Внеклассное мероприятие «Женщина и война…» (литературно-музыкальная композиция)
Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение
«Средняя общеобразовательная школа №15»
города Мичуринска Тамбовской области
Внеклассное мероприятие
«ЖЕНЩИНА И ВОЙНА…»
(литературно-музыкальная композиция)
(11 класс)
Мичуринск, 2020
Тема: «Женщина и война…»
Цель: прославление женщины на войне
Задачи:
1)духовно-нравственное воспитание обучающихся на примере подвига женщин во время Великой Отечественной войны 1941-1945гг.
2)развитие навыков выразительного чтения, умения держаться на сцене
3)расширение кругозора школьников
Оборудование:
Выставка книг и рисунков, слайдовая презентация, музыкальное исполнение
Ход урока:
Девушки в гимнастёрках одна за другой выходят на центр сцены, держа в руках горящую свечу.
(Звучит мелодия «Аве Мария»).
1.В мир приходит женщина,
Чтоб свечу зажечь.
2.В мир приходит женщина,
Чтоб очаг сберечь.
3.В мир приходит женщина,
Чтоб любимой быть.
4.В мир приходит женщина,
Чтоб дитя родить.
5.В мир приходит женщина,
Чтоб цветам цвести.
6.В мир приходит женщина,
Чтобы мир спасти.
Ведущий 1.
Женщина даёт нам жизнь, оберегает нас. Она провожала на битву мужа, сына, брата и в трудные минуты становилась рядом с ними.
Ведущий 2.
Четыре года гремела над нашей землёю самая страшная в её истории война. И четыре года в одном строю с мужчинами воевали женщины: связистки, партизанки, лётчицы, снайперы, разведчицы.
Ведущий 1.
И наравне с мужчинами они претерпевали все тяготы войны, нисколько не уступая им ни в отваге, ни в самоотверженности.
Ведущий 2. Слайд 1. «Женщины идут на войну».
За годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов в различных родах войск служили свыше 800 (восьмисот) тысяч женщин. Тогда, в 41-м, уходили на фронт совсем ещё молодые девушки, всеми правдами и неправдами осаждая военкоматы, прибавляя себе год-два, рвались на передовую. Жизнь раскололась на «до» и «после».
Чтец 1. Звучит мелодия песни «В лесу прифронтовом».
Я ушла из детства
В грязную теплушку,
В эшелон пехоты,
В санитарный взвод.
Дальние разрывы
Слушал и не слушал
Ко всему привыкший
Сорок первый год.
Я пришла из школы
В блиндажи сырые
От Прекрасной Дамы
В «мать» и «перемать»,
Потому что имя
Ближе, чем «Россия»,
Не могла сыскать.
(Ю. Друнина, 1942г)
Ведущий 1. Слайд 2. Юлия Друнина.
Это стихотворение написано Юлией Друниной. Сразу же после окончания школы, в первые дни войны, она ушла добровольцем в действующую армию и до конца 1944 года служила санинструктором в стрелковом, а затем в артиллерийском полку. Награждена орденом Красной звезды и медалью «За отвагу». В боях была ранена и контужена. Демобилизована из армии по ранению.
Ведущий 2.
Из воспоминаний санинструктора Полины Ноздрачёвой:
Чтец 2.
«Выстроились мы по росту, я самая маленькая. Командир идёт, смотрит, подходит ко мне:
- А что это за дюймовочка? Что ты будешь делать? Может, вернёшься к маме и подрастёшь?
А мамы у меня уже не было…».
Ведущий 2.
Из воспоминаний Нины Ковеленовой, старшего сержанта, санинструктора стрелковой роты:
Чтец 3.
«…Атаки рукопашные…Я что запомнила? Я запомнила хруст… Начинается рукопашная: и сразу этот хруст – хрящи ломаются, кости человеческие трещат. Когда атака, я с бойцами иду, ну, чуть-чуть позади, считай, - рядом. Всё на твоих глазах…».
Чтец 4.
Я только раз видала рукопашный.
Раз – наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
Чтец 5. Ю.Друнина. «Зинка». Слайд 3. «Санитарки».
1
Мы легли у разбитой ели,
Ждём, когда же начнёт светлеть.
