Научно-исследовательская работа «Лаврентий Зизаний Тустановский как лексикограф и грамматик»

Лаврентий Зизаний Тустановский – человек своего времени, один из самых известных филологов и гуманистов XVI – XVII вв. Его имя звучит в разных уголках мира, его научные труды актуальны в лингвистике, педагогике и философии разных стран. Его античные и ренесанские идеи о грамматике как начале изучения всех наук, связь грамматики с риторикой, логикой и философией, - вот тема, проходящая лейтмотивом в исследованиях Лаврентия Зизания Тустановского.

 «Лексис» - основной труд Лаврентия Тустановского. Это словарь с толкованием лексем. Словарь – один из важнейших способов описания лексичес кой системы языка. В отличие от некоторых других способов для Он ставил перед собой задачу: обучение учеников простому, народному языку. Кроме того, «Лексис» давал сведения в различных областях знания.

Лаврентий Зизаний использовал опыт Франциска Скорины по толкованию слов в его Пражской Библии (1517), Псалтири и Апостоле, а также Новгородские словари 1282 и 1431 годов. Но если в Библии Скорины насчитывается около 200 глосс, в Новгородском словаре 1282 года — 350, а в словаре 1431 года —200, то у Зизания в реестре «Лексиса» значится 1061 слово, а при объяснении употреблено свыше 2000 слов.

Источником для словаря Зизания мог служить и «Лексисъ съ толкованiемъ словенских мовъ просто», вышедший в 1581 году.Собирая сведения в области истории, географии и биологии, Лаврентий Зизаний пользовался сочинениями Аристотеля (в «Лексисе» записано: «Аристотел мовит в книгах о животных...»), Козьмы Индикоплова; не обошел он и книгу польского шляхтича Мартина Вольского «Всемирная хроника, или Космография», вышедшую в 1550 и переведенную на русский язык в 1584 году.

Таким образом, в своей работе над «Лексисом» Зизаний использовал все достижения в этой области знаний, a также свой педагогический и жизненный опыт. Словарь Зизання носил прежде всего обучающий характер. С этой целью в нем приведены гнезда слов, образованных от одного корня.

Такое расположение материала показывало ученику, как из одного корня слова образуется та или иная часть речи. Это давало возможность научить учащихся словообразованию.

«Лексис» Зизания составлен в алфавитном порядке с соблюдением его для первых трех букв слова. В большинстве слов отмечено ударение. Но от принципа алфавитного расположения слов Зизаний часто отступает в пользу смысловой связи реестра или объяснительной части словаря.

Все это указывает на то, что учителя братских школ стремились различными способами развивать память своих учеников, пополнять их словарный запас.

Зизаний пользуется различными приемами объяснения слов па «простом русском языке». Наиболее часто с этой целью применяются синонимы. Примеры: адедро — выход, закретъ; беждение — примушене, беда; брозда — узда, уздя, ница. При отсутствии синонима Зизаний обращается к описательным приемам толкования слова. Например: безответенъ — отповеди не маючiй, неотповедный; воинствую—жолнерствомъ ся бавлю; и т. д.

Очень часто Лаврентий Зизаний прибегает к энциклопедическим приемам разъяснения слова: краегранесiе—початок стiха албо строки; зеленийчiе — естъ дерево, которое лете и зиме зелено, подобное листье мает зелью, на котором чернице ягоды растут; лоза — винная матица; и т. д.

В «Лексисе» очень много белорусских слов, которые бытуют до настоящего времени. Эти слова использованы в объяснительной части словаря: кошуля, отрута, сметье, заразъ, певень, лазня, сюды, сведокъ, парожшй, потребую, стерегу и др.

В «Лексисе» Лаврентия Знзання нетрудно обнаружить ряд фонетических и морфологических норм, свойственных современному белорусскому языку.

В «Лексисе» Лаврентия Зизания нашла свое отражение и терминология административного управления: митрополия — головнейшее место в яком повете; андипат—бурмистръ, старшин радца албо справца в яко земли.

Есть в «Лекоисе» и примеры толкования этнографических понятии: скутъ—верхнее оденье албо плахта; гадание—загадка, трудное и хитрое пытанье; обаванiе — заклинанье [8; 97].

