| 12+ Свидетельство СМИ ЭЛ № ФС 77 - 70917 Лицензия на образовательную деятельность №0001058 |
Пользовательское соглашение Контактная и правовая информация |
 | Моисеев Артём Владимирович50 Образование высшее, стаж работы 21 год, категория-высшая Россия, Томская обл., село Берлинка |
Исследовательская работа «И в веках будут жить двадцать восемь» (подвигу 28 панфиловцев посвящается)
Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение
«Берлинская основная общеобразовательная школа»
Зырянского района Томской области
Исследовательская работа учителя истории Моисеева Артёма Владимировича
«И в веках будут жить двадцать восемь…»
Номинация «Я помню! Я горжусь»!
«Не надо фраз про доблесть и отвагу.
Слова – всего лишь навсего слова.
Мы здесь стояли. И назад – ни шагу.
Мы здесь лежим. Зато стоит Москва».
Владимир Карпенко
Берлинка 2015
План исследовательской работы:
И в веках будут жить двадцать восемь………………………………………………... стр. 3-16
Приложение № 1………………………………………………………………………..стр. 17-19
Приложение № 2………………………………………………………………………..стр. 20-36
Приложение № 3………………………………………………………………………..стр. 37-41
Приложение № 4………………………………………………………………………..стр. 42-45
Приложение № 5………………………………………………………………………..стр. 46-48
Приложение № 6………………………………………………………………………..стр. 49-52
Приложение № 7……………………………………………………………………………стр. 53
Приложение № 8………………………………………………………………………..стр. 54-56
Приложение № 9……………………………………………………………………………стр. 57
Приложение № 10………………………………………………………………………стр. 58-61
Приложение № 11 (Моё отношение к проблеме)…………………………………….стр. 62-65
Стрижиный взлёт ракет сигнальных
И вой сирен – недобрый знак.
За сутки десять генеральных
И пять психических атак.
Но, остановленные нами
На поле боя и судьбы,
Перед окопами и рвами
Встают их танки на дыбы.
Фон Бок сбивается со счета,
В какой уже не помнит раз,
Полмира взявшая пехота
Не может выполнить приказ.
Её позёмкою заносит
В глазах оледенел закат.
Но живы всюду двадцать восемь
Бессмертью вверенных солдат.
И генерал – майор Панфилов
Ложится сам за пулемет
И в штабе писарю чернила
Уже легенда подает.
Яков Козловский
Великая битва под Москвой была отмечена многочисленными примерами самопожертвования, мужества и стойкости бойцов и командиров Красной Армии, партизан и подпольщиков, участников трудового фронта.
Не будь этого, наша столица вряд ли устояла бы перед мощным натиском превосходящих сил врага. Без массового героизма ее защитников не удалось бы одержать первую крупную победу над немецко- фашистскими захватчиками за весь предшествующий период Второй мировой войны. Многие из героев, отличившихся в сражениях под Москвой, получили всенародную известность, их имена вписаны в летопись Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.
Среди ратных свершений воинов, защищавших столицу, особое место занимает подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев. Он уникален по своей сути и выдающийся по своему значению. 16 ноября 1941 года у железнодорожного разъезда Дубосеково в районе Волоколамского шоссе небольшая группа отважных советских воинов преградила путь более 50 вражеским танкам, рвавшимся к Москве. Реальных сил, способных остановить такую танковую армаду противника, в нашей столице тогда не было. Но мужественные защитники Родины и главного города страны не дрогнули и задержали вражеский прорыв на четыре с половиной часа, как раз до подхода наших резервных войск.
Вскоре об этом беспримерном подвиге узнала вся страна, и 28 гвардейцев-панфиловцев заняли достойное место в истории Великой Отечественной войны.
Генерал-майор И.В. Панфилов
16 ноября 1941 года при новом наступлении фашистской армии на Москву у разъезда Дубосеково совершили свой бессмертный подвиг 28 бойцов из дивизии генерала Панфилова.
К концу октября 1941 года первый этап немецкой операции наступления на Москву под названием «Тайфун» был завершён. Немецкие войска, разбив части трех советских фронтов под Вязьмой, вышли на ближние подступы к Москве. В то же время немецкие войска понесли потери и нуждались в некоторой передышке для отдыха частей, приведения их в порядок и пополнения. Ко 2 ноября линия фронта на Волоколамском направлении стабилизировалась, немецкие части временно перешли к обороне.
16 ноября немецкие войска вновь перешли в наступление, планируя разгромить советские части, окружить Москву и победоносно закончить кампанию 1941 года. На Волоколамском направлении путь немцам преграждала 316 стрелковая дивизия генерал-майора И.В. Панфилова, которая занимала оборону на фронте протяжённостью в 41 километр от населённого пункта Львово до совхоза Болычево. На правом фланге её соседом была 126 стрелковая дивизия, на левом – 50 кавалерийская дивизия из корпуса Доватора.
Генерал Л.М. Доватор
16 ноября дивизия была атакована силами двух танковых дивизий немцев: 2 танковая дивизия генерал-лейтенанта Рудольфа Файеля атаковала позиции 316 стрелковой дивизии в центре обороны, а 11 танковая дивизия генерал-майора Вальтера Шеллера ударила в районе Дубосеково по позициям 1075 стрелкового полка, у стыка с 50 кавалерийской дивизией.
Разъезд Дубосеково
Основной удар пришёлся на позиции 2-го батальона полка. Бой у разъезда Дубосеково стал первым случаем применения противотанковых ружей, производство которых только начинало разворачиваться, и их количество ещё было недостаточным.
Противотанковые ружья
ПТРД и ПТРС
Именно здесь, у Дубосекова, и приняла бой четвёртая рота 1075 стрелкового полка. По штату дивизии 04/600 в роте должно было быть 162 человека, и к 16 декабря в строю было около 120 человек. Откуда же взялось число 28?
Дело в том, что накануне боя из числа самых стойких и самых метких бойцов была создана специальная группа истребителей танков в количестве около 30 человек, командовать которой было поручено 30-летнему политруку Василию Клочкову.
В.Г. Клочков
Этой группе и были переданы все противотанковые ружья, и потому число уничтоженных танков ничуть не выглядит фантастичным – из 54 танков, двигавшимся на панфиловцев, героям удалось уничтожить 18 машин, потерю 13 из которых признали и сами немцы. А ведь немцы признавали танк потерянным лишь в том случае, если он не подлежал восстановлению, а если после боя танк отправлялся на капитальный ремонт с заменой двигателя или вооружения, такой танк потерянным не считался.
Список этих бойцов несколько дней спустя по памяти составлял командир роты капитан Гундилович по просьбе корреспондента «Красной звезды» Александра Юрьевича Кривицкого. Кого-то капитан, возможно, не вспомнил, а кто-то, вероятно, попал в этот список по ошибке – погиб ранее или дрался с немцами в составе другого подразделения, ведь в группу вошли не только подчинённые капитана, но и добровольцы из других подразделений полка.
Несмотря на то, что по итогам боя поле боя осталось за немцами, а большинство наших бойцов, участвовавших в этом бою, погибли, подвиг героев родина не забыла, и уже 27 ноября газета «Красная звезда» впервые сообщила народу об этом подвиге, а на следующий день в той же газете появилась передовица под заголовком «Завещание 28 павших героев». В этой статье указывалось, что с танками противника сражались 29 панфиловцев. При этом 29-й был назван предателем. На самом же деле этот 29-й был послан Клочковым с донесением в Дубосеково. Однако в деревне уже были немцы и боец Даниил Кожубергенов попал в плен.
Вечером 16 ноября он бежал из плена в лес. Некоторое время находился на оккупированной территории, после чего был обнаружен конниками генерала Доватора, находящимися в рейде по немецким тылам. После выхода соединения Доватора из рейда, был допрошен особым отделом, признал, что не участвовал в бою, и был отправлен назад в дивизию Доватора.
Немецкие танки у Истры
Главный удар приходится по позициям 2 батальона, занимавшим линию обороны Петелино-Ширяево-Дубосеково. 4 рота этого батальона прикрывала самый главный участок – железнодорожный переезд близ Дубосеково, за которым открывалась прямая дорога на Москву. Огневые точки непосредственно перед переездом организовали бойцы 2-ого взвода истребителей танков – всего 29 человек. На вооружении у них находились противотанковые ружья ПТРД, а также противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Имелся один пулемет.
Сержант И.Е. Добробабин
Накануне этого боя командир второго взвода Д. Ширматов был ранен, поэтому “панфиловцами” командовал заместитель командира взвода сержант И. Е. Добробабин.
Окопы у разъезда Дубосеково (реконструкция)
Он проследил, чтобы огневые позиции были оборудованы на совесть – были вырыты пять полнопрофильных окопов, укрепленных железнодорожными шпалами.
В 8 часов утра 16 ноября около укреплений показались первые фашисты. “Панфиловцы” затаились и не показывали своего присутствия. Как только большинство немцев взобралось на высоту перед позициями, Добробабин коротко свистнул. Тут же откликнулся пулемет, расстреливая немцев в упор, со ста метров.
Открыли шквальный огонь и другие бойцы взвода. Противник, потеряв около 70 человек, в беспорядке откатился обратно. После этого первого столкновения потерь у 2-ого взвода не оказалось вовсе.
Вскоре на железнодорожный переезд обрушился огонь немецкой артиллерии, после чего немецкие автоматчики снова поднялись в атаку.
Немецкий танк
PzKpfw-IIIG
Она снова была отбита, и снова без потерь. После полудня у Дубосеково показались два немецких танка PzKpfw-IIIG в сопровождении взвода пехоты. “Панфиловцам” удалось уничтожить несколько пехотинцев и поджечь один танк, после чего враг снова отступил. Относительное затишье перед Дубосеково объяснялось тем, что на позициях 5-ой и 6-ой роты 2-ого батальона уже давно кипел ожесточенный бой.
Перегруппировавшись, немцы провели короткую артподготовку и бросили в атаку танковый батальон при поддержке двух рот автоматчиков. Танки шли развернутым фронтом, по 15-20 танков в группе, несколькими волнами.
Карта места боя 28 панфиловцев
Главный удар наносился в направлении Дубосеково как на самый танкодоступный район. В два часа дня перед переездом разгорелся жаркий бой. Противотанковые ружья конечно, не смогли остановить наступление десятка немецких танков, и бой завязался у самой деревни.
Бойцам приходилось выскакивать из окопов под орудийным и пулеметным огнем, чтобы наверняка метнуть связку противотанковых гранат или бутылку с зажигательной смесью. При этом еще приходилось отражать атаки вражеских автоматчиков, стрелять по танкистам, выскакивающим из загоревшихся танков...
Как свидетельствует участник того боя, один из бойцов взвода не выдержал и выскочил из окопа с поднятыми руками. Тщательно прицелившись, Васильев снял предателя.
Момент боя у разъезда Дубосеково
От взрывов в воздухе стояла постоянная завеса из грязного снега, копоти и дыма. Наверное, поэтому Добробабин не заметил, как справа и слева противник практически уничтожил 1 и 3 взвода. Один за другим гибли бойцы и его взвода, но счет подбитых танков также рос. Тяжелораненых спешно стаскивали в блиндаж, оборудованный на позициях. Легкораненые никуда не уходили и продолжали вести огонь...
