Занятие «А.П. Чехов. Жизнь и творчество. Рассказы»

Федеральное казенное профессиональное образовательное учреждение

«Новокузнецкий государственный

гуманитарно-технический колледж-интернат»

Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации

 

 

Методическая разработка

 

Тема:«А.П. Чехов. Жизнь и творчество. Рассказы.»

Разработала: Кузнецова И. Ю.
 

Новокузнецк, 2018 г.

 

Введение

Работы А.П. Чехова не оставляют равнодушными людей уже много десятилетий, а образы, созданные в его произведениях – запоминаются надолго. Жизнь и творчество писателя сложно передать в кратком изложении. Но самые важные периоды его жизни помогут обучающимся лучше понять прозаика.

В творчестве Антона Павловича Чехова рассказ занимает особое место. Он был одним из самых любимых жанров писателя. 
Характерной чертой рассказа как литературного жанра являются сравнительно небольшой объём, что делает весьма затруднительным применение пространных описаний. Поэтому для писателя, работающего в этом жанре, особенно важно уметь передать идею с помощью художественных деталей, не бросающихся сразу в глаза мелочей, несущих огромную смысловую нагрузку. Виртуозность использования А.П.Чеховым художественных деталей и закрепила за ним славу мастера рассказа. 
Творчество А.П.Чехова приходится на так называемую эпоху «безвременья». В истории русского освободительного движения, что периоды правительственной реакции - арестов, казней, ссылок, преследований, подавления общественной мысли, кризиса освободительных идей. «Безвременье» ещё и потому называется так, давит на личность, заставляет всё больше и больше дорожить и трудно обретённой профессией, и материальным благополучием, и положением в обществе. «Безвременье» изо всех сил нашептывает человеку: “Высокие идеалы? - Чепуха! Гниль! Плюнь на это и живи, как все – сытно, покойно, сегодняшним днём. Цени своё неповторимое существование!” Такую жизненную позицию А.П. Чехов называл «пошлостью, мещанством». Средствами художественного слова он пытался сказать своим читателям: в любых условиях человек должен всегда оставаться человеком! Более того, величие человеческой души или, наоборот, её унижение не зависит ни от каких обстоятельств. Каким ты станешь: зависимым или не зависимым, презренным или достойным, обывателем или гражданином – человек определяет сам. 

 

Методическая записка

Данную методическую разработку можно использовать преподавателям гуманитарных дисциплин и студентам, при изучении темы: «Жизнь и творчество А.П. Чехова». В ней рассматривается биография писателя, анализ рассказов А.Чехова.

 

 

 

 

1. Биография А.П. Чехов

Антон Павлович Чехов (1860-1904) – великий русский писатель, талантливый драматург, академик, врач по профессии. Самое главное в его творчестве – это то, что многие произведения стали классикой мировой литературы, а его пьесы ставятся в театрах по всему миру.

Родился в г. Таганроге 17 (29)января 1860г., умер 2 (15)июля 1904 г. в г. Баденвейлер (Южная Германия). Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Отец - Павел Егорович Чехов (1825 - 1898 г.г.). Мать - Евгения Яковлевна Чехова (урождённая Морозова) (1835 - 1919 г.г.)

Братья и сестры: Александр - литератор, лингвист (1855 - 1913 г.г.); Николай - художник (1858 -1889 г.г.); Михаил - писатель, юрист (1868 - 1936 г.г.); Иван - учитель (известный московский педагог) (1861 - 1922 г.г.); Мария - художница-пейзажистка (1863 - 1957 г.г.). Все дети Чеховых были исключительно одарёнными, высокообразованными людьми.

Отец - Павел Егорович Чехов был весьма интересной личностью. Он имел в Таганроге бакалейную лавку, будучи купцом 3-й гильдии, но занимался торговлей без особого рвения, больше уделяя внимание посещению церковных служб, пению и общественным делам. Обстановка в доме Чеховых была традиционно - патриархальной: дети воспитывались в строгости, часто применялись и телесные наказания, бездельничать никому не дозволялось. Помимо учебы в гимназии, сыновьям Павла Егоровича приходилось иногда замещать отца в лавке, конечно в ущерб занятиям. По вечерам пели хором. Отец прекрасно играл на скрипке, пел, Маша аккомпанировала на фортепиано, в общем, устраивались целые музыкальные семейные представления.

Мать - Евгения Яковлевна, прекрасная хозяйка, очень заботливая и любящая, жила исключительно жизнью детей и мужа. Но, при этом, страстно любила театр, хотя и посещала его нечасто. В ранней молодости она была отдана в таганрогский частный пансион благородных девиц, где обучалась манерам, танцам и хорошим манерам. Евгения Яковлевна оказывала огромное влияние на формирование характеров своих детей, воспитывая в них отзывчивость, уважение и сострадание к слабым, угнетённым, любовь к природе и миру. Антон Павлович Чехов впоследствии говорил, что «талант в нас со стороны отца, а душа - со стороны матери».

В 1876 году произошел переезд семьи Чеховых в Москву. Торговля в Таганроге стала убыточной, Павел Егорович разорился и вынужден был бежать от кредиторов.

В Москве семья Чеховых долго, почти три года, живет в тяжкой бедности. Несмотря на это, все дети продолжали учиться, а Антон, зарабатывая на жизнь репетиторством, остается до окончания учебы в гимназии в Таганроге и приезжает в Москву только в 1879 году для того, чтобы сразу поступить на медицинский факультет Московского университета, где слушал лекции знаменитых профессоров - Н. Склифосовского, Г. Захарьина и др.

В 1880 году в N9 10 журнала «Стрекоза» появляется его первое печатное произведение. С этого времени начинается непрерывная литературная деятельность Антона Павловича Чехова. Он сотрудничает с журналами «Зритель», «Будильник», «Свет и тени», «Мирской толк», «Осколки». Пишет в основном в жанре короткого рассказа, юморески, сценки, подписываясь псевдонимом - Антоша Чехонте или Человек без селезенки. В 1884 году вышла первая книга театральных рассказов Чехова «Сказки Мельпомены».

После окончания университета Чехов начинает практику уездного врача в Воскресенске (сейчас - город Истра), в больнице известного врача П.А. Архангельского. Появляются такие рассказы как «Беглец», «Хирургия». Затем Чехов работает в Звенигороде, временно заведуя больницей. Появляются темы для таких рассказов, как «Мертвое тело», «На вскрытии», «Сирена».

С весны 1885 года семья Чеховых приезжает в усадьбу Бабкино, неподалеку от Воскресенска (Чеховская Истра), к своим хорошим знакомым и надолго остается там. Это наилучшим образом отразилось на творчестве Антона Павловича. Прекрасная природа, разговоры о музыке, искусстве, литературе, дружба с художником Левитаном. Чехов много и плодотворно трудится.

По возвращении в Москву, в 1886 году, Чехов получает ободряющее письмо от писателя Д.В.Григоровича, едет в Петербург, выразить свое почтение и признательность. В Петербурге он неожиданно получает приглашение на работу от знаменитого издателя А.С. Суворина в газете «Новое время».

Сборники произведений этого времени - «Пестрые рассказы» (1886 г.), «Невинные речи» (1887г.). С началом регулярного сотрудничества с газетой Чехов отказывается от псевдонима и подписывается полным именем.

В 1887 году ставится первая пьеса Чехова «Иванов». Впервые она была поставлена в Москве в театре Корша, очень популярного у московской публики.

Ф. А. Корш - страстный любитель театра, сочинитель и переводчик пьес, весьма предприимчивый человек, выстроил в 1882 году театр в Богословском переулке за очень короткий срок. За десятилетнюю деятельность театра, в котором играли знаменитые В.Н. Давыдов, Глама - Мещерская, Рыбчинская, Мартынова, Кошева, Красовская, составлявшие редкий актерский ансамбль, спектакли посмотрело более полутора миллиона зрителей, а пьес было поставлено более пятисот. Главная заслуга Корша состояла в том, что он ввел утренние общедоступные спектакли из классического репертуара, которые охотно посещала молодежь.

19 ноября состоялась премьера пьесы Чехова «Иванов». Реакция публики была неоднозначной: кто-то громко аплодировал, кто-то шикал, некоторые вскакивали с мест и топали ногами, а на галерке просто началось побоище. Но в целом спектакль имел успех, хотя и пестрый. Чехова заметили, драматургия и замысел пьесы оказались новыми и интересными. Началась официальная драматургическая деятельность писателя.

В Петербурге «Иванов» шёл в несколько исправленном виде.

В 1888 году семья Чеховых поселяется на Луке, близ Сум, Харьковской губернии, на даче помещиков Линтваревых, чтобы провести там весну и лето. Чехов нуждался в новых местах и новых сюжетах для своих произведений, и, к тому же, кашель все чаще стал мучить писателя. Антон Павлович принимает на даче своих друзей литераторов: Плещеева, Баранцевича, книгоиздателя Суворина. С Сувориным у Чехова завязывается настоящая дружба, длившаяся много лет. Чеховы проводят на Луке еще одно лето, 1889 года, но оно омрачается смертью брата писателя - Николая. Это событие сильно подействовало на Чехова, он, вскоре после похорон, уезжает из Луки, начинает собираться за границу, но оказывается в Одессе. Здесь гастролировал Малый театр, и Чехов знакомится с молодой артисткой Пановой, за которую впоследствии, уже в Москве, его пытаются безуспешно сватать. После Одессы Чехов едет в Ялту, им овладевает депрессия. В Ялте происходит знакомство с сестрами Шавровыми, с одной из которых, Еленой Михайловной, писательницей, Чехов впоследствии переписывается, хлопочет об издании ее произведений, дает профессиональные советы. Вернувшись в Москву, на Садово-Кудринекую, Чехов активно принимается за литературную работу. Вскоре из-под пера Антона Павловича выходит «Скучная история» и пьеса «Леший».

Пьеса «Леший» была неудачно поставлена, Чехов снял её с репертуара, и, несколько лет спустя, переделал, дав новое название - «Дядя Ваня».

В доме на Садово - Кудринской написаны также: повесть «Степь», водевили «Медведь», «Лебединая песня», более ста рассказов.