Под шинелью вдвоём теплее
На продрогшей, гнилой земле.
- Знаешь, Юлька,
я – против грусти,
но сегодня она – не в счёт.
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живёт.
У тебя есть друзья, любимый,
У меня – лишь она одна.
Пахнет в хате квашнёй и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждёт…
Знаешь, Юлька, я – против грусти,
Но сегодня она – не в счёт.
Отогрелись мы еле-еле,
Вдруг – приказ:
«Выступать вперёд!»
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идёт.
2
С каждым днём становилось горше.
Шли без митингов и знамён.
В окруженье попал по Оршей
Наш потрёпанный батальон.
Зинка нас повела в атаку,
Мы пробились по чёрной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.
Мы не ждали посмертной славы.
Мы хотели со славой жить.
…Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?
Её тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав,
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.
3
…Знаешь, Зинка, я –
против грусти,
но сегодня она – не в счёт.
Где-то, в яблочном захолустье,
Мама, мамка твоя живёт.
У меня есть друзья, любимый,
У неё ты была одна.
Пахнет в хате квашнёй и дымом,
За порогом бурлит весна.
И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла.
…Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала?
Слайд 4. «Лётчицы».
Ведущий 1.
У женщин-лётчиц – крепкая рука,
А враг их величал – «ночные ведьмы».
Дрожали немцы, впрочем, неспроста:
Прицелом точным отправлялись в бездну!
Ведущий 2.
Они бомбили вражьи эшелоны,
За ночь одну шестнадцать, было, раз.
Взлетали в небо русские мадонны
И выполняли Родины приказ.
Ведущий 1. Слайд 5. «Марина Раскова».
Раскова Марина Михайловна (1912-1943) – лётчик-штурман, Герой Советского Союза (1938г.), майор (1942), окончила школу пилотов (1935).
Командир авиации по формированию женских авиаполков. С 1942 года командир 125-го женского бомбардировочного полка. Погибла 4 января 1943, выполняя боевое задание.
Чтец 6. Слайд 6. «Марина Раскова».
Из воспоминаний лётчиц 46-го гвардейского легкобомбардировочного полка им.М.М.Расковой:
«Наш полк полностью женский… Вылетели на фронт в мае сорок второго года… Дали нам самолёт «По-2». Маленький, тихоходный. Летал он только на малой высоте, часто на бреющем полёте. Над самой землёй! До войны на нём училась летать молодёжь в аэроклубах, но никто не мог и подумать, что его будут использовать в военных целях. Самолёт был деревянной конструкции, сплошь из фанеры, обтянутой перкалью. Вообще-то марлей.
Достаточно было одного прямого попадания, как он загорался – и сгорал уже в воздухе, не долетая до земли. Как спичка. Единственная солидная металлическая деталь – это сам мотор. Потом уже, только под конец войны, нам выдали парашюты и поставили пулемёт в кабине штурмана, а до этого не было никакого оружия, четыре бомбодержателя – и всё. Сейчас нас назвали бы камикадзе, может быть, мы и были камикадзе. Да! Были! Но победа ценилась выше нашей жизни. Победа!»
Ведущий 2. Слайд 7. «Зоя Космодемьянская».
В истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов золотыми буквами записано много героических имён, но, пожалуй, самым ярким и лучезарным из них является имя Героя Советского Союза Зои Космодемьянской, нашей землячки.
Ведущий 1.
Когда над Родиной нависла чёрная зловещая тень фашизма, Зоя не раздумывала, где ей нужно быть в это время. Уходя на фронт, девушка сказала матери пророческие слова: «Не плачь, мамочка. Я знаю, это трудно и опасно. Но, пойми, я не могу сидеть дома, когда фашисты рвутся к Москве. Вернусь героем или умру героем, ты только не унывай».
В конце ноября 1941 года при выполнении боевого задания в районе деревни Петрищево была схвачена фашистами и казнена.
Ведущий 2.
Стойкость и мужество юной партизанки поразили даже гитлеровцев. Когда немецкий офицер, присутствовавший на допросе Зои, был захвачен в плен, он записал в своих показаниях: «Маленькая героиня вашего народа осталась тверда. Она не знала, что такое предательство. Она посинела от мороза, раны кровоточили, но она не сказала ничего».
