываясь в душу.

"Кругом Клан, а он тебя в обиду не даст."

Напор холодного воздуха становился все сильнее и увереннее, он взвывал, как будто предупреждая, что вот сейчас, именно сейчас, произойдет то, о чем все вы пожалеете.

Ветер ударил по стеклу с новой силой, вой собак и кошек, плачи детей в домах и безумный взгляд и смех Рута превратились в общий, чеканный марш ужаса, заставляющий мурашки бежать по коже.

- Скоро все закончится, Алая, - только и хмыкнул парень, - тебе осталось жить считанные минуты. Горсточку часов.

Температура в комнате начала резко падать, волосы обретали белый цвет, изо рта вырывался столб пара, когда кто-то дышал.

"Кругом Клан, а он тебя в обиду не даст".

Пол обвалился в комнате полностью, но мебель продолжала стоять в воздухе, как и Рут, опершийся рукой о ничто.

Грэм сжал руку Мегги - так оба чувствовали себя уютнее, знали, что друг рядом.

Внезапно повисла устрашающая тишина. Ни звука. Можно было услышать биение собственного сердца, и оно казалось безумно громким. Идеальная тишина. Неестественно идеальная.

Мег посмотрела на Рута, который молча шевелил губами, стараясь что-то сказать ей и Грэму. Он неистово жестикулировал одной рукой, которой перед обвалом пола не оперся на половицы, и пытался что-то кричать. Но с губ не было слышно ни слова, а его указания были непонятны.

Девочка старалась понять его панику, но не знала, с чего бы это он так испугался - мороз как мороз, все тихо... Все тихо. Когда идет охота, загонщики с шумом загоняют обезумевшего животного к молчаливому человеку с ружьем, который стоит, замаскировавшись и тихо держа курок наготове. Тихо. Бесшумно. Безмолвно. Тихо.

Рут все пытался объяснить что-то, в его змеиных глазах бился неясный зеленоватый огонек. Он кричал, но неестественная тишины не доносила ни звука до слуха Мег. Рут корячился, в его глазах снова появилось безумие, он пытался вырвать другую руку из чего-то. Вырвать ее из пустоты.

В голове появилось лишь одно слово: Капкан.

Безумие все овладевало им, он дергал свободной рукой другую, что-то кричал Мег, брызжа слюной.

- Грэм, что происходит?! - Спросила девочка и не услышала своего голоса. И Грэма рядом с собой она тоже не увидела. - Грэм? Грэм?!

Мегги все смотрела на сцепленные руки. Отвести взгляд она никак не могла. Ее руку обвивали костлявые пальцы с морщинами и складками мерзкой кожи.

- Грэм?..

Девочка медленно поднимала взгляд по руке, краем глаза замечая, как Рут все усерднее пытается ей что-то доказать, о чем-то предупредить.

Сухая рука с тонкой, бледной кожей. Сквозь нее можно было без труда увидеть зеленые вены. Толстые, особенно у запястья, украшенного алой ленточкой.

Глава 5. Клан.

До Мегги стало все быстро проявляться. Тишина, повисшая над всем домом, заглушала любые предупреждения Рута об опасности, оставляя его в капкане. Загонщики без труда загнали Грэма в ловушку.

Но больше всего девочку сейчас интересовала ее судьба - все мы в душе эгоисты. Она подняла глаза на плечи, ключицы, шею, голову. До боли знакомое лицо - сухое, бледное. С глубокими скулами и тонкими губами, старательно подведённые алой помадой. Далее нос, узкий и с горбинкой. Щек нет. Подбородок острый, но приятного вида. Глаза. Огромные глазные яблоки коричневого цвета, больше склоняясь к бордовому или темно-оранжевому. Алый капюшон из плотной материи накинут на голову.

"Алая Шляпа!" - Крикнула бы сейчас Мег, если бы не ужасная тишина.

Прочитав по губам два знакомых слова, девушка одобрительно кивнула. Она подняла свободную руку и щелкнула своими костлявыми пальцами.

- Мегги, не бойся ее! Не вселяй в себя страх!.. Не доверяй ее, не слушай ее! Игнорируй... Знай, мы за тебя! Не слушай... Не слушай ее, Мег!.. - Рут брызгал слюной, яростно стараясь выговаривать каждое слово, но попытки тщетны.

- Зажмите ему рот, - язвительно улыбнулась девушка.

Ее голос, такой измученный, хрипловатый, повидавший многое на своем веку. Властный, могучий и сильный, но в то же время противный, скрипучий и неприятный. Слушать его было удивительно интересно - необычная интонация, да и сам звук непривычен.

- Я - Алая Шляпа. Для тебя - просто Алая, - представилась обладательница голоса.

- Мегги Уолт, - выдавила девочка, старательно шевеля губами от подступающего страха.

"Кругом Клан, а он тебя в обиду не даст".

- Мегги Санпер, - мягко поправила Мег Алая, - не ври мне.

- Я не вру тебе, - Мег попыталась вырвать свою руку из руки девушки.

- Не пробуй вырываться, - Алая наклонилась к самому уху девочки и, казалось, сейчас надкусит его, - посмотри, во что превратились твои друзья... А это все из-за тебя, - она рассмеялась также безумно, как и Рут во время странного обряда.

Мегги посмотрела на Рута. Только сейчас она заметила, что их окружают несколько десятков людей. Все бледные, с широкими, бордовыми глазами. Все невысокие, легкие. Облачены в серые шкуры, штаны из прочного, плотно материала. На головах накинуты капюшоны из той же шкуры светлого цвета. Люди подпоясаны черными, плотными поясами, на которых висят кожаные ножны для зазубренных ножей и клинков, на спине у каждого по той же схеме пояса и кожаных ножен прикреплены два топора, а руки в эластичных перчатках обвивают неясные браслеты из веточек.

Двое из них стояли около Рута. Один грубо зажимал ему рот, другой просто стоял рядом в бездействии.

Взгляд Мег метнулся в сторону.

Грэм... Маленький, белобрысый Грэм с ясными, горящими вдохновением и восхищением глазами, каждый день были переполнены страхом, ужасом и оцепенением. На его шею был направлен лук. Лук?

Высокий парень лет пятнадцати с виду, даже помладше Рута, стоял на изготовке. Тетива была натянута до упора, стрела с зазубренным металлическим наконечником жадно смотрела на горло мальчишки. Руки тряслись, он явно не хотел стрелять. Что касается внешности, то лучник отличался от остальных лицом и одеянием - вместо светло-серой шкуры на нем была бурая, более мохнатая и темная. Что касается внешности, то парень был смуглым, с зелеными глазами и узким носом.

- Опусти лук, Эдвард, - Алая смотрела на него горящими от злобы и ненависти глазами, но измученный голос звучал спокойно. Видимо, с таким взглядом родилась.

Парень опустил лук, и на его взволнованном лице можно было прочесть счастливое облегчение - убивать ни в чем не повинного мальчишку было для него, как и для любого из нас, страшно и неприятно, не говоря уже о том, что умершие люди всегда остаются с тобой.

- Насколько же здесь все странно, - прошептала Мегги, - я мгновенно поверила в эту сказку... В эту неправду... В эту ложь, которая творится сейчас со мной... - девочка морщилась, что-то причиняло ей боль. - Я чувствую... Что это уже было со мной... Что мы где-то встречались... С Рутом... С Алой... С тобой, - Уолт обратилась к лучнику, - все как-будто повторяется... Как будто прохожу заново это все... И Санпер! Фамилия Санпер мне жутко знакомая и родная... Что происходит, Рут?..

Мегги с ужасом посмотрела на Рута. Он мотал головой, всеми силами мне показывал, чтобы я замолчала. Но его скручивали, связывали и обезвоживали.

"Зачем я выдаю Алой... свои страхи?.." - вдруг поймала себя Мег, но головная боль заставляла кровь стучать в висках, сердцебиение било в ушах, затмевая собственный голос.

"Кругом Клан, а он тебя в обиду не даст".

А потом раз. Еще раз! И еще... Руки тряслись, а в голову била кровь. Раз... Опять!...

В глазах Мег поплыло и начало размываться, все рухнуло в ее памяти, и девочка впала в глубокий сон.

***

Над Мегги нависло круглое, румяное лицо. Рыжая борода и светлые, вьющиеся волосы. Густые брови и зеленые глаза, до безумия веселые и задорные.

- Ну, привет, Мег! Лорд Мэгзберри, она очнулась, - отвернулся рыжий мужчина и снова обратился к Уолт, - не пробуй двигаться и что-то говорить, с тобой явно все плохо. Пока что, - обнадеживающе заявил рыжий и улыбнулся.

Шаги. Они приближались. Грузные и тяжелые.

Мегги постаралась повернуть голову, чтобы увидеть, кто к ней подходит. Сейчас любое существо на этом свете ей казалось очень опасным. Но шея и голова не желали слушаться и от малейшего движения приносили море боли и страданий. Девочке ничего не оставалось, как смотреть в потолок, на котором был растянут гобелен. Видимо, специально для того, чтобы больные смотрела на него, а не на скучный потолок. Хотя, этот гобелен интересным тоже назвать не получалось.

В поле обозрения Мег появился широкоплечий, коренастый мужчина с острыми, но полными чертами лица. Черные волосы, аккуратно зачесанные, густые брови и ресницы, зеленые глаза.

И вдруг снова кровь подбежала к вискам и забилась с бешеной силой.

- Где мама?! Что с Рутом?! Как Грэм?!- Закричала Мегги и забилась на кровати, взвывая от боли.

