Самозванство как попытка внешнего управления Россией

XIV Муниципальная научно-практическая конференция обучающихся

«Культура. Интеллект. Наука»

(муниципальный этап Краевого форума «Молодежь и Наука»)

Самозванство времен Смуты как попытка внешнего управления Россией

Секция: Отечественная история и краеведение

Учебно-исследовательская работа

Выполнили:

Кислякова Екатерина

МБОУ Школа №90, 7 класс,

Пономарева Ксения

МБОУ Школа №90, 7 класс

Руководитель: учитель истории и обществознания Лихина Е.В.

Ведение

Смутное время в России в начале XVII в. является знаковым явлением в отечественной истории. Его последствия в значительной степени определили характер и динамику последующего развития страны. Смута оставила неизгладимый след в сознании русских людей, стала для них важнейшей вехой исторической памяти.

Цель нашей исследовательской работы – проследить связь самозванцев с иностранным влиянием и оценить величину и силу этого влияния.

За основание своей работы мы взяли гипотезу о том, что самозванцы были орудием в руках правителей соседних государств (Польша, Швеция), для установления контроля над Россией и последующего ее уничтожения.

Объектом нашего исследования является : самозванство как явление, порожденное Смутой.

Предметом исследования являются : связь самозванцев с соседними государствами.

Для реализации поставленной цели были поставлены следующие задачи:

Выяснить, что такое самозванство;

Выявить условия его возникновения;

Выяснить роль иностранцев в русской Смуте;

Методы исследования:

анализ литературы;

сравнение;

наблюдение;

теоретический анализ и синтез;

индукция и дедукция;

обобщение.

Свои исследования мы начали с изучения литературы по интересующей нас теме.

УСЛОВИЯ, ПРЕДШЕСТВУЮЩИЕ СМУТЕ

Первый вопрос, который мы выяснили: кто такой самозванец? В словарях сказано, что самозванец - это человек, присвоивший себе чужое имя и титул в корыстных целях.

Итак, 1604 год на российско - польской границе появляется некий человек, выдающий себя за чудом спасшегося царевича Дмитрия. Достаточно быстро он оказывается на российском престоле. Как же такое стало возможным?

Рассмотрим ситуацию, сложившуюся в России к началу XVII века.

1598 год. Умирает царь Федор Иоаннович, не оставив наследника.

На престоле оказывается избранный Борис Годунов, однако это обстоятельство сильно ослабляет его власть.

Годунов не имел никаких формальных прав на трон, так как не состоял в кровном родстве с Царской фамилией. (Даже брак его сестры Ирины с почившим Царем Феодором был бездетным.) Аристократия и слышать не желала о передаче короны Годунову: на троне может сидеть лишь тот, кто происходит от «царского корены». Ближайшими родственниками царской династии были князья-рюриковичи, среди которых первенствовали Шуйские, ведшие свой род от младшего брата Ивана Калиты – Андрея. Шуйские надеялись завладеть опустевшим троном и настойчиво интриговали против Годунова. Однако главными его противниками выступали не Шуйские, а Романовы, родственники Царицы Анастасии – матери почившего Царя Феодора.

С января 1598 года определились четыре самых вероятных претендента на трон. Первые места среди них отводились Феодору и Александру Никитичам Романовым. Последние места среди претендентов достались Мстиславскому и Борису Годунову. В жилах Мстиславского текла королевская кровь, он был праправнуком Ивана III и занимал пост главы Боярской думы. Но среди коренной русской знати литовские выходцы Мстиславские не пользовались авторитетом.

Решение Земского собора в пользу Бориса Годунова не могло считаться законным, поскольку высший государственный орган – Боярская дума – решительно отклонил его кандидатуру. Но и предложение Думы присягнуть боярам и учредить в стране боярское правление также не прошло. Раскол в верхах привел к тому, что вопрос о престолонаследии был перенесен из думных и патриарших палат на площадь. Противоборствующие партии пускали в ход всевозможные средства – от агитации до подкупа.

