Тусклое осеннее солнце лениво светит с высоты серого нависшего над улицей неба. Слабый, но уже прохладный ветер игриво шелестит желто-бордовой листвой засыпающих деревьев. И кроме этого шелеста умирающих листьев не слышно ни звука, будто все вокруг погрузилось в сон.
Я иду по безлюдной узкой улочке, мне совершенно не знакомой. По обеим ее сторонам расположились однотипные пятиэтажки. Кое-где одинокими островками горели яркие клумбы алых астр, которые, казалось, из последних сил еще хотели напомнить об ушедшем лете. И среди всей этой безжизненной картины мои шаги отзывались особенно громко.
Пройдя около двухсот метров, я заметил, что дорога сворачивает вправо. Оттуда доносился ребячий хохот. Этот задорный смех вызвал у меня интерес, и я, не раздумывая, направился вперед. Преодолев еще сотню метров, я оказался у ограды большого стадиона, на трибунах которого что-то громко и нервно обсуждали подростки. На вид им не было и четырнадцати лет. Вдруг один из них, в черной кепке, с силой дернул край сидения, которое от резкого рывка глухо затрещало, но не сломалось. Тогда мальчика еще раз дернул сиденье, но уже с особой жестокостью.
- Ну! Смотри, как могу! – обратился мальчишка в черной кепке к долговязому пареньку, стоящему рядом с ним. – А тебе слабо?
- Шутишь! А вот это видел? – с какой-то запальчивостью выкрикнул долговязый и с силой ударил ногой по соседнему сиденью, которое при ударе звонко треснуло и раскололось надвое.
Увидев перед собой два искореженных места для болельщиков, остальные трое также начали крушить сидячие места на стадионе.
- Что вы делаете! Прекратите сейчас же! - крикнул я им.
На миг ребята остановились, с любопытством вглядываясь в меня.
- А ты кто, дядя? – с нахальной улыбкой спросил меня парнишка в черной кепке. – Чего указываешь! Что хотим – то творим! Тебе какое дело! Вали отсюда, пока и тебе не накостыляли.
И тут мальчишки продолжили ломать сиденья. В этот момент какое-то безысходное чувство тоски охватило меня полностью.
- Да прекратите же вы, наконец! – не мог успокоиться я. – Сколько можно! Я сейчас полицию вызову!
- Чего вызовешь? Кого? – спросил долговязый.
- Ладно, пошли уже, - произнес рыжий мальчишка. – Не видите что ли, мужичок-то ку-ку, видно! Про какую-то полицию что-то буровит.
- Ну, да! Это он, явно, наглотался чего! Глядишь, еще ствол вытащит. Пошли отсюда – проговорил долговязый.
Мальчишки, не торопясь, стали спускаться вниз к спортивному полю, что-то тихо обсуждая между собой. Я в это время стоял все у той же ограждающей поле решетки и вдумывался в смысл их слов. «Что ж это за молодежь такая, ничем не интересуется. Ладно, если еще наукой не заниматься, но не знать про органы власти – это уж совсем деградация полная»,- подумал я и пошел в обратную сторону.
Проходя мимо тех же самых домов, я увидел пожилую женщину, одиноко переходящую пустынную улицу. В руках она держала холщовую сумку. Неожиданно из-за угла дома выскочил худощавый молодой человек с капюшоном на голове. В одно мгновение он оказался рядом со старушкой. Еще миг и холщовая сумочка оказалась в его руках. Женщина громко закричала:
- Куда же ты! Что вытворяешь! Стой!
Парень тут же бросился во дворы дома, сжав в своих руках добычу.
Не раздумывая, я побежал за ним. А старушка крикнула мне вслед:
- Куда же ты! Убьет где тебя! Господи!
Не оборачиваясь на крик, я продолжил преследовать этого безобразника. В голове моей пульсировала мысль, что я непременно должен догнать лишенного всего человеческого хулигана. «Как можно так бесцеремонно обращаться с людьми! Погоди! Я тебя достану!»
- Стой! – крикнул я вору, выбегающему на проезжую часть.
Парень бросился бежать через дорогу мимо машин. И тут я остановился. Движение транспорта на дороге было настолько хаотично, что я не рискнул ступить и половину шага вперед. Машины двигались, как хотели. Тут не было ни разделительной полосы, ни светофоров, ни пешеходной дорожки на перекрестке, возле которого я стоял.
Вдруг недалеко завизжали колеса, послышался удар чего-то металлического. Повернув голову влево, я увидел столкновение двух машин, и человека, лежащего у одной из них. Незамедлительно поспешив к месту аварии, я попытался найти телефон в кармане, чтобы вызывать скорую, но его не оказалось. «Выронил», - решил я. – «Странно, остальных будто произошедшее не касается». Действительно, ни одна машина не остановилась. Всем было наплевать на то, что совсем рядом кому-то нужна помощь. Только водители несчастных иномарок, выйдя из салонов, переругивались между собой, при этом, не забыв обвинить во всем пострадавшего пешехода, который в свою очередь встал, потирая ногу.