- Все хорошо, Мегги Санпер, - властный и благородный тембр голоса, рокочущий и низкий, заставил девочку успокоиться, - для нас большая честь принимать тебя в нашей Обители, - мужчина растягивал слова и говорил неспешно и спокойно.

- Как вас зовут?

- Лорд Мэгзберри, - кивнул мужчина.

- Где мама?! Что с ней?! - Мегги только металась глазами по гобелену и умоляюще смотрела в глаза лорда.

- Скоро они навестят тебя. И Эдвард тоже.

Эдвард? Неужели тот самый лучник в бурой шкуре, которого вознаградили тем, что позволили не убивать Грэма? Если это он - Мегги убьет его первой, ибо как-никак он мог убить ее друга.

- Эдвард, который...

- Да, лучник, - снова растянул Мэгзберри.

- Что с братьями?! Что с Кланом?! И в какой я нахожусь Обители?! - У Мегги пересохло горло, язык стал шершавым и плохо слушался.

- Рут и Грэм? - Рокочуще посмеялся лорд. - Здесь мы зовем их Чернокнижником и Шутом. Привыкли просто. С ними все хорошо, но не лучше твоего. Алая сбежала, оставив вас в таком состоянии, проиграла наш бой, не ожидая засады, и убежала с таким желанием, что ни один не смог ее догнать. Следов мы не обнаружили, когда пришли в дом. Альфред подал знак с самого начала, что что-то не так, но мы пришли слишком поздно. Простите.

- Вы и есть - Клан?..

- Да. Это объединение благородных магов, рыцарей, чернокнижников, волшебников и эльфов. Звучит как сказка, я ведь сам сначала в это не поверил, - улыбнулся лорд, - здесь главным являюсь я. У нас есть противники, мы называем их Крысами, где за предводительницу управляется Алая,... которую вы неудачно воскресили из книги.

- Неудачно?.. Почему?.. - Мег шевелила губами еле-еле.

- Она должна была явиться одна и без магических сил... Но... пойми, ты поверишь не сразу. Как и в то, что людей можно воскрешать. Даже из книг.

- Нет, лорд... Я верила с самого начала... Это... как будто было заложено во мне. Дайте мне пить...

Мужчина взяла откуда-то сзади стакан с водой и помог вылить жидкость в рот Мегги. Жадно опустошив емкость, девочка заметила:

- Рут давал мне попить что-то магическое, что избавило меня от боли.

- Временно. Часть того, что ты чувствуешь, еще отложилось от той гонки в лесу. Маги не всесильны, к сожалению. Но когда мы завладеем троном Крыс, медальоном Алой и сведениями об... Олави и Каспер Санпер. Тогда у нас все получится, - он улыбнулся.

- Так что случилось там, у...

- Портала, - помог ей лорд, - ты не поверишь, еще раз говорю. Ты обладаешь большой магической силой. Вот почему тогда твой шарф поднял Грэм, вы посадили герань, и ты воскресила Алую с ее воинами.

- Но ведь ее воскрешал Рут, - вздернула брови Мегги, и из раны на лбу засочилась кровь от перенапряжения.

- Нет, Мегги. Ее воскресила ты.

Глава 6. Совет.

Видел ли ты когда-нибудь, читатель, выражение лица ребенка, которого вы переубедили в чем-либо? Испуг, недоверие, ясность положения. Умные глаза, в то же время и глупенькие. Немыслящие. Чем-то схожи были сейчас эти черты с чертами Мегги. Что-то в них было.

- Хватит об этом, - лорд Мэгзберри встал и исчез из поля зрения девочки, - с минуты на минуту придет Брунель, а с ним и твоя мама.

Хлопок двери. Снова гобелен в болотно-коричневых тонах и тишина. Нет, не та пустая тишина, которая заставила Рута брызгать слюной и что-то объяснять мне. Нет. Эта тишина была наполнена жизнью, повседневной жизнью и радостью.

"Я. Воскресила. Алую", - раздельно повторила сама себе Мег.

Нет, это просто невозможно. Такого не может быть. Подумать только - воскресила из книги преводительницу Крыс, да еще и с ее воинами! Можно только посмеяться над несуразностью слов лорда... Но, с другой стороны, к чему бы ему врать? Зачем? Тогда, трезво задумавшись над этим, Мегги охватила тревога.

"Всего сутки назад я выходила из школы и сажала герань вместе с новым другом, - разъясняла самой себе Уолт, - а теперь я человек, воскресивший само зло, сам не ведая этого! Что теперь будет с Грэмом? С мамой? С Рутом? И с... Эдвардом?.."

Эдвард полностью завладел вниманием Мегги. Каким-то образом он целился в горло Грэма, а теперь, оказывается, он союзник лорда. Мда.

Мег не понимала, как Алая смела что-то приказывать ему. Вызвал бы быстренько Клан, они бы задержали Алую и дело с концом. Но в любом ответе таится встречный вопрос: Зачем? Лорд Мэгзберри что-то говорил про Олави и Каспера, значит, это люди, играющие немаловажную роль для всего Клана. Встречный вопрос: какую? Бывший король и королева? Сестра и брат лорда? Шпионы, пойманные Алой, и вздернутые на ее виселицах? Встречный вопрос: зачем?

Можно было бы мучиться такими вопросами целую вечность, если бы не вошедшая мама. Ее шаги можно было различить из тысячи тысяч шагов - немного шаркающие, легкие. И... звук невысокого каблука, крепившегося на зимних маминых сапогах.

- О, Мегги, - женщина с тремя морщинками на лбу смотрела на дочь, - какой хаос творится в этом мире!

- Мама, погоди, что с твоим лицом?

- Ты лежала так с неделю... Лорд не сказал тебе? Алая хотела убить тебя, но ты сама противостояла этому!

У Мег открылся рот от удивления, и закрыть она его не смогла, пока мама не закончила удивительный рассказ:

- Рут и Грэм были просто в восторге, не сморя на крыс, которые держали их. Вы дрались, как... Господи, Мегги! Ты не представляешь, как я тут хорошо обжилась и со всем свыклась! Сначала просто отказывалась в это верить, а потом сама поняла - ты и есть наш герой! Путь к спасению и к счастливому концу!

- Мам, к какому счастливому концу? Наша жизнь тебе не по вкусу? - Ревнивые огоньки в глазах Мег заставили задуматься женщину о своих словах. - Тебе было не хорошо в магазине? Здесь тебе дали целую библиотеку, так? И вообще, где мы находимся?! Что здесь?! - кричала Мегги и металась по кровати, снова глотая стоны от боли в гноящихся порезах и язвах.

Миссис Уолт взяла Мег за руку:

- А пока потерпи...

В поле обозрения появился тот самый рыжий веселый мужчина. Только теперь он смотрел очень серьезно, и в его руке лежал шприц.

"Брунель" - пронеслось у девочки, и она потеряла сознание.

***

- Мегги, пора открыть глаза, - девочку тормошил рыжий врач, - Мегги Санпер -Уолт, пора вставать!

Девочка резко открыла глаза. В ее спине, ногах и руках пропала боль, и Мег начала чувствовать их. Пальцы, голова и предплечья все еще резко напоминали о себе при любом движении.

- Пора вставать, Мег, - произнес Брунель.

- Я встала, что вам еще от меня нужно? - девочка в последнее время напоминала больше истеричку, нежели девочку, воскресившую Алую Шляпу из книги Рута.

- Встать, - заулыбался врач.

До Мегги дошло. Она напряглась и села на кровати. Голова безумно кружилась, и все плавно размывалось перед глазами девочки.

- Первоначальный эффект, - заявил Брунель, - скоро пройдет. А пока тебе стоит прийти в себя сидя и попробовать пройтись. Две недели уже не ходила, все спала да спала. Не затекли конечности?

Мег мотнула головой. Она приходила в себя.

- Скоро начнутся тренировки и турниры. Маги, рыцари, все на свете. Будешь участвовать. Это точно. Нужно же готовиться вместе со всеми к битве с Алой! Этого ждали, знаешь ли, тысячелетиями. Пока она жива, Крыса! Врач говорил отчетливо и в больших количествах.

- Я буду тренироваться? Я воскресила Алую, что мне еще нужно?

Брунель прыснул от смеха.

- Ты умеешь обращаться с магией? Метаешь клинки в цель? Умеешь ставить силки в случае голода и заблуждения в лесу? Если да, то тебя можно считать лордом, ведь только Мэгзберри может это делать точно и без промаха лучше всех. А сейчас вставай с кровати и разминай конечности. Великая воскресительница зла, - заключил Брунель и начал вкачивать что-то в очередной шприц.

Мегги было досадно. Но она сама была виновата - слишком много о себе думала с момента воскрешения Шляпы.

Наконец, она смогла осмотреться.

Небольшая круглая комната с гобеленом, растянутым через весь потолок, гладкими стенами из неясного камня, кроватью Мег рядом с которой был придвинут стул для навещающих или сиделок, напротив которого стояло зеркало, рядом с ним - горшок с монстерой, поодаль, в углу, стоял стул и стол, рядом с ними - высокая стремянка, на которой лежали ящики с жидкостями и шприцами. Небогатая обстановочка. И не видно было привычной для глаз Мегги бежево-коричневой цветовой гаммы. Ни капли стиля в этой комнате.

Девочка в очередной раз напряглась и сумела поставить ноги на ледяной пол. Пальцы левой ноги нащупали твердую ткань, напоминающую тапки мистера Громвульда, у которого Мег с мамой часто гостили. Так. Это тапки. Уже хорошо.

Минут через двадцать девочка уже твердо стояла на ногах, опирась на спинку стула, придвинутого к ее кровати.