После избрания ничто не мешало правителю вернуться в столицу и надеть на себя корону. Но он медлил и в течение пяти дней продолжал жить в келье Новодевичьего монастыря: он ждал санкции Боярской думы. Но таковой, судя по всему, не последовало.

Неудача не смутила Годунова. Ряды его сторонников росли день ото дня. В начале марта 1598 года Патриарх вновь вызвал к себе соборные чины. Чтобы короновать Бориса, надо было предварительно провести общую присягу. Неудивительно, что деятельность мартовского Собора сосредоточилась в значительной мере на вопросе о способе ее проведения. В своей речи патриарх просил присутствующих служить Борису верой и правдой, «как они крест целовали» и «как в целовальных записях написано».

Годунов не осмелился применить силу против Боярской думы, но постарался помешать ее деятельности под предлогом возникшей угрозы татарского вторжения. Москва располагала превосходной разведывательной сетью в Крыму и не могла не знать того, что хан готовит поход в Венгрию. Тем не менее Годунов с начала марта стал усиленно распространять сведения о близком вражеском нашествии на Русь. Годунов постарался привлечь общее внимание к вопросу о внешней опасности, надеясь разыграть роль спасителя Отечества и добиться послушания от бояр.

Попытки Бориса отрядить главных бояр на татарскую границу долго не удавались. После 20 апреля Годунов объявил, что лично возглавит поход на татар. К началу мая полки были собраны, а бояре поставлены перед выбором. Им предстояло либо занять высшие командные посты в армии, либо отказаться от участия в обороне границ и навлечь на себя обвинения в измене. В такой ситуации руководство Боярской думы предпочло на время подчиниться. Борис добился своей цели и мог торжествовать.

Годунову не пришлось отражать мнимое неприятельское нашествие, тем не менее он пробыл на Оке два месяца. За это время в Серпухове Годунов добился дипломатических успехов. Крымские послы, явившиеся с предложением о мире, признали за ним царский титул. Английская королева официально поздравила его с восшествием на престол.

Многовековые традиции боярской аристократии и престолонаследия воздвигли на пути к престолу Бориса Годунова, незнатного шурина почившего Царя, казалось бы, непреодолимые преграды. Междуцарствие грозило в любой момент разрешиться смутой. Но Годунову как временному правителю удалось избежать потрясений, ни разу не прибегнув к насилию. В искусстве политических комбинаций он не знал себе равных. Найдя опору в дворянской массе и среди столичного населения, Борис без кровопролития постепенно сломил сопротивление знати и стал первым «выборным» Царем.

Данное избрание привело к расколу в высшем слое общества. Сложилось два лагеря: сторонников и противников царя Бориса.

Стремление царя Иоанна IV к абсолютизации собственной власти в период опричнины, вызвало недовольство и противодействие бояр, которые имели достаточную самостоятельность и влияние на царя в предыдущие правления. Они хотели восстановить свое былое положение.

Политика опричнины, проводившаяся в XVI столетии сильно разорила страну и вызвала усиление крепостничества, что привело в свою очередь к увеличению движения крестьянского населения на окраины России. Там власть государства была значительно слабее. Кроме этого сюда, на юго-западные окраины России (на Северскую Украйну) ссылали различного рода людей, совершивших какие-либо преступления. Таким образом на южных границах России скопилось большое количество людей, недовольных сложившимся порядком и готовых поддержать кого угодно, лишь бы отомстить за "несправедливость" по отношению к себе.

В 1601-1603 годах в стране разразился невиданный голод. Царь Борис Годунов старался помочь преодолеть голод щедрой раздачей денег и хлеба бедным, но это только усугубило бедствие, потому что, узнав про милость государя, толпы народа хлынули со всех сторон в Москву; сюда шли и те, которые смогли бы прокормиться на местах. Нужда в столице еще больше усилилась, и Борис решил прекратить эту раздачу. В стране царила спекуляция. Борис издал строгий приказ, адресованный землевладельцам, о продаже хлеба за полцены. 