Наконец, потеряв перед переездом несколько танков и до двух взводов пехоты, противник начал отступать. Одним из последних выпущенных немцами снарядов тяжело контузило Добробабина, и он надолго потерял сознание.
Кадр из фильма «Двадцать восемь панфиловцев»
Командование принял политрук 4 роты В. Г. Клочков, посланный на позиции второго взвода комроты Гундиловичем. Выжившие бойцы позже отзывались о Клочкове уважительно – безо всяких патетических фраз он поднимал дух бойцов, измотанных и закопченных многочасовым боем.
Душой отряда гвардейцев был политрук В.Г. Клочков. Уже в первые дни боёв у стен столицы он был награждён орденом Красного Знамени и удостоен чести участвовать в военном параде на Красной площади 7 ноября 1941 года. Василий Клочков пробрался в окопы у разъезда Дубосеково и остался со своими солдатами до конца. Двадцать чёрных, с белыми крестами, лязгающих гусеницами, самодовольно урчащих фашистских танков лавиной надвигались на дубосековский окоп. За танками бежала фашистская пехота. Клочков заметил: «Танков много идёт, но нас больше. Двадцать штук танков, меньше, чем по танку на брата». Воины решили стоять насмерть. Танки продвинулись совсем близко. Начался бой. Команду подавал политрук Клочков. Под огнём панфиловцы выскакивали из окопа и бросали связки гранат под гусеницы танков, а бутылки с горючим – на моторную часть или бензобак.
Последняя атака
Четыре часа над окопами храбрецов бушевала огненная буря. Рвались снаряды, летели бутылки с горючей смесью, с шипением и свистом проносились снаряды, бушевало пламя, расплавляя снег, землю и броню. Враг не выдержал и отступил. Четырнадцать стальных чудовищ со зловещими белыми крестами на бортах пылали на поле боя. Уцелевшие убрались восвояси. Поредели ряды защитников. В дымке наступающих сумерек снова послышался гул моторов. Зализав раны, наполнив брюхо огнём и свинцом, враг, охваченный новым приступом бешенства, опять рванулся в атаку - 30 танков двинулись на горстку храбрецов. Политрук Клочков посмотрел на солдат.
Велика Россия, а отступать некуда, позади – Москва!
- «Тридцать танков, друзья! - сказал он. Наверное, помирать нам здесь придётся во славу Родины. Пусть Родина узнает, как мы здесь дерёмся, как мы защищаем Москву. Отступать нам некуда - позади Москва».
Эти слова Клочкова вошли в сердце бойцов, как призыв Родины, требование, её приказ, вселив в них новую силу беззаветную отвагу. Теперь уже было ясно, что в этой схватке воины обретут себе смерть, но всё же они хотели заставить врага дорого заплатить за их жизнь. Солдаты, истекая кровью, не покидали своих боевых постов.
Атака гитлеровцев захлебнулась. Вдруг ещё один тяжёлый танк пытается прорваться к окопу. Навстречу ему встаёт политрук Клочков. Его рука сжимает связку гранат - последняя связка. Тяжело раненый с гранатами бросился он к вражескому танку и подорвал его.
Обелиск на месте боя
Не слышал отважный политрук, как сильный взрыв прокатился эхом по заснеженным просторам. Рядом с Клочковым, голова к голове, лежал раненый солдат Иван Натаров и, словно сквозь сон, откуда-то издалека, слышал голос политрука «Помираем, брат… Когда-нибудь вспомнят о нас…Если будешь жить, расскажи…». Отбита вторая атака. Снова враг не прошёл.
«Помираем, брат… Когда-нибудь вспомнят о нас…Если будешь жить, расскажи…»
Он метался в дыму и пламени и, наконец, попятившись, рыча в бессильной злобе, обратился в позорное бегство, оставив догорать 18 из 50 своих танков. Стойкость 28 советских героев богатырей оказалась крепче вражеской брони. Более 150 фашистских завоевателей валялось на снегу на месте яростной схватки. Затихло поле боя. Молчал легендарный окоп. Защитники родной земли исполнили то, что надо было исполнить. Раскинув натруженные руки, как бы прикрывая своими бездыханными телами израненную, пропитанную кровью родную землю, лежали те, кто стоял. За беспредельное мужество, героизм, воинскую доблесть и отвагу Советское правительство посмертно присвоило участникам боя у разъезда Дубосеково высокое звание Героя Советского Союза.
Памятник панфиловцам в Алма-Ате
Панфиловцы стали для фашистов страшным проклятием, о силе и мужестве героев ходили легенды. 17 ноября 1941 года 316 стрелковая дивизия была переименована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию и награждена орденом Красного Знамени. Сотни гвардейцев были награждены орденами и медалями.
19-го ноября дивизия потеряла своего командира… 36 суток сражалась под командованием генерала И.В. Панфилова 316 стрелковая дивизия, защищая столицу на главном направлении.
Не добившись решающих успехов на волоколамском направлении, главные силы противника повернули на Солнечногорск, где они намеревались прорваться сначала на Ленинградское, потом на Дмитровское шоссе и с северо-запада войти в Москву.
Умираем, но не сдаёмся!
Как выяснилось позднее, не все 28 панфиловцев пали в этом беспримерном бою. Красноармеец Натаров тяжело раненый, собрав последние силы, отполз с поля боя и ночью был подобран нашими разведчиками. В госпитале он рассказал о подвиге советских воинов. Спустя три дня после боя он умер.
Красноармейцы Илларион Романович Васильев, Григорий Мелентьевич Шемякин полуживыми были подобраны на поле боя и после излечения вернулись в родную дивизию. Красноармеец Иван Демидович Шадрин во время боя в бессознательном состоянии был схвачен немцами в плен. За три с лишним года он испытал на себе все ужасы фашистских концлагерей, сохранив верность своей родине и Советскому народу. Васильев умер в городе Кемерово, Шемякин умер в Алма-Ате в декабре 1973 года, умер Шадрин, который проживал в посёлке Кировском Алма-Атинской области. Имена героев-панфиловцев внесены в летопись Великой Отечественной войны золотыми буквами
Памятник героям-панфиловцам у разъезда Дубосеково
К концу дня, несмотря на упорное сопротивление, 1075 стрелковый полк был выбит со своих позиций и вынужден был отступить. Пример самопожертвования показывали не только одни “панфиловцы” близ Дубосеково. Через два дня 11 саперов 1077 стрелкового полка из той же 316 дивизии Панфилова на долгое время задержали наступление 27 немецких танков с пехотой близ деревни Строково ценой своих жизней.
За два дня боев 1075 полк потерял 400 человек убитыми, 100 ранеными и 600 пропавшими без вести. От 4 роты, оборонявшей Дубосеково, осталась едва ли пятая часть. В 5 и 6 ротах потери были еще тяжелее.
Началось бессмертие, жизнь – оборвалась…
Бой у разъезда Дубосеково
Вопреки легендам, не все “панфиловцы” погибли в бою – из 2 взвода выжили семеро бойцов, и все были серьезно ранены. Это Натаров, Васильев, Шемякин, Шадрин, Тимофеев, Кожубергенов и Добробабин.
До прихода немцев местные жители успели доставить в медсанбат наиболее тяжелораненых Натарова и Васильева. Шемякин, тяжело контуженный, полз по лесу от деревни, где и был обнаружен кавалеристами генерала Доватора. Немцам удалось взять в плен двоих – Шадрина (он был без сознания) и Тимофеева (тяжелораненый). Натаров, доставленный в медсанбат, вскоре скончался от ран. Перед смертью он успел кое-что рассказать о бое у Дубосеково. Так эта история попала в руки литературного редактора газеты “Красная Звезда” А. Кривицкому.
Оставшиеся в живых герои-панфиловцы
Но, как мы помним, из второго взвода все же выжило шесть человек – Васильев и Шемякин поправились в госпиталях, Шадрин и Тимофеев прошли ад концлагерей, а Кожубергенов и Добробабин продолжали воевать за своих. Поэтому, когда они заявили о себе, НКВД отнеслось к этому очень нервно. Шадрина и Тимофеева сразу записали в предатели. Неизвестно, чем они еще занимались в плену у фашистов.
На остальных смотрели очень подозрительно – ведь всей стране известно, что все 28 героев погибли! А если эти говорят, что они – живы, значит, они либо самозванцы, либо трусы. И еще неизвестно, что хуже.
После долгих допросов четырем из них - Васильеву, Шемякину, Шадрину и Тимофееву были выданы Золотые звезды Героев Советского Союза, но без огласки. Двое «панфиловцев» — Кожубергенов и Добробабин — не признаны до сих пор.
Вспомним всех поимённо:
Клочков В. Г. ();
Добробабин И. Е. ();
Шепетков И. А. ();
Крючков А. И. ();
Митин Г. С. ();
Косаев А. (,);
Петренко Г. А. ();
Есибулатов Н. ();
Калейников Д. М. ();
Натаров И. М. ();
Шемякин Г.М. ();
Дутов П. Д. ();
Митченко Н. ();
Шопоков Д. ();
Конкин Г.Е. ();
Шадрин И.Д. ();
Москаленко Н. ();
Емцов П.К. ();
Кужебергенов Д. А. ();
Тимофеев Д. Ф. ();
Трофимов Н. И. (,);
Бондаренко Я. А. ();
Васильев Л. Р. ();
Белашев Н. Н. ();
Безродный Г. ();
Сенгирбаев М. ();
Максимов Н. ();
Ананьев Н. Я. ().
Приложение № 1
Завещание
28 павших героев
В грозные дни, когда решается судьба Москвы, когда вражеский натиск особенно силен, весь смысл жизни и борьбы воинов Красной армии, защищающих столицу, состоит в том, чтобы любой ценой остановить врага, преградить дорогу немцам. Ни шагу назад — вот высший для нас закон. Победа или смерть — вот боевой наш девиз.
И там, где этот девиз стал волей наших людей, там, где наши бойцы прониклись решимостью до последней капли крови оборонять Москву, отстоять свои рубежи или умереть, — там немцам нет пути.
Несколько дней тому назад под Москвой свыше пятидесяти вражеских танков двинулись на рубежи, занимаемые двадцатью девятью советскими гвардейцами из дивизии наши бойцы.
Сопротивление могло показаться безумием. Пятьдесят бронированных чудовищ против двадцати девяти человек! В какой войне, в какие времена происходил подобный неравный бой! Но советские бойцы приняли его, не дрогнув. Они не попятились, не отступили. «Назад у нас нет пути», — сказали они себе.
Смалодушничал только один из двадцати девяти. Когда немцы, уверенные в своей легкой победе, закричали гвардейцам — «Сдавайс!», — только один поднял руки вверх. Немедленно прогремел залп. Несколько гвардейцев одновременно, не сговариваясь, без команды выстрелили в труса и предателя. Это родина покарала отступника. Это гвардейцы Красной армии, не колеблясь, уничтожили одного, хотевшего своей изменой бросить тень на двадцать восемь отважных.
Затем послышались спокойные слова политрука Диева: «Ни шагу назад!» Разгорелся невиданный бой. Из противотанковых ружей храбрецы подбивали танки, закидывали бутылками с горючим.