И это при том, что в доме почти постоянно были гости. На втором этаже толклась молодежь, звучало фортепьяно, шли разговоры, а в это время на первом этаже Чехов сидел за столом и писал. В этом доме Чехов знакомится с Л.С.Мизиновой, «прекрасной Ликой», как он потом её называл. Очень красивая, веселая, умная, Лика стала любимицей семьи Чеховых. В чеховском доме бывал Петр Ильич Чайковский, Григорович, известные в то время артисты А.П. Ленский и В.Н. Давыдов, издатель Лейкин, писатель Н.С. Лесков. Четвертый сборник рассказов «Хмурые люди» Чехов посвятил Чайковскому. В 1888 году по решению Академии наук писатель получает половинную Пушкинскую премию за третий сборник рассказов «В сумерках». Несмотря на всё возрастающую известность и огромные литературные успехи, Чехов недоволен собой, он стремится не к славе, а к созидательной деятельности.

В 1890 году Чехов отправляется в Сибирь, чтобы затем посетить остров Сахалин -место ссылки осужденных на каторгу. Путешествие по сибирским рекам и дорогам писатель во всей полноте отобразил в очерках «По Сибири».

Подвижническая работа была проведена Чеховым на Сахалине. Он произвел перепись населения острова, составив около 10 тысяч статистических карточек. Было собрано огромное количество документального материала о труде, быте сахалинских каторжников и местных жителей, о тюремных начальниках и чиновничьем произволе. Чехов посещал тюрьмы, подробно изучал их техническое и санитарное состояние, встречался и беседовал со множеством людей. После возвращения с Сахалина Чехов систематизировал свои записи и написал книгу «Остров Сахалин». Это произведение вызвало огромный резонанс в России. На Сахалин обратили внимание официальные лица. Министерство юстиции и Главное тюремное управление командировали на Сахалин своих представителей. Сахалинский врач Н.С.Лобас отмечал: «С легкой руки Чехова Сахалин стали посещать как русские, так и иностранные исследователи».

Маршрут Сахалинского путешествия таков: из Ярославля по Волге до Казани, затем по Каме до Перми, оттуда по железной дороге до Тюмени, а затем через всю Сибирь на тарантасе и по рекам. На Сахалине Чехов пробыл более трех месяцев, затем через Индийский океан, Средиземное и Черное моря, посетив Японию, Гонконг, Сингапур, Цейлон, Константинополь, прибыв в порт Одессы, он на поезде возвращается в Москву.

Через некоторое время появляются очерковые записки «Из Сибири» и «Остров Сахалин», а также такие произведения, как «Гусев», «Бабы», «В ссылке», «Рассказ неизвестного человека», «Убийство».

Жизнь в Москве после такого путешествия кажется Чехову неинтересной, и он отправляется в Петербург, чтобы встретится с Сувориным. Они решают вместе ехать в Западную Европу и посещают Вену, Болонью, Венецию, от которой Чехов приходит в восторг, а также Флоренцию, Рим, Неаполь, где писатель совершил восхождение на Везувий. В Италии Чехов общается с Мережковским. Из Ниццы Антон Павлович отправляется в Монте-Карло, где проигрывает в рулетку 900 франков, затем в Париж.

По возвращении Чехов едет в Алексин, где младший брат Михаил снял дачу на берегу Оки. Но вскоре Чеховы меняют место, переезжая в усадьбу Богимово, принадлежащую местному помещику Е.Д. Былим-Колосовскому. Усадьба была великолепна, с громадными комнатами, прекрасным садом, липовыми аллеями, прудами. Писатель был в восторге. Каждое утро он вставал в четыре часа, пил кофе и садился работать, причем не за письменным столом, а за подоконником. Здесь была написана «Дуэль», систематизированы сахалинские заметки. Чехов работал до одиннадцати часов, потом шел в лес за грибами или на рыбалку. В час дня семья обедала, а в три Чехов снова принимался за работу до самого вечера. По вечерам часто приходил в гости один из местных дачников - зоолог Вагнер, впоследствии ставший известным профессором. С ним начинались дебаты на темы вырождения, права сильного и т.д., и именно Вагнер явился прототипом фон Корена в «Дуэли».

В 1891/92 годах часть средней полосы России и Поволжья из-за неурожая и засухи переживала сильнейший голод. Чехов организует сбор пожертвований в пользу голодающих Нижегородской и Воронежской губерний, сам дважды выезжал туда. Чехов возмущен тем, что о положении в деревне нет объективных статей в газетах, что корреспонденты знают деревню «только по Глебу Успенскому». В это время Чехов пишет рассказ «Жена».

В 1892 году Чехов покупает имение в Мелихово. Давняя мечта жить в деревне, быть землевладельцем осуществилась. Усадьба находилась в селе Мелихово Серпуховского уезда Московской губернии, была в запущенном состоянии, но обошлась Чехову относительно недорого. Так, в марте месяце семья, состоящая из отца, матери, сестры Марии и самого Антона Павловича переехали в Мелихово. Первое время с ними живет младший брат Михаил. Сразу начались работы по обустройству дома, территории. Чехов с огромным энтузиазмом взялся за дело, новая жизнь увлекала его. В чеховском доме у каждого была своя хозяйственная роль: Павел Егорович, благообразный старик, когда-то строгий, взыскательный и в некоторой степени деспотичный воспитатель, теперь полностью признавал главенство Антона Павловича. В его задачи входил уход за садом. Мать, Евгения Яковлевна, вела домашнее хозяйство, вставала раньше и ложилась позже всех. Сестра Мария занималась огородом, при этом она регулярно уезжала в Москву, так как работала учительницей в гимназии. Михаил занимался полевым хозяйством, он даже перевелся на службу в Серпухов, чтобы быть поближе к Мелихову. Павел Егорович начинает вести свой дневник - лаконичную летопись мелиховской жизни, отражающей состояние природы, хозяйства, визиты многочисленных гостей, приезды и отъезды родных.

Мелиховский период - это не только вдохновенный литературный труд Чехова и активная медицинская практика, это колоссальная общественная деятельность писателя. Во время холерной эпидемии Чехов работает земским врачом, обслуживает 25 деревень. Открывает на свои средства в Мелихове медицинский пункт, принимая множество больных и снабжая их лекарствами. В Мелихове и его окрестностях Чехов строит три школы для крестьянских детей, колокольню и пожарный сарай для крестьян, участвует в прокладке шоссейной дороги на Лопасню, ходатайствует, чтобы на лопасненской железнодорожной станции стали останавливаться скорые поезда и там же добивается открытия почты и телеграфа. Кроме того, организует посадку тысячи вишневых деревьев, засевает голые лесные участки лиственницами, вязами, кленами, соснами и дубами.

В Мелихове Чехову приходит идея создания общественной библиотеки в родном Таганроге. Писатель жертвует туда более 2-х тысяч томов собственных книг, среди которых немало уникальных изданий с автографами музейной ценности, а также составляет для библиотеки галерею портретов деятелей науки и искусства. Впоследствии Чехов постоянно отсылает в библиотеку закупаемые им книги, причем в больших количествах.

Несмотря на трудную дорогу (иногда от станции приходилось идти пешком 12 верст), к Чеховым беспрестанно наезжали гости. Часто бывал художник Левитан, черпая вдохновение в скромных мелиховских пейзажах, гостили многие писатели, артисты, музыканты, люди науки, старшие братья с семьями, родственники из Таганрога. Приезжали актрисы: О.Л. Книппер, Т. Л. Щепкина - Куперник, Д.М. Мусина-Пушкина. Часто наведывались подруги Марии Павловны художницы Хотяинцева и Дроздова, и, конечно, Лика Мизинова.

Чехов не ведет жизнь деревенского затворника. Он часто ездит в Москву и Петербург, где встречается с писателями, художниками, артистами, посещает театры, концерты, бываете редакциях журналов и газет, принимает участие в литературных вечерах, юбилеях, официальных обедах и т.п. Вообще, появление Чехова вызывает большой резонанс в творческих кругах. В 1895 году Чехов посещал Ясную Поляну, чтобы познакомится с Л.Н. Толстым, который давно ждал этого. Впоследствии Чехов и Толстой часто встречаются в Крыму.

В Мелихово, несмотря на бесконечный хоровод гостей, кстати говоря, не всегда желанных и тактичных, Чехов постоянно пишет. В 1894 году он выстроил небольшой деревянный флигель, о котором сам писал в одном из писем: «Флигель у меня вышел мал, но изумителен». Первоначально уютный домик, окруженный ягодными кустарниками, предназначался для гостей, но вскоре стал рабочим кабинетом писателя. Когда Чехов был дома, над флигелем поднимался флаг. Именно здесь была написана «Чайка». В 1896 году на сцене петербургского Александрийского театра состоялась премьера пьесы, но спектакль не имел успеха. Чехов очень тяжело переживал неудачную постановку. В 1898 году "Чайка" была поставлена на сцене Московского Художественного театра и шла с непрекращающимся успехом.

Вообще же, в мелиховский период (1992 - 1998 г.г.) созданы: «Палата № б», «Человек в футляре», «Бабье царство», «Случай из практики», «Ионыч», «Крыжовник», написан большой «деревенский цикл» произведений, такие как «Мужики», «На подводе», «Новая дача», «По делам службы», повесть «Три года», пьесы «Чайка», «Дядя Ваня». Именно в эти годы Чеховым написано свыше полутора тысяч писем к различным адресатам.

В 1897 году у Чехова резко обострился туберкулезный процесс, и он вынужден лечь в больницу. Здоровье, и без того слабое, подорванное поездкой на Сахалин, ухудшилось настолько, что доктора настаивают на переезде Чехова на юг. Осень и зиму 1897/98 г.г. писатель живет в Ницце, потом в Париже, где знакомится с известным скульптором М.М. Антокольским. Чехов убеждает Антокольского создать для Таганрога памятник основателю города Петру Первому. Переговоры проходят удачно, Чехов организовывает бронзовую отливку статуи и доставку её через Марсельский порт в Таганрог.