Долгожданный урожай (1604) положил конец голоду, но его последствия оказались чрезвычайно разрушительными для всей нации. Голод ожесточил население городов и деревень. Страшные разбои стали обычным явлением. Разбойничьи шайки составлялись преимущественно из холопов, отпущенных своими господами во время голода.

Менталитет того времени "подсказывает" россиянам, что все эти бедствия из-за неправильного, выбранного царя. Отчасти, это мнение в обществе распространяется противниками царя-выскочки, как именуют его бояре из Мстиславских, Шуйских, Голицыных.

Именно поэтому известие о "чудом спасшемся царевиче" упало на благодатную почву. Воспринималось как избавление от нестерпимой нужды и несправедливости.

ЛЖЕДМИТРИЙ I - ПЕРВАЯ ПОПЫТКА УПРАВЛЕНИЯ

Кто же стоял за Лжедмитрием I? Самостоятельно собрать войско, снарядить его он бы не смог. Здесь нас не интересуют подробности того, кем был этот человек. Мы рассматриваем роль, которую он сыграл в этой непростой ситуации.

По мнению С.Соловьёва Речь Посполитая была подготовлена к приезду Отрепьева – "Дмитрия" канцлером Львом Сапегой, с которым бояре вошли в сношения ещё в бытность его в Москве. Именно потому, согласно польским источникам, после посещения Москвы мудрый канцлер вдруг изложил удивительный план: уничтожить опасную Русь руками самозванцев1.

Костомаров предполагал, что Лжедмитрий мог происходить из западной Руси, будучи сыном или внуком какого-нибудь московского беглеца; но это лишь предположение, не подтвержденное никакими фактами, и вопрос о личности первого Лжедмитрия остается открытым. Почти доказанным можно считать лишь то, что он не был сознательным обманщиком и являлся лишь орудием в чужих руках, направленным к низвержению царя Бориса. Еще Щербатов считал истинными виновниками появления самозванца недовольных Борисом бояр; мнение это разделяется большинством историков, причем некоторые из них немалую роль в подготовке самозванца отводят полякам.

Достоверная история Лжедмитрия начинается с появления его в 1601 г. при дворе кн. Константина Острожского, откуда он перешел в Гощу, в арианскую школу, а затем в кн. Ад. Вишневецкому, которому и объявил о своем якобы царском происхождении, вызванный к этому, по одним рассказам, болезнью, по другим — оскорблением, нанесенным ему Вишневецким.

Как бы то ни было, последний поверил Лжедмитрию, равно как и некоторые другие польские паны, тем более, что на первых же порах явились и русские люди, признавшие в Лжедмитрии мнимо-убитого царевича. Особенно близко сошелся Лжедмитрий с воеводой сандомирским, Юрием Мнишком, в дочь которого, Марину, он влюбился. Стремясь обеспечить себе успех, Лжедмитрий пытался завести сношения с королем Сигизмундом, на которого, следуя, вероятно, советам своих польских доброжелателей, рассчитывал действовать чрез иезуитов, обещая последним присоединиться к католичеству.

Папская курия, увидав в появлении Лжедмитрия давно желанный случай к обращению в католичество московского государства, поручила своему нунцию в Польше, Рангони, войти в сношения с Лжедмитрием, разведать его намерении и, обратив в католичество, оказать ему помощь. В начале 1604 года Лжедмитрий в Кракове был представлен нунцием королю; 17 апреля совершился его переход в католичество.

Сигизмунд признал Лжедмитрия, обещал ему 40000 злотых ежегодного содержания, но официально не выступил на его защиту, дозволив лишь желающим помогать царевичу. За это Лжедмитрий обещал отдать Польше Смоленск и Северскую землю и ввести в московском государстве католицизм.

Вернувшись в Самбор, Лжедмитрий предложил руку Марине Мнишек; предложение было принято, и он выдал невесте запись, по которой обязался не стеснять ее в делах веры и уступить ей в полное владение Великий Новгород и Псков, причем эти города должны были остаться за Мариной даже в случае ее неплодия. Мнишек набрал для будущего зятя небольшое войско из польских авантюристов, к которым присоединились 2000 малороссийских казаков и небольшой отряд донцов.