Чтец 7.
Эта девочка, хрупкая школьница,
Не согнувшая худеньких плеч,
Всё, что в песнях страны
колоколится,
Своей жизнью решила сберечь…
Чтец 8. Слайд 8. «Памятник Зое в Тамбове».
Твоя жизнь не прошла и не
кончена,
ей в грядущих былинах сиять.
Твоё имя Москва и Тамбовщина,
Вся Земля – будет век повторять.
Ведущий 1. Слайд 9, 9а,9б.
Во время Великой Отечественной войны военную форму надели 800 000 женщин.
Около 150 000 женщин были награждены орденами и медалями.
90 стали Героями Советского Союза. 49 – посмертно.
Чтец 9. Слайд 10. «Носки на фронт».
В тылу трудились тоже по-мужски,
В две смены! На износ! А вечерами,
От голода ослабшими руками
На фронт вязали тёплые носки.
Чтец 10.
Жила в тылу –
Не воевала.
Но, темнолица и тонка,
Четыре года простояла
В очередях и у станка.
Чтец 11.
Нет горше будней фронтовых,
Но эти –
Вряд ли были легче…
Ты знаешь это.
Ты видал
Цеха бессонные, в которых
Из гнева плавился металл,
А слёзы превращались в порох.
Ведущий 2.
Сколько таких матерей выстояли, выстрадали в войну и сумели преодолеть в себе боль. Но самое трудное для них – ждать письма, ждать и получить «похоронку». Ждать их – своих родных и любимых мужчин - и, может быть, не дождаться.
Чтец 12. Слайд 11. «Письма с фронта».
Я читаю письмо, что уже пожелтело с годами,
На конверте в углу номер почты стоит полевой.
Его в 42-м мой отец написал моей маме,
Перед тем как уйти в свой последний решительный бой…
Сценка. «Письмо с фронта – реликвия».
(Инсценировка рассказа Ю.Яковлева «Реликвия»).
Ведущий 1. Слайд 12. «Стихи».
Письма с фронта, бесценные, долгожданные, скупые весточки от любимых и родных, которых ждали матери, жёны, дети.
Чтец 13.
И верил я снова и снова,
Что в каждом конверте найду
Её материнское слово,
Её сокровенное «жду».
Ведущий 2. Слайд 13. «Мать сидит за столом».
Да, матери никогда не уставали ждать и верить. Надеяться и ждать.
Чтец 14. Песня о матери. («Ариозо матери»).
Постарела мать за 30 лет,
А вестей от сына нет и нет.
Но она всё продолжает ждать,
Потому что верит, потому что мать.
И на что надеется она…
Много лет, как кончилась война,
Много лет, как все пришли назад,
Кроме мёртвых, что в земле лежат.
Сколько их в то дальнее село
Мальчиков безусых не пришло?
Ведущий 1.
Провожая на фронт мужей и сыновей, русская женщина шептала: «Господь вас спаси!». Давала икону Божьей матери и говорила: «Пусть она сохранит тебя!». Перекрестив перед дорогой, слезу вытирала украдкой и молилась.
Чтец 15. Слайд 14. «Мать плачет над письмом».
Звучит мелодия песни «Баллада о матери».
У матерей святая должность в мире –
Молиться за дарованных детей.
И день и ночь в невидимом эфире
Звучат молитвы наших матерей.
Одна умолкнет, вторит ей другая.
Ночь сменит день, и вновь наступит ночь,
Но матерей молитвы не смолкают
За дорогого сына или дочь.
Господь молитвам матерей внимает,
Он любит их сильней, чем мы.
Мать никогда молиться не устанет
О детях, что ещё не спасены.
Всему есть время, но пока мы живы,
Должны молиться, Богу вопиять.
В молитве скрыта неземная сила,
Когда их со слезами шепчет мать.
Ведущий 2. Слайд 15. «Вдова-солдатка».
