Перевод

Автор публикации: А. Коновалов, ученик 9 класса

Перевод отрывка из романа Фрэнсис Элизы Бёрнетт «Таинственный сад»

Она ушла прочь, неспешно размышляя. Ей начал нравиться сад, точно так же как ей начали нравиться малиновка, Дикон и мама Марты. Марта тоже начинала ей нравиться. Как-то слишком много нравившихся людей, особенно для человека, не привыкшего проявлять симпатию к кому-либо. Она относилась к малиновке, как к человеку. Она вышла погулять за длинную, увитую плющом стену, над которой возвышались деревья. И когда она во второй раз прогуливалась туда-сюда, с ней случилось что-то крайне интересное и волнующее. И все это из-за малиновки Бена Уэзерстаффа.

Она услышала чириканье и щебетание, и когда она посмотрела на пустую клумбу слева от себя, малиновка прыгала туда-сюда, делая вид, что выклевывает что-то из земли, как будто вовсе и не преследовала Марту. Но Марта знала, что она следила за ней, и поэтому ее переполняло удивительное чувство восторга, что она даже немного задрожала.

«Ты все-таки помнишь меня!» - закричала она.

«Помнишь! Нет ничего в мире красивее тебя!»

Она щебетала, все говорила и говорила, а птичка все прыгала, игриво веля хвостиком и щебеча. Казалось, что она разговаривает. Оперение на ее груди было точно сатин, она раздувала свою маленькую грудь, и была такой изящной, такой величественной и такой хорошенькой, что Марте действительно казалось, будто она показывает ей, какой важной и похожей на человека личностью может быть малиновка. Госпожа Мэри забыла, что когда-то была другой, потому что эта птица позволила ей приблизиться к ней, говорить с ней и даже издавать что-то похожее на звуки малиновки.

Невероятно! Подумать только, как она могла позволить настолько приблизиться. Она знала, что ничего не может заставить Марту протянуть к ней руку или даже спугнуть ее самым незначительным образом. Она это знала, потому что была настоящим человеком – только лучше, чем любой другой человек в мире. Он была так счастлива, что едва могла себе позволить дышать.

Клумба была не совсем пустая. В ней не было цветов, потому что многолетние растения срезались на зимнее время, но там были высокие и низкие кустарники. Под ними она увидела малиновку, прыгающую у маленькой кучки свежевскопанной земли. Она остановилась, чтобы найти червячка. Землю изрыла собака, пытаясь выкопать крота, так что ямка получилась довольно глубокой.

Мэри взглянула на нее, не совсем понимая откуда взялась эта ямка, и, присмотревшись, увидела что-то почти полностью зарытое с свежевскопанную землю. Это было что-то похожее на ржавое железное или медное кольцо, и когда малиновка отлетела к дереву, стоящему рядом, она высунула руку, чтобы достать кольцо. Однако, это было нечто большее, чем кольцо; это был старый ключ, который видимо пролежал в земле долгое время.

Госпожа Мэри поднялась и испуганно посмотрела на ключ, висевший на ее пальце.

«Наверно он пролежал здесь десять лет», - шепотом произнесла она. «Может быть, это ключ от сада!»

The Secret Garden

She walked away, slowly thinking. She had begun to like the garden just as she had begun to like the robin and Dickon and Martha’s mother. She was beginning to like Martha, too. That seemed a good many people to like—when you were not used to liking. She thought of the robin as one of the people. She went to her walk outside the long, ivy-covered wall over which she could see the tree-tops; and the second time she walked up and down the most interesting and exciting thing happened to her, and it was all through Ben Weatherstaff's robin.

She heard a chirp and a twitter, and when she looked at the bare flower-bed at her left side there he was hopping about and pretending to peck things out of the earth to persuade her that he had not followed her. But she knew he had followed her and the surprise so filled her with delight that she almost trembled a little.

"You do remember me!" she cried out. "You do! You are prettier than anything else in the world!"

She chirped, and talked, and coaxed and he hopped, and flirted his tail and twittered. It was as if he were talking. His red waistcoat was like satin and he puffed his tiny breast out and was so fine and so grand and so pretty that it was really as if he were showing her how important and like a human person a robin could be. Mistress Mary forgot that she had ever been contrary in her life when he allowed her to draw closer and closer to him, and bend down and talk and try to make something like robin sounds.

Oh! to think that he should actually let her come as near to him as that! He knew nothing in the world would make her put out her hand toward him or startle him in the least tiniest way. He knew it because he was a real person—only nicer than any other person in the world. She was so happy that she scarcely dared to breathe.

The flower-bed was not quite bare. It was bare of flowers because the perennial plants had been cut down for their winter rest, but there were tall shrubs and low ones which grew together at the back of the bed, and as the robin hopped about under them she saw him hop over a small pile of freshly turned up earth. He stopped on it to look for a worm. The earth had been turned up because a dog had been trying to dig up a mole and he had scratched quite a deep hole.

Mary looked at it, not really knowing why the hole was there, and as she looked she saw something almost buried in the newly-turned soil. It was something like a ring of rusty iron or brass and when the robin flew up into a tree nearby she put out her hand and picked the ring up. It was more than a ring, however; it was an old key which looked as if it had been buried a long time.

Mistress Mary stood up and looked at it with an almost frightened face as it hung from her finger.

“Perhaps it has been buried for ten years,” she said in a whisper. “Perhaps it is the key to the garden!”