- Брунель, я стою! - Гордо произнесла Мегги, даже не подозревая, что когда-то скажет кому-нибудь эти слова с такой верой и самодостоинтсвом.

- Чего и следовало от тебя ожидать, - он разулыбался, а потом гаркнул куда-то в стену,- Грэма и Рута в восьмую камеру восстановления!

"Восьмая камера восстановления" - мысленно повторила Мегги.

Железная дверь со скрипом открылась, и на пороге появились братья. Оба кинулись обнимать Мег, они плакали, глотали слезы, улыбались и что-то беззвучно шептали. Немо шевеля губами, они что-то все говорили и говорили, то друг другу, то заглядывая в глаза девочки. За это время они стали для нее так близки.

Вдруг оба вопросительно посмотрели на Мег. Девочка также посмотрела на них. Рут снова зашевелил губами, и до Мегги дошло -

Снова тишина. Мертвая тишина.

Девочка с ужасом посмотрела на Брунеля, но тот занимался своими делами. Мег обернулась к братьям. Грэм немо шептал ее имя и дергал за рукав, чуть ли не сбивая с ног. По губам можно было прочесть слова отчаяния и сожаления, ровно так, как по его глазам.

- Братья, - шепнула Мегги и услышала свой голос, - что же с вами стало...

Она приобняла обоих и поняла, что это обман. Это временное проклятие от Алой, от настоящей Крысы и бессовестной циничной девушки, которая не смыслила ни в любви, ни в дружбе.

- Брунель, я не слышу их голоса, - продолжая смотреть на Грэма и Рута, произнесла Мегги, и слезы заблестели на ее глазах.

- Алая, - шепнул Брунель настолько громко, что это и шепотом не назовешь, - как же мы сразу не додумались?!

Врач выскочил из камеры, захлопнув за собой дверь.

Трое опустились на пол. Все они проклинали Алую за то, что не могли поделиться друг с другом впечатлениями, советами и мыслями. Вдруг Грэм начал выводить пальцем на пыльном полу буквы. Читая вслух дрожащим голосом, зная, что они не услышат, Мегги редко всхлипывала:

- Ты смогла воскресить Алую, сама открыла портал и вызвала ее. У Рута получилось бы иначе. Мы с тобой, даже если не можем говорить. Герань я принес, не беспокойся, - Рут заботливо поставил запятую, чтобы получилось "Герань я принес, не беспокойся".

Оба обнадеживающе посмотрели на Мегги. Она только вывела: "Спасибо. Будьте со мной всегда".

Прошло с получаса, а они все перемещались по полу, читая и выводя на пыли горячие и искренние письма. У Мег отмокли ноги, руки и спина, и она могла теперь без проблем передвигаться, как здоровый ребенок, а голова со временем начала проходить.

Наконец, в камеру вошел лорд с Брунелем, Эдвардом и девушкой и знаками выманили их наружу. В белой ночной рубашке и тапочках, дрожа от холода, Мегги вышла в коридор.

Грэму и Руту сказали идти к матери Мег. Рут только отдал Мегги свой теплый свитер, и оба направились в противоположную сторону.

Широкий коридор с высокими, сводчатыми стенами, которые подпирали колонны с резными капителями. Весь коридор вел только в од дверь с винтажными стеклышками в ней, судя по суете, творившейся там, можно было уяснить, что, скорее всего, это - зал Совета.

Зеленый свитер Рута здорово согревал худенькое и истощенное тело Мегги. А всему виной Алая.

- Хелен, достань для Мег теплую одежду, завтрак подашь после обеда. В твоих руках подготовка Санпер, Брунеля не будет сегодня больше на посту, - выдавал указания лорд Мэгзберри, - Эдвард, твоя задача взять в малый отряд Грэма и подготовить его, как бойца. В малом отряде не хватает лазутчиков, думаю, он справится. Брунель, твои план мы уже обсудили, оставайся там, где мы договорились. Всем ясно? - Кивки. - Пойдем, Мегги, - лорд взял руку девочки, и они вошли в винтажную дверь, широко распахнув ее.

Мег ахнула от великолепия залы: посредине стоял огромный, круглый, белый и пустой стол, накрытый зеленой, бархатной скатертью с оборками. За шикарный стол были задвинуты белые, деревянные стулья с зеленой, бархатной обивкой. Сводчатый потолок, с которого на цепи спускалась огромная люстра, уставленная миллионом зажженных свечей. Стены украшены вышивками, а за одним зеленым креслом висел огромный, грациозный и манящий герб Клана - голова золотого льва с лавровым венком из чистого золота. По бокам герба сидели два пса. Они были живые, и даже некоторые из присутствующих осмеливались подойти к собаке и погладить ее по голове. Но животное не удостаивало и взглядом подошедшего.

Люди пестрели костюмами - нет, здесь не было безвкусицы и гламура. Форма. Вот что удивило Мегги. У всех женщин были обязательные, одинаковые, зеленые корсеты с завязками сзади. Под ними - белые, свободные рубахи до локтя. Юбки обязательно имели зеленый цвет, неважно, где, просто он обязательно должен был быть, и прекрасно сочетался с подобранными тонами дам. Мужчины же носили зеленые жилеты и менее свободные рубахи, но до запястья. В остальном тоже присутствовал зеленый, и он не менее красиво смотрелся и на представителях сильного пола.

Лорд Мэгзберри, в столь же прекрасном зеленом жилете и плаще из бурой шкуры, захлопал в ладоши, и живая тишина окутала залу. Да. Живая тишина.

- Дамы и господа, прошу занять места и приступить к делу, - лорд не ослеплял дам улыбкой и не подмигивал мужчинам, он просто смотрел на людей, на людей его народа, и любил каждого из них. В его изумрудных глазах читалось спокойствие, самодостаточность, уважение и честь.

Люди рассаживались на стулья, лорд Мэгзберри подвел Мегги к креслу и усадил через одно место справа от него. Сам же уселся в кресло, выправив из-под себя свой грубый плащ, с которым никогда не расставался.

Тишина.

Мегги глазами пробежалась по трем десяткам сидящих людей, и из знакомых увидела лишь лучника Эдварда, Брунеля и девушку, которую лорд назвал Хелен. Ни Рута, ни Грэма, даже мамы не было среди этих людей. Странно. Рядом с ней уселся низкорослый старик в очках и мужчина с грубой наружностью.

- Мы проводим уже второе заседание Совета за месяц, - лорд Мэгзберри смотрел пристально в лицо каждого, скользя от одного лика к другому. - И сегодня мы собрались для того, чтобы обсудить военные планы, в которые мы вписываем еще одного немаловажного человека - Мегги Санпер, - Уолт встала с места, зная, что так положено, - можешь сесть. Карл, сделай свое дело.

Старик в очках, сидевший с Мег, махнул рукой. Ничего. Очень странно, очень.

- Спасибо. Итак. Как все уже знают, мы нападем на замок Алой Шляпы ночью с западного входа с ватагой воров во главе с Биртой. Думаю, эти ребята расправятся с охраной тихо и быстро. Затем, открыв западные ворота, в крепость впускается средний отряд с Орном. Они - наше пушечное мясо. Наделав много шуму и устроив спектакль защите остальных входов, ватага воров, Бирта и малый отряд, пробираются к южному входу и тихо взламывают его, запуская лазутчиков, в то время как большой отряд с Грунтом входит в главный вход без излишеств с левого фланга. Итак. Мы получаем лазутчиков в крепость и доступ к трем входам, но теряем половину среднего отряда, с остальной половиной мы все обговорили. Затем, когда в крепость пробрались все отряды, и большой отряд, Грунт, штурмом берет все улицы до центральной площади и замка Алой, в крепость впускается по главному входу полк с Араком. Слышишь, Арак?! Хватит витать в облаках, на тебе висят две тысячи жизней, дундук. Был бы человек с опытом больше твоего, не сидел бы ты на этом стуле!.. Итак. Полк Арака впускается в главный вход и помогает всем трем отрядам с ватагой воров взять центральную площадь. К этому времени проснется уже весь город нечисти, и Алая в том числе.

- Алая никогда не спит, - заметила рыжая девушка. Мегги запомнила ее выбритую налысо голову.

- Да, Франческа. После этого со всех доступных нам входов наступает конница в десять тысяч человек, наша сила, вместе с ними на стены крепости ступят лучники во главе с Эдвардом. Хелен, командующая конницей, поведет ее, но не одна в седле. Ее будет сопровождать Мегги, окруженная плотным кольцом десятка лучших бойцов.

- Она воскресила Алую, и десять лучших должны будут умереть за нее?

- Что она сделала для такой чести и безопасности?

- Защитите лучше так моих детей, а не Санпер!

- Тихо, - взревел лорд, - тихо! Мегги и есть - наше самое сильное и

опасное оружие.

Глава 7. Оружие.

Дальше Мегги уже ничего не слышала. Кровь снова подступила к вискам и с удвоенной силой била. Рут целенаправлено стал командующим отряда. Грэм будет на войне и его подготовит Эдвард. Мегги будет готовить Хелен. Люди против хорошей безопасности Мег.

Уолт - оружие.

Уолт - вещь.

Уолт пользуются.

Девочка открыла глаза, растерев слипшиеся ресницы. У Мегги сидела Хелен, темно-русая, очень красивая девушка. Предводительница была погружена в чтение.

Заметив движение со стороны Мег, девушка отложила книгу и улыбнулась:

- О, Мегги, как ты еще жива. Я бы умерла на твоем месте.

- Да я, собственно, тоже, - Мегги села на кровати в совершенно здоровом виде. Она снова находится в своей камере с гобеленом на потолке, - ты Хелен же?