С огромным почтением и неподдельной любовью мы отдаём дань уважения подвигу женщины во время Великой Отечественной войны на фронте и в тылу. С истинным терпением, силой духа и стойкостью, глубокой материнской любовью, христианской безропотностью несла она свой тяжёлый крест вдовы-солдатки, матери погибших на войне сыновей и дочерей.
Даже в самые, казалось бы, спокойные времена над ней висел зловещий рок и тревожил её, поэтому русская женщина-мать из дальних веков несёт на себе печать вечной страдалицы, матери-защитницы, Богородицы. Её материнская любовь, глубокая вера и духовная сила противостояла войне и приблизила победу, отстояла самое дорогое – жизнь детей, мужей, отцов и независимость нашей Родины.
Слайд 16. Монумент «Родина-мать».
Инсценировка рассказа Ю.Яковлева «Реликвия».
Обычная деревенская изба.
Баба Настасья только что вымыла пол. Раздаётся стук в дверь.
Настасья.
Кого ещё принесло… Кто там? Входите. (Распахивается дверь, и на пороге появляются трое ребят). Некстати пожаловали. Вон полы не успели высохнуть.
Ребята. (Вразброд.) Здрасьте!
Настасья. Здрасьте, входите, уж если пришли. (Ребята осторожно проходят в избу). Ишь, наследили как!
Мальчик. (Оглядываясь на следы, оставленные на полу). Извините, мы нечаянно.
Девочка. (Оправдываясь). Грязно на улице очень.
Лёня. Ух, какая грязь там, баба Настасья.
Настасья. Ну, расчирикались, птички. Чего надо-то?
Девочка. У вас реликвии есть?
Настасья. Это старые газеты, что ли?
Лёня. Нет, баба Настасья, старые газеты – это макулатура.
Мальчик. А нам не макулатура нужна…
Девочка. Нам нужны реликвии войны.
Настасья. Никаких реликвий у меня, милые детки, нет, не сюда попали.
Девочка. Может быть, у вас есть штык или немецкая каска…
Настасья. (Рассердившись). Нет у меня немецкой каски. И штыка нет.
Лёня. Она не воевала. У неё муж воевал.
Мальчик. Так, может быть, красноармейская книжка, пробитая пулей, хранится.
Девочка. Или пилотка со звёздочкой.
Настасья. Ни пилотки, ни книжки у меня нет.
Мальчик. Плохо.
Девочка. Очень плохо.
Лёня. Да, плохо.
Девочка. А знаете, фото тоже годится.
Лёня. Правильно, годится! Нам в школе говорили. Баба Настасья, поищите за образами.
Настасья. Не видишь, что ли, что нет у меня образов!
Девочка. А может, за зеркалом. За зеркало тоже прячут. Зеркало у вас есть.
Настасья. (Принялась вытирать пол). Есть зеркало. Ходите тут без дела, полы пачкаете.
Мальчик. Мы не без дела. Мы собираем реликвии для школьного музея Великой Отечественной войны.
Настасья. (Разогнулась и вдруг ласково посмотрела на ребят). Есть у меня письмо с фронта. От мужа моего Петра Васильевича. Годится?
Девочка. Что же он не прислал фото?
(Настасья, ничего не ответив, пошла к комоду и достала из ящика бумажный треугольник)
Мальчик. (Протянул руку за треугольником). А где конверт с маркой? Потеряли?
Настасья. (Грустно). Ничего я не теряла! Разве тогда были конверты и марки. Треугольник, полевая почта, печать, вот и всё дело.
Лёня. Не было тогда конвертов и марок, понимаешь?
Девочка. А ваш муж был герой войны?
Настасья. Никаким он не был героем. Давайте сюда письмо.
Лёня. Баба Настасья, пусть они прочитают письмо.
Мальчик. Дайте, я прочитаю. Я хорошо разбираю почерк. (Начинает
читать).
- Здравствуй, жена моя Настасья!
С приветом к тебе муж твой Пётр. Я покуда жив и здоров, что и тебе желаю. Живу я неплохо. Курево выдают своевременно. Но вместо махорки филичевый, безвкусный. Куришь, куришь – никак не накуришься. Разве что дым идёт. Я второпях потерял запасную пару портянок. Повесил сушить, а по дороге снимались – забыл сунуть в вещмешок. Теперь маюсь. На ночь постираю единственную пару, к утру не успевают высохнуть. Приходится надевать сырые. Ноги преют.