В этот час горстка героев не была одинока. С ней было великое прошлое нашего народа, грудью отстаивавшего свою независимость. С ней были доблестные победы русской гвардии, о которых фельдмаршал Салтыков еще во время Семилетней войны с пруссаками доносил в Петербург: «Что до российских гвардейцев касается, могу сказать, что противу их никто устоять не может, а сами они подобно львам презирают свои раны». С ней была доблесть и честь Красной армии, ее боевые знамена, которые в эти минуты как бы осеняли героев. С ней было великое сталинское благословение на беспощадную борьбу с врагом.
Один за другим выходили из строя смельчаки, но и в ту трагическую минуту, когда смерть закрывала им глаза, они из последних сил наносили удары по врагам. Уже восемнадцать исковерканных танков недвижно застыли на поле боя. Бой длился более четырех часов, и бронированный кулак фашистов не мог прорваться через рубеж, обороняемый гвардейцами. Но вот кончились боеприпасы, иссякли патроны в магазинах ружей. Не было больше и гранат.
Фашистские машины приблизились к окопу. Немцы выскочили из люков, желая взять живьем уцелевших храбрецов и расправиться с ними. Но и один в поле воин, если он советский воин! Политрук Диев сгруппировал вокруг себя оставшихся товарищей и снова завязалась кровавая схватка. Наши люди бились, помня старый девиз: «Гвардия умирает, но не сдается». И они сложили свои головы — все двадцать восемь. Погибли, но не пропустили врага! Подоспел наш полк, и танковая группа неприятеля была остановлена.
Мы не знаем предсмертных мыслей героев, но своей отвагой, своим бесстрашием они оставили завещание нам, живущим. «Мы принесли свои жизни на алтарь Отечества, — говорит вам их голос и громким, неутихающим эхом отдается он в сердцах советских людей. — Не проливайте слез у наших бездыханных тел. Стиснув зубы, будьте стойки! Мы знали, во имя чего идем на смерть, мы выполнили свой воинский долг, мы преградили путь врагу. Идите на бой с фашистами и помните: победа или смерть! Другого выбора у вас нет, как не было его и у нас. Мы погибли, но мы победили!»
Погибшие герои Отечественной войны — двадцать восемь доблестных гвардейцев из дивизии имени Панфилова — завещали вам упорство и твердость, стойкость и презрение к смерти во имя победы над заклятым врагом. Мы исполним этот священный завет до конца. Мы отстоим Москву, разобьем гитлеровскую Германию, и солнце нашей победы навеки озарит тела советских воинов, павших на поле брани.
Источник: Газета «Красная звезда» 28 ноября 1941 года
http://www.mywebs.su/blog/history/18971.html
Приложение № 2
Справка-доклад Главного военного прокурора «О 28 панфиловцах» от 10 мая 1948 года
Приложение № 3
Борис Попов «Правда о панфиловцах»
В настоящее время очень часто раздаются возгласы некоторых крикунов о том, что никакого подвига героев-панфиловцев, защищавших подступы к Москве в ноябре 1941 года, не было, что всё это - всего лишь выдумка тогдашних журналистов газеты "Красная звезда". Одним из первых прокричал об этом небезызвестный В. Суворов. Вслед за ним те же слова стали дружно произносить и другие любители "жареных" фактов. Многие граждане нашей страны останавливаются теперь в недоумении: как же так: подвига не было, а танки к Москве не прошли? Что-то тут не так!
Поэтому нужно ещё раз вернуться к событиям той давности и внимательно изучить все обстоятельства этого дела. В качестве исходного документа, который использовал в своих выводах В. Суворов и другие его последователи, в первую очередь называется "Справка- доклад "О 28 панфиловцах"" главного военного прокурора Вооружённых сил СССР, генерала-лейтенанта юстиции Н. Афанасьева от 10 мая 1948 года. Эта важная справка-доклад долгое время была засекречена, и лишь относительно недавно доступ к ней получили нынешние исследователи.
Что же такого было написано в этом документе, что послужило сделать далеко идущие выводы В. Суворову и иже с ним? Оказывается, в этой справке-докладе действительно есть слова о том, что "подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, освещенный в печати, является вымыслом". Значит, всё, разбираться больше нечего, следует согласиться с этими страшными для нас словами и кричать на каждом углу о том, что В. Суворов всё-таки прав?
Однако попробуем всё же разобраться даже с помощью той же выше названной обстоятельной справки-доклада по сути: что конкретно в подвиге гвардейцев-панфиловцев было вымыслом, а что - правдой.
Первое, что мы можем выяснить при внимательном прочтении документа 1948 года, это то, что в газете "Красная звезда" в период с ноября 1941 по январь 1942 года было три упоминания о подвиге героев-панфиловцев. Первое - "Впервые сообщение о бое гвардейцев дивизии Панфилова появилось в газете "Красная звезда" 27 ноября 1941 года". Второе через день - "28 ноября в "Красной звезде" была напечатана передовая статья под заголовком "Завещание 28 павших героев"". Третье через два месяца - "В 1942 году в газете "Красная звезда" от 22 января Кривицкий поместил очерк под заголовком "О 28 павших героях".
Первое сообщение в газете появилось после поездки на фронт корреспондента газеты "Красная звезда" В. Коротеева. В справке-докладе приведены его показания в военной прокуратуре: "Примерно 23-24 ноября 1941 года я вместе с военным корреспондентом газеты "Комсомольская правда" Чернышевым был в штабе 16 армии... При выходе из штаба армии мы встретили комиссара 8-й панфиловской дивизии Егорова, который рассказал о чрезвычайно тяжелой обстановке на фронте и сообщил, что наши люди геройски дерутся на всех участках.
В частности, Егоров привел пример геройского боя одной роты с немецкими танками, на рубеж роты наступало 54 танка, и рота их задержала, часть уничтожив. Егоров сам не был участником боя, а рассказывал со слов комиссара полка, который также не участвовал в бою с немецкими танками... Егоров порекомендовал написать в газете о героическом бое роты с танками противника, предварительно познакомившись с политическим донесением, поступившим из полка... В политическом донесении говорилось о бое пятой роты с танками противника и о том, что рота стояла "насмерть" - погибла, но не отошла, и только два человека оказались предателями, подняли руки, чтобы сдаться немцам, но они были уничтожены нашими бойцами. В донесении не говорилось о количестве бойцов роты, погибших в этом бою, и не упоминалось их фамилий. Этого мы не установили и из разговоров с командиром полка. Пробраться в полк было невозможно, и Егоров не советовал нам пытаться проникнуть в полк.
По приезде в Москву я доложил редактору газеты "Красная звезда" Ортенбергу обстановку, рассказал о бое роты с танками противника. Ортенберг меня спросил, сколько же людей было в роте. Я ему ответил, что состав роты, видимо, был неполный, примерно человек 30-40; я сказал также, что из этих людей двое оказались предателями... Я не знал, что готовилась передовая на эту тему, но Ортенберг меня еще раз вызывал и спрашивал, сколько людей было в роте. Я ему ответил, что примерно 30 человек. Таким образом, и появилось количество сражавшихся 28 человек, так как из 30 двое оказались предателями. Ортенберг говорил, что о двух предателях писать нельзя, и, видимо, посоветовавшись с кем-то, решил в передовой написать только об одном предателе. 27 ноября 1941 года в газете была напечатана моя короткая корреспонденция, а 28 ноября в "Красной звезде" была напечатана передовая "Завещание 28 павших героев", написанная А. Кривицким".
Из этих показаний корреспондента Коротеева видно, что первую информацию о подвиге роты панфиловцев он получил от Егорова, комиссара 8-й дивизии, которой командовал тогда генерал Панфилов. Информация была очень краткой, можно сказать, куцей. Поэтому точное число героев и их имена установлены не были, и в первой заметке о панфиловцах в газете было написано очень мало. "В частности, сообщалось о бое 5-й роты Н-ского полка под командой политрука Диева с 54 немецкими танками, в котором было уничтожено 18 танков противника. Об участниках боя говорилось, что "погибли все до одного, но врага не пропустили"".
Второе показание в военной прокуратуре по настоящему делу дал литературный секретарь газеты "Красная звезда" А. Кривицкий. "Допрошенный по настоящему делу Кривицкий показал, что когда редактор "Красной звезды" Д. Ортенберг предложил ему написать передовую, помещенную в газете от 28 ноября 1941 года, то сам Д. Ортенберг назвал число сражавшихся с танками противника гвардейцев-панфиловцев - 28. Откуда Ортенберг взял эти цифру, Кривицкий не знает, и только на основании разговоров с Ортенбергом он написал передовую, озаглавив ее "Завещание 28 павших героев".
Если судить строго, то в данном случае мы можем сказать о том, что число героев-панфиловцев в передовице газеты "Красная звезда" от 28 ноября 1941 года было определено лишь приблизительно. Поэтому не стоило называть цифру 28.
Теперь внимательно прочитаем в справке-докладе всё о том, что произошло после выхода "Завещания...", а точнее, после 20 декабря 1941 года, когда наши войска вернулись на временно утраченные позиции. "Когда стало известно, что место, где происходил бой, освобождено от немцев, А. Кривицкий по поручению Д. Ортенберга выезжал к разъезду Дубосеково. Вместе с командиром полка И. Капровым, комиссаром Мухамедьяровым и командиром 4 роты Гундиловичем Кривицкий выезжал на место боя, где они обнаружили под снегом три трупа наших бойцов. Однако на вопрос Кривицкого о фамилиях павших героев Капров не смог ответить: "Капров мне не назвал фамилий, а поручил это сделать Мухамедьярову и Гундиловичу, которые составили список, взяв сведения с какой-то ведомости или списка. Таким образом, у меня появился список фамилий 28 панфиловцев, павших в бою с немецкими танками у разъезда Дубосеково".
Вот имена этих панфиловцев: Клочков Василий Георгиевич, Добробабин Иван Евстафьевич, Шепетков Иван Алексеевич, Крючков Абрам Иванович, Митин Гавриил Степанович, Касаев Аликбай, Петренко Григорий Алексеевич, Есибулатов Нарсутбай, Калейников Дмитрий Митрофанович, Натаров Иван Моисеевич, Шемякин Григорий Михайлович, Дутов Петр Данилович, Митченко Николай, Шапоков Душанкул, Конкин Григорий Ефимович, Шадрин Иван Демидович, Москаленко Николай, Емцов Петр Кузьмич, Кужебергенов Даниил Александрович, Тимофеев Дмитрий Фомич, Трофимов Николай Игнатьевич, Бондаренко Яков Александрович, Васильев Ларион Романович, Болотов Николай, Безродный Григорий, Сенгирбаев Мустафа, Максимов Николай, Ананьев Николай. Всё это реальные люди. Известны их биографии, имеются и фотографии. Некоторые из них после боя остались живы. Отдельные названы по ошибке. Но всё это выяснилось значительно позже.
Таким образом, конкретные имена героев-панфиловцев удалось установить только после второй поездки в дивизию Панфилова, которую совершил литературный секретарь газеты "Красная звезда" Кривицкий. И эти имена были установлены с помощью комиссара Мухамедьярова и командира 4-й роты Гундиловича. Обращает на себя внимание тот факт, что все 28 названных панфиловцев воевали в рядах 4-й, а не 5-й роты, как это было написано в первом сообщении о подвиге героев. Поэтому возникает естественный вопрос: в какой же именно роте воевали герои?