- Да, - кивнула девушка и протянула руку для рукопожатия, - Хелен Троттер, твой тренер и руководитель конницей.

Девочка представилась и пожала руку.

- Съешь это, - Хелен придвинула к Мегги миску с салатом из трав, среди которых Мег могла узнать только листья рукколы. Она брезгливо достала их руками и положила в рот. Горьковатый вкус растаял на ее языке.

Хелен вздернула брови.

- На войне за эту миску брата убьют.

- А я и не хочу больше, - заявила Мегги.

- Хорошо. Тогда вот твоя одежда, - Хелен указала на стопку белья в ногах кровати Мег, - у тебя две минуты на все. Я жду снаружи.

Мегги не обратила внимания на последнее слово. Она молча подождала, пока Хелен выйдет из комнаты и быстро переоделась.

"В такой мороз Руту, пожалуй, холодно, - решила девочка, - ему нужно занести свитер. Заодно проверю их, и маму тоже".

Мегги застелила постель и кинула недоверчивый взгляд на миску с салатом. Можно было занести ее Грэму, брат-чернокнижник которого неплохо разбирался в травах для зелий. Мег схватила салат и вышла из своей камеры, как из ада.

Снова коридор с колоннами, один конец которого вел в зал Совета. Девочка направилась в другую сторону, пропуская двери с надписями, как "Реабилитационная. Господин Хэм.", "Стоматологическая. Мисс Уинкер." и многие другие. "Я в больнице", - заключила для себя Мегги и зашагала по коридору, от которого не было ни единого отвитвления или хотя бы лестницы. Видимо, для таких, как Мег, здесь специально был уготован один коридор, ведущий только прямо, прямо и прямо.

Наконец, Мегги увидела человека. Тот самый маленький старичок в очках, который на Совете "делал свое дело", размахивая руками по команде Мэгзберри, который еще назвал этого старика Карлом.

- Простите, где здесь выход? - Девочка в черном комбинезоне, с собранной косой и миской салата в руках будто стала старше и взрослее.

- Мегги Санпер, вы почти неузнаваемы, - скрипучим голосом проговорил старик, тщательно "пережевывая" каждое слово, - вам куда?

- Мне... За Хелен... Она сказала, что будет снаружи.

- Снаружи? Здесь только одно "снаружи", - рассмеялся Карл, - мы под землей.

Как я говорила главу-другую назад, Мег стала похожа на истеричку за последнее время - много кричала и плакала. Сейчас должен был подступить еще один приступ, но старик, будто предугадав еще заранее ее действие, также странно взмахнул рукой, как и на заседании, и Мегги охватило странное спокойствие.

Да здесь вообще все было странным.

- Хорошо, мы под землей, - перевела дух девочка, - где здесь выход наружу?

- Вперед по коридору, пока не устанешь шататься по больнице по первому этажу, - старик обнажил голую, беззубую десну.

- Обхода нет?

- Нет. Разве что ты сама его сделаешь.

Мегги вздернула брови, прямо как Хелен сегодня на завтраке.

- Я маг, и прекрасно смыслю в твоих силах. Удачи. - Карл только скользяще шагнул мимо нее и зашаркал дальше.

"Как же бесят все эти загадки про то, что мне никто не говорит, что мне делать со своей силой! И вообще, я ее ни разу не видела, и с Алой произошла техническая ошибка!.. Рут должен понять, понять и объяснить всем наконец, что я обычная Мегги Уолт, а не Мегги Санпер, что я ничего не понимаю в их запутанной истории про Олави и Каспера, про Алую Шляпу и про кучу все также неясных мне вопросов! Как же бесит, бесит, бесит!" - девочка сжала свободную от миски руку в кулак и злилась. Ее гнев был велик, и она это знала. Ведь здесь не было ни единой нормальной души, которая не верила бы во все эти небылицы, не жаждала смерти Алой и не была бы восхищена ее силой!.. Даже мама начала сдавать по этому поводу.

Вспышка.

Вспышка.

Вспышка.

Мегги испуганно открыла глаза. Все оставалось на своих местах, и никто не желал взорвать Мег, как ей показалось. Только миска с салатом лежала на полу, рядом с ней - немного разбросанных от падения листьев рукколы. И... Не может быть! Справа от Мегги наверх уходила крутая, винтовая лестница.

- Неплохо, - раздалось скрипучим голосом из-за угла, но Мег и внимания не обратила - для нее это было чем-то новым, неоткрытым и таинственным.

Знаете, когда я села в седло первый раз, мне показалось наматывать круги на лошади в манеже очень скучным и нелепым занятием. Но, на следующий раз, когда я пришла на урок, мне сказали одно важное слово - "НЕПЛОХО". Знаете, когда тебе говорят это слово за дико скучным проведением своего драгоценного времени, кажется, что, если у тебя все так неплохо, то почему бы не продолжить? Скрип кожи седла, поводья, пропущенные между мизинцем и безымянным пальцем, нога в стремени у носка, и все время заставляли пятку тянуть вниз... Все это казалось мне чужим и неприятным. Но после таинственного слова "НЕПЛОХО" его таинственность перелилась в настоящую страсть. Дайте мне седло в руки и завяжите глаза - по одному прикосновению я скажу вам, что это за седло. Закройте книги, интернет, источники информации и покажите мне голову лошади - я вам отвечу, что это за порода.

- Неплохо, - раздалось скрипучим голосом из-за угла, но Мег и внимания не обратила - для нее это было чем-то новым, неоткрытым и таинственным.

Она снова сжала кулак и снова решила попробовать. "Ненавижу", - произнесла она и промотала в голове все то, что не могла терпеть.

Из винтовой лестницы вырос удобный подъем.

- Неплохо, - раздалось скрипучим голосом из-за угла, но Мег и внимания не обратила - для нее это было чем-то новым, неоткрытым и таинственным.

"Разорву в клочья", - гнев нарастал с новой силой, рука начала болеть от напряжения.

Лифт мутировался в настоящий, скоростной, подъемный, лифт, о котором Мег слышала только на информатике в школе.

- Неплохо, - раздалось скрипучим голосом из-за угла, но Мег и внимания не обратила - для нее это было чем-то новым, неоткрытым и таинственным.

"Убью", - рука отмокла, и Мегги перестала чувствовать ее.

На месте лифта образовалась площадка, подсвеченная ультрамариновым цветом. Мегги никогда не видела и не слышала о таком, но как будто когда-то давно она уже сталкивалась с этой подсветкой , и, повинуясь неясным чувствам, Мегги быстро подобрала миску и шагнула на площадку, погрузившись в ультрамарин.

- Рут и Грэм. - Слова сами слетели с ее губ, и снова вспышка...

- Неплохо, - раздалось скрипучим голосом из-за угла, но Мег и внимания не обратила - для нее это было чем-то новым, неоткрытым и таинственным.

В следующее мгновение девочка сидела на кровати в комнате Рута и Грэма. Почти такая же комната, как и гостиная в их доме.

Грэм сидел за столом и что-то усердно записывал, высунув кусочек языка, а Рут измерял комнату шагами, немо шевеля губами и смотря в пол. Он увидел Мегги и замер.

- Это все ультрамариновая подсветка, - начала было Мег, но тут же вспомнила, что бесполезно.

Она поставила миску с салатом на стол перед Грэмом, который не сразу понял. откуда она вообще здесь, расстегнула верхнюю часть черного комбинезона и сняла с себя темно-зеленый, вязаный свитер Рута и протянула хозяину, застегнув одежду.

Рут молча принял одалживаемое и небрежно кинул на кровать. Он выхватил у Грэма перо и на чистом листе бумаги быстро настрочил:

"Спасибо за свитер. По черному комбинезону, сапогам на шнуровке и перчаткам, а еще по гербу Клана на груди я могу предположить, что ты на тренировку. Видимо, здорово владеешь магией. Рад за тебя. Кто же так научил?"

Пробежавшись глазами по тексту, Мегги аккуратно вывела:

"Я просто сильно злюсь, и у меня все получается. Мне нравится, и меняи никто не учит. Я принесла салат, чтобы вы узнали, что это за травы, и чем они меня собрались отравить, и занести свитер. А еще я бы попросила тебя уйти с поста командира отряда."

"Из отряда я не уйду - чем я хуже остальных? Будем бороться за твоих родителей" - Рут не дописал и быстро зачеркнул два последних слова. Поймав на себе вопросительный взгляд Мегги, он продолжил : "За твоих родителей вместе. Олави Санпер и ее муж Каспер - твои родители. Мы ищем их, чтобы воссоединить королевство, оставшееся в том мире под властью Алой. И мы найдем их, если победим Алую. Просто поверь, Мегги, и давай без лишних вопросов. Мы осмотрим травы и в скором времени тебе все скажем. Сейчас у нас очень важное занятие, спасибо, что зашла."

"Хорошо, что хоть буду знать, за кого буду воевать. И на том спасибо!"

Мегги похлопала братьев по плечам, взглядом удостоверилась в целости и сохранности герани и снова исчезла.

В следующий миг Мег уже стояла у Хелен. Темная, узкая комнатка с чем-то теплым на полу. Хелен одевала белую тряпку на что-то темное. Это что-то подняло голову и взревело.

Дракон? Василиск? Оборотень? Что это может быть? Как обороняться?

Мегги вжалась в стену, у которой и стояла, и замерла. Пусть чудовище думает, что она мертва.

- Эм.

Ни одного движения на слово Хелен.

- Ты боишься лошадей?..

Непонимающим взглядом девушка смотрела на изумленную Мегги, которая отошла от стены и разобрала очертания коня. - Это твой личный конь с этой минуты. Фоксфорд.

- Мы в конюшне?

- Да.

