Друг надолго…
Как же я редко бываю в березовом лесу ! С досадой думалось мне. Красивый ровный, всегда держит строй могучими стволами. И лишь изредка можно увидеть сраженное большущее дерево сваленное на лесную подстилку и со временем обросшее мхом. Словно век на него стелилась одеялом зеленая шуба. Летом здесь особенно красиво. Широкие отцовские стволы берез, как могущество покоя с зелеными пушистыми навесными ветками всегда хранят тень к низу...
Одиноко мне без моего леса и он один ,как туман синий, который его согревает. Даже не отпускает осенью туманная дымка днём. Она чуть осядет к низу, если солнце через макушки деревьев прострелит лучами.
Завораживает осень синими туманами мои стройные берёзки.
Шуба валежника манила присесть на мягкую морось. Нужно было подстелить кожаный подстельник. А привел меня сюда неожиданно дикий визг сикача перемешанные как-будто с лаем диких собак,скорее всего подумал я что это охотники ушли с большой добычей. Визг был угрожающий. Такой рык самца сложно спутать с другим зверем. Тряс от звука шел по земле. Если самка издавала звук, то это чаще по верху .
по стволам, а тут аж в ноги дало, через живот прозвенело. Но тут тихо в моих березках, кое-где тетерев, дятел- как всегда самый дельный, все дела у него на слуху .Вдруг послышался чуть короткий вой уходящий в землю, нет вроде как подвывок на воздух. Оставаться на месте нельзя , было уже не усидеть. Вдруг жалобно жадно как на уколе раздался подвывок и затих почти мертво… Ноги несли меня, словно в неведении…
Ой, ох -Я негромко произнес. Молодой волк чуть кверху поднял свой оскал и прижался шеей к валежнику. Я подошел ближе ,вряд ли это было вожак скорее молодой Бирюк шкурка была у него с блестящим мехом.
- Терпи теперь- ласковая произнес и осторожно положил руку на левый бок. Голова его упала вниз. Я увидел на валежнике тёмные смолистые пятна. Шея у Серого блестела рваным проколом чуть к верху ещё один но поменьше.
- Да сикачь точно празднуют триумф , такое Редко встретишь. Я убрал руку .Молодой Волчонок опять старался тереться ранами об наросший мох.
-Эх серый .Терпи снова произнес я. По началу его не удавалось разглядеть всего. Молодой бирюк был весь перепачканный в лесной подстилке, листва забила уши, но не листва торчит из уха, а куски рваного уха точно как листочки окрашенные трепаются вниз вверх Багровым цветом. Видать кабан грызанул уже напоследок.
- Эх серый Эх серый- жалобно проскулил я.
Мне показалось молодой волчонок был готов испустить дух. Рану нужно было срочно чем-то закрыть. Мой подстельник на котором я сидел был достаточного размера. Но хотелось сделать большего я обернулся по сторонам волей-неволей пришлось сделаться лекарем ,тем более для животного. Для меня это было впервые и я кем-то ведомый ощущал что надо действовать.
Сначала Наум пришло закрыть рану мать-и-мачехой, но листы этих чудных семейств были все изъедены жуками. И вот чудо молодой Лопушок Его Одинокий листочек сиял как молодая шкура моего бирюка. Всё содержимое у себя во рту я сплюнул на листок лопуха и использовал как компресс для обеззараживания. Осталось придумать что делать с ухом. Конечно оно нуждалась в ампутации. Но в данной ситуации оставалось только уповать на небеса… И всё же я решил попробовать сбрызнуть его корнем одувана. Другого антисептика сложно было придумать, а особенно я верил в его способность справиться с любой хворью ,но это у людей ,а как у волков с этим делом обстоят дела, мне было невдомек. Чуть пройдя, за кустарником еле-еле показались зелёная букеты из лесного опада. Пришлось капнуть палкой. Корень оказался с размером маленького колышка. Приложив лопух и закрепив его подстельником, я разломал корень одувана на несколько частей из каждого падали капли прямо на ухо серого. Ну теперь Будь что будет, а мне пора уходить-мысленно я попрощался со своим другом, молодым волчонком.
Приблизительно через месяц я блуждал в этих краях на охоте в поисках опоздавших перелётных косяков. Набродившись вдоволь сквозь лесные болота и озёра, моё внимание привлёк белый пушистый заяц на поле меж лесья. Поздняя осень уже пощекотала поля снежный поземкой, но всё же разнотравье еще стояло редко высоко и косому было сложно спрятаться с новой шубкой. Измотал меня русак. Он порою взлетал меж колосьев, сверкая бусотным белым мехом. То прижавшись за ковылем обсалютно становился невидимым. Пожег я на него весь патронташ, осталась одна картечь.
Я всё чаще смотрел в небо и вдруг из-за синий темноты слегка плывущий треугольник, так оно и есть перелётные. Далеко впереди плыл вожак захватывая большими крыльями потоки воздуха. Последним зарядом я стрельнул вверх в хвост косяка . Пархнули две утки часто сбиваясь крыльями и комочки понеслись вниз ровно на березовые стволы деревьев.
Да придется мне идти в мои берёзки, а как иначе голова туда всегда поглядывала .
Надо было поспешать, сумерки гнали туман и сгущали темноту. Березняк ещё простреливался светом, который выглядывал из-за туч, а сразу за ним начинался тёмный лес, состоящий из бурелома осин, сосен и редко лиственниц ,и если не попасть до темноты там скорее всего самого как опоздавшую дичь может добыть себе на ужин хищник . Мною овладела горячка и беспокойство за добычу. Ноги меня несли и вдруг как перегородка перед глазами , стена полукругом и язычыща торчат. Мне показался даже кто-то облизнулся .Волчья стая в полной октаве жаждала игры. Снять ружьё я не отважился можно разозлить зверя да и заряд весь пожог. Вожак дышал часто и нацелился мордой на меня. Вдруг как по велению он опустил голову вниз, сзади было два волчонка, они колыхнулись в мою сторону. Вожака подал на них головой…
- Ой –ухо, ухо-шепотом пробурчали мои губы.
- да как же! Ба- выжил… Те же волчата, что были с краю стаи стали водить носами и мой бывший бирюк повернул на тёмный лес. В Лесном тумане ,казалось голова волка вроде как качается вниз-вверх и оглянулся он вроде как на меня…
Толи дичь мою принюхали и прочь пошли. Толь память освежила моего серого. Всё же помнит- друг надолго…
Я возвращался, словно заново родившись… Немного искренне смелся над собой. Опять другу угодил, наверное, ужин из двух уток, было то что надо.
Солнце зажгло через многослойность серо-бурных туч свое уходящее закатное освещение. По склону, по покатному полю я шел к себе…