С этими силами Лжедмитрий 15 августа 1604 г. открыл поход, а в октябре перешел московскую границу. Обаяние имени царевича Дмитрия и недовольство Годуновым сразу дали себя знать. Моравск, Чернигов, Путивль и др. города без боя сдались Лжедмитрию; держался только Новгород-Северский, где воеводой был П. Ф. Басманов. 50000 московское войско, под начальством Мстиславского явившееся на выручку этого города, было наголову разбито Лжедмитрием с его 15000 армией.

Русские люди неохотно сражались против человека, которого многие из них в душе считали истинным царевичем; поведение боярства, которое Борис при первых вестях о Лжедмитрии обвинил в постановке самозванца, усиливало начинавшуюся смуту: некоторые воеводы, выступая из Москвы, прямо говорили, что трудно бороться против прирожденного государя. Большинство поляков, недовольных задержкой платы, оставило в это время Лжедмитрия, но зато к нему явилось 12000 казаков.

В. И. Шуйский разбил 21 янв. 1605 г. Лжедмитрия при Добрыничах, но затем московское войско занялось бесполезной осадой Рыльска и Кром, а тем временем Лжедмитрий, засевший в Путивле, получил новые подкрепления. Недовольный действиями своих воевод, царь Борис послал к войску П. О. Басманова, перед тем вызванного в Москву и щедро награжденного; но и Басманов не мог уже остановить разыгравшейся смуты. 13 апр. умер внезапно царь Борис, а 7 мая все войско с Басмановым во главе перешло на сторону Лжедмитрия.

20 июня Лжедмитрий торжественно въехал в Москву; провозглашенный перед тем царем Федор Борисович Годунов еще раньше был убит посланными Лжедмитрия вместе со своей матерью, а уцелевшую сестру его Ксению Лжедмитрий сделал своей любовницей; позднее она была пострижена. Через несколько дней после въезда Лжедмитрия в Москву обнаружились уже замыслы бояр против него. 

Таким образом мы видим, что Польша в данной ситуации могла взять реванш за проигранное противоборство с Москвой за право собирания русских земель.

Показателен один момент, упомянутый в записках польского гетмана Жолкевского, принимавшего деятельное участие в московских делах Смутного времени. В самом начале 1606 года в Краков приехал от Лжедмитрия посол Безобразов известить короля о вступлении нового царя на московский престол. Справив посольство по чину, Безобразов мигнул канцлеру в знак того, что желает поговорить с ним наедине, и назначенному выслушать его пану сообщил данное ему князьями Шуйскими и Голицыными поручение - попенять королю за то, что он дал им в цари человека низкого и легкомысленного, жестокого, распутного мота, недостойного занимать московский престол и не умеющего прилично обращаться с боярами; они - де не знают, как от него отделаться, и уж лучше готовы признать своим царем королевича Владислава2.

Предательски настроенное московское боярство использовало Лжедмитрия I только для того, чтобы свергнуть ненавистного Годунова, польский же король понимал, что долго удержаться на престоле Лжедмитрию I не удастся и потребуется более авторитетная персона.

Лжедмитрий сослужил свою службу, к которой предназначался своими творцами, уже в момент своего воцарения, когда умер последний Годунов – Федор Борисович. С минуты его торжества в нем боярство уже не нуждалось. Он стал как бы орудием, отслужившим свою службу и никому более не нужным, даже лишней обузой, устранить которую было бы желательно, ибо, если ее устранить, путь к престолу будет свободен достойнейшим в царстве. И устранить это препятствие бояре стараются, по-видимому, с первых же дней царствования самозванца. Как интриговали они против Бориса, так теперь открывают поход на Лжедмитрия.

Во главе их стал Шуйский, как прежде, по мнению некоторых, стоял Богдан Бельский. Но на первый раз Шуйские слишком поторопились, чуть было не погибли и, как мы видели, были сосланы. Урок этот не пропал им даром; весной 1606 г. В. И. Шуйский вместе с Голицыным начал действовать гораздо осторожнее; они успели привлечь на свою сторону войска, стоящие около Москвы; в ночь с 16 на 17 мая отряд их был введен в Москву, а там у Шуйского было уже достаточно сочувствующих.