Весьма интересны объяснения Лаврентия Зизания к словам, связанным с искусством. Само слово искусство он определяет как «уместность», «сведомость»; искусны — «учены», «сведомый». Из «Лексиса» известно, что во времена Лаврентия Зизания учениками братских школ ставились комедии. Трыжнище, трит, позорище, по определению Зизания, «месце где ширмуютъ, албо кушты ил комедiю оправуютъ», то есть место, на котором ставят представления.

Биологическая терминология снабжена в «Лексисе» довольно подробными пояснениями. Основным источником, откуда Зизаний черпал материал, была «Книга о животных» Аристотеля.

В словаре есть сведения о птицах, рыбах, животных и растениях. Для того чтобы люди, живущие в Белоруссии, могли представить себе, например, пеликана, Зизаний сравнивает его с аистом. Заметим, кстати, что обе эти птицы относятся к семейству аистообразных.

Описывая животное, Зизаний стремится рассказать о его особенностях и как они могут быть использованы. Из зверей в «Лексисе» характеризуется несколько животных: мечка—медведица; онагръ—дикiй оселъ, лёсны; скимен—лев молоды и т. д.

Из представителей растительного царства в «Лексисе» поясняются в основном растения Египта, Аравии, Палестины, что вызвано их частым упоминанием в книгах священного писания. Например: «Рамна естъ дерево неякоес кудерявое ягоды родячее»; «Смирна есть неякое дерево в Аравии, а которого запашны сокъ течетъ стакъти называемы»[3;119].

«Лексис» содержит краткие сведения из различных областей знаний, что обогащало словарный запас учащихся, способствовало овладению простым, народным языком. «Новые принципы и приемы составления словарей идут к нам из так называемой юго-западной Руси, которая в то время оказала большое культурное влияние на Московское государство. Там по явился первый печатный словарь «Лексис» (1596). Лексика старого книжного языка, в основной массе своей церковнославянская, нуждалась в переводе на «простой русский диалект» в пояснении ее русскими (для украинцев – украинскими, для белорусов – белорусскими) словами», – писал В.В. Виноградов [5;26].

Таким образом, словарный состав «Лексиса» обширен и разнообразен. В нем встречается расшифровка, перевод и объяснение слов из различных отраслей знаний, много внимания уделено лексике, относящейся к вопросам воспитания и обучения. Определенное место в словаре занимает лексика, связанная с философией, историей, географией, юриспруденцией, искусством, медициной, биологией, математикой, астрономией. Объясняя некоторые слова, Зизаний приводит сведения из истории, географии, естествознания, языкознания. В работе над словарем он использовал многие источники для раскрытия понятий, а также свой педагогический и личный жизненный опыт. Таким образом, лингвист строит преподавание языка на основе изучения его лексики, считая лексику – первоосновой языка и речи.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.Алексеев А.В. Историческая грамматика русского языка. учебник и практикум для академического бакалавриата / А.В. Алексеев. — Люберцы: Юрайт, 2016. — 314 c.

Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э.Бенвенист. – М.: УРСС, 2002. — 244 c.

Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии / А.В. Бондарко. — Л., 1983. — 84 c.

Борковский В.И. Историческая грамматика русского языка. 5-е изд. / В.И. Борковский, П.С. Кузнецов. — М.: Книжный дом Либроком, 2010. — 512 c.

Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка: Этимология / Ф.И. Буслаев. — М.: Книжный дом Либроком, 2014. — 288 c.

Дубичинский В.В. Лексикография русского языка: учеб. пособие / Дуби чинский В.В. – М. : Наука: Флинта, 2008. – 432 с.

Историческая грамматика русского языка. Морфология: П. С. Кузнецов – М., 2010 г.- 312 с.

Историческая грамматика русского языка: В. И. Борковский, П. С. Кузнецов. М., 2010 г.- 512 с.

Кузнецов П.С. Историческая грамматика русского языка: Морфология / П.С. Кузнецов. — М., 2014. — 312 c.

Милославский И.Г. Краткая практическая грамматика русского языка / И.Г. Милославский. — М., 2015. — 288 c.

Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М., 1990. — 314 c.

Сабитова З.К. Историческая грамматика русского языка: Учебное пособие. 2-е изд., испр / З.К. Сабитова. — М., 2015. — 512 c.