- Тогда почему здесь так темно?

- Первое, это то, что под землей сложно провести электричество, а в конюшню свечи и факелы просто опасно приносить. Второе, мы находимся под Главным входом в твой город. Нас не должны заметить.

Все время, когда Мегги жила в своем городе, она понятия не имела, что прямо под ее домом, например, винной погреб, этажом ниже – бассейн. Она не знала, что при въезде в город она сыплет землю на головы лошадей, не знала, что на Рыночной площади можно отодвинуть клумбу и, после сканирования личности, можно было попасть в больничное отделение, не знала, что... что... что... Мегги ровным счетом ничего не знала!

- У лошади одет недоуздок, - пояснила Хелен, - это домашняя уздечка, без лишних ремешков и железяк. Бери за боковой ремень и выводи коня в проход. Сейчас я научу седлать коня.

Мег нащупала у предполагаемой головы лошади ближайший ремешок и потянула вниз. Конь фыркнул.

- Все правильно делаешь.

Сквозь открытую дверь стойла лошади Мегги повела лошадь по коридору мимо других стойл.

- Правильно. Сейчас налево.

Мег завернула в нужную сторону и обомлела - перед девочкой раскинулся лес. Подземный лес, с солнцем, небом и облаками. Одним словом - не-ве-ро-ят-но. Мегги остановилась в ожидании приказа тренера.

- Стой, Фоксфорд. Санпер, подойди сюда. Смотри, это - вальтрап. Запомни, что это именно вальтрап. Его кладут под седло, чтобы оно не натирало лошади спину. Из лишней осторожности. И, да, я коня уже почистила, хотя этос тоило сделать тебе. Клади вот сюда, чтобы не до конца покрывал вот этот бугорок на его спине. Это - холка. Мегги внимательно слушала указания Хелен и с трепетом следовала им. Еще один друг в списке немых плохо не сделает.

- Молодец. Думаю, тебе ясно, что эта кожаная штука - седло. Мы его кладем поверх вальтрапа, с небольшим припуском в начале, чтобы вальтрап выступал спереди седла, но немного, и немного содержал воздух. Это чтобы не повредить спину. Но, знаешь, - продолжала Хелен, разбираясь с ремешками в седле, - мы идем в бой даже и без седел. И без уздечек. Доверять друг другу - искусство. Тем более, если надлежащие обстоятельства.

- Хорошо. Фоксфорд такой мохнатый.

- Блоха. Его с детства ласково называли Блохой, не знаю, почему. И да, больше разговаривай с лошадью, они все-все понимают. Вот, смотри. Этот длинный ремень, свисающий с правой стороны седла - подпруга. Она затягивается у другого конца седла, проходя через живот, ближе к передним ногам. Эта штука держит седло. Слабо затянешь - свалишься, - девушка протянула руку под животом лошади, взяла ремень и поднесла к своей стороне, обвивая лошадиный живот, сильно близко к передним ногам, и с усилием застегивая ремешки, - сильно затянешь - потеряешь коня... есть, застегнула. Думаю, тут все уяснила.

Мегги кивнула и обняла коня за шею:

- Он еще и ласковый.

- Санпер, много болтаешь, - улыбнулась Хелен, - нежиться будете, если победим. Дело с седлом ясно. Ах, да. Тебе еще нужно знать вот эти штуки - стремена. Сюда ты ставишь ноги во время езды, с ними удобнее держать равновесие. Нога в них не дальше носка, пятка всегда внизу. На этом с седлом покончено. Давай с уздечкой разберемся, - девушка сняла с плеча уздечку, которую Мегги не сразу заметила, - итак. Вот эти длинные ремни - поводья. Ими управляешь лошадью. Вообще, лошадью управляют по большей части ногами и корпусом, это как дополнение. Поводья всегда у тебя в руках, отпустишь их - потеряешь контакт с головой лошади, и если она не доверяет тебе, то сбросит. Даже меня сбросит, если отпущу поводья.

- Ты уже падала? Мне казалось, что ты совершенна в своем ремесле, - Мегги казалась разочарованным, пятилетним ребенком, которому сказали, что дед Мороз сегодня на празднике в детском садике вовсе не дед Мороз, а ряженый дедок из соседнего дома. (Так рушатся мечты, люди, так они рушатся)

- Конечно. И ты будешь падать. И все падали. Иногда даже специально падают, в силу обстоятельств. Так вот. Вот эта металлическая штука называется "трензель", она во рту у лошади. Трензель и поводья соединены, поэтому поводья нельзя сильно тянуть, чтобы не навредить рту лошади. Чтобы надеть уздечку, нам надо, чтобы лошадь взяла в рот трензель, а вот это оголовье, вот эти ремешки, накинуть ей на уши. Вот так, - Хелен продемонстрировала это на Блохе, - отлично. Нужно похвалить его за то, что не сопротивлялся, - девушка с улыбкой и тирадой похвал взъерошила гриву коню.

Один ремень на уздечке заболтался, как вдруг Хелен схватитлась и добавила:

- Вот это - подбородочный ремень. Чисто для того, чтобы лошадь не сбросила уздечку и не запута лась в ней. Подбородочный ремень нельзя затягивать туго - он давит на горло, и конь будет задыхаться во время езды. Поэтому застегиваем его на предпоследнюю дырочку. Все. Теперь садимся. Запомни, что садиться можно только с левой стороны!

Через три часа усердной работы Мегги уже уверенно ездила шагом и рысью. Она была хорошим учеником, а Фоксфорд - хорошим учителем. Да, именно Фоскфорд.

- Отлично, - заключила Хелен, - ты очень хороша в этом деле. Придержи коня. Вот так, молодец. Ты что предпочитаешь - лук, меч, нож, ну, что там еще есть.

- Нож, - наугад ляпнула Мегги.

- Хорошо. Тогда, Мегги, сейчас придет Эдвард и будет учить тебя метанию ножей. Надеюсь, вы сдружитесь. С коня не слезай. Ты - часть конницы, помни это, - и Хелен ушла.

Мег легла на шею коня, немного вспотевшего и невероятно мохнатого, и просто почувствовала, что ей нравится вместе с ним.

- Мы сработаемся, Блош, сработаемся. Переубиваем всех и вернемся домой. Это все, что от нас требуется. На большее мы и не пойдем, верно?

Лошадь все понимала. Фоскфорд не двигался и равномерно дышал. Все было хорошо. И он понял смысл слова "пойдем". Он понял его.

Глава 8. Смысл слова "пойдем".

Месяц пролетел со скоростью пули. Мег уверенно держалась в седле и метала ножи. Она проводила с клинками и незаменимым конем сутки напролет, и, заменяя друг друга, всем хитростям и основам ее учили два великих человека и два новых друга - Эдвард и Хелен.

Было сложно запомнить всех здешних людей - бароны, графы, воины, маги, чернокнижники. Скажешь чье-то имя не так, и он обидится. Поэтому в большом обществе Мегги приходилось помалкивать и просто сливаться с общими интересами, превращаясь в такое же серое лицо толпы, недавно вырванное из потока, но вставленное обратно. До поры, до времени.

Наступало католическое Рождество. У детей наверху уже начались каникулы, а о Мегги и ее матери, скорее всего, никто и не спохватился. А если кто и понял, что дело пахнет керосином, то это означало лишь то, что домик в бежево-коричневой цветовой гамме никогда не пустовал.

Но под землей никто не ведал праздника. В подземном мире, в подземном городе, ставшим для Мегги таким родным, этого не делали. Просто не праздновали Рождество. Все ходили угрюмые, сосредоточенные и серьезные.

Скоро война.

Мег уже присутствовала на не одном Совете, который собирали чуть не каждый день. Она была введена в курс военного дела, и уже ее опасения были приняты и план захвата был продуман еще лучше, подробнее и пристальнее.

Общество приняло ее. Никто не пытался ее оскорбить, унизить, пропустить слова мимо ушей. Все понимали ее, поддерживали. Не каждый смог бы в двенадцать лет нести на себе такую ответственность.

Чтобы больше не было приступов истерики, каждую неделю к Мегги приходил Карл и махал руками, "делая свое дело".

- Хелен, где находится крепость Алой? - как-то спросила Мег подругу, когда те соревновались в быстроте своих коней.

Хелен поджала ноги и наклонилась к шее своего большого и массивного рыжего коня Тротта. Да, ее фамилия и имя коня почти совпадали.

- По этому лесу вперед до луга, потом через перелесок и пересохшую реку. Знаешь. этот лес как отдельный мир, - девушка засмеялась. Она была счастлива. В седле она всегда была счастливее и жизнерадостнее, чем где-либо.

Эдвард был лучником. Лучшим из миллиона лучников Клана. Он был самым точным и расчетливым человеком, наверное, на всей земле.

Высокий, красивый и точный. Во всем. Но без коня. Именно этим Фоксфорд и Мегги и воспользовались на одном из уроков.

- На этот раз повяжи на главную руку платок. Представь, что у тебя в руке сумка, но именно этой же рукой тебе нужно метнуть нож в цель. Подними лошадь в галоп и попробуй.

- Эд, где цель?

- Вон та тонкая ветка у рябины. Она длиннее, чем остальные. Давай.

Мег научилась расчетливости у своего учителя, и хитростям тоже.

- Прости, Эдвард, но сегодняшней целью будешь ты, - и прежде, чем парень понял, в чем дело, можно было расслышать свист клинка, разрезающего воздух. И глухой стук. Стук рукояти ножа о голову Эдварда, который глухо упал без сознания на землю.