Для ответа на этот вопрос рассмотрим показания в военной прокуратуре самого командира полка Ильи Васильевича Капрова: "В этот день у разъезда Дубосеково в составе 2-го батальона с немецкими танками дралась 4-я рота, и действительно дралась геройски. Из роты погибло свыше 100 человек, а не 28, как об этом писали в газетах".
Из этого показания следует, что герои-панфиловцы действительно сражались геройски(!) и действительно сражались не в 5-й, а в 4-й роте(!). Кроме того, и погибло в роте не 28 человек, как было написано 28 ноября 1941 года в передовице газеты "Красная звезда", а свыше 100 человек(!).
По результатам поездки на фронт литературный секретарь Кривицкий пишет очерк "О 28 павших героях", который был опубликован 22 января 1942 года в газете "Красная звезда". В этом очерке впервые было сказано, что герои воевали именно в 4-й роте, то есть первоначальная ошибка корреспондента Коротеева была исправлена. Кроме того, были названы и конкретные имена наиболее отличившихся 28-ми героев, выбранные Кривицким из всего состава 4-й роты с помощью комиссара полка и командира роты.
Если судить строго, то тут и возникает следующий вопрос: а почему Кривицкий остановился только на цифре 28? Почему им не были названы имена всех воинов 4-й роты? Ответ, по-моему, очевиден. Очерк - это всё-таки литературное художественное произведение, хотя и основанное на документальных фактах. Упомянуть в одном очерке имена всех воинов роты практически невозможно. Иначе очерк сразу же превратится в нечто сухое, малозаметное.
С другой стороны, в очерке Кривицкий попытался восстановить основные эпизоды боя героев 4-й роты, но сделать он это мог лишь весьма условно, так как не был непосредственным очевидцем боя и даже ни с кем из очевидцев не мог встретиться. Одни были убиты, а другие, если и остались в живых, то в 4-й роте уже не воевали, а попали в госпиталь или в плен.
Вот что говорит об этом сам Кривицкий в своих показаниях в военной прокуратуре: "Приехав в Москву, я написал в газету подвал под заголовком "О 28 павших героях"; подвал был послан на визу в ПУР. При разговоре в ПУРе с товарищем Крапивиным он интересовался, откуда я взял слова политрука Клочкова, написанные в моем подвале: "Россия велика, а отступать некуда - позади Москва", - я ему ответил, что это выдумал я сам. Подвал был помещен в "Красной звезде" от 22 января 1942 года. Здесь я использовал рассказы Гундиловича, Капрова, Мухамедьярова, Егорова. В части же ощущений и действий 28 героев - это мой литературный домысел. Я ни с кем из раненых или оставшихся в живых гвардейцев не разговаривал. Из местного населения я говорил только с мальчиком лет 14 -15, который показал могилу, где похоронен Клочков".
Именно эти слова и послужили основанием главному военному прокурору Вооруженных сил СССР Н. Афанасьеву для того, чтобы сделать вывод о том, что "подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, освещенный в печати, является вымыслом корреспондента В. Коротеева, редактора "Красной звезды" Д. Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты А. Кривицкого".
Однако анализ той же самой информации показывает нам, что сам подвиг гвардейцев-панфиловцев 4-й роты при защите подступов к Москве всё же был совершён. Сомнений в этом никаких нет.
В то же время отдельные лица продолжают настаивать на вымысле самого боя 4-й роты, ссылаясь на то, что никакого указанного боя 16 ноября 1941 года не происходило вовсе, так как ничего о нём не было сказано ни в воспоминаниях маршала К.К. Рокоссовского, ни в немецких архивных источниках.
Однако в той же справке-докладе можно найти следующие показания очевидцев этого боя. Председатель Нелидовского сельсовета Смирнова: "Бой панфиловской дивизии у нашего села Нелидово и разъезда Дубосеково был 16 ноября 1941г. Во время этого боя все наши жители, и я тоже в том числе, прятались в убежищах... В район нашего села и разъезда Дубосеково немцы зашли 16 ноября 1941 года и отбиты были частями Советской Армии 20 декабря 1941 года. В это время были большие снежные заносы, которые продолжались до февраля 1942 года, в силу чего трупы убитых на поле боя мы не собирали и похорон не производили. ...В первых числах февраля 1942 года на поле боя мы нашли только три трупа, которые и похоронили в братской могиле на окраине нашего села. А затем уже в марте 1942 года, когда стало таять, воинские части к братской могиле снесли еще три трупа, в том числе и труп политрука Клочкова, которого опознали бойцы. Так что в братской могиле героев-панфиловцев, которая находится на окраине нашего села Нелидово, похоронено 6 бойцов Советской Армии. Больше трупов на территории Нелидовского с/совета не обнаруживали".
Старший инструктор 4-го отдела ГлавПУРККА старший батальонный комиссар Минин в августе 1942 года донес Начальнику Оргинспекторского отдела ГлавПУРККА дивизионному комиссару товарищу Пронину: "4 рота 1075 стрелкового полка, в которой родились 28 героев-панфиловцев, занимала оборону Нелидово - Дубосеково - Петелино. 16 ноября 1941 года противник, упредив наступление наших частей, около 8 часов утра большими силами танков и пехоты перешел в наступление. В результате боев под воздействием превосходящих сил противника 1075 стрелковый полк понес большие потери и отошел на новый оборонительный рубеж".
Дату 16 ноября 1941 года происходившего боя 4-й роты в своих показаниях в военной прокуратуре называл и командир 1075-го полка Илья Васильевич Капров.
Таким образом, бой 4-й роты действительно происходил и происходил именно 16 ноября 1941 года, истина нами восстановлена, и герои-панфиловцы могут спать спокойно. На этом наше короткое исследование вопроса можно было бы и закончить. Но в заключение следует обязательно сказать о том, как очень важно при работе с историческими документами быть крайне внимательным и осторожным, избегать поверхностного знакомства с ними, изучать их по возможности в более полном объёме. Пренебрежение этого может привести к самым непоправимым последствиям.
Приложение № 4
28 панфиловцев – технология легенды: испытание разоблачением
Пропагандистская кампания, поднятая вокруг публикации «разоблачительных» документов о подвиге 28 панфиловцев, — это лучшая иллюстрация к научному . Мотивы её инициаторов наука объяснить затрудняется. Однако сама по себе кампания — очень удобный для нас случай рассмотреть, как «в полевых условиях» наша культура усваивает и воспроизводит исторические легенды и ценности, какие у нас есть успехи и с какими трудностями мы сталкиваемся.
В чём обвиняют панфиловцев
Сначала — об информационном, так сказать, поводе.
22 июня директор Государственного архива РФ Сергей Мироненко поделился с участниками конгресса зарубежной русской прессы сокровенным знанием: мол, история подвига 28 панфиловцев — подделка. То есть эту концепцию главный архивариус страны с энтузиазмом пропагандировал и раньше, но именно 22 июня для её очередного оглашения выбрал, надо заметить, крайне симптоматично. Экспрессивный ответ коллег из Казахстана и Киргизии доказал, что не только ценностное, но и языковое единство — по-прежнему могучая основа евразийской интеграции. В общем, гражданину Мироненко было от чего обидеться.
И вот на прошлой неделе Государственный архив предъявил публике справку, представленную Военной прокуратурой тов. Жданову в 1948 году — о том самом бое у разъезда Дубосеково, который вошёл в историю как «подвиг 28 панфиловцев». Из этого стародавнего доклада Государственный архив в лице своего начальника гражданина Мироненко делает смелый вывод, что боя никакого не было и советская пропаганда в своё время всё придумала: что было их не 28, что погибли не все, что кто-то оказался в плену, что зря всех без разбору восславили н наградили, и вообще «не так всё было».
За эту новость на летнем безрыбье ухватились отечественные СМИ всех пошибов (от маргинальных ресурсов до «Максима» и аж самой «России 24») и погнали волну со словами «впервые!», «рассекречено!», «сенсация!», «разоблачение!» и прочими глупостями и причитаниями, которым обучают «медиа-дятлов» (ТМ) в каких-то специальных местах.
Что говорит наука
«Сенсация» продержалась ровно до того момента, пока наконец-то профессиональный историк — научный директор Российского военно-исторического общества Михаил Мягков — не . А именно:
— «рассекреченную» справку никто не «рассекречивал», она находится в обороте науки истории настолько давно, что и не упомнить;
— кроме этого документа в распоряжении науки истории имеется множество других документов, фактов и свидетельств — которые, напротив, ничего не «разоблачают»;
— именно поэтому наука история не считает окончательно установленными точные параметры боя у Дубосеково, а продолжает их усидчиво и бережно исследовать, воздерживаясь от публичных спекуляций;
— вместе с тем наука история признаёт фактом знаменитые материалы «Красной звезды», которые и стали основой величественного историко-культурного явления «28 панфиловцев» как яркой собирательной легенды о немыслимом подвиге советского солдата;
— и вообще, о чём-речь-то?
Понятно, что «медиа-дятлы» (ТМ) таких премудростей знать не могут — потому что в твиттере такому не учат.
Сотрудники Государственного архива, напротив, не могут не знать — они же всё-таки не в фейсбуке дипломы получали. Но по неизвестным причинам решили это знание игнорировать и учинить политический дебош. Впрочем, у «архивных дятлов» своё высокое начальство есть, пускай оно и разбирается.
Что говорит современная реальность
Мы же вернёмся к тому, что значат для нас сегодня 28 панфиловцев.
Сегодня на наших глазах и, что важно, с нашим непосредственным участием в нашем обществе происходит «историко-культурная революция». Или «контрреволюция» — поскольку мы-то с вами считаем, что после нравственной катастрофы конца прошлого века наше общество как раз приходит в норму, возвращается как раз к традиционным ценностям. Ну, может быть, «эволюция» — поскольку в целом в этом похвальном деле не наблюдается лихорадки и заполошности, а словесные баталии между экстремиствующими антагонистами случаются всё-таки на маргинальных обочинах.
Вот такая непреклонная неспешность полезна тем, что люди не хватаются за модные или «спасительные» заклинания, разуверившись в прежних (как хватались в своё время за «невидимую руку рынка» и антисоветчину). Напротив, в поле наших нормальных ценностей, прошедших испытание временем, общество возвращается обдуманно и осознанно, учитывая и свой опыт последних 25 лет — в нём ведь разное есть, и пригодное тоже.
Давайте ограничимся только теми приметами «историко-культурной эволюции», которые касаются отношения к истории. Только в этом году и только крупномасштабное: кассовые успехи военно-исторического кино и «Бессмертный полк». Важно здесь вот что:
— сегодняшнее общество сформулировало спрос на безоговорочную гордость своей историей;
— сегодняшнее общество видит в своём славном прошлом образец для подражания;
— сегодняшнее общество считает себя действующим преемником своего прошлого и преемником в созидании будущего;
— самая активная в этом смысле часть сегодняшнего общества — молодое поколение, которое долго было принято упрекать в необразованности, бездуховности, безынициативности, оторванности от корней и низкопоклонстве перед айфоном.
Всё вместе это — восстановление историко-культурной идентичности, самоопределения себя по отношению к своему прошлому и будущему, по отношению к внешнему миру. А идентичность и самоопределение отображаются в культурном пространстве, подпитываются из него.