В мае 1898 года Чехов возвращается на родину и едет в Мелихово. Здесь он живет до сентября, пока не началась осенняя сырость, а затем едет в Ялту. Там Чехов приобретает участок земли в двух километрах от набережной в деревне Аутка. В октябре Чехов узнаёт о смерти отца. Он пишет сестре: «...Грустная новость, совершенно неожиданная, опечалила и потрясла меня глубоко. Жаль отца, жаль всех вас...Мне кажется, что после смерти отца в Мелихове будет уже не то жильё, точно с дневником его прекратилось и течение мелиховской жизни». В Ялте Чехов начинает строительство дома. Деньги на постройку появились от продажи сочинений известному книгоиздателю Марксу. Вскоре по проекту архитектора Шаповалова была построена прекрасная дача. (Чеховский сад) Чехов с упоением занимался благоустройством участка, сажал деревья. Зима 1899 года в Крыму была чрезвычайно суровой, со снегом, морскими бурями. Писатель затосковал о Москве, где в это время с успехом шли его пьесы, кипела творческая жизнь. Весной он едет в Москву, затем в Мелихово. Но, в конце августа вновь оказывается в Крыму. Имение в Мелихове продано, и Чехов с матерью и сестрой окончательно перебирается на жительство в Ялту. Здесь он начинает активную общественную деятельность: как местный житель, он избирается в члены попечительского совета женской гимназии, жертвует 500 рублей на строительство школы в Мухолатке, хлопочет об устройстве первой биологической станции. В Ялте, будучи сам тяжело болен туберкулезом, работает в Попечительстве о приезжих больных. В то время очень многие чахоточные приезжали в Ялту, причем почти без денег, только потому, что были наслышаны об Антоне Павловиче Чехове, который помогает устроиться и даже может похлопотать о виде на жительство для людей еврейской национальности.

В конце 1890-х, начале 1900-х г.г. Чехов является признанным мастером, его произведения вызывают массу литературных споров и, как следствие, общественно-политический резонанс. Чехов ставит перед собой и читателями вопросы совести и ответственности за свою жизнь. Он пишет: «Литератор не кондитер, не косметик, не увеселитель; он человек обязанный, законтрактованный сознанием своего долга и совестью». Это - жизненное и писательское кредо Чехова. В 1900 году Чехова выбирают в почетные академики Петербургской Академии наук. Но в 1902 году Чехов выходит из её рядов в знак несогласия с решением Академии об исключении Горького по причине его политической неблагонадежности. По этому поводу к Чехову в Ялту приезжает В.Г.Короленко, с которым его связывали давние дружеские отношения.

Весной 1900 года в Крым приезжает на гастроли Московский Художественный театр. Чехов отправляется в Севастополь, где специально для него дают «Дядю Ваню». Позже театр переезжает в Ялту, и в доме на Аутке начинают собираться интереснейшие люди: Бунин, Горький, Куприн; каждый день у Чеховых - вся театральная труппа. Вскоре театр возвращается в Москву. Но уже в июле Ольга Леонардовна Книппер, ведущая актриса МХТ, первая исполнительница ролей в чеховских пьесах, с которой Чехов познакомился на репетициях в 1898 году и впоследствии активно переписывался, снова едет в Ялту гостить у писателя. Они проводят вместе весь июль, и за это время определяется их дальнейшая совместная жизнь.

Зиму 1900-1901 г.г. Чехов находится в Ницце.на лечении, потом едет в Италию, а в феврале возвращается в Ялту. 25 мая А.П.Чехов и О.Л. Книппер венчались. Сразу после свадьбы Ольга Леонардовна везет мужа в Уфимскую губернию на кумыс - считалось, что он помогает при чахотке. Чехов уже очень слаб, но несмотря на мучительную болезнь, он продолжает писать, встречаться с людьми, помогать всем, кому только можно. «Я презираю лень, как презираю слабость и вялость душевных движений», - сказал он как-то о самом себе. Написана и поставлена пьеса «Три сестры» (1901 г.). Чехов в основном живет в Ялте, хотя осень и ветреная сырая зима, проводимые в плохо отапливаемом доме, не добавляют Антону Павловичу здоровья. В ноябре 1901 г. он пишет жене: «У меня в кабинете обыкновенная температура + 12 и редко бывает + 13. Камина топить нельзя, потому что у меня от камина глаза болят. А при 12 градусах работать трудно». Супруги не виделись по несколько месяцев, так как Ольга Леонардовна была занята в театре, а Чехов вынужден был находиться в Ялте по предписанию врачей. Разлуки эти были мучительны для обоих. Чехов писал жене: «Если мы теперь не вместе, то виноваты в этом не я и не ты, а бес, вложивший в меня бацилл, а в тебя любовь к искусству». Вообще, переписка Чехова с Книппер - это потрясающее свидетельство их взаимоотношений: столько в них нежности, любви, уважения, заботы друг о друге, иногда плохо скрываемой боли от невозможности быть вместе. В письмах отражена история развития Московского Художественного театра, где Чехов - его главный автор, а Книппер - исполнительница главных ролей; интересен обмен мнениями о литературе, писателях, актерах, вообще о художественной жизни того времени. Герои писем - Горький, Бунин, Толстой, Станиславский, Немирович-Данченко, Шаляпин, Комиссаржевская, Мейерхольд и другие известные личности. Иногда Чехов наведывался в Москву

В 1904 году ставится еще одна пьеса Чехова «Вишневый сад». Книппер играет Раневскую. Как и роль Маши в «Трех сестрах», роль Раневской явилась вершиной творческого взлета актрисы. «Вишневый сад» - это последнее произведение великого писателя и драматурга. Туберкулезный процесс усиливается настолько, что в мае 1904 года Чехов покидает Ялту и вместе с женой едет в Баденвейлер, знаменитый курорт на юге Германии. Но о выздоровлении не могло быть речи, здесь Чехов только на время облегчил свои страдания.

15 июля (1-го по ст.стилю) во втором часу ночи Чехов почувствовал себя особенно плохо. Приехавшему на вызов доктору он сказал твердо: «Я умираю». Затем попросил принести шампанского, не торопясь осушил бокал, лег, повернувшись на левый бок, и вскоре скончался.

 

 

2. Краткая хроника жизни А.П. Чехова

1860, 17(29) января. В Таганроге родился Антон Павлович Чехов. 
1869 -1879. Учеба в гимназии. 
1877. Первое посещение Москвы. 
1877 - 1878. "Пьеса без названия" ("Безотцовщина") 
1879. Поступил на медицинский факультет Московского университета. 
1880, 9 марта. Первая публикация Чехова "Письмо донского помещика Степана Владимировича N. к ученому соседу д-ру Фридриху "(еженедельник "Стрекоза"). 
1884. июнь. Окончание медицинского факультета Московского университета. Выход в свет сборника "Сказки Мельпомены. Шесть рассказов А. Чехонте."
1885, декабрь. Первая поездка в Петербург. Знакомство с А.С. Сувориным (издателем газеты "Новое время"). 
1886, 15 февраля. Напечатан первый рассказ Чехова в газете "Новое время" - "Панихида". 
1886. Вышла книга "Пестрые рассказы". 
1886, 27 августа. Переезд в дом на Садово-Кудринской улице. 
1887, август - сент. Вышли книги "В сумерках. Очерки и рассказы", "Невинные речи". 
1887, 19 ноября. Премьера комедии "Иванов" в московском театре Ф.А.Корша. 
1888, март. В журнале "Северный вестник" опубликована повесть "Степь". 
1888, май - июнь. Вышла книга "Рассказы". 
1888, 7 октября. Чехову присуждена академическая Пушкинская премия за сборник "В сумерках". 
1889, 31 января. Первое представление пьесы "Иванов" на сцене Александринского театра. 
1889, 2 июля. После смерти брата Николая (17 июня) уехал в Одессу, затем в Ялту. 
1890, конец марта. Вышел сборник "Хмурые люди". 
1890, 21 апреля. Отъезд на Сахалин. 
1890, 11 июля - 13 сент. Пребывание на Сахалине. 
1890, 16 окт. - 1 дек. Возвращение морем - из Владивостока, через Гонконг, Сингапур, Коломбо, Индийский океан, Суэцкий пролив, Константинополь в Одессу. 
1891, март - апрель. Поездка в Европу (посещение Вены, Венеции, Флоренции, Рима, Неаполя, Помпеи, Ниццы, Монте-Карло, Парижа). 
1891, дек.- 1892, февр. Помощь голодающим крестьянам Нижегородской и Воронежской губерний. 
1892, 4 марта. Переезд в Мелихово. 
1892, лето. Лечение больных во время эпидемии холеры в Тульской губернии. 
1893, июнь - июль. Закончена книга "Остров Сахалин". 
1894, 14 сентября. Поездка в Европу (Вена, Триест, Венеция, Милан, Генуя, Ницца, Париж). 
1895, 8 - 9 августа. Чехов в Ясной Поляне. Чтение Л.Н.Толстым вслух глав романа "Воскресение". 
1895, октябрь - ноябрь. Работа над пьесой "Чайка". 
1895, 14 декабря. Знакомство с И.А. Буниным. 
1896, июнь. Чехов начал постройку колокольни в Мелихове. 
1896, 17 октября. Первое представление "Чайки" в Александринском театре. 
1897, янв. - начало февр. Участие в переписи населения Бавыкинской волости Серпуховского уезда.
1897, февраль - июль. Строительство школы в Новоселках. 
1897, 22 марта - 10 апр. Сильное легочное кровотечение. 
1897, 6 мая. Чехову пожалована бронзовая медаль за труды по переписи населения. 
1897, 1 сентября. Поездка в Европу (Париж, Биарицц). 
1897, 31 октября. Чехов избран членом Союза взаимопомощи русских писателей и ученых. 
1898, лето. Работа над трилогией - "Человек в футляре", "Крыжовник", "О любви". 
1898, июль - август. Постройка в Мелихове земской школы. 
1898, сентябрь. Знакомство с О.Л.Книппер. 
1898, 12 октября. В Москве после операции умер Павел Егорович Чехов, отец писателя. 
1898, октября. Покупка земельного участка в Аутке (пригород Ялты) для постройки дачи. 
1898, ноябрь - декабрь. Сбор пожертвований для голодающих детей Самарской губернии. 
1898, 17 декабря. Премьера "Чайки" в Московском Художественном театре. 
1899, 17 января. Заключение договора с книгоиздательством А.Ф.Маркса об издании собрания сочинений А.П.Чехова. 
1899, 19 марта. Знакомство с М.Горьким. 
1899, ноябрь - декабрь. Помощь в постройке Мухалатской школы и сбор средств на постройку санатория для туберкулезных больных. 
1899, 6 декабря. Пожалован орденом св. Станислава третьей степени "за отличное усердие в делах народного просвещения". 
1899, декабрь. Вышел первый том собрания сочинений Чехова в издательстве А.Ф.Маркса. 
1900, 8 января. Чехов избран почетным академиком по разряду изящной словесности. 
1900, 11 декабря. Поездка в Европу (Ницца, Пиза, Флоренция, Рим). 
1901, 31 января. Премьера пьесы "Три сестры" в Художественном театре. 
1901, 25 мая. Венчание в Москве с О.Л. Книппер. 
1902, 25 августа. Послал в Академию наук письмо с отказом от звания почетного академика. 
1903, начало декабря. Публикация последнего рассказа "Невеста". 
1904, 17 января. Премьера "Вишневого сада" в Художественном театре. 
1904, май. Последняя прижизненная публикация Чехова - пьеса "Вишневый сад". 
1904, 3 июня. Чехов с женой уехал в Баденвейлер. 
1904, 2 (15) июля. В три часа ночи Чехов скончался.

