Перевод

Фрэнсис Элиза Бёрнетт «Таинственный сад».

Шаги. Это явно были какие-то люди. Только вот странно, что у двери их никто не встретил. Они беспрепятственно вошли внутрь и, тихо переговариваясь, осмотрели весь дом. Они открывали дверь за дверью, но в комнатах никого не было.

– Видимо, все погибли, – горестно произнес мужской голос. – Ах, какая была красивая женщина! И ребенок ее, наверное, тоже погиб. Вы слышали, Барни, что у них был ребенок? Они почему-то его никому не показывали.

Мгновение спустя в детскую вошли двое. Мэри со свирепым видом стояла посреди комнаты, и, увидев ее, мужчины от неожиданности невольно отступили на шаг. Одного из них, офицера высокого роста, Мэри вспомнила. Он однажды беседовал с папой.

– Барни! – изумленно взглянул он на спутника. – Ребенок! Один! В этом кошмаре! Вот уж действительно, кому Бог не даст умереть… Ты кто? – спросил он у Мэри.

– Мэри Леннокс, – сердито ответила та, – а это не «кошмар», а наше бунгало! Сперва тут началась холера, а потом я заснула, а теперь ко мне никто не приходит. Почему про меня все забыли? – И она топнула ногой от обиды.

– Ну, конечно, это та самая девочка, – сказал задумчиво высокий полковник. – Видно, в панике о ней просто никто не вспомнил.

– Почему в панике никто обо мне не вспомнил? – снова топнула ногой Мэри. Молодой человек по имени Барни наклонился к ней, поглядел с такой грустью, словно вот-вот заплачет.

– Никто о тебе не вспомнил, потому что тут никого не осталось, – объяснил он.

Так Мэри узнала, что папа и Мэмсахиба заразились холерой и умерли. Это случилось сегодня ночью, пока она крепко спала, а сейчас их уже успели похоронить. Большинство слуг тоже уме.рло, а те, которых болезнь пощадила, сбежали. По всей видимости, они были настолько напуганы, что о Мэри даже не вспомнили. Вот и осталась она одна в опустевшем доме.

Мэри отвели в дом какого-то английского священника. «Пока поживешь тут, а там будет видно», – сказали ей, и с тех пор она просто мечтала как можно скорее уехать в «новый дом». У священника ей не нравилось абсолютно все. И бедно обставленное бунгало, и дети, которые ходили в старой и некрасивой одежде, и, главное, тут не было слуг-индусов, которые готовы исполнить любой приказ. Другая девочка, попав в положение Мэри, наверняка оплакивала бы родителей и собственную судьбу. Ведь она осталась в этом мире совершенно одна. Но Мэри слишком мало была знакома с папой и мамой, чтобы горевать об утрате. Собственная участь ее тоже не слишком заботила. Подобно всем избалованным детям, она просто не представляла себе иной жизни, чем в родительском доме, и ждала, когда наконец окажется там, где у нее будет столько же свободы и столько же слуг, как раньше.

Мэри никогда не думала, что такое может случиться с живыми людьми. Старый дом с комнатами, в которых никто не живет. Вересковые пустоши. Несчастный человек с горбатой спиной… Все это напоминало какую-то страшную сказку из толстой книжки. Девочка совсем приуныла. Она еще глубже забилась в угол, и тут по окнам вагона вдруг начал хлестать косой дождь. Это было вполне созвучно настроению Мэри. Она с грустью размышляла о красивой жене мистера Крейвена. Если бы она не умерла, в старинном доме, наверное, было бы весело. Миссис Крейвен одевалась бы в легкие платья из кружев, такие же, как у мамы Мэри, ездила бы на всякие веселые приемы и званые ужины, и дядя Арчибальд никогда не грустил бы. Но, увы, его красавицы жены уже не существовало на этом свете!

– Не надейся сразу увидеться с ним, – вторглась миссис Мэдлок в невеселые размышления Мэри. – Десять против одного, что он уедет куда-нибудь, так и не показавшись тебе. И не жди, что кто-то будет вокруг тебя прыгать и развлекать. Придумывай сама себе игры и сама о себе заботься. В такой уж ты дом попала, моя дорогая. Тут тебя только сразу предупредят, куда соваться не следует. В садах и в парке веди себя как угодно, но в доме… Там заведен строгий порядок, и дядя твой, мистер Крейвен, его нарушать никому не позволит.