И вот здесь Владимир Мединский на примере, подытоживая «панфиловский прецедент», : «Фронтовой корреспондент «Красной звезды» привёл те цифры, которые были известны на тот момент: он же оперативную газетную заметку писал, а не историческое исследование. Так получилось, что именно цифра «28» вошла в легенду. Этого достаточно для Истории с большой буквы — мы же, подчеркиваю, не об академической науке сейчас говорим. Цифры в данном случае условны… А те, кто пытается «уязвить» легенду лукавыми, как бы «научными» подсчетами, — занимаются словоблудием».
Ровно то же самое, кстати, тов. Мединский провозглашал и в своём под Ржевом.
То есть: священное дело науки истории — изучение и систематизация фактов, а легенда как собирательный образ исторических фактов — это явление культуры. История и культура, таким образом, находятся в диалектическом единстве — хотя и различие в их задачах очевидно.
«28 панфиловцев» — это великая легенда, основанная и на реальном факте боя у разъезда Дубосеково, и на реальном факте подвигов бойцов всей панфиловской дивизии в битве за Москву, и на реальном факте массового героизма советских солдат в Великой Отечественной войне, и на реальном факте надёжности и победоносности защитников Отечества — от богатырей Киевской Руси до «вежливых людей».
Что вы говорите? Панфиловцев было не 28? Ну да — их миллионы.
И это не выдумка и не сказка.
Вот «миллионы жертв сталинских репрессий», «Петербург на костях» и «русский рабский характер» — это ложь.
А «28 панфиловцев» — это легенда, сложенная из были.
Чувствуете разницу?
Общество эту разницу прекрасно понимает. И фильм «28 панфиловцев» — уникальный проект «народного кино», снятый во многом на пожертвования рядовых граждан (33 миллиона рублей!) и только во вторую очередь на субсидии Министерств культуры РФ и Казахстана, которые уже просто не имели права игнорировать народное требование, — вполне себе внятная характеристика социального заказа. И это тоже — примета «историко-культурной революции». Или «эволюции».
Страна голосует за правду и за легенду — потому что это в нашем случае одно и то же.
…Совсем скоро История забудет дурацкую «разоблачительную» кампанию — и тех, кто её затеял, и даже тех, кто «разоблачал разоблачителей».
А 28 панфиловцев — в Истории уже есть. И будут.
Наше дело — Истории помочь.
Андрей Сорокин, издательский директор группы «Однако»
http://www.odnako.org/blogs/28-panfilovcev-tehnologiya-legendi-ispitanie-razoblacheniem/
Приложение № 5
Командир 1075 стрелкового полка полковник Капров Илья Васильевич
Родился 20 июня 1898 года в селе Вязовка ныне Вольского района Саратовской области в крестьянской семье. Русский. В 1921 году окончил сельскую школу. С июня 1917 служил рядовым в Управлении Вольского уездного воинского начальника. С октября 1918 года в рядах РККА. В 1920 году окончил Ташкентские пехотные командные курсы имени В. И. Ленина. Инструктор агитпоезда Вольского уездного военкомата, красноармеец 1-го стрелкового полка Уральского округа (декабрь 1918 — сентябрь 1919). Помощник начальника, начальник пулеметной команды, командир роты 9-го Кавказского стрелкового полка (январь 1923 — октябрь 1926). Начальник школы Отдельного Таджикского горнострелкового батальона (июль 1929 — октябрь 1931). Во время гражданской войны принимал участие в боях против басмачества в 1931 году в Средней Азии в песках пустыни Каракумы. По свидетельству З. С. Шехтмана (командира 1077-го стрелкового полка в 1941 году), воевал вместе с И. В. Панфиловым, будущим генерал-майором, командиром 316-й стрелковой дивизии. Член ВКП(б) с 1929 года. В распоряжении разведывательного отдела штаба Среднеазиатского военного округа (октябрь 1931 — ноябрь 1933), командир 5-го отдельного радио-разведывательного дивизиона (ноябрь 1933 — май 1938). Преподаватель военно-хозяйственных курсов (май 1938 — июль 1939), старший преподаватель Военно-политического училища Среднеазиатского военного округа (с июля 1939). 
Участник Великой Отечественной войны. В июне-июле 1941 года на различные командные должности в 316-ю стрелковую дивизию получили назначение 170 офицеров-выпускников Ташкентского пехотного училища. В том числе, 3 августа 1941 года полковник В. И. Капров был назначен командиром 1075-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии. К началу сентября дивизия была переброшена под Новгород в распоряжение запланированной к формированию 52-й резервной армии. К 8 сентября 1941 года дивизия прибыла в Крестцы, где заняла позиции во втором эшелоне армии и почти месяц оборудовала полосу обороны. В составе дивизии, полк полковника Капрова сражался в районе городов Ельни и Вязьмы, отходил к Можайской линии обороны. В октябре 1941 года полк принимал участие в Можайско-Малоярославецкой, а в ноябре 1941 года — Клинско-Солнечногорской оборонительных операциях, проводимых войсками 16-й армии.
16 ноября 1941 года полк находился на левом фланге дивизии и прикрывал стык Волоколамского шоссе и железной дороги. У разъезда Дубосеково расположилась 4-я рота 2-го батальона под командованием капитана П. М. Гундиловича и политрука В. Г. Клочкова. Утром 16 ноября немецкие танкисты провели разведку боем.
По воспоминаниям Капрова, «всего на участке батальона шло 10-12 танков противника. Сколько танков шло на участок 4-й роты, я не знаю, вернее, не могу определить… В бою полк уничтожил 5-6 немецких танков, и немцы отошли.» Затем противник подтянул резервы и с новой силой обрушился на позиции полка. Через 40-50 минут боя советская оборона была прорвана, и полк, по сути, был разгромлен. Капров лично собирал уцелевших бойцов и отводил их на новые позиции. По оценке командира 1075-го стрелкового полка полковника И. В. Капрова, «в бою больше всех пострадала 4-я рота П. М. Гундиловича. Уцелело всего 20-25 человек во главе с ротным из 140 человек. Остальные роты пострадали меньше. В 4-й стрелковой роте погибло больше 100 человек. Рота дралась героически.»
В боях 16 ноября весь 1075-й полк подбил и уничтожил 9 танков противника. Таким образом, остановить противника у разъезда Дубосеково не удалось, позиции полка были смяты противником, а его остатки отошли на новый оборонительный рубеж за Истринское водохранилище. За отход полка и большие потери полковник Капров и комиссар полка А. Л. Мухамедьяров были отстранены от занимаемых должностей.
В конце декабря 1941 года, когда дивизия была отведена на формирование, в полк приехал корреспондент «Красной звезды» А. Ю. Кривицкий. По поручению полковника И. В. Капрова командир 4-й роты капитан П. М. Гундилович по памяти назвал фамилии 28-ми убитых и пропавших без вести бойцов, которых он смог вспомнить. 22 января 1942 года в газете «Красная звезда» Кривицкий поместил очерк под заголовком «О 28 павших героях», который положил начало официальной версии о 28-ми героях-панфиловцах. После чего полковник Капров и комиссар полка А. Л. Мухамедьяров были восстановлены в должностях.
23 февраля 1942 года частям 8-й гвардейской стрелковой дивизии была присвоена новая нумерация. Гвардии полковник И. В. Капров командовал 19-м гвардейским стрелковым полком. Летом 1942 года в числе других командиров 8-й гвардейской стрелковой дивизии убыл на повышение. С 12 июня по 30 октября 1942 года полковник И. В. Капров командовал 31-й отдельной стрелковой бригадой. С 30 октября по 3 декабря 1942 года — командир 238-й стрелковой дивизии (второго формирования). Участвовал в операции «Марс», в боях в долине Лучесы. Дивизия не смогла выбить части немецкой 86-й пехотной дивизии из опорных пунктов первой линии обороны, и на третий день после начала наступления (27 ноября) командира дивизии Капрова отстранили от командования, и его место занял начальник разведки 22-й армии.
С 6 декабря 1942 года по 7 апреля 1944 года — командир 155-й стрелковой дивизии (второго формирования). В составе войск 27-й армии дивизия под командованием полковника Капрова И. В. участвовала во многих операциях на Степном и Воронежском фронтах, в том числе участвовала в Курской битве, форсировании реки Ворсклы, освобождении города Ахтырка. В конце сентября 1943 года в составе армии дивизия была переброшена в район города Канев, где, форсировав реку Днепр, перешла в наступление, расширяя букринский плацдарм. Благодаря умелой организации наступательных действий, боевая задача дивизии была выполнена, а гвардии полковник Капров И. В. был представлен к третьему ордену Красного Знамени. Однако командующим войсками 1-го Украинского фронта был награждён орденом Александра Невского.
Спустя два месяца, за участие в Киевской стратегической наступательной операции, гвардии полковник И. В. Капров был удостоен ордена Кутузова II степени. В марте 1944 года 155-я стрелковая дивизия И. В. Капрова входила в состав 38-й армии К. С. Москаленко. В одном из боевых эпизодов, вместе с остатками 62-й гвардейской танковой бригады дивизия попала в окружение в лесу у села Пеньки (в районе Каменец-Подольский), где оставались практически без боеприпасов, и вскоре была деблокированы подходящими с востока советскими войсками.
В апреле 1944 года принимал участие в Проскуровско-Черновицкой операции. Три полученные в боях контузии серьёзно отразились на состоянии здоровья, вынудив полковника И. В. Капрова оставить действующую армию.
С целью передачи его боевого опыта молодому поколению офицеров 13 августа 1944 года был назначен начальником Ташкентского пехотного училища имени В. И. Ленина. В этой должности находился до окончания войны (по май 1945 года).
Умер в 1967 году в Москве.
Приложение № 6
Бесстыдно осмеянный подвиг
28 сентября 2011 года газета «Советская Россия»
Уважаемая редакция! Прошу опубликовать предлагаемый материал как наше иное мнение, опирающееся на подлинные факты.
Д. Язов, Маршал Советского Союза.
Глубокоуважаемые читатели!
В декабре этого года не только народы России, но и все граждане бывшего Советского Союза будут отмечать 70-ю годовщину разгрома немецко-фашистских войск под Москвой.
Потерпев неудачу в попытке с ходу прорваться к Москве, гитлеровское командование осенью 1941 года начало активную подготовку к новому наступлению, главной целью которого была советская столица.
Директива на проведение этой операции, получившей кодовое наименование «Тайфун», была подписана Гитлером 6 сентября 1941 года.
Он видел это наступление как последний, завершающий удар объединенной Европы по Советской России. «В полосе от Крайнего Севера до Крыма стоите вы сегодня вместе с финскими, словацкими, венгерскими, румынскими и итальянскими дивизиями... Испанские, хорватские и бельгийские соединения присоединяются теперь, остальные последуют за ними, – говорилось в обращении Гитлера от 2 октября к солдатам Восточного фронта. – Предстоящее наступление, может быть, впервые будет рассматриваться всеми нациями Европы как общая акция по спасению континента... Сегодня, наконец, создана предпосылка для последнего жестокого удара, который еще до начала зимы должен разгромить противника, нанести ему смертельный удар...»