3. Анализ рассказов А.П. Чехова

“Унтер Пришибеев”

Герой рассказа отставной унтер - добровольный шпион и тупой самозваный администратор. Он по-своему понимает законы и нормы человеческого поведения. Этот человек терроризирует деревню где живет, считает, что он один знает порядки как необходимо обращаться с людьми низшего звания. Фигура Унтера выростает в фигуру всероссийского городового олицетворяя самодержавную власть в России. В этих рассказах подобных этому, смешное не развлекает, а заставляет задуматься, о том, что в небольшом произведении Чехов говорит о больших явлениях.

Палата №6.

Рассказы и повести 90х годов, направлены против жестокой и пошлой жизни. Этот рассказ написан после возвращения Ч. с о. Сахалин. Образ тюрьмы преследует писателя и палата №6 - это тюрьма. 
“Всюду - палата №6. Это Россия” (Лесков). Повесть начинается с описания флигеля больницы, там расположены душевно - больные. Тягостное впечатление складывается после описания флигеля, а еще больше усугубляется с описания палаты и сторожем Никитой. 
Больные похожи на арестантов, больница на тюрьму, где все перемешалось и трудно отличить нормального человека от сумасшедшего. Единственный человек способный здраво рассуждать это душевнобольной И.Д. Громов. Доктор Рагин говорит, навещая его в страшной палате: “Если бы вы знали друг мой, как мне надоели всеобщее бездарность, бездумность, тупость и с с какой радостью я всякий раз беседую с вами. Вы умный человек и я наслаждаюсь вами”. Жизнь среди нормальных людей, свела его с ума, и он заболел манией преследования, весьма распространенное заболевание того времени. Громов попадает в то заведение, где больных не лечат, а истязают. 
Громов болезненно реагирует на зло, несправедливость, беззаконие. Он не перестает протестовать, возмущаться, и не теряет веры в то, что рано или поздно правда, наконец, восторжествует. Иначе смотрит на жизнь доктор Рагин. “При всякой обстановке мы можем найти успокоение в самих себе”. Следуя этой идее, Рагель не вмешивается в дела больницы, не пытается изменить положение больных: “ В своей нечестности виноват не я а время”. 
Чехов восстает против насильного взгляда на жизнь, удобного для тех, кто сам не страдает. Устами Громова автор осуждает Рагина: “Нас держат здесь за решеткой, гноят, истязают, но это прекрасно и разумно, потому что между этой палатой и теплым кабинетом нет никакой разницы. 
“Страданья презираете, а небось прищеми вам палец дверью, заорете во все горло”. 
Лишь перед смертью Врагель понял правду Громова, правду тех, кто не хочет, не может мириться с насилием. Когда в «Палата №6» Никита избивает его, это событие освещает пронзительным светом ложь его жизни и его философского мировоззрения. Наступает пробуждение совести, появления чувства вины, в голове его мелькнула страшная, невыносимая боль, что такую же точно боль должны были испытывать годами эти люди. Рагин умер не от побоев Никиты, а от мук проснувшейся совести.

“Дом с мезамином”

Второе название - “Рассказ художника” - это значит, что будут воспоминания о передуманном и пережитом, а значит исповедь. Ведутся идейные споры и развертываются любовные истории кончающиеся печально. Противником в споре выступает художник и старшая сестра Лида Волчатинова, а безалаберный и чудаковатый художник в какой-то степени выражает мысли автора. Он утверждает, что все беды человеческие - от грубого физического труда. Надо только освободить человека от этого, а пока этого не произошло, необходимо разделить труд на всех. От этого одного он ожидает великих и благих последствий от человечества. 
Подобные взгляды утопительны и наивны, но автору они нравятся, а мысли и дела Лиды которая в своих аптечках и библиотечках видит главное средство улучшения жизни народа автору не по душе. Ее ограниченность не в том, что она увлечена малыми делами, а в том, что этими малыми делами она все и ограничивает. Они ее удовлетворяют, так же как и уездная игра в земский парламентарий. 
“Народ окутан цепью великой, а вы ее не рубите, а лишь прибавляете новые звенья”. Очевидно художник ближе к правде, чем рассудительная Лидия, но в жизни оказывается победителем она, а не художник вместе с его любовью и бесполезными пейзажами. Но все таки в свете высших ценностей тоскливый возглас художника “Мисюсь!Где ты?” значит больше чем все земские победы. Жестокости одерживают не полную и не безусловную победу. 

Трилогия Чехова “Человек в футляре”, “Крыжовник” - о любви. Сквозная тема этих произведений - разоблачение “пошлостей пошлого человека”. 
Объединяет их идея отделить смысл человеческой жизни. 
Футляр - Беликов считал страх перед жизнью, это стремление спрятаться за формулу “как бы что не вышло”. С другой стороны Беликовщина - активный характер. Беликовщина парализует все доброе, честное, свободное, всякое стремление к лучшему. “Он просто угнетал нас своей осторожностью, мнительностью, своими чисто футлярскими соображениями”. 
Беликов держит в страхе не только гимназию, но и весь город. “Стали бояться посылать письма, знакомиться, громко говорить и т.д. “Подчинились ему, терпели его люди мыслящие, знающие, читающие”. Боялись его потому что он был доносчиком, шпионом

В 1898 году в журнале «Русская мысль» были опубликованы три рассказа: «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви». Общая нумерация свидетельствовала о том, что они составляют единую серию. Тремя рассказами эта задуманная автором серия не исчерпывалась. В письме к издателю А.Ф.Марксу от 28 сентября 1894 года Чехов протестовал против того, что упомянутые три рассказа набираются в типографии для собрания сочинений, указывая, что они принадлежат «к серии, которая далеко ещё не закончена и которая может войти лишь в XI или XII том, когда будет приведена к концу вся серия». Осуществить свой замысел писателю не привелось. Но в незаконченном виде серия рассказов представляет собой не простое собрание, но цикл, своеобразную трилогию, состоящую из частей, внутренне связанных между собой. Каждый из трёх главных героев – учитель гимназии Буркин, ветеринарный врач Иван Иванович Чимша-Гималайский, помещик Алехин – рассказывает по одной истории; первый о своём знакомом – «человеке в футляре», другой – о своём брате, который решил «запереть себя на всю жизнь в собственную усадьбу», третий – о самом себе, о том, как он проглядел свою любовь и счастье.

  На общность между героями этих трёх историй давно обращено внимание. Учитель, который свёл всё существование к следованию инструкциям и правилам, чиновник, который подчинил.

Жизнь покупке имения с крыжовником, помещик, который, будучи влюблён, позволил сдерживающим соображениям настолько овладеть собой, что погибла сама любовь, - все трое связаны скрытой общностью.

Чаще всего эта общность обозначается понятием «футлярности», которое связано с осмыслением жизни. Каждая из трёх историй, по существу, повествует о «ложных представленииях», овладевающих различными людьми (мечту о крыжовнике можно назвать футляром, в который втиснута вся человеческая жизнь; таким же футляром можно назвать и те рассуждения о «грехе и добродетели в их ходячем смысле», в которые герои рассказа «О любви» старались упрятать своё чувство). В каждом случае это то, что позволило бы герою строить жизнь по шаблону, иметь единый ответ на все возможные жизненные «вопросы». 

«Человек в футляре»

Тема «футлярной» жизни может быть названа одной из сквозных, центральных тем в творчестве Чехова. Она звучала в рассказе «Учитель словесности» (1894), в котором Никитин описывает бездарного и безличного педагога-чиновника, преподавателя греческого языка (вспомним, что «человек в футляре» преподавал тот же предмет). Сходный образ возникает в одном из чеховских отрывков – «Шульц», который предположительно относится к началу второй половины 90-х годов. Здесь изображён ученик первого класса Костя Шульц. Он шагает в гимназию, а впереди него идёт учитель – «в цилиндре и в высоких кожаных калошах, солидных на вид и которые, как кажется, строго и неумолимо скребут по тротуару. Сколько мог взять сапожник за эти калоши, и думал ли он, когда шил их, что они будут так хорошо выражать характер человека, который их теперь носит?» В этом наброске деталь, рисуя внешний облик персонажа, выразительно намекает на его характер. Примерно в то же время, к которому относят этот отрывок, в 1896 году, Чехов записывает в дневнике о М.О.Меньшикове, гостившем у него: «М. в сухую погоду ходит в калошах, носит зонтик, чтобы не погибнуть от солнечного удара, боится умываться холодной водой, жалуется на замирание сердца».

Это, казалось бы, простая зарисовка, но в ней ещё почти нет художественного обобщения. Но вскоре в записной книжке Чехова появляется такая запись: «Человек в футляре, в калошах, зонт в чехле, часы в футляре, нож в чехле. Когда лежал в гробу, то, казалось, улыбался: нашёл свой идеал». Это уже не дневниковая запись непосредственного впечатления, но гениальный по предельной сжатости и необыкновенной глубине образ; в нём, как в зерне, уже заложено многое – главное, что в развёрнутом виде предстанет перед читателем в рассказе.

Интересно, что между двумя этими записями находятся слова Чехова: «Если человек присасывается к делу, ему чуждому, например, к искусству, то он, за невозможностью стать художником, неминуемо становится чиновником. Сколько людей таким образом паразитирует около науки, театра и живописи, надев вицмундиры! То же самое, кому чужда жизнь, кто не способен к ней, тому больше ничего не остаётся, как стать чиновником». Писатель перенёс эту запись в свою книжку (см. Книжка I, стр.70, №2), где она предшествует упомянутой записи о человеке в футляре, нашедшем в гробе свой идеал (там же, стр.86, №2). Так с разных сторон подходил Чехов к образу неспособного к жизни чиновника, с душой, упрятанной в «футляр».

История образа «человека в футляре» даёт возможность проникнуть в лабораторию творчества Чехова. Мы видим, как постепенно проясняется и кристаллизуется этот образ, как из характерных деталей вырастает типическое обобщение.