- Куда прешь? Жить надоело! Сейчас как двину, чтоб не переходил улицу, где не надо, - басовитым голосом кричал тучный мужик лет пятидесяти.
- Так он же на перекрестке переходил! – возразил я.
- А ты что самый умный! – сквозь зубы прошипел мужик.
- Но он переходил на перекрестке, а вы его не пропустили. Хотя по правилам ПДД должны были. – продолжил я.
- Сейчас как вмажу по первое число, будет тебе! За какие мне ПДД втираешь, молокосос! – крикнул мужик, сжимая кулаки.
Оторопев от происходящего я ничего не ответил, только посмотрел на парня, всего лишь пару минут назад расстелившегося на дороге, и увидел, тот, как ни в чем не бывало, пересекал улицу. «Что за бред?» - подумал я и повернул назад.
Медленно шагая по тротуару, я никак не мог уложить в своей голове происходящее вокруг.
- Скорей! Его привели на площадь! – услышал я от проходящих мимо меня двух девушек.
«Интересно, кто их так сильно волнует? Так сильно, что остальное, по сравнению с происходящим вокруг, кажется пылью!»- подумал я и последовал за ними.
Пройдя два квартала, я оказался на небольшой площади, где собралось немало народа. Вокруг стоял шум, крики людей доносились с разных сторон.
- Что происходит? – спросил я у рядом стоящей женщины.
- А ты не знаешь? Или не местный? – удивленно спросила она.- На днях этот выродок сбил насмерть десятилетнего ребенка. Ноги ему сломать надо, чтоб больше не ездил!
- И его теперь на народный суд привели? – подшутил я.
- А то! Сейчас мы быстро решим, поделом будет!
От этих слов мне стало не по себе. Я потихоньку начал продвигаться вперед к центру толпы. Становилось теснее, и пробираться между людьми было все сложнее. Со всех сторон доносились угрозы: «Глаза ему выколи!», «Четвертовать его!», «Тридцать ударов дубинкой, чтоб неповадно было!».
И тут я добрался до центра площади. Увиденное зрелище вызвало холодный ужас. В центре на коленях сидел избытый мужчина. За гематомами и запекшейся кровью не было видно глаз. Губы раздулись до огромных размеров. Грудь и руки, которых не скрывала одежда, были в синяках и ссадинах. Мужчину держали с обеих сторон два упитанных амбала.
Люди кричали все истошнее. Угрозы сыпались со всех сторон. И за этими криками послышался приглушенный вопль:
- Стойте! Не надо! Простите, ведь он не со зла! – пыталась достучаться до разъяренной толпы молодая женщина, держащая на своих руках девочку лет пяти. Запуганный ребенок с силой обнимал шею девушки.
- Простите его! Не убивайте! У него ведь тоже ребенок! Он не хотел! Девочка сама выскочила, случайно! Умоляю вас!
Но никто из толпы не слышал ее истошный крик.
Тут я не выдержал и ринулся на помощь горе-преступнику.
- Люди, опомнитесь! Что вы делаете?! Нельзя же так! Взять искалечить или убить человека! Да, он виноват! Но ведь парень сделал это непреднамеренно! Разве можно на убийство отвечать убийством! Посмотрите, у него ведь тоже есть семья! – и я указал на девушку с ребенком, мольбы которых никто не слышал.- Сейчас я видел ту же картину в пару кварталов отсюда. И никто на произошедшее даже не обратил внимание! Остановитесь!
И тут меня прервал один из толпы:
- А ты что! Желаешь, как и этот упырь, счеты с жизнью свести? – прорычал он, указывая на виновника этого шабаша. – Так мы поможем! Поможем же? – спросил он у толпы.
- Держи его!
- Хватай!
- Бей!
Десятки криков раздались со всех сторон. Обезумевшая толпа ринулась на меня. Я почувствовал, что кто-то ударил меня в бок. Следующий удар пришелся на ноги. Я упал на холодный асфальт, и чьи-то сильные руки схватили меня за шею. Вокруг стояло рычание. Я тщетно пытался освободиться. Изо всех сил я зажмурился, ожидая сильного удара…
Тут я отрыл глаза. Из отрытого окна доносились голоса. С улицы в комнату дул слабый теплый ветерок. Еле слышно тикали часы, стоящие рядом на тумбе.
«Неужели все приснилось… Боже! Что за ужас!» - промелькнуло в моей голове.- «А все было, как наяву: дети, не знающие что хорошо, что плохо, улицы без прав и правил, и люди, калечащие и убивающие без суда и следствия. Не город, а ад. Как же хорошо, что все приснилось. Хоть и жалуемся постоянно: это не то, то не так, а все-таки живем в отличное время. По крайней мере, есть те, кто может уберечь от подобного ужаса. Как ни крути, а моя полиция меня бережет!»
И тут по моему лицу растянулась улыбка. Я повернулся на бок и со спокойной душой стал засыпать.
Мереуца А.