Началась историческая Московская битва, однако планам Гитлера не суждено было сбыться. В конце октября наступательный порыв его войск выдохся. Достигнув окраин Тулы, Серпухова, заняв Наро-Фоминск, Волоколамск, Калинин, гитлеровские войска вынуждены были остановиться. Гитлер срочно прилетел в ставку группы армий «Центр», стремясь разобраться, почему происходит пробуксовка его планов. В результате на московское направление началась переброска дополнительных сил и средств с других участков фронта и из Германии.
16 ноября наступление на Москву возобновилось, но и эта попытка овладеть столицей Советского государства, как известно, закончилась неудачей. Гитлеровские войска были остановлены на подступах к Москве, а затем отброшены на 100–250 километров.
Под Москвой тогда были разбиты 11 танковых, 4 моторизованных и 23 пехотных немецких дивизий. Своих постов лишились 35 генералов вермахта, в том числе фельдмаршалы Браухич, Бок, генерал-полковник Гудериан. Таковы бесспорные исторические факты.
Казалось бы, вопрос ясен. Благодаря беспримерной стойкости и героизму советских бойцов и командиров, полководческому искусству военачальников враг у стен Москвы в 1941 году был остановлен и повернут вспять. Между тем в некоторых уважаемых периодических изданиях появляются порой публикации, стремящиеся опорочить защитников Москвы, поставить под сомнение их подвиг осенью 1941 года.
Так 7 июля этого года в «Комсомольской правде» под общим заголовком «Тайны государственного архива» было опубликовано интервью с директором этого архива доктором исторических наук Сергеем Мироненко, который, отвечая на вопросы корреспондента, память защитников столицы бессовестно осмеял, назвав подвиг двадцати восьми героев-панфиловцев мифом, утверждая, «что не было никаких героически павших героев-панфиловцев», ссылаясь на то, что после войны «один за одним начали появляться люди, которые должны были лежать в могиле».
Оказалось, что не все «двадцать восемь» оказались погибшими. Что из этого? То, что шестеро из двадцати восьми названных героев, будучи раненными, контуженными, вопреки всему выжили в бою 16 ноября 1941 года, опровергает тот факт, что у разъезда Дубосеково была остановлена танковая колонна врага, рвавшаяся к Москве? Не опровергает.
Да, действительно, впоследствии стало известно, что в том бою погибли не все 28 героев. Так, Г.М. Шемякин и И.Р. Васильев были тяжело ранены и оказались в госпитале. Д.Ф. Тимофеев и И.Д. Шадрин ранеными попали в плен и испытали на себе все ужасы фашистской неволи. Непростой была судьба Д.А. Кужебергенова и И.Е. Добробабина, также оставшихся в живых, но по разным причинам исключенных из списка Героев и до настоящего времени не восстановленных в этом качестве, хотя их участие в бою у разъезда Дубосеково в принципе не вызывает сомнений, что убедительно доказал в своем исследовании доктор исторических наук Г.А. Куманев, лично встречавшийся с ними. Кстати, рекомендую С. Мироненко ознакомиться с книгой Георгия Александровича Куманева «Подвиг и подлог».
К слову сказать, судьба именно этих «воскресших из мертвых» героев-панфиловцев послужила поводом для написания в мае 1948 года письма Главного военного прокурора генерал-лейтенанта юстиции Н.П. Афанасьева секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Жданову, так шокировавшее директора Государственного архива РФ.
Однако Андрей Александрович Жданов оказался более объективным, чем С.В. Мироненко, назвавший себя в интервью антисталинистом. Он сразу определил, что все материалы «расследования дела 28 панфиловцев», изложенные в письме Главного военного прокурора, подготовлены слишком топорно, выводы, что называется, «шиты белыми нитками». Работники военной прокуратуры явно перестарались, стремясь продемонстрировать политическому руководству страны свою сверхбдительность. В результате дальнейшего хода «делу» дано не было, и оно было отправлено в архив, где его и обнаружил историк Мироненко.
Кстати, корреспондент «Красной Звезды» А.Ю. Кривицкий, которого обвинили в том, что подвиг 28 панфиловцев – плод его авторского воображения, впоследствии, вспоминая о ходе расследования, сообщил: «Мне было сказано, что если я откажусь от показания, что описание боя у Дубосеково полностью выдумал я и что ни с кем из тяжелораненых или оставшихся в живых панфиловцев перед публикацией статьи не разговаривал, то в скором времени окажусь на Печоре или Колыме. В такой обстановке мне пришлось сказать, что бой у Дубосеково – мой литературный вымысел».
Как бы то ни было, подвиг 28 героев-панфиловцев в годы войны сыграл исключительную мобилизующую роль. Он стал примером стойкости для защитников Сталинграда и Ленинграда, с их именем наши бойцы отражали яростные атаки врага на Курской дуге.
На мой взгляд, подвиг бойцов, остановивших врага у разъезда Дубосеково, бесспорен. Сожженные вражеские танки говорят сами за себя. Другой вопрос, что число героев не следует ограничивать цифрой 28. В полосе обороны 316-й дивизии, в том числе у разъезда Дубосеково, эффективно сработала система противотанковой обороны, созданная под руководством генерала Панфилова. Танкоопасные направления прикрывались не только отрядами истребителей танков, но и артиллерией, и инженерными препятствиями.
В результате только в полосе обороны 2-го батальона 1075-го стрелкового полка в тот день было подбито и сожжено 24 вражеских танка и более чем на 4 часа задержана танковая группировка противника. Были уничтожены в то же время вражеские танки в районе деревни Петелино и в ряде других мест.
Сегодня мы преклоняем колени перед светлой памятью бойцов и командиров, оборонявших Москву осенью 1941 года, в том числе воинов 316-й стрелковой дивизии генерала И.В. Панфилова, сражавшихся рядом с ней 32-й и 78-й стрелковых дивизий полковников В.И. Полосухина и А.П. Белобородова, сводного курсантского полка училища им. Верховного Совета РСФСР полковника С.И. Младенцева, многих других соединений и частей.
Не нюхавший пороха «историк» Мироненко смеет называть мифом подвиг бойцов и командиров Панфиловской дивизии, потерявшей в боях под Москвой 9920 человек (3620 убитыми и 6300 ранеными) из 11 700, числившихся к началу сражения. К слову сказать, командующий 4-й немецкой танковой группы генерал полковник Э. Гёпнер в одном из докладов командующему группой армий «Центр» генерал-фельдмаршалу Ф. Боку назвал панфиловцев «дикой дивизией, воюющей в нарушение всех уставов и правил ведения боя, солдаты которой не сдаются в плен, чрезвычайно фанатичны и не боятся смерти».
В боях под Москвой отдали свои жизни тысячи советских воинов. Среди них Герой Советского Союза генерал-майор И.В. Панфилов, 22 из 28 известных защитников разъезда Дубосеково и многие, многие другие. И в этом – историческая правда. Москву отстояли люди, многие из которых сложили головы в этой страшной битве, это не «фантастика», как утверждает С. Мироненко в беседе с корреспондентом уважаемой газеты, это правда, это горькая правда.
Я намеренно поставил слово «историк» перед фамилией С. Мироненко в кавычках, поскольку считаю, что человек, ненавидящий историю своей Родины, а, судя по публикации «Комсомольской правды», это именно так, вряд ли вправе именовать себя ученым-историком.
В газете интервью С. Мироненко проиллюстрировано репродукцией картины В. Памфилова «Подвиг гвардейцев-панфиловцев» с припиской «Москву в 1941-м защитили другие, настоящие, а не выдуманные герои». Что же, назовите этих настоящих героев, расскажите о каждом – в этом и состоит задача историка.
Дмитрий ЯЗОВ, Маршал Советского Союза
Приложение № 7
Корреспондент «Красной Звезды» Коротеев В.И.
Василий Игнатьевич Коротеев (1911 - 1964) советский писатель, военный корреспондент «Красной Звезды». Автор фразы «Отступать некуда, позади Москва». Окончил Серафимовичскую среднюю школу. После учёбы он по путёвке едет в Саратов, поступает в зооветинститут, становится первым секретарём областного комитета ВЛКСМ. До Великой Отечественной войны В. И. Коротеев работал в редакции газеты «Юный ленинец» (Сталинград). Весной 1941 года перешел в «Комсомольскую правду», а с началом войны стал военным корреспондентом «». Как военный корреспондент «Красной звезды» в звании гвардии подполковника закончил войну на подступах к Берлину. Дружил с К. Симоновым, М. Шолоховым, Д. Ортенбергом.
Перу В. Коротеева принадлежит статья «Гвардейцы-панфиловцы в боях за Москву», опубликованная 27 ноября 1941 года. Эта статья первой поведала миру о сражении у разъезда Дубосеково. Позже В. Коротеев работал в Сталинграде. Опубликовал несколько книг на военную тему. Жена — знаменитая разведчица Надежда Троян (1921 - 2011) - (1943). Братья — Алексей (Леонид), Александр Коротеевы, сестра - Анна. Сын - - кардиохирург.
Библиография
Коротеев В. И. На земле Сталинграда: записки военного корреспондента. — Сталинград: Областное книгоиздательство, 1946. — 104 с.
Коротеев, В. И., Левкин, В. И. Комсомольцы Сталинграда. — М.: Молодая гвардия, 1949. — 108 с.
Коротеев В. И. Сталинградские очерки. — М.: Воениздат, 1954. — 175 с.
Коротеев В. И. Сталинградское кольцо. — Сталинград: Областное книгоиздательство, 1954. — 146 с.
Коротеев В. И. Чехословацкий дневник. — М.: Молодая гвардия, 1956. — 191 с.
Коротеев В. И. Я это видел: очерки разных лет. — М.: Известия, 1962. — 220 с.
Коротеев В. И. Сталинградское чудо: записки военного корреспондента. — Волгоград: Нижне-Волжское книжное издательство, 1967. — 167 с.
Приложение № 8
Специальный корреспондент «Красной Звезды» Кривицкий А.Ю.
Александр Юрьевич Криви́цкий (настоящее имя - Зиновий Юлисович Кривицкий; 1910 - 1986) — советский писатель, публицист, новеллист, журналист, редактор, член Союза советских писателей. Заслуженный работник культуры РСФСР ().
Родился 15 (28 августа) 1910 года в Курске в семье сапожника. В 1933 году окончил Коммунистический институт журналистики. Член ВКП(б) с 1932 года. В 1937-1947 годах - корреспондент, начальник отдела литературы и искусства, специальный корреспондент газеты «Красная звезда».
В годы Великой Отечественной войны был военным корреспондентом, позже литературным секретарём редакции газеты «Красная звезда». В 1945 году в качестве военного корреспондента присутствовал на церемонии подписания Акта о капитуляции гитлеровской Германии в берлинском предместье Карлсхорст.
После 1947 года, наряду с литературной деятельностью, работал заместителем главного редактора журнала «Новый мир», затем редактор международного раздела «Литературной газеты». В последние годы жизни член редколлегии журнала «Знамя».
Творчество
Литературную деятельность начал в годы первых пятилеток в ежедневных многотиражках на фабрике имени Парижской Коммуны и на заводе имени М. В. Фрунзе.
Автор романов, повестей и рассказов, в основном, на историческую и военно-патриотическую тему. Признанный мастер сюжетных памфлетов на международные темы. Многочисленные статьи, очерки и памфлеты Кривицкого печатались в центральных газетах и журналах СССР.