Учитель гимназии Беликов не случайно оказался образом нарицательным, олицетворяющим общественное явление, получившее название «беликовщины». «Он был замечателен тем, что всегда, даже в очень хорошую погоду, выходил в калошах и с зонтиком и непременно в тёплом пальто на вате. И зонтик у него был в чехле, и часы в чехле из серой замши, и когда вынимал перочинный нож, чтобы очистить карандаш, то и нож у него был в чехольчике; и лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он всё время прятал его в поднятый воротник. Он носил тёмные очки, фуфайку, уши закладывал ватой… Одним словом, у этого человека наблюдалось постоянное и непреодолимое стремление окружить себя оболочкой, создать себе, так сказать, футляр, который уединил бы его, защитил бы от внешних влияний. Действительность раздражала его, пугала, держала в постоянной тревоге, и, быть может, для того, чтобы оправдать эту свою робость, своё отвращение к настоящему, он всегда хвалил прошлое и то, чего никогда не было». 
А далее звучит сигнал, который был столь понятен современникам Чехова. Беликов – учитель древних языков, но во имя чего он их преподавал? Они «были для него, в сущности, те же калоши и зонтик, куда он прятался от действительной жизни». Это уже прямой намёк на только что завершившуюся эпоху. Преподавание древних языков в гимназиях рассматривалось министрами Александра III как средство, призванное отвлечь молодёжь от «вредных» увлечений, от интереса к злобе дня. «И мысль свою Беликов также старался упрятать в футляр». 
Обратим внимание, как от бытовых вещей, предметов домашнего обихода образ «футляра» движется, набирает силу и превращается в «футлярный» образ мыслей, вновь замыкающийся в финале на калошах и зонтике. Создаётся гротескный образ человека, придающегося «футлярному» существованию, отгородившегося наглухо от жизни. А далее Чехов покажет, что учитель гимназии Беликов далеко не безобидный человек. Он давил, угнетал всех на педагогических советах – и ему уступали. Учителя боялись его, и директор боялся. «Вот подождите же, наши учителя нард всё мыслящий, глубоко порядочный, воспитанный на Тургеневе и Щедрине, однако же этот человечек, ходивший всегда в калошах и с зонтиком, держал в руках всю гимназию целых пятнадцать лет! Да что гимназию? Весь город!»… Напрашивается недоговорённое Чеховым: «Да что весь город? Всю страну!»

Беликов потому и страшен окружающим его интеллигентам, что своими повадками, своим образом жизни и мысли он воплощает характерные особенности русской государственности с её ненавистью к свободомыслию и страхом перед ним, с её мундирными, полицейскими замашками. Этот Беликов, повторяющий «как бы ничего не вышло», ходит по квартирам «и как будто что-то высматривает. Посидит этак, молча, час-другой и уйдёт. Это называлось у него «поддерживать добрые отношения с товарищами». 
Неспроста боятся таких посещений наученные горьким опытом политического сыска русские интеллигенты. Добровольная роль доносчика, фискала Беликову вполне к лицу. Недовольный «вольномыслием» учителя Коваленко, Беликов говорит: «…Я должен буду доложить господину директору содержание нашего разговора…в главных чертах. Я обязан это сделать». И не удивительно, что за последние 10-15 лет под влиянием таких людей, как Беликов, в городе стали бояться всего. «Боялись громко говорить, посылать письма, знакомиться, читать книги…»

Из описания тщедушного гимназического учителя вырастают точно обозначенные приметы эпохи: мысль, которую стараются запрятать в футляр; господство циркуляра запрещающего; разгул шпионства, высматривания, доноса; газетные статьи с обоснованием запретов на всё, вплоть до самых нелепых («запрещалась плотская любовь»). И как итог – страх рабский, добровольный, всеобщий. И это не случайно. Давление действенно там, где есть готовность ему подчиняться. 
Но проникает в город веяние новых времён. Среди учителей гимназии появляются независимые люди вроде преподавателя Коваленко. «Не понимаю, - говорит Коваленко, - как вы перевариваете этого фискала, эту мерзкую рожу. Эх, господа, как вы можете тут жить! Атмосфера у вас удушающая, поганая. Разве вы педагоги, учителя? Вы чинодралы, у вас не храм науки, а управа благочиния, и кислятиной воняет, как в полицейской будке». С приходом в гимназию таких людей заканчивается век Беликова. Он умирает. И теперь, «когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже весёлое, точно он был рад, что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет. Да, он достиг своего идеала!»

Во время похорон стояла дождливая погода и все учителя гимназии «были в калошах и с зонтами». О многом говорит эта чеховская деталь. Умер Беликов, а «беликовщина» осталась в душах людей. «Вернулись мы с кладбища в добром расположении. Но прошло не больше недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая, жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешённая вполне; не стало лучше». Такое завершающее рассуждение вновь звучало злободневно для современников Чехова, так как после смерти своего отца новый царь Николай II назвал «бессмысленными мечтаниями» те надежды на предоставление самых скромных прав, которые выражались в обществе, и заявил, что он будет «охранять начала самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его незабвенный покойный родитель». Всё останется по-старому, не стало лучше – такие настроения, действительно, охватили большую часть русского общества в начале нового царствования. И слова учителя Буркина «… а сколько ещё таких человеков в футляре осталось, сколько их ещё будет!" отражали это угнетённое состояние. Иван Иваныч вступает в спор с унылым выводом Буркина. В музыкальную композицию рассказа врываются, как партия трубы, слова человека, который не хочет удовлетвориться старой истиной о том, что всё будет, как было, а хочет решительных перемен, ломки вокруг себя. «- А разве то, что мы живём в городе в духоте, - говорит он, - пишем ненужные бумаги, играем в винт – разве это не футляр? А то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор – разве это не футляр?...

Видеть и слышать, как лгут… и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и всё это из-за куска хлеба, из-за тёплого угла, из-за какого-нибудь чинишка, которому грош цена, - нет, больше жить так невозможно!»

Россия уже находилась в преддверии великих потрясений, и об ожидании скорых перемен одними из первых заговорили герои Чехова. Он не случайно пишет о таких людях: в самой действительности они попадались чаще, сама жизнь порождала их всё больше. Образ «человека в футляре» раскрывается постепенно, всё более углубляясь как художественное обобщение. Сначала мы смотрим на Беликова «буркинскими» глазами. Затем слова Ивана Ивановича открывают новую перспективу образа, прямо связывая его с укладом жизни. Но и это ещё не всё. Прочитав рассказ до конца, мы как бы поднимаемся на новую ступень в осмыслении образа. Автор, казалось бы, ничего не добавляет от себя к разговору двух героев. Но одна деталь, как всегда у Чехова внешне совершенно «безобидная», вдруг заставляет взглянуть на рассказанное с новой, ещё более широкой точки зрения.

Как вообще начался разговор о Беликове?
«Рассказывали разные истории. Между прочим говорили о том, что жена старосты, Мавра, женщина здоровая и не глупая, во всю свою жизнь нигде не была дальше своего родного села, никогда не видела ни города, ни железной дороги, а в последние десять лет всё сидела за печью и только по ночам выходила на улицу». В связи с этой женщиной, которая прожила жизнь, почти не видав жизни, женщиной, обречённой на существование, подходящее скорее для «рака-отшельника или улитки», - в связи с этим и рассказывает Буркин историю о Беликове. «Футляр» - это не только городская жизнь, о которой говорит Иван Иваныч («А разве то, что мы живём в духоте, в тесноте, пишем ненужные бумаги, играем в винт – разве это не футляр?»). Образ крестьянки Мавры, обречённой на то, чтобы проводить всю свою жизнь в «скорлупе», вносит новый поворот в тему «футляра».

В конце рассказа, когда Буркин, прервав Ивана Иваныча («Ну, уж это вы из другой оперы…), предложил отправиться спать и всё затихло, - вдруг раздаются чьи-то шаги: туп, туп… «Кто-то ходил недалеко от сарая; пройдет немного и остановится, а через минуту опять: туп, туп…» «Это Мавра ходит», - говорит Буркин. Только что прервался разговор о футляре, но, кажется, сама жизнь продолжает его, напоминая о Мавре, о деревенской женщине, которая всю жизнь ходит, словно на короткой привязи, вокруг одного места: туп, туп…

«Крыжовник»

Что за «поучительную историю» хотел поведать Иван Иваныч в связи с рассказом Буркина? Ей посвящено второе произведение трилогии – «Крыжовник». Оказывается, продолжая начатый разговор, Иван Иваныч намеревался рассказать о своём брате, который всю жизнь мечтал только об одном – об усадьбе с собственным крыжовником. Лейтмотив первого рассказа – «Больше так жить невозможно!» Главная мысль второго рассказа: «Человеку нужно не три аршина земли, не усадьба, а весь земной шар, вся природа, где на просторе он мог бы проявить все свойства и особенности своего свободного духа».

В соответствии с этим и строится весь рассказ. Если своего рода «увертюрой» к разговору о «человеке в футляре» служил образ Мавры, то здесь уже совсем иное начало; Буркин и Иван Иваныч далеко ушли от села Мироносицкого, где остановились в прошлый раз; рассказ открывается пейзажем: «Далеко впереди еле были видны ветряные мельницы села Мироносицкого, справа тянулся и потом исчезал далеко за селом ряд холмов, и оба они знали, что это берег реки, там луга, зелёные ивы, усадьбы, и если стать на один из холмов, то оттуда видно такое же громадное поле, телеграф и поезд, который издали похож на ползущую гусеницу, а в ясную погоду оттуда бывает виден даже город». Так с самого начала Чехов словно раздвигает рамки повествования, открывает читателю то, что так и не видела бедная Мавра, не выходившая за пределы своего села. Казалось бы, совсем обыкновенная житейская подробность: в «Человеке в футляре» разговор происходил ночью в сарае, а здесь герои вышли на простор. Но вдумаемся – как подходит этот тёмный сарай для разговора о Мавре, о Беликове, о «футляре» и как оправдана картина вольного простора для второго рассказа. Поэтическая мысль Чехова обнимает собой простор всё шире и шире, и вот уже образ всей родной страны встаёт перед нами. Неслучайно дальше идут слова: «Теперь, в тихую погоду, когда вся природа казалась кроткой и задумчивой, Иван Иваныч и Буркин были проникнуты любовью к этому полю и оба думали о том, как велика, как прекрасна эта страна».