Однако заговорщики, зная, что далеко не все в Москве непримиримо настроены против Лжедмитрия, сочли нужным обмануть народ и бунт подняли якобы за царя, против поляков, его обижавших. Но дело скоро объяснилось. Царь был объявлен самозванцем и убит 17 мая утром. "Истинный царевич", которого еще так недавно трогательно встречали и спасению которого так радовались, сделался "расстригой", "еретиком" и "польским свистуном". Во время этого переворота был свергнут патриарх Игнатий и убито от 2000 до 3000 русских и поляков. Московская чернь начинала уже приобретать вкус к подобным рода делам.

ВАСИЛИЙ ШУЙСКИЙ, ЛЖЕДМИТРИЙ II И ИНОСТРАННАЯ ТНТЕРВЕНЦИЯ

Всего через две недели после переворота Василий Шуйский венчался на царство. Шуйского, в отличие от Годунова, не избирали Земским собором, его буквально выкричала толпа москвичей. Кандидатура не устраивала десятки тысяч «гулящих людей», воевавших под знаменем Лжедмитрия I, его ненавидела польская шляхта, да и в Москве большинство бояр были настроены против царя Василия.

Сразу после известия о вступлении Шуйского на престол Москве отказались повиноваться почти все юго-западные и южные города. Осенью на Москву двинулась повстанческая армия под руководством Ивана Болотникова.

 С 1300 казаков Болотников разгромил под Кромами 5-тысячную рать Шуйского, и к восстанию быстро примкнула вся южная половина России: города Венев, Тула, Кашира, Калуга, Орёл, Астрахань. Дворяне Ляпуновы подняли против Василия Шуйского всю Рязанскую область.

Осенью 1606 войско Болотникова пошло на Москву «возвращать престол царевичу Дмитрию». На столицу двинулись и рязанские отряды Ляпуновых. 2 декабря Болотников вступил в подмосковное село Коломенское, но здесь силы восставших раскололись. В войске Болотникова на первое место выдвинулась беднота, разбойный класс и прочие общественные отбросы. Эти люди страшно бесчинствовали, грабили всех подряд, водворяя повсюду кровавую анархию. Дворянские ополчения Ляпуновых, ужаснувшись деяниями своих первоначальных союзников, решили порвать с ними и во имя восстановления порядка соединиться с Василием Шуйским. Дворянские отряды покинули Болотникова и перешли в Москву к Шуйскому, хотя их вожди продолжали недолюбливать боярского царя. Болотников, отогнанный от столицы юным племянником Шуйского, Михаилом Скопиным, отступил в Калугу, где его осадил князь Мстиславский.

Однако смута продолжала шириться. Появился новый самозванец, Илейка Муромец, назвавшийся царевичем Петром (никогда не существовавшим сыном царя Федора Иоанновича). Илейка двинулся на выручку Болотникова. Последний сумел выйти из Калуги и перебраться в Тулу, где соединился с Лжепетром. Василий Шуйский разными крутыми мерами собрал почти 100-тысячную армию и лично двинулся к Туле во главе неё. В июне 1607 он разбил бунтовщиков на реке Восме, в упорном бою, шедшем целый день. Болотников, Илейка и Шаховской были загнаны в Тулу и осаждены там. Они оборонялись до осени, пока боярский сын Кровков не посоветовал Шуйскому запрудить протекавшую через Тулу реку Упу. Запружённая Упа затопила тульский Кремль, где сидели мятежники. Страдая от голода, бунтовщики сдались. Илейка Муромец был повешен, Болотников утоплен, а князь Шаховской сослан в отдалённый монастырь.