Двадцать восемь панфиловцев
О героях-панфиловцах страна узнала из заметки фронтового корреспондента В. И. Коротеева, опубликованной 27 ноября 1941 года в газете «Красная звезда». На следующий день 28 ноября там же была опубликована большая передовая статья «Завещание 28 павших героев», написанная литературным секретарём редакции Александром Кривицким. Затем 22 января 1942 года на страницах газеты появился его же очерк «О 28 павших героях», где все они впервые перечислялись поимённо.
Все очерки и рассказы, стихи и поэмы о 28 панфиловцах, появившиеся в печати позднее, написаны либо Кривицким, либо при его участии и в различных вариантах повторяют его очерк «О 28 павших героях».
В апреле 1942 года, после того как во всех воинских частях стало известно из газет о подвиге 28 гвардейцев из дивизии И. В. Панфилова, по инициативе командования Западного фронта, было возбуждено ходатайство перед Народным комиссаром обороны СССР о присвоении им звания Героев Советского Союза.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июля 1942 года всем 28 гвардейцам, перечисленным в очерке Кривицкого, было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза.
В книге «Тень победы» автор - Виктор Суворов развенчивает миф о подвиге Панфиловцев, а конкретно о Кривицком, ссылаясь на материалы следствия, пишет: «А. Ю. Кривицкий описал героический бой как очевидец. Но был ли он очевидцем? В военной прокуратуре ему вежливо задали вопрос: был ли он 16 ноября 1941 года в районе разъезда Дубосеково? Выяснилось: в районе боя означенный товарищ не был. Если бы был, то из этого ада живым бы не вышел. На допросе он признал, что в ноябре 1941 года из Москвы не выезжал. О подвиге ему стало известно со слов корреспондента В. Коротеева, который был в войсках. Правда, Коротеев в направлении переднего края дальше Штаба 16-й армии двигаться не рискнул. Именно там, на задворках Штаба, бравый военный корреспондент подхватил слух о совершённом подвиге и, как сорока на хвосте, принёс новость в родную редакцию».
Гражданская позиция
А. Ю. Кривицкий являлся одним из подписантов письма группы членов редакционной коллегии журнала «Новый мир», в котором критиковал роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго». Также выступал с критикой романа Василия Гроссмана «Жизнь и судьба», называя его антисоветским
Награды и премии
Государственная премия РСФСР имени М. Горького (1982) — за книгу «Тень друга. Ветер на перекрёстке»;
Литературная премия имени Александра Фадеева;
Премия имени А. К. Толстого «Серебряная лира»;
Премия имени Вацлава Воровского.
Избранная библиография
«Не забуду вовек» (военные очерки, 1964);
«Подмосковный караул» (1970 - 1974);
«Человек и событие»;
«Точка в конце…»;
«Тень друга, или Ночные чтения сорок первого года» (1980 - 1984) (за книгу в 1987 году присвоена Государственная премия РСФСР имени М. Горького);
«Ветер на перекрёстке»;
«На том берегу, или Кое-что о Пентагоне и его окрестностях» (1978 - 1981);
«Портреты и памфлеты» (1983);
«Мужские беседы» (1985 - 1986);
«Ёлка для взрослого» (1986);
«Бранденбургские ворота» (1987)»;
«Тревожные годы»;
«Битая карта» и другие.
Автор воспоминаний о Назыме Хикмете, К. Симонове, Б. Пастернаке и других писателях.
Примечания
Приложение № 9
Редактор «Красной Звезды» Давид Иосифович Ортенберг
Дави́д Ио́сифович О́ртенберг (1904 - 1998) - советский писатель, редактор, журналист и генерал-майор.
Биография
Родился 16 (29 ноября) 1904 года в Чуднове (ныне Житомирская область, Украина). Участник Гражданской войны. Член РКП с 1921 года. Участвовал в конфликте на Халхин-Голе, в советско-финской войне. С июля 1941 по сентябрь 1943 года - главный редактор газеты «Красная звезда». Затем - начальник политотдела 38-й армии. В 1946 - 1950 годах - начальник Политического управления Московского округа ПВО.
В 1948 году окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС. Член Союза писателей СССР с 1978 года. Д. И. Ортенберг скончался 26 сентября 1998 года. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.
Награды
Два ордена Красного Знамени (1939, 30.11.1944);
Орден Богдана Хмельницкого II степени (21.5.1945);
Два ордена Отечественной войны I степени (11.8.1944; 6.4.1944);
Орден Красной Звезды (1940);
Орден «Знак Почёта»;
Военный крест (Чехословакия);
Орден Полярной Звезды (Монголия)
Медали.
Произведения
Огненные рубежи: Повесть. - М., 1973.
Время не властно. - М., 1975.
Это останется навсегда. - М., 1981.
Фронтовые поездки. - М., 1983.
Июнь-декабрь сорок первого. - М., 1984.
Маршал . - К., 1984. - (Люди и подвиги)
Год 1942. Рассказ-хроника. - М., 1988.
Сорок третий: Рассказ-хроника. - М., 1991.
Сталин, Щербаков, Мехлис и другие. - М., 1995.
Приложение № 10
Гундилович Павел Михайлович
Павел Михайлович Гундилович (1902 — 10 апреля 1942) — советский офицер, участник Великой Отечественной войны. Во время обороны Москвы командовал 4-й ротой 2-го батальона 1075-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии (впоследствии 8-я гвардейская). Руководил обороной в районе Дубосеково (Волоколамский район), где 16 ноября 1941 года его рота вместе с другими подразделениями дивизии отражала удары немецких танков.
Биография
Ранние годы
Родился в 1902 году в деревне Литвяны ныне Узденского района в семье рабочего. Белорус.
В 1924 году поступил в Объединённую белорусскую военную школу, которую окончил в 1927 году. До 1938 года служил на Дальнем Востоке комендантом участка в порту Находка Владивостокского пограничного отряда.
29 мая 1938 года арестован и обвинён по статьям 58-1б, 58-9 и 58-11 УК РСФСР (измена; причинение ущерба системе транспорта, водоснабжения, государственного или общественного имущества), предусматривавших расстрел. Однако в 1940 году уголовное дело прекращено, и он был освобождён из-под стражи.
Переехал в Казахстан, где возглавил виноградно-садовый совхоз.
Начало Великой Отечественной войны
С началом Великой Отечественной войны, в августе 1941 года направлен в 316-ю стрелковую дивизию генерала . По отзыву комиссара полка А. Мухамедьярова: «У Клочкова был очень хороший командир роты. Воевали дружно. Гундилович раньше служил в Военно-морском флоте. Он имел богатый жизненный опыт и организаторские способности.»
К началу сентября дивизия была переброшена под Новгород в распоряжение запланированной к формированию 52-й резервной армии. К 8 сентября 1941 года дивизия прибыла в Крестцы, где заняла позиции во втором эшелоне армии и почти месяц оборудовала полосу обороны. 4-я рота капитана П. М. Гундиловича, первой из полка, вела бои с противником в районе Русская Болотица, прикрывая фланг 25-й кавалерийской дивизии. Из боевого донесения замполита полка А. Мухамедьярова: «4 октября 1941 года 4-я рота в полку вела бой в районе деревни Русь Болотная. Командир роты и его комиссар показали себя волевыми и ответственными командирами. Рота первой подставила себя смерчу пуль, осколков и огня со стороны противника».
14-18 октября в боях под Москвой на волоколамском направлении рота капитана П. М. Гундиловича снова отличилась. К 16 октября 4-я рота заняла оборону на фронте 5-6 км. Из доклада командующего 16-й армией генерала К. К. Рокоссовского от 17 октября 1941 года: «Рота Гундиловича по-прежнему на передовой. Судьба полка зависит от того, будет ли сдержан рубеж, расположенный в районе деревни Федосьено». И снова «рота тов. Гундиловича первой из всех рот вела бой с противником. Рота потеряла значительную часть своего личного состава, но свои боевые рубежи героически удерживала». В конце октября генерал И. В. Панфилов высоко отметил действия роты и поставил на вид командиру 1075-го полка И. В. Капрову: «Берите пример с 4-й роты Гундиловича, а его солдат представьте к наградам». За этот эпизод он был награждён орденом Красного Знамени (17 января 1942).
Бой у разъезда Дубосеково
Прорыв немецких войск на Волоколамском направлении 16-21 ноября 1941 года. Красными стрелками отмечено продвижение 1-й боевой группы сквозь боевые порядки 1075-го стрелкового полка на участке Нелидово-Дубосеково-Ширяево, синими — второй. Пунктиром обозначены начальные позиции на утро, день и вечер 16 ноября (розовым, фиолетовым и синим, соответственно).
16 ноября 1941 года немецкие войска вновь нанесли удар. Именно в этот день произошёл бой с немецкими танками у разъезда Дубосеково, где один из участков обороны занимала 4-я рота 2-го батальона 1075-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии под командованием капитана Гундиловича и политрука Клочкова.
По оценке командира 1075-го стрелкового полка полковника И. В. Капрова, «в бою больше всех пострадала 4-я рота Гундиловича. Уцелело всего 20-25 человек во главе с ротным из 140 человек. Остальные роты пострадали меньше. В 4-й стрелковой роте погибло больше 100 человек. Рота дралась героически». Остановить противника у разъезда Дубосеково не удалось, позиции полка были смяты противником, а его остатки отошли на новый оборонительный рубеж. В боях 16 ноября весь 1075-й полк подбил и уничтожил 9 танков противника.
В конце декабря 1941 года, когда дивизия была отведена на формирование, в полк приехал корреспондент «Красной звезды» А. Ю. Кривицкий, которому капитан Гундилович по памяти назвал фамилии 28-ми убитых и пропавших без вести бойцов, которых он смог вспомнить. 22 января 1942 года в газете «Красная звезда» Кривицкий поместил очерк под заголовком «О 28 павших героях», который положил начало официальной версии о 28-ми героях-панфиловцах.
Дальнейший боевой путь
Командир 2-го батальона 23-го гвардейского стрелкового полка капитан П. М. Гундилович принимал участие в советском контрнаступлении под Москвой. В ходе наступления в декабре 1941 — феврале 1942 года его батальон освободил 18 населённых пунктов, захватил 80 автомашин. 8 февраля 1942 года в бою за село Бородино (в 30 километрах от города Старая Русса) отбил две атаки противника силой до полка, который пытался соединиться с основными силами соколовской группы. Противник потерял до 800 человек убитыми, во главе с командиром немецкого полка. За этот эпизод он был награждён вторым орденом Красного Знамени (6 июня 1942).
Погиб 10 апреля 1942 года. Обстоятельства гибели описал бывший комиссар 1075-го стрелкового полка полковник в отставке А. Мухамедьяров так: «За полчаса до его гибели я был в его землянке. Рано утром 10 апреля 1942 года комбат Гундилович П. М. собрал в своей землянке всех старшин рот. Это был последний инструктаж перед убытием его в штаб полка на новую должность заместителя командира полка по строевой. В это время прямо в землянке разорвался тяжелый артиллерийский снаряд. 11 человек погибли, в том числе и Павел Михайлович».
Первоначально похоронен в деревне Ленинградской области, позднее перезахоронен в братской могиле в посёлке Первомайский Холмского района .