И когда открывается такая перспектива, такая глубина видения - маленьким и жалким кажется владелец усадьбы с крыжовником – Николай Иваныч Чимша-Гималайский. Этот образ также противостоит самой жизни, как и его духовный собрат – «человек в футляре». Тот нашёл свой идеал в гробе, об этом же Чехов в записной книжке говорит так: 
« - Человеку нужно только 3 арш[ина] земли.

- Не человеку, а трупу. Человеку нужен весь земной шар». Любопытно, что эта запись находится рядом, на соседней странице с записью: «Когда лежал в гробу, то, казалось, улыбался: нашёл свой идеал». 
Беликов и Чимша-Гималайский – фигуры типические для жизни того времени. И вместе с тем это – существа, обречённые на гибель. Они связываются в сознании писателя с образом смерти.

Знакомясь с черновыми записями к «Крыжовнику», мы снова приближаемся к самому процессу рождения образа. Вначале Чехов, набрасывая вкратце историю покупки имения, пишет: «Через 2-3 года, когда у него рак желудка и подходит смерть, ему подают на тарелке его крыжовник. Он поглядел равнодушно…» Затем такой вариант: «Глядя на тарелку с крыж[овником]: вот всё, что дала мне в конце концов жизнь». Несколькими страницами ниже: «Крыжовник был кисел: Как глупо, сказал чиновник и умер».

Как видим, во всех этих вариантах чиновнику перед смертью открывалась пустота и бессмысленность его жизни. Но писатель отказался от такой развязки. В рассказе Чимша-Гималайский уже не чувствует, что крыжовник кисел, не говорит: «Как глупо», он расплывается в самодовольно-счастливой улыбке, чуть не плачет от радости и с наслаждением ест пусть жёсткий, пусть кислый, но зато свой, собственный крыжовник. Такая развязка сильнее передаёт силу собственнического самодовольства. Чимша-Гималайский утратил человеческий облик даже внешне: «… постарел, располнел, обрюзг; щёки, нос и губы тянутся вперёд, - того и гляди, хрюкнет в одеяло». И, может быть, самое страшное в нём – сытость, наглая, ничем не прошибаемая, его утробное равнодушие ко всему, что выходит за пределы его усадьбы.

Равнодушие выступает здесь не просто как черта характера, но как форма человеческого существования, предопределённая собственническим укладом. «Деньги, как водка, делают человека чудаком», - замечает Иван Иваныч и рассказывает о купце, который перед смертью съел все свои деньги с мёдом, чтобы никому не досталось; и ещё об одном барышнике, которому ногу поездом отрезало, а он всё просил, чтоб ногу отыскали – там, в сапоге, деньги, двадцать рублей, - как бы не пропали. В сопоставлении с этими эпизодами Николай Иваныч уже не кажется каким-то сверхъестественным чудаком, в самой судьбе его начинает проступать закономерность; история с крыжовником предстаёт как рассказ о том, что сделали с человеком деньги, собственность, имение. И характерно, что Буркин, более ограниченный, чем Иван Иваныч, не преминул тут снова прервать его: «Это вы уже из другой оперы». Тут открывается новая грань в теме «футляра» - это и беликовская боязнь жизни, маниакальная мнительность. И вместе с тем «футляр» - это собственническая сытость, самодовольство.

Глубоко предопределённой, внутренне закономерной оказывается эволюция взглядов Николая Иваныча. Он, уже забывая, что отец его – солдат, дед – мужик, говорит: «Мы, дворяне», проповедует телесные наказания, считает, что образование хотя и необходимо, но для народа преждевременно. В одной из черновых записей читаем: «Крыж[овник]: от сытости начинается либеральная умеренность . И далее: «Умеренный либерализм: нужна собаке свобода, но всё-таки её нужно на цепи держать».

Решая загадку «футляра», человеческого равнодушия, Чехов с глубочайшей художественной проникновенностью и зоркостью видит связь между «сытостью» и «либеральной умеренностью», между положением человека в обществе и его взглядами. 
«Я соображал: как, в сущности, много довольных, счастливых людей! Какая это подавляющая сила!... Всё тихо, спокойно, и протестует одна только немая статистика: столько-то с ума сошло, столько-то вёдер выпито, столько-то детей погибло от недоедания… И такой порядок, очевидно, нужен; счастливый чувствует себя хорошо только потому, что несчастные несут своё бремя молча, и без этого молчания счастье было бы невозможно. Это общий гипноз. Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти, стрясётся беда – болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других». 
«Не успокаивайтесь, не давайте усыплять себя! Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро! Счастья нет и не должно его быть, а если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чём-то более разумном и великом. Делайте добро!»

В «Крыжовнике» рассказывается о собственнике, потерявшем человеческий облик; одновременно с этим звучит в произведении тема пробуждения человека. «Но дело не в нём, - говорит Иван Иваныч о брате, - а во мне самом. Я хочу вам рассказать, какая перемена произошла во мне в эти немногие часы, пока я был в его усадьбе». И далее: «В эту ночь мне стало понятно, как я был тоже доволен и счастлив… Я тоже, за обедом и на охоте, поучал, как жить, как веровать, как управлять народом. Я тоже говорил, что ученье свет, что образование необходимо, но для простых людей пока довольно одной только грамоты. Свобода есть благо, говорил я, без неё нельзя, как без воздуха, но надо подождать».

Значит, и в самом Иване Иваныче тоже был кусочек «футляра», частица собственнического самодовольства. Он тоже общими словами, внешне довольно либеральными, в сущности отгораживался от главного – от мысли, что дальше так жить невозможно. Он тоже терпел весь этот строй и уклад жизни, где счастье одних основано на несчастье других, терпел и пользовался благами такого общественного порядка и отделывался ни к чему не обязывающими пожеланиями свободы.

Вот с этим циничным безразличием к народу, с этим прикрываемым красивыми словесами примирением с существующими порядками и порывает теперь Иван Иваныч. И противопоставляет он всему этому лицемерию не уход в демонстративную праздность, не толстовское «опрощение», но призыв изменить весь порядок вещей: «Мне говорят, что не всё сразу, всякая идея осуществляется в жизни постепенно, в своё время. Но кто это говорит? Где доказательства, что это справедливо? Вы ссылаетесь на естественный порядок вещей, на законность явлений, но есть ли порядок и законность в том, что я, живой, мыслящий человек, стою надо рвом и жду, когда он зарастёт сам, или затянет его илом, в то время как, быть может, я мог бы перескочить через него или построить через него мост? И опять-таки, во имя чего ждать? Ждать, когда нет сил жить, а между тем жить нужно и хочется жить!»

Такова перемена, произошедшая с Иваном Иванычем, душевный переворот, открывший ему глаза на действительность. Герой вплотную подошёл к убеждению, что назрела необходимость в корне и безотлагательно изменить весь существующий строй и порядок жизни. 

«О любви»

В рассказе «маленькой трилогии» А.П. Чеховым ставится вечный вопрос: что важнее для человека — личное счастье или устоявшаяся, привычная, порой бессмысленная жизнь. Выбор, сделанный героями рассказа Алехиным и Анной Алексеевной, их отказ от любви ради повседневной жизни, характеризуют взгляды всего общества того времени.

То, что Алехин и Анна Алексеевна полюбили друг друга, не вызывает удивления. Два образован­ных добрых человека, одинаково неудовлетворенных сложившейся жизнью, не могли не увидеть друг в друге близкого человека. Но ни у Алехина, ни у Анны Алексеевны не хватило мужества отка­заться от привычного уклада, что-то изменить в себе. Алехин, человек городской, привычный к об­щению с образованными людьми, к умственному труду, живет в деревне, занимается сельским хо­зяйством, работает в поле вместе с мужиками, у него не остается времени даже на чтение газет. Сна­чала он вынужден заниматься имением, чтобы расплатиться с долгами отца, но потом такая жизнь становится для него привычной и Алехин не хочет ее менять. Поэтому он отказывается от любви Анны Алексеевны, и в то же время оправдывает этот отказ своей рутинной жизнью: “Она пошла бы за мной, но куда? Куда бы я мог увести ее? Другое дело, если бы у меня была красивая, интересная жизнь, если б я, например, боролся за освобождение родины или был знаменитым ученым, арти­стом, художником, а то ведь из одной обычной будничной обстановки пришлось бы увлечь ее в дру­гую такую же или еще более будничную”. Но никаких попыток изменить свою “футлярную жизнь” Алехин не предпринимает.

Анна Алексеевна несчастна по-своему: нелюбимый, духовно неразвитый муж, серая будничная жизнь, которая не оставляет никаких впечатлений, угасающая, никем не признанная красота. В лице Алехина она находит духовно близкое, понимающее ее существо, но признаться ему в любви, а тем более быть с ним, она не может: ее так же не пускает “футляр”.

О ничтожности человека перед условностями общества Алехин говорит еще в начале рассказа, когда передает историю любви повара Никанора и Пелагеи.

Пелагея любит Никанора, но не хочет выходить за него замуж, потому что он пьяница и “буйного нрава”, она предпочитает “жить так”. Но Никанор, ссылаясь на “набожность” и “религиозные убеж­дения”, хочет жениться на Пелагее. На самом деле он боится идти против устоев общества и “на­божность” его - это страх не перед Богом, а перед людским судом.

Человек загнан обществом в “футляр”. И особенно хорошо Чехов демонстрирует это на примере Алехина, который, казалось бы, хочет изменить свою однообразную жизнь, вырваться из “футляра”, но в то же время не решается расстаться со спокойствием и удобствами устоявшейся жизни.

Анна Алексеевна тоже предпочитает “футлярное” существование и не решается на перемены. Она хочет любви, но серая, привычная жизнь с мужем и детьми ближе и понятнее ей, чем новая, в которой, скорее всего, она будет отвергнута обществом, не прощающим любых попыток разрушить существующие порядки. Анна Алексеевна злиться из-за нерешительности и на себя и на Алехина. Она становится раздражительной и, наконец, вынуждена лечиться от нервной болезни. Лишь пред­стоящая разлука заставляет Анну Алексеевну и Алехина признаться друг другу в любви, но делают они это, понимая, что их признания уже не смогут ничего изменить.

После отъезда Анны Алексеевны Алехин продолжает жить по-прежнему, и ему остается лишь сожалеть о несостоявшемся счастье.

Герои Чехова часто вызывают у читателей двоякое чувство: негодования и жалости. В этом рас­крывается умение писателя изображать человека во всех его проявлениях. Алехина и Анну Алексе­евну нельзя однозначно определить как положительных или отрицательных героев. Сложность ха­рактеров свойственна почти всем чеховским персонажам.