Мы сейчас больше копаем, чем стреляем. Копаешь, а от окопа пашней пахнет. И от этого родного запаха щемит сердце. А сколько ещё провоюем, не знаю. Кланяйся дедусе Ивану, всем родным и соседям.
С фронтовым приветом твой муж Пётр».
(Во время чтения письма Настасья пригорюнилась и несколько раз краешком головного платка утёрла слезу. Потом наступила долгая тишина, которую нарушила девочка).
Девочка. (С глубоким вздохом). Нет, это не реликвия.
Мальчик. Понимаете, бабушка Настасья, не реликвия это.
Девочка. Всё про табак, про портянки…
Мальчик. А клятвы нет.
Настасья. (Внимательно посмотрела на детей). Какой клятвы?
Мальчик. Ну, вот например: «Умрём, но не отступим!»
Настасья. Не хотел он умирать.
Девочка. Поэтому и не реликвия!
Лёня. (Ему стало жаль бабу Настасью). А может быть, реликвия?
Мальчик. (Решительно). Нет, это не реликвия.
Складывает письмо, но никак не может сложить его в треугольник и так, полусложенное, протягивает его Настасье.
Настасья. (Взяла письмо, обвела ребят глазами.) Не реликвия, значит. А когда это письмо пришло с фронта, все бабы мне завидовали. Потому что никто не получал писем. А бабы были усталые и свирепые. Один раз чуть не прибили хромого почтальона: «Ты, хромой чёрт, без писем не приходи в деревню». И долго ещё на всю деревню было только одно письмо – вот оно. На фронте была своя война: а в деревне – своё: надрывались бабы, когда вместо лошади впрягались в плуг. Стирали в кровь плечи, сбивали ноги, надрывали животы. Такая это была пахота, что в конце полосы в глазах становилось темно и падали бабы на землю, как солдаты под огнём. И вот тогда они прибегали ко мне и требовали: «Читай письмо!». И я читала в который раз: «Здравствуй, жена моя Настасья…». А бабам чудилось, наверное, что в письме написано: «Здравствуй, жена моя Ольга» или «Здравствуй, жена моя Нюша». Это их мужья здоровались с ними. Это их мужья были живы и здоровы, и письмо их согревало, прибавляло им силы.
Письмо моё стало общим, вся деревня его читала, да что, из других деревень приходили почитать моё письмо. А моего Петра Васильевича уже не было в живых.
Мальчик. Баба Настасья, не сердись на нас, мы ведь не знали…
Лёня. Не знали они, баба Настасья!
Настасья. Глупые вы ещё! Вот вам письмо не подошло, а ведь невдомёк вам, что стояли твёрдо и погибали в бою те, то не писал «умрём, но не сдадимся». А таких было много, ох, как много было!
Девочка. (Бросилась к тряпке). Баба Настасья! Дайте, я приберусь у вас, вон как мы наследили.
Настасья. Без тебя, девонька, уберусь. У меня ещё сил хватает. А что письмо вам не нужно, так это и лучше, пожалуй. Живёте вы теперь хорошо, в утешении не нуждаетесь (бережно сложила письмо и улыбнулась) и почтальонов у нас теперь не бьют, потому что нет у нас такого положения, что на всю деревню была только одна весточка.
Мальчик. Баба Настасья, дайте нам письмо.
Лёня. Это реликвия, да.
Настасья. Ты уж молчи, пострелёнок, не то я с тобой по-своему разделаюсь.
Лёня. (Бегает вокруг неё). А я всё равно не боюсь, это вы только с виду сердитая.
Девочка. Баба Настасья, дайте письмо. Мы отдадим его в наш музей.
Мальчик. И тогда не только мы, а ещё много, много ребят узнают о вас и вашем муже Петре Васильевиче.
Настасья. О нём узнают – это хорошо. А обо мне что говорить. Нас таких сотни, тысячи. Смотрим мы сейчас на жизнь и радуемся. И об одном только думаем: не знать бы вам ни когда того, что нам пришлось узнать.
(Передаёт письмо мальчику).