Посмертно представлен командованием полка к званию Героя Советского Союза, однако был награждён орденом Ленина (21 июня 1942).
Награды
Орден Ленина (21 июня 1942, посмертно);
Два ордена Красного Знамени (17 января 1942, 6 июня 1942);
Медали.
Семья
Жена — Татьяна Николаевна, в семье родился сын Олег и дочь Ривекка. Из письма с фронта: «Дорогие, Ривочка и Олег! Высылаю вам на память свою фронтовую карточку. Видите, какой сердитый ваш отец — это я злой на фашистов. Ох, и попадет ещё им от меня. Ривочка! Учись на отлично, а я на отлично буду бить фашистов. Вот мы с тобой и будем соревноваться».
Примечания
ныне Узденский район, Минская область, Белоруссия
↑ Борис Долгтович. Героев-панфиловцев было больше. Вечерний Минск (16 ноября 2009).
↑ Валентин Осипов. Подвиг капитана. Народная Газета (17.11.2011).
Alexander Statiev "La Garde meurt mais ne se rend pas!": Once Again on the 28 Panfilov Heroes // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. — 2012. — № 4. — С. 769-798.
Звягинцев В. Е. Трибунал для Героев. — ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2005. — С. 265. — 574 с. — (Досье). — ISBN 5-94849-643-0.
↑ в электронном банке документов «»
Борис Долгтович. В списках не значился. Народная Газета (10.05.2013).
↑ Борис Долгтович. «Пишу тебе письмо под «концерт», от которого дрожит земля». Сельская Газета (24.11.2014). — История героя-панфиловца из Беларуси Павла Гундиловича.
в электронном банке документов
↑ в электронном банке документов «»
Ссылки
Борис Долгтович. В списках не значился. Народная Газета (10.05.2013). Проверено 10 декабря 2013.
Валентин Осипов. Подвиг капитана. Народная Газета (17.11.2011).
Борис Долгтович. «Пишу тебе письмо под «концерт», от которого дрожит земля». Сельская Газета (24.11.2014). — История героя-панфиловца из Беларуси Павла Гундиловича.
Борис Долгтович. . Сельская Газета (29.09.2014).
Приложение № 11
Сочинение – размышление «Я Помню! Я горжусь»!
Стреляют наши батареи
Законам боя вопреки,
Надежды выжить не имея,
Громят врага сибиряки.
Они вгрызаются клещами
В Волоколамское шоссе,
И, умирая, защищают
Свою страну СССР.
И пусть заходится от злобы
Немецкий важный генерал.
-Пойди шоссе возьми попробуй,
Как ты Париж недавно брал.
Потом заспорят мемуары
И бесконечные эссе-
Спасали даром ли, не даром
Волоколамское шоссе.
Лишь молодые двадцать восемь,
Что у шоссе лежат давно,
Не возразят, не переспросят.
Им всё равно.
Яков Капустин
Поэт-фронтовик сказал: «Война - жесточе нету слова…» Уже для многих поколений оно олицетворяет ненависть и страх, боль и смерть. Семьдесят лет прошло с тех пор, как окончилась самая жестокая и кровопролитная из войн. И очень хорошо, что люди не забыли тех страшных уроков, что преподнесла нам история. Так случилось, что испокон веков наша Родина требовала от своих сынов подвига во имя самой жизни, во имя всего человечества. И они поднимались, эти русские чудо-богатыри, и несокрушимой стеной вставали на пути зловещего врага. И конечно же, как могла литература оставить без внимания сей ратный подвиг, как могла не воспеть его для грядущих поколений? Множество литераторов брали на себя этот труд. Среди них были и неизвестные ныне авторы древних летописей, и признанные классики русской литературы. Мужество и героизм российского воина нашли отражение как в летописном «Слове о полку Игореве», так и в грандиозной эпопее Льва Николаевича Толстого «Война и мир».
Подвиг человека на войне, каков он? Он такой разный, как трудно его порой определить. У него нет ни возраста, ни пола, ни национальности. В свои восемнадцать лет Александр Матросов вряд ли думал о подвиге, бросаясь на амбразуру и закрывая своим телом вражеский пулемет, чтобы товарищи могли пойти в атаку.
И это войдет в историю, как и подвиг Николая Гастелло, который направил свой охваченный пламенем самолет на танки врага. Эти герои, а с ними и великое множество других не будут забыты.
Великая Отечественная война навеки останется в памяти потомков и продолжателей великого народа великой страны. Около тридцати миллионов наших соотечественников героически погибли за свободу нашей Родины. Порой врагу казалось, что крах СССР неизбежен: немцы под Москвой и Ленинградом, прорываются около Сталинграда. Но фашисты просто забыли, что на протяжении веков Чингисхан, Батый, Мамай, Наполеон и прочие пытались безуспешно покорить нашу страну. Русский человек всегда готов был встать на защиту своей Родины и драться до последнего вздоха. Не было предела патриотизма у наших солдат. Только русский солдат спасал раненого товарища из-под шквального огня вражеских пулемётов. Только русский солдат беспощадно бил врагов, но щадил пленных. Только русский солдат умирал, но не сдавался.
Порой немецкие командиры приходили в ужас от ярости и упорства, отваги и героизма простых русских солдат. Один из немецких офицеров говорил: "Когда идут в атаку мои танки - земля дрожит под их тяжестью. Когда идут в бой русские - земля дрожит от страха перед ними".
Один из пленных немецких офицеров долго заглядывал в лица русских солдат и, в конце концов, вздохнув, выдал: "Теперь я вижу тот русский дух, про который нам много раз говорили".
Немало было подвигов совершено нашими солдатами во время Великой Отечественной войны. Молодые ребята жертвовали собой ради этой долгожданной Победы. Многие из них не вернулись домой, пропали без вести или были убиты на полях сражений. И каждого из них можно считать героем. Ведь именно они ценой своих жизней вели нашу Родину к Великой Победе!
«Как определить то, что поддерживало нас в те неизмеримо тяжелые дни? Мы были обыкновенными советскими людьми. Мы любили Родину. Каждая пядь земли, отданная врагу, казалась отрезанным куском собственного тела» (из воспоминаний З.С. Шехтмана, бывшего командира 1077-го полка 8-й гвардейской стрелковой имени И. В. Панфилова дивизии).
316-я стрелковая дивизия под командованием генерала Панфилова явилась той силой, что должна была не пропустить врага на волоколамском направлении. Последний эшелон бойцов из района Крестцов и Боровичей прибыл на станцию Волоколамск 11 октября 1941 года. Подготовленной обороны не было, как не было и других войск.
Дивизия заняла оборону на фронте 41-й километр от Рузы до Лотошино и сразу же начала создавать узлы сопротивления на вероятных направлениях удара врага. Иван Васильевич Панфилов был уверен, что враг станет делать ставки на танки как главную ударную силу. Но… «Смелому и умелому танк не страшен», - говорил Панфилов.
«Врагу Москвы не сдадим, - писал И.В. Панфилов жене Марии Ивановне, - уничтожаем гада тысячами, сотни его танков. Дивизия бьется хорошо...» 
Только с 20-го по 27-е октября 316-й стрелковой дивизией было подбито и сожжено 80 танков, уничтожено более девяти тысяч солдат и офицеров врага.
Изнуряющие бои не прекращались, к концу октября фронт дивизии составлял уже 20 километров - от разъезда Дубосеково до населенного пункта Теряево. Подтянув новые силы, заменив разбитые дивизии новыми и сосредоточив против дивизии Панфилова более 350 танков, к середине ноября противник был готов к генеральному наступлению. «Завтракать будем в Волоколамске, а поужинаем в Москве», - рассчитывали фашисты.
На правом фланге держал оборону 1077-й полк 316 стрелковой дивизии, в центре находились два батальона 1073-го полка майора Елина, на левом фланге, на самом ответственном участке Дубосеково — Нелидово, в семи километрах к юго-востоку от Волоколамска, находился 1075-й полк полковника Ильи Васильевича Капрова. Именно против него были сосредоточены главные силы противника, пытавшегося прорваться к Волоколамскому шоссе и к железной дороге.
16 ноября 1941 года наступление врага началось. Бой, который дала ночью под Дубосеково группа истребителей танков 4-й роты 2-го батальона 1075-го полка во главе с политруком Василием Георгиевичем Клочковым, вошел во все учебники истории. В течение четырех часов панфиловцы сдерживали танки и пехоту врага. Они отразили несколько атак противника и уничтожили 18 танков. Большинство совершивших этот беспримерный подвиг легендарных воинов, в том числе и Василий Клочков, пали в ту ночь смертью храбрых. Остальные (Д.Ф. Тимофеев, Г.М. Шемякин, И.Д. Шадрин, Д.А. Кожубергенов и И.Р. Васильев) были тяжело ранены. Бой под Дубосеково вошёл в историю как подвиг 28 панфиловцев, всем его участникам в 1942 году советским командованием присвоено звание героев Советского Союза…
Панфиловцы стали для фашистов страшным проклятием, о силе и мужестве героев ходили легенды. 17 ноября 1941 года 316 стрелковая дивизия была переименована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию и награждена орденом Красного Знамени. Сотни гвардейцев были награждены орденами и медалями.
19 ноября дивизия потеряла своего командира… 36 суток сражалась под командованием генерала И.В. Панфилова 316 стрелковая дивизия, защищая столицу на главном направлении. Еще при его жизни воины дивизии в ожесточенных боях уничтожили свыше 30 тысяч фашистских солдат и офицеров и более 150 танков.
Не добившись решающих успехов на волоколамском направлении, главные силы противника повернули на Солнечногорск , где они намеревались прорваться сначала на Ленинградское, потом на Дмитровское шоссе и с северо-запада войти в Москву.
В 1967 году в деревне Нелидово, расположенной в полутора километрах от разъезда Дубосеково, был открыт Музей героев-панфиловцев. В 1975 году на месте боя воздвигнут мемориальный ансамбль из гранита «Подвигу 28» (скульпторы Н.С. Любимов, А.Г. Постол, В.А. Фёдоров, архитекторы В.Е. Датюк, Ю.Г. Кривущенко, И.И. Степанов, инженер С.П. Хаджибаронов), состоящий из шести монументальных фигур, олицетворяющих воинов шести национальностей, сражавшихся в рядах 28 панфиловцев.
Да, они совершили подвиг, они умирали, но не сдавались. Сознание своего долга перед Родиной заглушало и чувство страха, и боль, и мысли о смерти. Значит, не безотчётное это действие - подвиг, а убеждённость в правоте и величии дела, за которое человек сознательно отдаёт свою жизнь.
Победа в Великой Отечественной войне — подвиг и слава нашего народа. Как бы ни менялись за последние годы оценки и факты нашей истории, 9 Мая, День Победы, остается священным праздником для нашего народа. Вечная слава солдатам войны! Их подвиг навеки останется в сердцах миллионов людей, дорожащих миром, счастьем, свободой.
В нашем селе уже много лет проходит акция: людям раздают георгиевские ленты. Зачем? Чтобы люди помнили. Но присмотритесь к ним повнимательнее, эти ленточки привязывают к сумкам, повязывают на запястье, и заплетают в волосы лишь потому, что это необычно и красиво.
И только ветераны носят георгиевские ленты у сердца. Они помнят…