Но во время осады Тулы в южном городе Стародубе появился человек, называвший себя «спасшимся Дмитрием». Настоящее имя этого нового самозванца так и осталось неизвестным. По некоторым сведениям, он был крещёным евреем из Белоруссии. Хотя этот новый авантюрист нисколько не походил на Лжедмитрия I ни внешностью, ни характером, вокруг него быстро собралось большое войско из разного сброда. Боеспособное ядро этой армии составляли отряды казаков и наёмные шайки присоединившихся к Лжедмитрию II польско-малороссийских шляхтичей. Сам ничего не смысля в военном деле, самозванец назначил своим главнокомандующим известного польского кондотьера Рожинского. Лжедмитрий II устремился к Москве. Города на пути к столице легко сдавались ему. Летом 1608 полубандитская армия самозванца подошла к стенам Москвы, и, не в силах штурмовать город, разбила лагерь в ближнем селе Тушино. Шуйский держался в столице, но не имел достаточно войска для того, чтобы отбить от неё нового «Дмитрия».

Пока самозванец осваивал тушинский лагерь, в Москве Василий Шуйский закончил переговоры с польскими послами. 25 июля 1608 года было подписано перемирие на четыре года между Россией и Польшей, согласно которому оба государства оставались в прежних границах. Польша и Москва не должны помогать врагам друг друга. Царь обязался отпустить всех поляков, захваченных в мае 1606 года в Москве. Король должен был отозвать из России всех поляков, поддерживающих Лжедмитрия II и впредь никаким самозванцам не верить и не помогать. Юрию Мнишеку предписывалось не признавать своим зятем Лжедмитрия II, дочь ему не выдавать и Марине не называться московской государыней.

Шуйский считал это перемирие своей крупной дипломатической победой, однако поляки обманули Шуйского, они добились освобождения пленных, среди которых было много знатных людей, и сразу же нарушили все статьи договора.

В конце 1608 соратники Вора, поляки Лисовский и Сапега, осадили главный религиозный центр России – Троице-Сергиеву лавру. Эти бедствия усилили недовольство голодающей Москвы бессильным Василием Шуйским. В феврале 1609 заговорщики во главе с боярином Василием Голицыным и неприязненными Шуйскому дворянами Ляпуновыми и Сунбуловым созвали народ на Лобное место, чтобы низложить незаконно избранного царя. Но масса не поддержала эту попытку, ей смело воспротивился и силой приведённый на площадь патриарх Гермоген. Заговорщики ворвались было во дворец, но, получив смелый отпор от самого Шуйского, бросили своё предприятие.

Лжедмитрий II дал «запись» Юрию Мнишеку, что, овладев Москвой, выдаст ему 300 тысяч рублей и отдаст во владение четырнадцать городов. После этого Марина немедленно «узнала мужа» и поселилась у него в шатре.

Теперь и шведское правительство обратило свои взоры на Россию. Проанализировав ситуацию, шведы пришли к выводу, что русская смута может иметь два основных сценария.

В первом случае в России будет установлена твердая власть, но к Польше отойдут обширные территории – Смоленск, Псков, Новгород и другие. Не будем забывать, что в то время Польше принадлежала вся Прибалтика, исключая побережье Финского залива. Во втором случае вся Русь могла стать союзницей Польши.

Таким образом, в любом случае Швеции угрожала серьезная опасность со стороны усилившегося Польского королевства.

Поэтому король Карл IX решил помочь царю Василию. Еще в феврале 1607 года выборгский наместник писал к карельскому воеводе князю Мосальскому, что король его готов помогать царю, и шведские послы давно уже стоят на границе, дожидаясь московских послов для переговоров.

За шведскую помощь царь Василий Шуйский отказался за себя и детей своих и наследников от прав на Ливонию.

В Выборге был подписан секретный протокол к договору – «Запись об отдаче Швеции в вечное владение российского города Карелы с уездом».

Вступление шведских войск в русские земли дало повод королю Сигизмунду III начать войну против России. 19 сентября 1609 года коронное войско гетмана Великого княжества Литовского Льва Сапеги подошло к Смоленску. Через несколько дней туда прибыл сам король.

Сигизмунд хотел сам стать царем Руси сам и искоренить православие. Но из тактических соображений решил временно согласиться на передачу московского престола сыну.