Рассказы рисуют разные проявления "футлярной жизни". "Футлярностью" заражены не только герои, но и рассказчики. Главная мысль автора о том, что человек в дисгармоничной жизни остается невоплощенным, не реализованы его душевные силы и возможности: ученый становится хозяином, художник - учителем, общественный деятель - ветеринарным врачом.

«Ионыч»

В русской литературе довольно часто писатели затрагивали такие темы, которые были актуальны для любой эпохи. Такие проблемы, затронутые классиками, как понятие о добре и зле, поиски смысла жизни, влияние окружающей среды на личность человека и другие, всегда стояли в центре внимания русской литературы. Интересен пример Антона Дельвига, который порицал коммерческую литературу в далеком 19 веке, а сейчас эта проблема наиболее остро стоит в нашей стране. Чехов наиболее ярко показал процесс изменения человеческой души под влиянием среды и прожитых лет. Кто не мечтал в юности о таких возвышенных идеалах, как честь, равенство, братство, свобода, труд на пользу общества.

Но проходят годы, и человек полностью внутренне меняется, желая только покоя и сытой, обеспеченной жизни. Чехов первый вскрыл социальные причины этой болезни в рассказе Ионыч.

Дмитрий Старцев, молодой, талантливый врач, приезжает на работу после окончания университета в губернский город С. Дмитрий Старцев работает в Деляже, который расположен в девяти верстах от города. Старцев всеми силами старается быть полезным людям, он почти не бывает в городе, все свое время отдает работе. Работа составляет смысл его жизни, ради нее он готов забыть о развлечениях, поэтому он много работает, не зная отдыха. Но Чехов в каком-то другом рассказе высказал очень верную мысль, что чаще всего довольно быстро черствеют учителя и врачи. Однообразные будни, наполненные бесконечными больными, поначалу не раздражают Старцева. Ему советуют, как образованному и интеллигентному человеку, почаще бывать в городе, записаться в клуб, вход куда был доступен только верхушке города, его знакомят с семьей Туркиных, по мнению местных обывателей, самой талантливой и необыкновенной.

Чехов небольшими штрихами рисует эту талантливость. Плоские остроты главы семейства Ивана Петровича, бездарная игра дочки Катерины и надуманные романы ее матери понятны Старцеву, но все-таки после больницы, грязных мужиков приятно и спокойно было сидеть в мягких креслах и ни о чем не думать. Лишь через год, приехав к ним скова. Старцев все чаще и чаще наведывается в этот гостеприимный дом. Он влюблен в дочь Туркиных, которую в семейном кругу называют Котик. Дмитрий ревнует, с трудом переносит разлуку, готов на все для нее, но Котик лишь кокетничает со Старцевым, не отвечая на пылкие чувства влюбленного. Старцев понимает, что ему взрослому человеку неприлично таскаться по кладбищам, получать записочки, как желторотому гимназисту, но тем не менее, он носится по всему городу, разыскивая фрак, чтобы сделать предложение Туркиной. Но даже в конце этого непродолжительного романа Старцевым, быть может, незаметно для него, овладевает трезвый расчет (Он думает А приданого они, должно быть, дадут немало). После отказа доктор переживает не слишком долго. Ему было всего лишь немного стыдно, что все так глупо и пошло кончилось. Раньше в городе Старцева звали поляк надутый, тем самым подчеркивая, что он чужой в этом городе. Старцев редко с кем разговаривал в клубе, а чаще молча ел, уткнувшись в тарелку, потому что, о чем бы он ни говорил, все обывателями воспринималось как личная обида. Когда Старцев пытался говорить о пользе труда, то каждый чувствовал в этом упрек себе. Обыватели города ровным счетом ничего не делали. День и время уходили на карты, сборища, безделье. Уезжает из города Котик, Старцев равнодушно узнает об этой потере, вспоминая только одно Сколько хлопот, однако. С этого времени Дмитрий теряет интерес к работе.

В городе у него огромная практика, ему хорошо платят за визиты. Он по вечерам любит считать деньги, которые заработал за день. У него появляются безобидные страстишки игра в вист, обжорство, жадность, равнодушие. Он уже не сострадает ближним, как раньше, и позволяет себе кричать на больных и стучит палкой. В городе его уже по-домашнему называют Ионычем, тем самым принимая его в свою среду. Чехов, показывая лучшую семью Туркиных, как бы подводит нас вслед за Старцевым сделать вывод: « Если самая талантливая семья так бездарна и глупа, то каков же весь город.. Еще хуже, чем Туркины, потому что в этом милом семействе есть налет хоть какой-то интеллигентности». Старцев не имел семьи, он, должно быть, просто ради удовольствия и, не зная, что делать с деньгами, создавал себе душевный комфорт, скупая недвижимость.

Чехов нас предупреждает: « Не поддавайтесь губительному влиянию среды, не предавайте своих идеалов, берегите в себе человека». Процесс духовного умирания Старцева тем тягостнее, что он вполне осознает, в какое мерзкое болото погружается, но не пытается бороться. Жалуясь на окружающую среду, он мирится с нею. Даже воспоминания о любви не могут разбудить полуспящую душу Старцева. Котик, вернувшись, видит Старцева другим, но ей хочется замуж, поэтому она цепляется за прошлые светлые мечты. Старцев же устало думает Хорошо, что я на ней не женился. Ему уже не нравилось и как сидит на ней платье, и ее манеры, и абсолютно все в ней - дело в том, что Старцев уже давно умер, и ничто нс может вывести его из духовной спячки. Ему не жаль молодости, любви, несбывшихся надежд.

Чехов написал историю новой формы тяжелой социальной болезни, которую давно изучала русская литература. Имя этой болезни - духовная деградация личности. Как опытный врач, Старцев мог бы поставить себе диагноз распад личности в результате утраты жизненных идеалов. Чехов, понимая трагизм мелочной действительности, не раз в своих рассказах повторял: « Нет ничего тоскливее, оскорбительнее пошлости человеческого существования». Высокую оценку Чехову дали не только его современники, но и писатели двадцатого века. Алексей Толстой сказал Чехов - это Пушкин в прозе. И я думаю, что с этим утверждением сложно не согласиться.

Художественные открытия Чехова, мастера рассказа, поражали его современников. Лев Толстой дал очень высокую оценку Чехову. «Какой превосходный язык!... Никто из нас ни Достоевский, ни Тургенев, ни Гончаров, ни я не могли бы так писать», - утверждал Лев Толстой. 

4. Основные приемы комического у Чехова

Один главный прием комического – несомненно, «несоответствие между внешностью и действительностью», демонстрация «несоответствия между высоким мнением человека о своей моральной, общественной, интеллектуальной значимости и его фактической ценностью». В качестве примеров Б. Дземидок приводит рассказы Чехова «Унтер Пришибеев», «Княгиня», «Человек в футляре».  Очевидно, что в двух последних рассказах этот прием выходит за рамки узкокомических задач. Но в одном  исследователь, несомненно, прав: их исток – традиционная комическая ситуация.

Не менее смешной прием юмористики – смешение разнородных и явно несочетаемых признаков ранний Чехов использовал его  очень охотно. Сочетаются – обычно в пределах одного предложения или синтаксического целого  вещи  вообще несоединяемые и несоизмеримые: крупное и мелкое, физическое и идеальное. «Любит больше всего на свете свой почерк, журнал «Развлечение» и сапоги со скрипом» («Перед свадьбой» 1880). «Этот скандал... обошёлся ему очень дорого. Благодаря ему он потерял свою форменную и веру в человечество». («Начальник станции», 1883г.) Ср. в письмах Чехова «Пахнет кислой капустой и покаянием». 
Этот прием, кроме решения комических задач, обеспечивал возможность включения самых разнообразных черт, вещей, качеств, как существенных для характеристики объекта (журнал «Развлечения»), так и собственно и индивидуальных и вообще неожиданных, попавших сюда, быть может по причинам комического ( «Говорит в нос, не отрицает наук, умывается с мылом...Поет тенором и в восторге от архиерейского баса» - «Случай с 
классиком», 1883). 

Связано с юмором, но уже выходит   в более широкие сферы объединение разнородных предметов в таких рассказах, как «Гриша», «Событие», «Ванька» (1886), «Каштанка»  (1887). «Вечером он никак не может уснуть. Солдаты с вениками, большие кошки, лошади, стеклышко, корыто с апельсинами, светлые пуговицы, – все это собралось в кучу...» («Гриша»). Здесь это перечисление еще окрашено улыбкой авторского отношения к детскому восприятию, но оно уже близко к вполне серьезным пассажам рассказов переломного периода: «Нюта казалась... топорной бабищей, доктор говорил пошло и неумно,  в котлетах за завтраком было очень много луку». («Володя»; первая редакция – «Его первая любовь», 1887). В едином потоке даются и чувства, и мысли героя, и его гастрономические ощущения. 

Примером такой же трансформации приёма могут служить чеховские сравнения. Принцип юмористического сравнения – почти обязательная перемена рядности: сравнение переводит предмет в другой ряд в другой план, чаще всего снижающий. Молодой Чехов широко это использовал. 

Но у позднего Чехова это приобрело другой характер. Мы имеем в виде знаменитые неожиданные чеховские сравнения, которые К. Чуковский в своё время давал длинным списком: «К пожилой даме, у которой нижняя часть лица была несоразмерно велика, так что казалось, будто она держала во рту большой камень» («Анна на шее», 1895г. ср. далее: «Когда... дали выручку пожилой даме с камнем во рту»); 

«Когда Гуров охладевал к ним, то красота их возбуждала в нём ненависть у кружева на их белье казались ему тогда похожими на  чешую («Дама с собачкой»,  1899г.); «Лёгкий остроносый челнок... имел живое, хитрое выражение и, казалось, ненавидел тяжёлого Петра Дмитриевича» («Именины» 1888г). Сравнение мёртвого, зашитого в парусину Гусева с морковью или редькой («У головы широко, к ногам узко» - «Гусев»).

