Юмор «Спиритический сеанс»

Спиритический  сеанс

Все  заметно  нервничали.  Стрелки  часов  приближались  к  цифре  «двенадцать».

В  полночь  намечался  спиритический  сеанс.

У  Гупошлебского  собиралась  избранная  публика.  Читали  футуристические стихи,  слушали  авангардную  музыку,  говорили  исключительно  о  трансцендентальном и  изысканно  питались.  Дамы  обменивались  свежей  информацией:  кто  где  был  и  что оттуда  привез.

На  этот  раз  публику  составили  четыре  доктора  разных  наук,  два нейрохирурга с  мировым  именем,  один  прозаик  под  псевдонимом,  сантехник  Монализский,  мнивший  себя  интеллектуалом,  и  поэт-песенник  Ситорьянский.  Несколько  дам дополняли  интерьер.  Была  и  выпивка,  с  которой  уже  успел  пообщаться  Монализский.

Часы  пробили  двенадцать.  Хозяин  дома  организовал  кромешную тьму,  но ненадолго.  Несколько  зажженных  свечей  придали  комнате  романтический  облик.

Гупошлебский  произвел  необходимые  манипуляции,  сказал  заветные  слова:

-  Вызываю  дух  Гомера!

Дух  Гомера  предложил  вызвать  поэт-песенник;  Ситорьянскому  захотелось пообщаться  с  коллегой  по поэтическому  цеху.

-  Вызываю  дух  Гомера!  -  возвысил  голос  хозяин  дома.  В  ответ  -  молчание.

Один  из  нейрохирургов  -  атеист  с  ясельных  времен  -  ухмыльнулся,  а доктор  наук  Казимир  Бамбукевич  сострил:

-  Зря  стараетесь.  Гомер  слепой  и  не  знает  дороги.

Ситорьянский  зашипел  на  него.  Бамбукевич  не  унимался:

- И  Бетховена  не  зовите.  Не  услышит.

Одна  из  дам  предложила  вызвать  дух  Пифагора.  У  нее,  мол,  появились, вопросы,  не  терпящие  отлагательств.

Дух  Пифагора  послушно  явился.  Польщенная  такой  любезностью,  дама  взяла быка  за  рога:

-  Дух  Пифагора,  ответь:  сколько  будет  дважды  два?

Раздалось  четыре  стука.

-  А  пятью  пять?

Ровно  двадцать  пять  стуков.  Дама  решила  не  останавливаться  на  достигнутом.

-  А  сколько  будет... будет  сто  тринадцать  умноженное  на...  на  семьдесят четыре?

Пришлось  выслушивать  восемь  тысяч  триста  восемьдесят  два  стука.

-  А  сколько  будет...

Но  даме  не  дали  договорить.  Нейрохирург  с  атеистическим  детством воспылал  желанием  пообщаться  с  духом  своего  прадеда,  погибшего  в  русско-японскую  войну.  Его  просьбу  решили  уважить.

Дух  явился.  Правнук  начал  допрос.  Посредством  стуков  предок  отвечал,  а Гупошлебский  переводил  на  понятный  язык.  Беседа  с  прадедом  обескуражила нейрохирурга.  Во-первых,  оказалось,  что  никакой  русско-японской  войны  не  было, а во-вторых,  нейрохирург  никак  не  мог  быть  его  правнуком.

Сантехник  Монализский  предложил  более  тонкий  вид  связи  с  духами  -  через медиума.  И  тут  же  предложил  свою  кандидатуру  на  роль  «посредника»    с потусторонним  миром.

Ситорьянский  злобно  глядел  на  сантехника,  тем  более,  что  на  этот  раз вызывали  Пушкина.  А  Монализского  невозможно  было  узнать:  в  нем  появилось что-то  демоническое.  Дамы  с  обожанием  взирали  на  него.

-  Я…  я  -  Пушкин,  -  скромно,  но  с  достоинством  заявил  сантехник.

Одна  из  дам  попросила  Пушкина  прочитать  стихотворение.  «Для  меня»,  - опустив  глаза,  добавила  она.

-  Для  Вас,  -  тихо  сказал  Пушкин. -  Я  помню  чудное  мгновенье!

Дама  расцвела.

-  Я  помню  чудное  мгновенье... Я  помню...  чудное... мгновенье... я... помню... Господи,  я  ничего  не  помню.  Мне  двести  двадцать лет,  господа... Склероз...

Решительно  вскочил  со  своего  места  Ситорьянский  и  заявил:

-  Я  буду  медиумом!

Бывший  «Пушкин»  разозлился  и  врезал  «кандидату»  в  челюсть. Ситорьянский не  остался  в  долгу  и  заехал  Монализскому  в глаз.

Началась  потасовка:  дамы  визжали,  мужчины  трезво  обсуждали шансы соперников.

Тут  неведомая  сила  отбросила  непримиримых  врагов  по  углам. Это хозяин дома  вызвал  дух  Брюса  Ли.

Вечер  запомнился  надолго.