- Мне удалось, Фоксфорд. Никогда не думала, что это так сложно - рассчитать, чтобы не попасть не той частью ножа в голову. А теперь давай поторопимся, у нас всего полчаса отрыва, - Мегги пустила лошадь в бешеный карьер и они скрылись.

Иногда бывает сложно поверить во что-нибудь. Как в подростковом возрасте все мы сомневались в действительности существования Деда Мороза, а потом, во взрослой жизни, мы понимаем, что чудеса на этой земле вершатся.

Почему и как Мегги поверила в магию, в то, что Олави и Каспер - ее родители, я не знаю. Это зов сердца, самый сильный зов на свете. Он зарождается еще в начале пути, и с каждым верным принятым решением он нарастает в вой и крик, который ревет, надрываясь, мол, стой! Нет, нельзя сейчас!.. Потерпи. И ты ждешь. Долго ждешь. И за время твоего ожидания ты дорого платишься, ибо сердце потом кричит: "Вот сейчас, да! Не опоздай, ты ведь должен успеть! Ты обязан!..". И люди перерождаются, меняются на глазах. Умирает их прошлое, грядет будущее и убивает настоящее. Манит желание, но губит реальность. Это так. Вот, что называется разочарованием и болью от непонятности и неизведанности.

- Блош, это подземный лес. Должен быть выход наружу, правда же?.. Господи, надо было захватить карту этого леса, а не бежать сразу же, сломя голову, - все шептала Мегги, пробираясь верхом сквозь толстую стену леса.

Толстая стена леса. Стволы поднимались вверх. Темные, покрытые толстым слоем коры, обросшей мхом внизу. Все ветви очень толстые, темные, заслоняющие солнце... Солнце?..

"Это все неправда, - Мегги остановила лошадь и огляделась. Ее все также окружал лес, - это нереально. Здесь нет леса... Здесь нет солнца и неба. Я стою в пустоте. Это - ничто. Лабиринт, в котором заблудится и умрет каждый, кто посмеет сбежать. Лорд Мэгзберри. Он знал о моих тренировках в лесу. Он знал о моих замыслах... Фоскфорд, прости.

Мы в ловушке".

Девочка спешилась. Ноги мягко и неестественно пружинили по траве и мху. Землю покрывал вереск. Такие крупные грозди вереска не было даже у садоводов, продававших цветы на Рыночной площади. Большие. Насыщенного цвета. Розово-ядовитые. Совсем такие цветы были изображены на картинке в сборнике луговых цветов в родной библиотеке.

Вереск.

Мама, Рут, Грэм...

Вереск.

Лорд, Хелен, Эдвард...

Вереск.

Алая, Карл, Брунель...

Вереск.

Олави, Каспер, Мегги...

Что здесь не так? Что забыла девочка? Чего-то явно не хватало. Вереск, вереск, вереск... Где видела Мегги вереск? Где она могла увидеть столько розового вереска?.. Где, где, где? Думай, Мегги.

"Герань. Мы с Грэмом собирали герань на Рыночной площади... Подождите. Причем здесь это?.. Рыночная площадь, Рыночная площадь... Где я видела столько вереска? Белые ставни, стены цвета древесины, покрытые тонким льдом.

КНИЖНЫЙ МАГАЗИН!

Книги зовут меня. Я должна быть в городе. Сейчас. Прямо сейчас. Где выход?! Где здесь выход?!"

Лошадь послушно шла за Мегги.

- Сейчас, Фоскфорд, сейчас... Я... Я... Я открою нам дверь... Я же маг... У меня все получится...

Девочка сжала руку в кулак и напряглась. Надо искать выход в разуме. Когда находится один ключ, он открывает ларец с другим. Нужно просто найти выход в себе. В своем разуме.

- Ну, давай же!.. - Струйка пота покатилась по лбу Мег, глаза болели жмуриться, руки отмокали, ноги подкашивались. - Что... Что?.. Что со мной не так?.. Почему я не могу?..

Стук лошадиных копыт о землю. Колени Мег, стоящие на земле, завибрировали.

"Погоня".

Мысли, они как ветер. Материальны, но в то же время, нет. Они нахлынут, завертят в тайфун, а потом отойдут, но их ощущение остается навсегда. Это называется адреналин.

- Фоксфорд, беги домой! Там ты нужнее, нежели здесь, - девочка развернула лошадь и подтолкнула. Конь не сдвинулся, - ну же, Блоша, ну же! Беги, мальчик, беги! - Стук все нарастал, с деревьев начала опадать листва. - Прости. - Мегги сорвала с ближайшего кустарника длинную, тонкую ветвь с колючими шипами и изо всех сил хлестнула коня по шее. Тот предательски заржал и унесся, а голоса можно было расслышать все четче и лучше.

Вспышка.

Мегги сидит на полу в магазинчике. Он пуст. Тишина. В ушах мерзко терроризирует тонкий писк, оглушающий и неприятный.

Магазин заполонял дым. Он был не едким - от него не болели глаза, и можно было дышать свободно. Дым был везде. Он не был туманом, именно дым. Можно было различить что-нибудь на расстоянии в пяти шагах от себя, не больше.

Боль дала о себе знать девочке. Только оправилась от повреждения после болезненного вызова Алой и психического давления, как тут опять. Колено было разодрано и стерто в кровь, мокрый кусок черной ткани тренировочного комбинезона свисал от части бедра до икры, мешая свободно сидеть, оголяя полноги. Ботинки на шнуровке остались целы непонятным образом.

Мегги оторвала лоскут с большим усилием. Ее ладонь оросила черно-красная кровь, но девочке было уже плевать - разбила где-нибудь нос или губу, не в первый раз такое повторяется.

Мегиг встала, пошатнувшись, все кругом плыло, появлялось неизвестно откуда и двоилось.

Отчаянный крик.

Еще один. Еще пронзительнее.

Мегги вошла в роль самостоятельного героя. Она старалась различить сторону, из которой он раздавался, пересиливая мерзкое пищание.

Стеллаж слева, через один от нее. За ним, скорее всего, находилась напуганная девочка. А что, если... Если что-то пугающее рядом? Что, если ее режут? Пытают? Если ей причиняют боль?

А что вообще может делать девочка в пустом книжном магазине?

Кто к ней пришел?

Стоит сделать пару шагов, и ответы сами проявятся. Стоит сделать всего пару шагов, пару шагов. Пару усилий, пару подвигов. Всего пару... Мег, это важно. Это очень важный поступок. Иди. Иди, пока не поздно.

Мегги оттолкнулась от ближайшей полки с книгами и сделала два огромных прыжка по направлению стеллажа. Девочка упала на холодный пол. Откуда-то посыпались осколки стекла и обожженной глины.

Сзади Мегги разбивались горшки с вереском. Ростки вспыхивали и потухали, но стеллажи с книгами зажигались один за другим. Девочка схватила еще не зажженный цветок и сунула в карман быстрее, чем его успело охватить пламя. Огонь странно прыгал от стеллажа к стеллажу, но внимание Мегги это не привлекло. Скоро пламя доберется до той части магазина, откуда слышался крик.

Мег встала, скорчилась от боли, но пошла. Крик снова повторился, а Мегги шла. Было больно. Но больше всего Мегги было обидно - магия ей неподвластна, лорд обо всем знал, в войне ее будут использовать. А еще она не может спасти девочку, которая вот-вот загорится.

- Беги ко мне! - крикнула Мегги и распростерла руки. - Ты сейчас загоришься!.. Пожалуйста, беги ко мне! - Снова крик маленькой девочки со стеллажа.

Со стеллажа.

Мегги с ужасом посмотрела наверх, на книжные полки. Миллионы книг, с указаниями "Мать и дитя", "Наука", "В мире животных", и прочие плавно охватывал огонь. Крик был где-то на две полки выше, чем голова Уолт. Он витал между книг, но девочки не было видно.

- Прыгай! Ради бога, прыгни! - Крик. Он как будто призывал Мегги. Как кошка, которая просит открыть дверь. Пламя все быстрее подбиралась к нужной полке, оно набирало скорость и жестоко сжигало дотла все, абсолютно все книги. Едкий дым начал охватывать Мегги. Пепел и искры разъедали колено, лицо и руки девочки.

- Ну, пожалуйста, прыгни, - Мег поставила руку на полку сверху, - умоляю тебя... - Девочка вскарабкалась на полку выше, ее волосы на кончиках поджигались и потухали. Дым, дым, дым. Очень едкий, противный и темный.

- Не заставляй меня гореть с тобой, - умоляла Мегги. Она давно уже убежала бы отсюда, но сердце кричало: "Лезь дальше!", а крик вынуждал снова поставить руку на верхнюю полку и снова подняться на метр. На метр от жизни.

- Дай мне руку, и мы уйдем отсюда! - говорила Мег в никуда, как вдруг до нее дошел смысл:

Кричала книга.

Глава 9. Вересковый мед.

Да, я прервусь на этой ноте. Создавая этот мир, я поняла, как же здорово быть писателем и лепить историю так, как тебе хочется. Я думаю, что имею полное право вставить сюда эту балладу в виде эпиграфа к главе:

Шотландская баллада (из Роберта Стивенсона)

Из вереска напиток

Забыт давным-давно.

А был он слаще меда,

Пьянее, чем вино.

В котлах его варили

И пили всей семьей

Малютки-медовары

В пещерах под землей.

Пришел король шотландский,

Безжалостный к врагам,

Погнал он бедных пиктов

К скалистым берегам.

На вересковом поле,

На поле боевом

Лежал живой на мертвом

И мертвый - на живом.

Не разбирая обложки и вида кричащей книги, Мегги схватила ее за корешок, руки сами отпустили полку, и девочка глухо упала на пол. Искры и пепел, дым, огонь и террор пищащего существа, рвущего барабанные перепонки Мег. Пустота.

