Презентация «Миссионер нового типа - Ильминский Николай Иванович»

Миссионер нового типа - Ильминский Николай Ильич

Ильминский Н.И. (1822-1891) Выдающийся русский миссионер, педагог, востоковед, переводчик.

Николай Иванович Родился 23 апреля 1822 года в Пензе в семье протоиерея. Получил начальное образование, закончил Пензенскую духовную семинарию.

В двадцать лет поступил в Казанскую духовную академию где отличился большими способностями к изучению языков.

По окончании учебы на физико-математическом отделении в 1846 году был оставлен в академии "бакалавром естественных наук и турецко-татарского языка", преподавал естественно-научные предметы, историю философии, древнееврейский язык, совершенствуясь в татарском.

Главный его талант — познание языков. Подготовка началась еще в Пензенской семинарии, окончательное же расположение к нему явилось в середине академического курса. В среде товарищей Николай пользовался репутацией человека почти святого. Начальство отзывалось о нем, как о человеке безгранично любознательном.

Казанской Духовной Академией был командирован в 1850 году в Санкт-Петербург для проверки татарского перевода богослужебных книг и Нового Завета, принимает участие в работе соответствующей комиссии.

В 1851-1853 гг. академическая и миссинерская деятельность Ильминского была прервана научной командировкой на Восток: в Турцию, Сирию, Палестину и Египет, с целью изучения языков и древних памятников.

Ученый вернулся в Казань в 1854 г., и на следующий год при его участии были изданы литургии и Часослов на литературном языке татар.

После возвращения в Казань Ильминскому Н.И. было поручено преподавание арабского и турецкого языков во вновь открытом при Казанской духовной академии противомусульманском отделении. Свой талант языковеда он начал применять в миссионерской работе.

Обвиненный в пропаганде мусульманства, Ильминский оставил академию в 1858 году. Затем Ильминский до 1861 года служил при Оренбургской пограничной комиссии, откуда был перемещен в Казанский университет профессором турецко-татарского языка; восточные языки Ильминский читал и в Казанской духовной академии в 1863-1870 годах.

В ЗО-х-50-х гг. прошлого века в Казанской губернии наметилась негативная тенденция к отпадению татар и других инородцев в ислам. Причин ЭТОМУ было несколько. Одной из главных была та, что эти народности до этого принимали Православие лишь внешне, оставаясь по сути своей в язычестве и невежественном суеверии. К тому же богослужение на церковно-славянском языке было совершенно непонятным для них, а пропаганда ислама на арабском и татарском языках активизировалась. Массовые отпадения угрожали опасностью, что всё население края станет мусульманским.

Горячий ревнитель миссионерского дела Николай Иванович понимал, что главное орудие миссионера - это язык. Он говорил: «Чтобы преподаваемые истины глубоко укоренились в сознании простолюдина, надобно войти в его миросозерцание, принять его понятия за данное и развивать их. Архаически простые понятия инородцев могут быть ассимилированы христианством, наполниться и освятиться его божественным содержанием… Кто говорит с ними на их родном языке, того они легко понимают».

Ильминский был большим ученым своего времени, эрудитом и полиглотом. Он знал 28 языков. Проповедуя Евангелие всем языкам, Ильминский стремился приобщить нерусские народы к русской, — а через нее и к общечеловеческой, — культуре и одновременно сделать доступными для русских культурные ценности других народов России.

За 20 лет своей активной деятельности Н.И. Ильминский выработал христианскую терминологию для татарского языка и сходных с ним чувашского, черемисского, вотяцкого, мордовского и других языков. Церковь Тихвинской иконы Богородицы, XIX в. Кряшенская.

Ильминский все более убеждался в непригодности прежних способов миссионерства. При переводах на татарский язык он отказался от использования татарского книжного языка с арабской графикой, как совершенно непонятного жителям глухих деревень. Книги Св. Писасния и молитвословия он перелагал на разговорный кряшенский диалект и использовал при этом русский алфавит.

Помощником и сотрудником Ильминского в освоении этого диалекта стал Василий Тимофеев, крещенный татарин, искренне уверовавший в Евангелие и желавший помочь делу просвещения своего народа. Непосредственной реализацией идей Ильминского среди чуваш занимался Иван Яковлев.

Результаты деятельности В. Т. Тимофеева и И. Я. Яковлева получили разную оценку среди татар и чуваш: В. Т. Тимофеев для просвещение татар-кряшен. И. Я. Яковлев для просвещения — чувашей.

В Чувашской АССР в 1968 году торжественно и всенародно праздновалось 100-летие Симбирской чувашской учительской школы и 120-летие её основателя И. Я. Яковлева. В Чебоксарах на центральной площади установлен памятник просветителю чувашей И. Я. Яковлеву, его имя присвоено библиотеке и открыт музей его имени.