Однако к концу 1608 года ситуация изменилась. Царь Василии был заперт в Москве, как в клетке, и надеяться ему было уже не на кого . Пришлось хвататься за шведскую соломинку. В Новгород для переговоров был послан царский племянник Скопин-Шуйский, где он встретился с королевским секретарем Моисом Мартензоном. Договор со Швецией был заключен в Выборге 23 февраля 1609 года стольником Семеном Головиным и членом ригсдага Ераном Бойе. Обе стороны обещали воевать с Польшей до окончательной победы и не заключать сепаратного мира. Шведы должны были послать в Россию наемное войско в составе двух тысяч конницы и трех тысяч пехоты.

Россия оплачивала услуги шведского войска по следующей росписи: Коннице – по 50 тысяч рублей на всех в месяц; Пехоте – по 35 тысяч рублей в месяц; Главнокомандующему – 5 тысяч рублей; Начальнику кавалерии – 4 тысячи рублей; Начальнику пехоты – 4 тысячи рублей; Офицерам на всех вместе – 5 тысяч рублей ежемесячно.

По договору наемники подчинялись только своему командованию, а оно, в свою очередь, Михаилу Скопину-Шуйскому.

За шведскую помощь царь Василий Шуйский отказался за себя и детей своих и наследников от прав на Ливонию.

В тот же день (23 февраля 1609 года) в Выборге был подписан секретный протокол к договору – «Запись об отдаче Швеции в вечное владение российского города Карелы с уездом». Передача должна была осуществиться только спустя три недели после того, как шведский вспомогательный корпус наемников под командованием Делагарди вступит в Россию и будет на пути к Москве или, по крайней мере, достигнет Новгорода. Согласие на передачу Корелы шведам будет лично подписано царем и главнокомандующим русскими войсками, то есть Василием Шуйским и М.В. Скопиным-Шуйским.

Весной 1609 года шведское войско подошло к Новгороду. Отряд шведов под командованием Горна и отряд русских под командованием Чоглокова 25 апреля на голову разбил большой отряд тушинского воеводы Кернозицкого, состоявший из запорожцев. В течение нескольких дней от тушинцев были очищены Торопец, Торжок, Порхов и Орешек. Скопин-Шуйский направил большой отряд под начальством Мещерского под Пско, но тот не смог взять город и отступил.

10 мая 1609 года Скопин-Шуйский с русско-шведским войском двинулся из Новгорода к Москве. В Торжке Скопин соединился со смоленским ополчением. Под Тверью произошла битва между войском Скопина и польско-тушинским войском пана Зборовского. В ходе сражения поляки на обоих флангах смяли русских, но центр польского войска обратился в бегство, и лишь «пробежавши несколько миль, возвратилось обратно». В центре боя шведская пехота не отступила ни на шаг до наступления темноты, а затем в полном порядке отошла к обозу. На рассвете следующего дня русские и шведы атаковали противника и нанесли ему сокрушительное поражение.

Скопин двинулся вперед, но вдруг в 130 верстах от Москвы шведские наемники отказались идти далее под предлогом, что вместо платы за четыре месяца им дали только за два, что русские не очищают Корелы, хотя уже прошло одиннадцать условных недель после вступления шведов в Россию. Скопин, перестав уговаривать Далагарди вернуться, сам перешел Волгу под Городнею, чтобы соединиться с ополчениями северных городов, и по левому берегу достиг Калязина, где и остановился.

Вступление шведских войск в русские земли дало повод королю Сигизмунду III начать войну против России. 19 сентября 1609 года коронное войско гетмана Великого княжества Литовского Льва Сапеги подошло к Смоленску. Через несколько дней туда прибыл сам король. Всего под Смоленском собралось регулярных польско-литовских войск: 5 тысяч пехоты и 12 тысяч конницы. Кроме того, было около 10 тысяч малороссийских казаков и неопределенное число литовских татар. Читатель помнит, что с 1605 года русские воевали только с «частными» армиями польских феодалов.