Огонь подбирался к девочке ближе и ближе, он оставлял волдыри от ожогов на ее руках, ногах и лице. Но он еще не коснулся сердца.

Смерть ближе на пятнадцать шагов.

- Алая, ты ли это?.. - без тона удивления, а с полным безразличием спросила Мег.

Смерть ближе на десять шагов.

- Какая честь увидеть тебя в предсмертный час!

Смерть ближе на пять шагов.

И крик. Крик книги, которую девочка крепко зажала в руке и до сих пор не отпустила. Можно было глянуть в последний раз на нее. На кричащую книгу. Может, это того и стоило бы.

Девочка быстро поднесла книгу к лицу.

"Красная Шапочка" - пронеслось в голове у Мегги будто бы голосом Алой. На обложке была изображена милая, худенькая девчушка с темными волосами, в красной шапочке, и с...

Не может быть! Цветы, те самые цветы, что держала в руках девочка, те самые цветы, которая собирала по дороге к бабушке, были вереском! Розовым, ядовитым вереском!

У Мегги пылала одежда, одну руку она уже не чувствовала. Девочка вскочила, почувствовав жуткий адреналин и злость.

Мегги пронеслась мимо прилавка, толкнула дверь. Но магазин был закрыт, а значит, дверь тоже. Отнятой от боли рукой, чтобы не травмировать другую, Мег выломала стекло, и, последний раз услышав трель колокольчиков у двери, скрылась из горящего магазина. Вывеска "Useful Book" лежала перед ней, перед выходом, вся в осколках стекла, треснувшая и подожженная с правого угла.

Подожженная.

Мегги в страхе и ужасе подняла глаза и отпрянула на шаг назад – увиденное было не разглядеть, а увиденное Мег убило ее. Навсегда.

Повсюду огонь и пепел, огонь и пепел. Разрушенный фонтан посреди Рыночной площади, вывернутая брусчатка и развалины на месте прежних симпатичных домиков.

- Уиллис! Дорингстон! Уиллис! Пэвэнси! - Мегги бросилась в развалины, разгребая кирпичи, доски и вывески больной рукой. - Блэк! Фокстротт! Уиллис!

Девочка откинула кирпич, и рука мертвеца показалась за ним. В страхе и ужасе отпрянула Мегги от места обвала.

Крик сорвался с ее губ, сам вылетел и придал больший ужас состояние того, что когда-то так не ценила Мегги. Крик беспомощности и безвыходности, страха и боли, пронизанный страданием. Девочка упала на колени и кричала, кричала, корчась от боли в сердце, она кричала, пока не сорвала голос.

- Что?.. Что с вами сделалось?! Почему все горит?.. Что?.. Почему?.. - Хрипела она и как бешеная откапывала трупы. Бледные лица, одно за другим, смотрели на нее с сожалением и болью. Каждому девочка с любовью и состраданием опускала веки и прижимала руки к сердцу. Холодные, белые руки. Внутри все перевернулось. Исчезло все. Исчезло навсегда. - Все из-за меня. Нужно сдаться Алой. Я не буду просить переговоров, как хотела тогда, когда еще верхом ехала в лесу. Я сдамся ей, и на этом все кончится. Мне не нужны родители, они бросили меня...

Что-то явно переменилось. Книжный магазин поехал, кирпич за кирпичом, окно за ставнями. Он разрушался на глазах Мегги, а с ним и умирало ее прошлое.

- Ты молодец, Санпер, - раздался голос откуда-то сзади девочки, та даже вздрогнула от страха и неожиданности.

На груде останков сидела Алая, сложив руки на коленях.

- Уйди, - зло прохрипела Мегги, и кое-где прорезался голос, это уже звучало убедительнее.

- Прости, но нет, - беззаботно пожала плечами девушка в красном капюшоне, - я вот вчера «поиграла» в "жизнь - боль". Как тебе? - Она окинула взглядом пылающие руины.- Прекрасная работа. О, Уиллис. Дорингстон. Пэвэнси. Те самые пекари, к которым ты забегала каждый вечер. Блэк. Фокстротт. Несчастные Криты.

- Заткнись, - процедила сквозь зубы Мег.

- Я бы заткнулась, но... У тебя есть то, что принадлежит мне. Вернее, это вся ты, - ее истеричный смех заставил Мегги вздрогнуть. - Дурочка. Ты до сих пор не поняла святой истины - этих людей убила ты. Когда люди очень злы, что-то внутри переворачивается, падает и разбивается. Тело реагирует быстрее, чем что-либо. Кто-то бьет подушки, кто-то начинает рыдать от гнева. А Мегги начинает бить. Неистово нанося удары, она с диким криком, скорее, хрипом с примесью прорезающегося голоса, кинулась на Алую Шляпу. Повалив ее на груду кирпичей, откинув книжку в сторону, девочка сдавила руками горло Алой, пальцами впиваясь в нежную, белую кожу.

- Верни всех, - прошипела Мегги, - верни мне мой город, чтобы было все так, как раньше. Я верну тебя в твой мир, и на этом мы покончим.

Для большей игры Алая протянула костлявые руки к шее Мег и вцепилась в нее.

- Я вернулась сюда по части из-за своей воли, - скорчилась Алая, - я мщу всем, кто когда-то сделал мне больно. Твоя настоящая мать было когда-то мне подругой, а потом бросила, когда от меня отказались родители. Прямо как от тебя, - Мегги сдавила горло Алой с новой силой, - у меня была магическая сила в этом мире, и она знала об этом. И бросила. Меня отдали в детский дом, где сразу сказали, что я уже большая для семьи. Но меня взяла дряхлая старуха, которая и не подозревала о том, какое держит чудовище в соседней комнате. А я училась колдовать. Я готовила сладкую месть. Я создала мир, где стала королевой. И я пытала твоих папочку с мамочкой так, что ты даже... даже... - кислорода в легких Алой становилось все меньше, и Мег ославила хватку, - даже не представляешь себе, Мегги. И мы с тобой похожи. Очень похожи. Если мы воссоединимся, то будем творить чудеса и...

- Это ты называешь чудесами? - Кивнула Мег в сторону горящей площади. - Ты убила мое прошлое, а я убью твое будущее. Мне всего двенадцать, а из-за меня помер весь город! Спасения не было!.. - Стиснула зубы девочка. - Мне плевать, кем были мои родители, я их не простила за то, что они бросили меня. Я их никогда не любила. Мы, правда, похожи, что не умеем прощать и любить обвиненных другими. Да. Но я буду добрым героем, как в сказках!.. Моя жизнь - реальность, и то, что ты меня душишь, идет тебе же в минус, так что прости...

Девочка больной рукой взяла обломок кирпича и пару раз ударила по лицу Алой Шляпы. Кровь проступила из носа и изо рта, под бровей Алой виднелась глубокая царапина.

- Но, Мегги, - пересиливая себя, Алая старалась играть честно, и без магии, - мы обе отомстим этим двум... предателям.

- Я знаю, что они предали меня, - кричала Мег, слезы заполоняли ее глаза, и она уже не могла видеть отчетливо, - но, Алая!.. Я им благодарна за это! Они научили меня выживать, когда больно. Бороться с этим. В этом и отличие, что ты хочешь их убить, а я - оставить в живых! Они нужны мне, Алая! Нужны!..

Девушка перекувырнулась, и теперь Мег находилась под ней, стиснутая в клещах ведьмы.

- И мне нужны, - расхохоталась она, - их сердца будут биться в моем теле, так я буду бессмертна. А ты будешь учиться у меня светлой магии.

- Это - светлая магия? Чудеса? Да что ты несешь, Алая?! Кого ты пытаешься обмануть?! - Мегги задыхалась от пепла, дыма и удушений девушки,- Мы обе знаем, кто ты. И также хорошо мы знаем, кто я. И... я готова уйти с тобой на Тот свет, ибо зла на свете станет меньше.

- Ты так уверена, что вот сейчас возьмешь и задушишь меня? Вот это уверенность! Что ж, тогда открою тебе маленький секрет - во мне бьется двадцать семь сердец, и ты должна меня двадцать семь раз удушить.

- Двадцать девять, - прошептала Мегги, и все опять поплыло от слез и нехватки кислорода.

- Что?!

- Двадцать девять, - снова прошептала Мег.

- Мегги, что ты имеешь в виду?!

- Двадцать семь сердец, еще два сердца от Олави и Каспера. Двадцать девять. До тридати остается одно. Видимо, самое мощное и сильное, как первое. Как твое.

Значит, ты хочешь убить и меня.

- Разумеется, - заулыбалась Алая, - и на тридцаточке начнется моя счастливая жизнь.

Девочка отпустила горло девушки и полезла в карман за вереском. Она показала розовую гроздь Алой.

- Помнишь? Из вереска напиток

Забыт давным-давно.

А был он слаще меда,

Пьянее, чем вино, Алая, ты на секунду забыла, кто мы. - Девушка вспомнила балладу, где-то услышанную давным-давно. Под старую флейту пела и танцевала девочка... - Да. В пурпурном платье. Помнишь? В котлах его варили

И пили всей семьей

Малютки-медовары

В пещерах под землей, это был твой секрет, и ты никому не говорила о своей силе, Алая. Ты замкнулась, собирала свой вересковый мед в одиночку. Собирала пазлы своего мира одна, - внутри Мегги что-то подсказывало ей, и она сама как будто помнила все-все, что сейчас говорила, - все слишком сложно, чтобы убить меня, Алая. Помнишь?