В современной же татарской литературе к именам Н. И. Ильминского и В. Т. Тимофеева, ещё 100 лет тому назад обучавших часть татар (кряшен) письменности с русскими буквами и способом письма, которая теперь стала всеобщей для татар, и тем самым облегчавшим путь к сближению с европейской культурой, приклеены ярлыки «миссионер» и «поп», позаимствованные из пропагандистского арсенала былых татарских националистов, а Казанская центральная крещено-татарская школа третируется, как место подготовки антимусульманских миссионеров.

Невыразимая доброта, искренность и простота Ильминского Н.И. облегчала ему общение с инородцами. С букварём, книгами Бытия и Иисуса Сына Сирахова ученики его стали ездить по деревням и селам, обращая людей в Православие.

Его общительный характер, знание языка и способность притягивать людей расположили к нему недоверчивых к чужакам поселенцев. Из этого живого общения в те годы родились идеи, сыгравшие важную роль в христианской жизни Поволжских народов.

Ильминский все более убеждался в непригодности прежних способов миссионерства. При переводах на татарский язык он отказался от использования татарского книжного языка с арабской графикой, как совершенно непонятного жителям глухих деревень. После сравнительного анализа татарского, казахского, арабского, господствующих европейских языков, Ильминский пришел к выводу, что лучше приспособить русский алфавит для Поволжских нерусских народов, изменив некоторые буквы по начертанию и добавив диакретические значки для точнейшего выражения звуков разговорного наречия

О принципах перевода Ильминский писал: «В переводах священных и богослужебных книг самое трудное дело — уразумение славянских текстов, нередко весьма трудных и темных, и воспроизведение их на инородческих языках. Первая часть работы требует основательного богословского образования и знакомства с языком греческим и еврейским. Вторая часть, по причине большой разницы построения речи церковнославянской и инородческой, требует значительной переработки выражений так, чтобы смысл подлинника был удержан и изложение было ясно и удобопонятно. Окончательная же обработка переводов непременно должна производиться при помощи природных инородцев, потому что русскому человеку, как я знаю по собственному опыту, занимаясь татарским переводом около тридцати лет, невозможно узнать всех тонкостей и оттенков, всей психологической глубины чужого языка»

Этими принципами перевода Ильминского Н.И. руководствовались уже свт. Стефан Пермский, прп. Макарий (Глухарёв), свт. Иннокентий (Вениаминов) и другие. Но такой подход к переводу требовал, кроме того, глубоких научных и богословских знаний.

Первой книгой на народном татарском языке с русским алфавитом стал букварь, изданный Ильминским в 1862 г. Затем последовали Книга Бытия, Книга Иисуса, сына Сирахова, «Первоначальные уроки русского языка для татар», Евангелие от Матфея и т. д. Все эти издания осуществлялись за счет самого Ильминского, при этом значительную часть книг он раздавал бесплатно.

В 1867 г. в Казани торжественно открылось братство во имя свт. Гурия Казанского, основной задачей которого было утверждение в вере православной крещеных малых народов'. Учредителем братства стал викарный епископ Гурий (Карпов) (1860— 1867), но главным его тружеником был Н. И. Ильминский.

Конечно, Н. И. Ильминский был не один, его поддерживал московский митр. Иннокентий (Вениаминов), а также обер-прокуроры — граф Д. А. Толстой, К. П. Победоносцев. Его поддерживала вся корпорация Казанской духовной академии, общественность Поволжья и впоследствии всей России

Вот как свидетельствует о нем К. П. Победоносцев: «Другой такой ясной и чистой души не приходилось мне встречать в жизни, отрадно было смотреть в глубокие, добрые и умные глаза его, светившие в душу внутренним душевным светом, а беседа его была ни с чем несравненная, всегда с солью, всегда в простоте, чуждая всякой аффектации, но исполненная поэтических образов. Несравненная простота души давала ему способность сближаться одинаково с людьми всякого общественного положения с самым простым и бедным он был столь же легок и приятен, как начальственным и знатным. Мудрено ли, что действие этой души на всех знавших ее было неотразимо и благодетельно»

Н. И. Ильминский, простой мирянин, совершил жизненный подвиг. Он выработал средства и способы для духовного просвещения малых народов: переводы Священного Писания и богослужебных книг, народные школы, учительская семинария; он довел дело просвещения до богослужения на языках малых народов; им были воспитаны первые учителя и священнослужители для проповеди Слова Божия на народном языке.

27 декабря 1891 года по старому стилю Николай Ильминский, приобщившись Св. Таин, умер возрасте 69 лет. На его погребение собралось великое множество людей от уважаемых представителей духовенства и профессоров Академии, до сотен простых кряшен, благодарных человеку, через которого Господь открыл им Свое Евангелие.

Апостол Поволжья был похоронен возле кладбищенской церкви, и ныне тело его покоится там, в десятке метров от мощей первого просветителя Казани Святителя Гурия, и его жизнь и труды являют пример того, как верный раб Христов, полагает все свои умения и силы ради спасения ближних. Как писал о нём К. Победоносцев: «Это был по истине учитель в высшем значении этого слова, светильник, от которого многие огни загорались ясным светом».