– Нужен мне его гадкий дом, чтобы в него соваться, – сварливо ответила Мэри.

Дядя Арчибальд оказался таким же противным, как все остальные, а значит, совсем не заслуживал ее жалости. Мэри отвернулась к окну и следила, как стекло захлестывают все новые потоки дождя. Наконец от однообразия у нее зарябило в глазах. Еще мгновение, и она крепко заснула.

Заметила в окне на втором этаже тусклый свет.

Входная дверь являла собой зрелище монументальное и величественное. Она была сделана из массивных дубовых панелей, обита широкими полосами железа, между которыми тускло поблескивали медные шляпки старинных гвоздей. За дверью простирался огромный холл. Он был едва освещен. Портреты на стенах и фигуры рыцарей в латах приняли в полутьме пугающие очертания, и Мэри не захотелось рассматривать их. Стоя на каменном полу посреди этого огромного холла, она чувствовала себя маленькой, одинокой и очень несчастной.

Возле слуги, отворившего дверь, стоял аккуратный старик с седой шевелюрой.

– Вам велено проводить ее в комнаты, – глядя на экономку, глухо проговорил он. – Он завтра утром уедет в Лондон. Видеть ее он не захотел.

– Хорошо, мистер Питчер, – ответила экономка. – Вы только говорите, что требуется, а я уж справлюсь.

– Следите получше, чтобы не тревожить его и чтобы он не видел ничего раздражающего. Тогда вами будут довольны, – строго напутствовал мистер Питчер.

Экономка заверила, что именно так и собирается поступать. После этого Мэри провели вверх по широкой лестнице, вдоль по широкому коридору, потом – опять вверх по лестнице, которая была куда уже первой, и еще через другой коридор, и еще через один… Наконец она оказалась в комнате с ярко пылавшим камином. На столике был накрыт ужин.

– Ну вот, – объявила миссис Мэдлок. – Теперь ты на месте. Эту комнату хозяин отвел тебе и соседнюю – тоже. Вот тут и живи. А по остальным комнатам старайся не слишком слоняться. Очень прошу хорошо запомнить!

       Так Мэри и очутилась в Мисселтуэйт Мэноре. Никогда в жизни она еще не чувствовала себя настолько «наоборот».

Утром Мэри разбудили шаги. Открыв глаза, она увидела молодую служанку. Девушка нагнулась над ковриком перед камином и с шумом выгребала золу. Мэри немного понаблюдала за ней, потом обвела глазами комнату. Комната показалась ей необычной и мрачноватой. На стенах висели гобелены со сценами лесной охоты. Там под сенью деревьев стояли мужчины в охотничьих костюмах, лошади, собаки и великолепно одетые дамы. Башни замка виднелись вдали. Мэри так долго разглядывала охотничьи сцены, что под конец ей стало казаться, что она сама стоит в этом лесу вместе с нарядными дамами и мужчинами. Когда гобелены наскучили ей, Мэри поглядела в окно, которое выходило на пустошь. Там и впрямь не было ни одного дерева, а трава и низкий кустарник колыхались под ветром, как море.

   – Что это там? – показывая на окно пальцем, спросила она служанку.

     – Это-ты? – проглатывая звуки на йоркширский манер, отозвалась та.

       – Ну да, вон там, за окном, – уточнила Мэри.

          – Это пустошь, – ответила девушка. – Нравится?

          – Нет! – уверенно отвечала Мэри. – Она какая-то отвратительная!

– Просто ты еще не привыкла, – сказала девушка с таким сильным акцентом, что Мэри поморщилась. – Ой, ты уж меня извини! – спохватилась служанка. – Сколько раз миссис Мэдлок предупреждала меня следить, как я говорю. Иначе, твердит миссис Мэдлок, тебя никто и понять-то не сможет, Марта.

И, старательно выговаривая слова, Марта повторила:

– Это из-за того, что ты еще не привыкла. Пустошь спервоначалу всем кажется чересчур голой и неуютной. Зато как приглядишься, тебе уж точно понравится.

– А тебе-то самой нравится? – испытующе поглядела на нее Мэри.

– Да, – начищая до блеска решетку камина, отозвалась Марта. – Обожаю эти места. И совсем тут не голо и не отвратительно. А весной, как начинают цвести вереск и утесник с ракитником, пустошь становится прямо невестой на выданье. Такой аромат меда стоит! И воздуху столько! Пчелы жужжат, жаворонки заливаются! Ну музыка, да и только! Да приплати мне хоть тысячу фунтов, ни за что не поеду жить далеко от пустоши!