  «Рассказ неизвестного человека»: «Самый жалкий и преступный вид имели два пирожка на тарелочке. «Сегодня нас унесут обратно в ресторан, - как бы говорили они, - а завтра опять подадут к обеду какому-нибудь чиновнику или знаменитой певице». 
В юмористике пейзаж – тоже один из первейших инструментов в выполнении ее специфических задач. Среди важнейших способов создания комического – перемещение явления в несвойственную ему сферу; так, проверенным приемом является ситуация, когда мифологические или библейские персонажи действуют в теперешнее, небиблейское время. Как этот прием выглядит в сфере пейзажа?
Здесь это, прежде всего, приписывание явлениям и объектам природы, вселенной неких человеческих качеств, поступков, которые при этом совершаются в современной бытовой обстановке. Луна, солнце, ветерок, листья и т.п. действуют, рассуждают, чувствуют точно так же, как прочие живые герои юмористической прессы, отягощены теми же заботами, делами, привычками. 
«Весна идет!.. В воздухе пахнет жаворонками… печеными, разумеется, и аптечными медикаментами. Солнце, все еще постукивая зубами от холоду, улыбается иногда кисло-сладкой улыбкой и снова прячется в тучи, как в фланелевую фуфайку»  («Будильник» 1885). 
Другой не менее распространенный способ – перенесение предмета из того класса, в котором он закреплен в социальном  знаковом узусе, в другой класс. Природа в этом узусе традиционно числится по разряду «возвышенного» и «поэтического» и описывается с использованием целого устоявшегося набора поэтизмов типа «серебряный диск», «алмазные (бриллиантовые)» зерна, капли, льдинки, «золотистые  лучи» и проч., в русской литературе мало изменившегося на протяжении всего 19 века.

Юмористическое описание переносит предметы из этого разряда в другой – непоэтический, сниженный, обыденный. 
Ранняя юмористика Чехова – настоящая энциклопедия русской жизни начала 80-х годов. Неожиданное применение нашли медицинские знания молодого юмориста. 
Использование разнообразных медицинских  реалий, изображение симптомов болезней, включение названий лекарств, диагнозов, описание внешности в медицинских терминах – постоянный (и не столь часто встречающийся в тогдашней юмористике) прием   его ранних юморесок. «Юноши и девы в томительном ожидании счастливых дней заболевают нервным сердцебиением (affectio cordils; средство излечения: kalium bromatum, valeriana и лед)» («Календарь будильника», 1882). «Пульс был горячечный» («Пропащее дело», 1882). Производят комическое впечатление  концентрация «ненужных» комических подробностей находим в последнем рассказе из последней «осколочной» серии Чехова – «Рыбья любовь» (1892;  вся эта серия может послужить очень показательным образчиком использования зрелым Чеховым своих старых юмористических приемов). Речь идет о сошедшим с ума карасе. Но по ходу дела читателю сообщаются сведения о Соне Мамочкиной, которая не имеет никакого отношения к его судьбе, и даже об ее тете, и даже о племянниках тети: «Соня Мамочкина вышла замуж за содержателя аптекарского магазина, а тетя уехала в Липецк к ее замужней сестре. В этом нет ничего странного, так как у замужней сестры шестеро детей и все дети любят свою тетю».

Юмор, по замечанию П. Анненкова, порождается «тесною, родственною жизнию с предметом».    Этот прием неожиданной точности был, как уже говорилось, был юмористическим приемом. Воспринятые Чеховым из юмористики, эти способы имели более широкое значение и привели к более масштабным результатам.

 

 

 

Заключение

Темой многих рассказов А. П. Чехова является обличение человеческих пороков. Чеховские персонажи стали символами угодничества и чинопочитания, а их имена — именами нарицательными. Чехов всей душой ненавидел обывательщину, которая засасывает человека, корежит его душу, убивает в нем все лучшее. “В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли”, — говорит Чехов устами доктора Астрова в пьесе “Дядя Ваня”. За этого прекрасного человека он боролся всем своим творчеством. Страшную картину омертвения человеческих душ, погруженных в тину обывательщины, обнажает Чехов в своих рассказах. Сытое мещанское счастье вызывает у Чехова раздражение, он страдает оттого, что в сонной одури обывательщины уничтожалась красота человеческих отношений. Осуждению духовного застоя, убожества обывательской жизни, собственнического счастья посвящены многие ранние рассказы Чехова и красной нитью проходят через все его творчество. 
Герои его рассказов отказываются от общественных идеалов, а это влечет за собой и их моральное падение. Чехов — великий русский мыслитель-реалист, обличитель мира пошлости и мещанства, несравненный художник. Проблемы, поставленные в его произведениях, актуальны и в наши дни. Чехов дорог нам тем, что в своем творчестве он отразил русскую жизнь конца XIX — начала XX века, он дорог нам человечностью, которая пронизывает и его личность, и его произведения. Он дорог нам своей удивительной верой в будущее, своим глубоким сознанием того, что все прекрасное на земле может быть создано только трудом. Л. Н. Толстой назвал Чехова “несравненным художником жизни”. И это действительно так. Основные ноты мещанства у Чехова — уродливо развитое чувство собственности, всегда напряженное желание покоя внутри и вне себя, темный страх пред всем, что так или иначе может вспугнуть этот покой, и настойчивое стремление скорее объяснить себе все, что колеблет установившееся равновесие души, что нарушает привычные взгляды на жизнь и на людей. Но объясняет мещанин не для того, чтобы только понять новое и неизвестное, а лишь для того, чтобы оправдать себя, свою пассивную позицию в битве жизни.  Мещанство хотело бы жить спокойно и красиво, не принимая активного участия в этой борьбе, его любимая позиция — мирная жизнь в тылу наиболее сильной армии. Всегда внутренне бессильное, мещанство преклоняется пред грубой внешней силой своего правительства, но если — как мы это видели и видим — правительство дряхлеет, мещанство способно выпросить и даже вырвать у него долю власти над страной, причем оно делает это, опираясь на силу народа и его же рукой. Оно густо облепило народ своим серым, клейким слоем, но не может не чувствовать, как тонок этот холодный слой, как кипят под ним враждебные ему инстинкты, как ярко разгорается непримиримая, смелая мысль и плавит, сжигает вековую ложь. Этот натиск энергии снизу вверх возбуждает в мещанстве жуткий страх пред жизнью,— в корне своем это страх пред народом, слепой силой которого мещанство выстроило громоздкое, тесное и скучное здание своею благополучия. На тревожной почве этого страха, на предчувствии отмщения у мещан вспыхивают торопливые и грубые попытки оправдать свою роль паразитов на теле народа. 

А.П. Чехов предпочитал исследовать жизнь не в больших и общих явлениях жизни, а в их частных выражениях в сфере быта. «Маленькая трилогия» исследует три основных института общественной жизни, три столпа, на которых она держится: категория власти – «Человек в футляре», категория собственности – «Крыжовник», категория семьи – «О любви». В совокупности три этих рассказа – чеховское опровержение основ существующего в России общественного строя. 
Уже в ранних юмористических рассказах Чехов рассматривал разнообразные виды «ложных представлений» - стереотипных жизненных программ, стандартов, по которым строится всё поведение человека. На этот раз писатель нашёл для этого явления точную и ёмкую формулу – «футляр». Что такое, как не футляр, в который укладываются все реакции Беликова на живую жизнь, эта его постоянная фраза «как бы чего не вышло»? В каждом случае это то, что позволяет герою строить жизнь по шаблону. А шаблоны, стереотипы мышления разные во всех трёх случаях. В «Человеке в футляре» футляр носит явно социально-политическую окраску, ибо это «ложное представление», по которому целую эпоху строилась жизнь целой страны. В других рассказах показана сковывающая власть футляра и там, где, казалось бы, каждый человек свободен: в «Крыжовнике» речь идёт о человеческой жизни, втиснутой, как в футляр, в мечту о собственном именьице со своим крыжовником, а в рассказе «О любви» - о чувстве, погубленном боязнью перемен, привычными представлениями о грехе и добродетели.

Чем же объясняется подобное бегство от реальной жизни? Почему человек уподобляется животному, улитке или раку-отшельнику? Возможно, такое стремление спрятаться связано с характером эпохи в жизни всей страны за полтора десятилетия. Это была Россия эпохи Александра III, только что отошедшей в прошлое, но то и дело о себе напоминающей. Реакция Беликова, Чимши-Гималайского и Алехина в то время была типичной: страх перед террором, доносами, запретами, страх рабский, добровольный, всеобщий – заставлял людей уходить в себя, замыкаться в себе от проблем и тревог повседневной жизни. Но это уже становилась не жизнь, а лишь существование, на уровне животных, как у улитки или рака-отшельника.

И люди «маленькой трилогии» это понимают. Они осознают безысходный тупик «футлярной» жизни. Но их прозрения чуть-чуть запаздывают. Инерция беликовского существования держит в плену их души. Чехов испытывает своих героев действием, и испытания этого они не выдерживают: за праведными словами не приходит черед праведных дел: жизнь их никак не меняется, оставаясь «не запрещённой циркулярно, но и не разрешённой вполне». «Всё, что напутали, что настроили, чем загородили себя люди, всё нужно выбросить, чтобы почувствовать жизнь, войти в первоначальное, простое отношение к ней» - такими словами Чехова можно определить основной пафос «маленькой трилогии»

Немало времени прошло со дня смерти А. П. Чехова, но каждое новое поколение видит в его произведениях героев нарицательных, как Хлестаков, Манилов, Иудушка Головлев. 

Список использованной литературы

1. Чехов А.П. Избранные сочинения. В 2-х т. Т. 1, 2. – М., 1979. 
2. Бердников Т.П. А.П. Чехов. Идейные и творческие искания. – М.: Худож. лит., 1984. – 511 с. 
3. Громов М.П. Книга о Чехове. – М.: Современник, 1989. – 382 с. – (Б-ка «Любителям рос. словесности). 
4. Капитанова Л.А. А.П. Чехов в жизни и творчестве: Учеб. пособие. – М.: Рус. слово, 2001. – 76 с. – (В помощь школе). 
5. Кулешов В.И. Жизнь и творчество А.П. Чехова: Очерк. – М.: Дет. лит., 1982. – 175 с. – (Школ. б-ка). 
6. Линков В.Я. Художественный мир прозы А.П. Чехова. – М.: Изд. МГУ, 1982. – 128 с. 
7. Тюпа В.И. Художественность чеховского рассказа. – М.: Высш. шк., 1982. – 133 с. – (Б-ка преподавателя). 
8. Архангельский А. А.П. Чехов: Худож. мир писателя//Литература (ПС) - 2001. – №37. – с. 5 – 12. 
9. Бердников Г. Социальное и общечеловеческое в творчестве Чехова//Вопр. литературы. – 1982. - №1. – с. 124 – 151. 
10. Зенкова К. С нами ли Чехов?//Север. – 1999. - №11. – с. 145 – 151.