Дочь комиссара

Рассказ

Дочь комиссара

Шел 1941 год. Мне исполнилось пятнадцать лет. Я росла в большой семье, полной любви и уважения друг к другу. У меня было три младших сестры и старший брат Георгий. Моя мама трудилась в колхозе, была «ударницей», а отец служил политруком.

Война нагрянула внезапно, в каждой избе все как-то помрачнели, дети повзрослели, а жёны стали собирать мужей на фронт. Вот и отец мой, Фёдор Трофимович Котов, тут же написал заявление, чтобы его отправили воевать. Но из Москвы пришло распоряжение о том, что все партработники остаются в распоряжении районных комитетов. Отец был назначен организатором и комиссаром партизанского отряда.

Я, сама того не ведая, стала связной: по заданию папы бегала то к одному, то к другому его товарищу, приглашая их на собрания. Таким образом и смог отец собрать небольшой партизанский отряд. Но не все, к сожалению, честно служили и воевали, были среди своих диверсанты. В нашей деревне жил Василий Крестенков, который еще в начале войны стал работать на фашистов. Однажды он выследил моего отца, когда он ненадолго пришел домой, и сдал его полицаям.

Две немецкие подводы тут же появились у нашего дома. Отец выскочил из избы в одной гимнастёрке и галифе, наспех надев свои дырявые валенки. Отстреливаясь от предателей, он бежал в сторону леса.

Я схватила самодельные лыжи и помчалась на выручку отцу. Пули полицаев пролетали мимо меня, достигая папиной спины, а на голове у него была надета будёновка и одна из пуль, пролетая над моей головой, задела верхушку головного убора отца. Я увидела, как папа, отстреливаясь от полицаев, последнюю пулю направил себе в висок и… сразу как-то обмяк и упал на снег.

Я на миг потеряла сознание, а когда очнулась, то увидела, как Василий Крестёнков бросил бездыханное тело отца на подводу. Я долго бежала по кровавым следам за отцом и кричала, не помня себя.

Судьба нашей семьи была предрешена… Полицаи, которые поселились в нашей деревне, решили уничтожить меня и мою семью-отомстить за отца. Нас с сестрами заперли в родном доме, облили его бензином и подожгли. Женщины кричали, но никто не посмел возразить фашистам: все боялись за своих детей. Я металась по дому, пытаясь выбраться наружу, но дверь была заперта, а возле окон стояли полицаи, хладнокровно глядя в наши детские глаза.

И вдруг я увидела, как к дому подъехали на мотоциклах немцы и через переводчика спросили в чём дело. Им ответили, что жгут партизан. Немецкий офицер поманил пальцем переводчика и что-то тихо ему сказал. Переводчик крикнул толпе, что господин обер-лейтенант пожелал сказать несколько слов. Офицер заговорил звучным голосом:

- Я вижу здесь только детей. Где партизаны? Моя страна не воюет с детьми. Мы будем их воспитывать. Немедленно выпустить детей!

Двери избы открыли и нас выбросили на снег. Даже взрослому человеку трудно представить, в каком состоянии мы находились в тот момент…

Офицер уехал, дом сгорел, а нам с сестрами ещё долго пришлось скитаться по деревням и побираться. Но я не теряла надежду, молилась Пресвятой Богородице, икона которой была со мной всю войну. Я верила, что мы будем спасены.

Так и случилось. В мае 1945 года пришла Победа. Я, как и мечтала до войны, закончила педагогические курсы и стала учителем начальных классов. Работала сорок четыре года в сельской школе. Очень любила детей и свою профессию. Вот так сложилась моя судьба.