С каждым словом эта служанка удивляла Мэри все больше и больше. В Индии слуги вели себя совсем по-другому. Они были послушны и подобострастны. Хозяевам они то и дело отвешивали почтительные поклоны, называли их «милостивыми господами» и «защитниками бедных». Им и в голову не могло прийти обращаться к хозяевам словно к равным. Когда от слуг в Индии что-нибудь требовалось, им просто приказывали. Говорить им «пожалуйста» или «спасибо» тоже не было принято. Сердясь на Айю, Мэри награждала ее пощечинами, и это считалось в порядке вещей.

И вот, внимательно глядя на Марту, Мэри вдруг поняла, что эту девушку она ударить бы никогда не решилась. Пухлое лицо Марты излучало радушие. И глаза у нее были очень добрые. Но чувствовалось, что она совершенно в себе уверена и нипочем не снесет молча обиды.

Frances Burnett «The Secret Garden»

Steps. These were clearly some people. It’s just strange that no one met them at the door. They walked inside without hindrance and, talking quietly, looked around the entire house. They opened door after door, but there was no one in the rooms.

“Apparently everyone died,” a male voice said sadly. – Oh, what a beautiful woman she was! And her child probably died too. Did you hear, Barney, that they had a baby? For some reason they didn’t show it to anyone.

A moment later, two people entered the nursery. Mary stood in the middle of the room with a fierce look, and when they saw her, the men involuntarily took a step back in surprise. Mary remembered one of them, a tall officer. He once talked with dad.

- Barney! – he looked at his companion in amazement. – Child! One! In this nightmare! Indeed, whoever God will not allow to die… Who are you? – he asked Mary.

“Mary Lennox,” she answered angrily, “and this is not a “nightmare,” but our bungalow!” First, cholera started here, and then I fell asleep, and now no one comes to me. Why did everyone forget about me? – And she stamped her foot out of resentment.

“Well, of course, this is the same girl,” said the tall colonel thoughtfully. “Apparently, in the panic, no one simply remembered her.”

- Why didn’t anyone remember me in a panic? – Mary stamped her foot again. A young man named Barney leaned towards her and looked at her with such sadness, as if he was about to cry.

“Nobody remembered you because there was no one left here,” he explained.

So Mary learned that dad and Mamsahib had contracted cholera and died. This happened last night while she was fast asleep, and now they have already been buried.Most of the servants also died, and those who were spared by the disease fled. Apparently, they were so scared that they didn’t even think about Mary. So she was left alone in an empty house.

Mary was taken to the house of some English priest. “As long as you live here, we’ll see,” they told her, and from then on she simply dreamed of leaving for a “new home” as soon as possible. She didn’t like absolutely everything about the priest. And a poorly furnished bungalow, and children who wore old and ugly clothes, and, most importantly, there were no Hindu servants who were ready to carry out any order. Another girl, in Mary's position, would probably mourn her parents and her own fate. After all, she was left completely alone in this world. But Mary knew too little of her father and mother to grieve over the loss. She didn't care too much about her own fate either. Like all spoiled children, she simply could not imagine any other life than in her parents' home, and was waiting to finally find herself in a place where she would have as much freedom and as many servants as before.

Mary never thought that this could happen to living people. An old house with rooms where no one lives. Heather moors. An unfortunate man with a hunchback… All this was reminiscent of some terrible fairy tale from a thick book. The girl was completely depressed. She huddled even deeper into the corner, and then slanting rain suddenly began to lash the carriage windows. This was quite in keeping with Mary's mood. She thought sadly about Mr. Craven's beautiful wife. If she hadn't died, the old house would probably have been fun.Mrs. Craven would dress in light lace dresses, the same as Mary's mother, would go to all sorts of cheerful receptions and dinner parties, and Uncle Archibald would never be sad. But, alas, his beautiful wife no longer existed in this world!

“Don’t expect to see him right away,” Mrs. Madlock intruded into Mary’s gloomy thoughts. “It’s ten to one that he’ll go somewhere without showing his face to you.” And don’t expect anyone to jump around and entertain you. Make up your own games and take care of yourself. This is the kind of house you have found yourself in, my dear. Here they will only immediately warn you where you shouldn’t meddle. In the gardens and in the park, behave as you please, but in the house… There is a strict order there, and your uncle, Mr. Craven, will not allow anyone to violate it.