Пришел король шотландский,

Безжалостный к врагам,

Погнал он бедных пиктов

К скалистым берегам… Ты создала народ, который сама убивала в своем мире. И часть него перенаправилось в этот мир с помощью портала, который ты закрыла своей, в тот момент, несовершенной магией. И теперь ты решила стать бессмертной, и сеешь смерть повсюду, наводя страх и отвращение. Как тебе тогда сказал повар, которого ты потом повесила, "Вы слишком привередливы, Ваше Высочество...", и на площади послышалось роптание. Затем бунт, который ты подавила самым жестоким образом - отнимала у повстанцев детей и публично отрубала им головы!

Алая бледнела:

- Откуда ты все это знаешь, Мегги?..

- А потом, помнишь? На вересковом поле,

На поле боевом

Лежал живой на мертвом

И мертвый - на живом…Ты подавила восстание, и пришла подавлять его сюда. Но ты забыла одну маленькую вещицу, как проклятие. Не помнишь, да? Когда ты приказала схватить главных бунтовщиков - семью Санпер - единственного, месячного ребенка ты приказала сжечь. А потом подумала, что это может послужить тебе оружием, только в том случае, если ребенок никогда больше не полюбит своих родителей. За половину своих денег ты провела операцию, и девочке вырезали сердце, вставив механизм на его место, - Мегги с улыбкой смотрела на онемевшую девушку. - Механизм никогда не устанет, он бьется здесь, - она приложила руку к левому боку на груди, - мое сердце давно пылало в кострах, и из-за своего же проклятия ты не получишь копию своего, первого сердца. Вот, почему я не сгорела в книжном магазине. Вот, почему ты не смогла меня удушить. Я робот. Помнишь? Могу процитировать: "Брось в костер ее сердце, пусть Олави помучается немного после взросления своей дочери, когда та не полюбит ее, не простит. Ни за вырезанное сердце, ни за то, что бросила. Сюрприз, Санпер. Вот, что я называю сюрпризами". Хорошая речь, Алая.

Девушка отпустила полностью шею Мег и усмехнулась:

- Но я начну войну. А бессмертных роботов, как ты, у меня еще много, - Алая снова рассмеялась, схватила Мегги за руку, и

Вспышка.

Вспышка.

Вспышка.

Глава 9. Война с разумом.

Так странно.

Вообще, если как-нибудь прийти в парк, поздно вечером, сесть где-нибудь далеко от дороги и людей, отпустить собаку с поводка, сидеть и просто думать. Если порыться в мыслях - здесь все странно. Вырванные кадры, если поймешь связь которых ты теряешь голову и впадаешь в безумие, как будто время понять все, что вокруг тебя - шумный город, люди, все разные, но в то же время одинаковые. Понять связь, то полотно, нитки которого - мы. Одна выйдет из строя, и все. Все разойдется, все рухнет и закончится. Судьба мешает нам во всем. Заводит в лабиринт, а потом не выбраться. Ты один. Бежишь и надеешься, что вот, кажется, вот он - выход!.. А он окажется иллюзией, ты разворачиваешься и спешишь по другой извилине. А там сразу несколько выходов, сразу несколько. И ты понимаешь, что в одном из них ужас, неправда. Обливаясь потом, усевшись у выходов, ты думаешь, думаешь, думаешь и устаешь больше, чем когда бежал.

А потом происходит что-то из ряда выходящее... Ты уже запутался, заплутал, проголодался, замерз... Ночью ты выходишь из парка с пристегнутой собакой, а та лает на мужчину, и все это связано, ведь завтра этот человек придет, и послезавтра, и послепослезавтра, и будет знать, где ты живешь, где учишься и когда гуляешь. А потом раз - и все. Судьба закроет все выходы.

Мегги сидела на каменных плитах. Спереди - решетка, от пола до потолка. Слева - каменная стена, справа - еще одна, сзади, у спины, холодный камень, с узким окошком у самого потолка.

Пустая комната. А впереди, за решеткой, - ничего. Пустота.

Девочка свернулась на ледяном полу и долго лежала. Щека отнялась, руку отняло совсем. Мегги пыталась разобраться в чувствах, в том, что творилось сейчас с ней.

- Мама, - поведала трем стенам Мег свою историю, - мы держали книжный магазин с мамой. Все бы ничего, если Рут не пришел и не сказал, что у меня живы родители. А у мамы есть мистер Уолт. Но на него мне плевать... Плевать. Я жутко нервничала. А потом пришел Грэм и предложил помочь воскресить Алую. И я помогла им... Зачем? - Слезы струйками текли по холодным щекам девочки и обжигали, - Для того, чтобы она разрушила город, пока я тренировалась с Кланом внизу... Подло. Все сгорело, разрушено. Нет ничего. Ничего не осталось, - слезы хлынули с новой силой, Мегги затряслась на полу, - я знаю, что мне стоит взять себя в руки и бороться. Но я не могу... Я... Я... Я ненавижу себя... Глупая, инфантильная, гордая, эгоистичная истеричка... Все те воспоминания, которые нахлынули на меня... Нужно еще раз разобраться.

В мой год мне вырезали сердце, чтобы я не смогла больше любить своих родителей, подавила восстание, убила сотни человек. Второй год своей жизни я не помню... В три года я уже была в стенах детского дома, в пять лет меня забрала мама. Хорошо, что вспомнила... но откуда я это помню? Что во мне было не так? Видимо, это действие моего искусственного сердца...

Господи, во всем виновата я, - девочка легла на спину и задрожала в судорогах, - почему так сложно в этом разобраться. Как тогда, перед моей казнью, я помню, как девочка в пурпурном платье танцевала под флейту.

Что произошло со мной, когда сожгли мое сердце? Почему никакие врачи не говорили мне об этом? что же со мной не так?.. А я запуталась, окончательно запуталась... Воды... Дайте мне выпить, я умираю!.. За что мне это?! - Три стены оказались лучшими слушателями, нежели люди.

- Я понимаю тебя. Стоит лишь разобраться, где ты и кто ты. Присмотрись внимательнее, Мегги. Это не три стены.

Когда становится совсем плохо, ты с головой окунаешься в проблемы. Настроение портится, ты сидишь в моральном обмороке и не можешь понять, что это и как это. Вся жизнь похожа на странный сон, который ты видела пару раз.

Но приглядись.

Это не три стены.

Мегги уже не отдавала отчет тому, что происходит. Она слушала голос и делала то, чтоон приказывает. Она сидела на холодном полу и, молча, смотрела в стены.

Идеально белые, они начинали темнеть. Еще, еще и еще. Они закручивались в огромную, темную спираль обрыва, становилось тошно от ее вида. Но потом Мегги почувствовала приятный запах хвои, мха, леса и древесины. Она куда-то бежала, ветви царапали ей лицо, а страх подгонял ее.

Она выбежала на ту самую поляну, где стоял дом Рута и Грэма. Он стоял там. Несколько секунд назад. Мегги, будто сумасшедшая, начала ползать по земле, рыть ее, кричать и просить о помощи. Она называла имена, лепетала названия, пыталась что-то сделать с собой и со своей бессильной магией.

Кто-то взял ее на руки и понес. Девочка продолжала бредить, стонать, искать что-то. От слов человека, который так бережно нес ее куда-то, ей становилось ещеь хуже, она кричала и звала лордов, графов, волшебников и родственников.

"Где Рут?.. Помогите, мне нужно спасти его!.. Он.. Он устроился главнокомандующим... Вот сюда, в поворот, отодвиньте эту клумбу и устройте мне сканирование личности.. Ага... Они узнают меня... Они помогут мне... Клан поможет..."

Мегги внесли в помещение. Перекинувшись парой слов с человеком, на уроки ее приняла мама. Мама?

Она ничего не говорила про Клан, про больницу, совсем ничего. Она только усадила дочь на кресло, прикрыла ее пледом, заставила сделать пару глотков горячего имбирного чая с лимоном и медом и спросила: "Мег, что с тобой творится?"

Горчинка имбирного чая привела девочку в адекватное состояние. Она огляделась.

Родная кухня, гостиная, цветы. Родное кресло, рядом тумбочка с пачками бумаги и несколькими парами, разбросанными в творческом беспорядке. На книгах и в выдвинутых ящиках зарисовки карандашом и тушью.

- Я дома?

- Да, Мегги, ты дома! Тебя не было всю ночь! Мистер Уоркрайт нашел тебя на пустыре, роющейся в земле! Мегги, что с тобой?

- Я искала Рута и Грэма, я искала Клан... Ведь ты сама была в Клане, что ты выдумываешь? Сама восхищалась тем, какие вокруг волшебники, какая волшебница я... Видела салат с рукколой, Брунеля знала, пару раз встречалась с лордом, - девочка поймала на себе непонимающий взгляд, полный недопонимания и страха, - да, это все было. - Потом Мег осенило, она поставила чай на стол, отшвырнула плед и одним прыжком подскочила к окну. Через пару домов была видна Рыночная площадь. Целая и невредимая. - Все живы?! Наш город спасен! Все будет хорошо! - девочка обвила руками мамину шею и всхлипнула. - Как же я люблю тебя. Наш город. Я люблю все, что раньше совсем не ценила. Но... Что произошло со мной за эту ночь? Я во сне вышла в лес, придумывая себе эту историю?..

- Иди спать, Мегги, уже пора, - мама проводила ее до своей комнаты и крепко поцеловала в лоб, - не ходи никуда во сне больше.

Девочка облегчено вздохнула. Всю эту историю придумал ее разум, фантазия и ее мысли. От таких результатов становилось дурно. Но еще дурнее Мегги стало оттого, когда она увидела на столе в заботливо выкрашенном горшочке герань, а рядом лежащую книгу "Красная шапочка".