Я увижу вдали сквозь прищур сонных век
В складках пледа лугов пламенеющий шар.
Древне-юный рассвет! Я в недолгий свой век
Смел увидеть тебя и тебе помешал.
Ты прости мою блажь! Утоли боль росой!
Раздави! Порази своей древней красой!
Юных светлых надежд горсть брось щедрой рукой,
Обернувшись назад с неизбывной тоской.
Ну и что? Ну и пусть! Ну и дело с концом!
После дня встречу ночь с солнцем битым лицом.
Поднимусь, может быть. Вероятно, пойду.
В нас вбивали с пеленок готовность к труду.
В обескровленном небе лишь солнца пятно –
С каждым шагом все ярче пылает оно.
В изумрудной траве серебринки росы…
Снова «быть иль не быть» ставит день на весы.
Но весы ваши врут, веры им ни на грош!
Да и что нам ваш день, если спать не дают!
Из последних сил к солнцу, тщедушная рожь,
Потянусь я и… сгину… Лишь птицы поют…
А хаер, даже крашенный, седеет,
Да и мотор все чаще барахлит,
И мысли почему-то не о деле,
И до сих пор, увы, не знаменит…
Но, впрочем, о последнем не жалею,
Хотя мыслишка подлая грызет:
«Как славно было б сдохнуть за идею!»
Но от нее быт ставит в сердце дзот.
Коварный план – послать куда подальше
Все, от чего усталость и тоска,
Но надо было сделать это раньше,
А не сейчас, у времени в тисках.
Бежит оно, хрустя костями веры,
пронзая мозг и сердце пустотой…
Прошла пора любить, не зная меры,
С ума сходить знакомою тропой.
Ночь. Город спит. Бродят сны в тишине.
Страх темноты будит тень на стене.
Прочь из груди рвется сердце мое –
Я оглушен и ослеплен.
Луч фонаря робко шарит в углу.
Дрожь побороть я не могу.
Сон не идет. Нет больше сил.
Как сделать так, чтобы страх отступил?
Стон мой исчез, растворился во тьме.
Тень моих грез проползла по стене.
Вдруг тишину режут крики, как нож:
«Ты никуда от нас не уйдешь!»
Слаб я стал для битв и споров,
Хоть годами и нестар.
Нелегко от вечных стонов –
Я от лжи их так устал.
Тот, кто ропщет, не страдает,
Как молчащий о беде.
Я душой, как прежде, с вами,
Говорящие во сне.
Лишь во сне, бреду, угаре
Можно тайны угадать
Тех, чьи беды и печали
И под пыткой не узнать.
Я не так, как раньше, вижу,
Да и слышать хуже стал.
И в мечтах теперь я ниже,
Чем тогда, когда летал.
А ведь было время!.. Впрочем,
Это фраза старика –
Седина без многоточий,
Как без берегов река.
Слаб я стал для битв и споров…
Повздыхаю и опять
Против ветра дуну снова,
Не умея долго спать.
Шорох листьев под ногами
Что-то там мне навевает,
И бушует красок пламя,
Цвет теряя от дождя.
Неба ношеное платье
Не мешает чьей-то свадьбе.
Луж остывшие оладьи
Снизу-вверх на нас глядят.
Ветер, выйдя на свободу,
Призывает к хороводу,
А не хочешь – с неба воду
Выльют тучи на тебя.
Осень, как всегда, в ударе:
Грузит всех и напрягает.
Как ей не надоедает
Танцевать, покой любя?
Затеял ветер хоровод из листьев и листовок,
И вот шуршащая беда летит в мое окно.
Я думал, что пришел сосед, не разобрав спросонок.
К тому же утро на дворе и в комнате темно.
А ветер к пьяным приставал, сбивал их с ног, играя,
У женщин подолы крутил, куражился – наглец.
Я вижу – шляпы и зонты над крышами летают.
И -- засмеялся от души, проснувшись наконец.
Но вот и тучи подошли, как рыцари в доспехах.
Тут стало не до смеха мне при мысли о дожде.
Ударил в барабаны гром – и началась потеха.
И превратилась вмиг земля в коричневый паштет.
Так суматошно начал день и продолжал до ночи –
Испортил настроенье нам и в души наплевал.
Как хорошо, что завтра быть ему чуть-чуть короче!
Зачем он нужен? Без него спокойно б каждый спал.
Выпал джокер из колоды
В первый день зимы:
Дождь – удачный ход природы.
Проиграли мы.
Что мы можем? Что мы знаем?
Ничего почти.
Что придет июнь за маем…
Может быть, учти!
Что придет сентябрь за летом,
Что приходит тьма за светом
(после – никогда).
Все исчезнет в зыбком вечном,
Растворится в соке млечном
И людей звезда.
Князева Наталья Борисовна
Касимова Людмила Михайловна
Оксана