“I need his nasty house to meddle in,” Mary answered grumpily.

Uncle Archibald turned out to be just as nasty as everyone else, which means he didn’t deserve her pity at all. Mary turned to the window and watched as more and more streams of rain washed over the glass. Finally, the monotony made her eyes sparkle. Another moment and she was fast asleep.

I noticed a dim light in the window on the second floor.

The front door was a monumental and majestic sight. It was made of massive oak panels, covered with wide strips of iron, The copper heads of the ancient nails gleamed dully. Beyond the door lay a huge hall. It was barely lit. The portraits on the walls and the figures of knights in armor took on frightening shapes in the semi-darkness, and Mary did not want to look at them. Standing on the stone floor in the middle of this huge hall, she felt small, lonely and very unhappy.

Near the servant who opened the door stood a neat old man with gray hair.

“You have been ordered to take her to her rooms,” he said dully, looking at the housekeeper. - He will leave for London tomorrow morning. He didn't want to see her.

“Okay, Mr. Pitcher,” the housekeeper replied. “You just say what’s required, and I’ll handle it.”

- Be careful not to disturb him and so that he does not see anything annoying. Then they will be pleased with you,” Mr. Pitcher admonished sternly.

The housekeeper assured that this is exactly what she was going to do. After that, Mary was led up a wide staircase, along a wide corridor, then again up the stairs, which was much narrower than the first one, and through another corridor, and through another... Finally, she found herself in a room with a brightly blazing fireplace. Dinner was laid on the table.

“Well,” Mrs. Madlock announced. - Now you are there. The owner gave you this room and the next one too. Live here. And try not to wander around the other rooms too much. Please remember it well!

       That's how Mary ended up at Misselthwaite Manor. She had never felt so “opposite” in her life.

In the morning Mary was awakened by footsteps. Opening her eyes, she saw a young maid. The girl bent over the rug in front of the fireplace and noisily raked out the ashes.Mary watched her for a moment, then looked around the room. The room seemed unusual and gloomy to her. Tapestries with forest hunting scenes hung on the walls. There, under the shade of trees, stood men in hunting costumes, horses, dogs and beautifully dressed ladies. The castle towers were visible in the distance. Mary looked at the hunting scenes for so long that in the end it began to seem to her that she herself was standing in this forest along with elegant ladies and men. When she became bored with the tapestries, Mary looked out the window that looked out onto the heath. There really wasn’t a single tree there, and the grass and low bushes swayed in the wind like the sea.

   -What is that there? – pointing to the window with her finger, she asked the maid.

     - It's you? – she responded, swallowing sounds in the Yorkshire manner.

       “Well, yes, right there, outside the window,” Mary clarified.

          “This is a wasteland,” answered the girl. - Like?

          - No! – Mary answered confidently. - She's kind of disgusting!

“You’re just not used to it yet,” the girl said with such a strong accent that Mary winced. - Oh, excuse me! – the maid caught herself. “How many times has Mrs. Madlock warned me to watch what I say?” Otherwise, Mrs. Madlock insists, no one will be able to understand you, Martha.

And, carefully pronouncing the words, Martha repeated:

- This is because you are not used to it yet. At first, the wasteland seems too bare and uncomfortable to everyone. But if you take a closer look, you will definitely like it.

- Do you like it yourself? – Mary looked at her searchingly.

“Yes,” Martha responded, polishing the fireplace grate to a shine. – I love these places. And it’s not bare or disgusting here at all.And in the spring, when the heather and gorse and broom begin to bloom, the heath becomes a marriageable bride. The aroma of honey is so worth it! And so much air! The bees are buzzing, the larks are singing! Well, music, and that’s all! Yes, even if you pay me a thousand pounds, I will never go to live far from the heath!

With every word this maid surprised Mary more and more. In India, servants behaved very differently. They were obedient and servile. They continually bowed respectfully to their owners, calling them “merciful gentlemen” and “defenders of the poor.” It never occurred to them to address their owners as equals. When something was required of servants in India, they were simply ordered. It was also not customary to say “please” or “thank you” to them. When Mary was angry with Aya, she would slap her, and this was considered normal.

And so, looking carefully at Martha, Mary suddenly realized that she would never have decided to hit this girl. Martha's plump face radiated cordiality. And her eyes were very kind. But it was felt that she was completely confident in herself and would never tolerate an insult in silence.