Перейдя границу, Сигизмунд отправил в Москву складную грамоту, а в Смоленск – универсал, в котором говорилось, что Сигизмунд идет навести порядок в русском государстве по просьбе «многих из больших, маленьких и средних людей Московского государства», и что он, Сигизмунд, больше всех радеет о сохранении «православной русской веры». Разумеется, королю не поверили ни в Смоленске, ни в Москве.

К концу 1609 года власть в Тушино окончательно перешла к клике польских панов под руководством некого Ружинского, объявившего себя гетманом. Тушинский царек и Марина Мнишек фактически из марионеток стали пленниками. В Тушино из-под Смоленска король отправил посольство во главе со Станиславом Станицким, с предложением тушинским полякам присоединиться к королевскому войску. В конце декабря начались переговоры Станицкого с Ружинским и Филаретом.

Сам же Лжедмитрий II в это время сидел под караулом в своей избе, называемой «дворцом». Наконец, 21 декабря самозванец упросил Ружинского рассказать, о чем идут переговоры с королевскими послами. Пьяный гетман ответил: «А тебе что за дело, зачем комиссары (послы) приехали ко мне? Черт знает, кто ты таков? Довольно мы пролили за тебя крови, а пользы не видим».

Беседа закончилась, когда Ружинский пригрозил убить Тушинского вора. В ту же ночь самозванец бежал, переодевшись в крестьянскую одежду и забравшись на дно телеги, груженой дровами.

Тушинский лагерь распадался, но тушинский «патриарх» и «бояре» по-прежнему изображали из себя правительство. 9 января 1610 года они послали под Смоленск своих послов к королю. Тушинцы предложили Сигизмунду встречный план, по которому на русский престол сядет не он сам, а его сын – 15-летний Владислав. Разумеется, ближайшими советниками царя Владислава должны были стать патриарх Филарет и тушинские бояре.

Грамота тушинцев к королю впечатляла: «Мы, Филарет патриарх московский и всея Руси, и архиепископы, и епископы и весь освященный собор, слыша его королевского величества о святой нашей православной вере раденье и о христианском освобождении подвиг, бога молим и челом бьем. А мы, бояре, окольничие и т.д., его королевской милости челом бьем и на преславном Московском государстве его королевское величество и его потомство милостивыми господарями видеть хотим...»

Польский король еще до похода на Москву прославился свирепыми расправами над православными, жившими на территории Речи Посполитой. Польские пушки громили Смоленск. Сигизмунд хотел сам стать царем Руси сам и искоренить православие. Но из тактических соображений решил временно согласиться на передачу московского престола сыну. 4 февраля под Смоленском тушинцы подписали договор о передаче власти королевичу Владиславу. Однако король не послал помощь тушинцам. Поэтому в начале марта 1610 года пан Ружинский поджег тушинский городок и двинулся под Волоколамск навстречу Сигизмунду. Однако лишь немногие из русских тушинцев последовали за ним, большая же часть поехала с повинную в Москву либо в Калугу.

В самой Москве против царя Василия возник заговор. 17 июля 1610 года Василия Шуйского заговорщики согнали с престола. То есть ни революции, ни даже бунта не было. Просто толпа заговорщиков явилась в Кремль и выгнала Шуйского из царского дворца.

После свержения Шуйского реальная, точнее, хоть какая то власть оказалась в руках нескольких московских бояр. Но эта власть распространялась в основном на Москву. 27 августа жители Москвы по наущению этих бояр целовали крест королевичу Владиславу. Ночью с 20 на 21 сентября польское войско по сговору с боярами тихо вошло в Москву.

Так Москва оказалась во власти поляков, также поляки заняли Можайск, Верею и Борисов для обеспечения своих коммуникаций. В большинстве регионов царила анархия. Какие-то города целовали крест Владиславу, какие-то – Тушинскому вору, а большинство местностей жили сами по себе.

11 декабря 1610 года на охоте татарская охрана убила Лжедмитрия. Угроза со стороны Лжедмитрия II, из-за которой многие города целовали крест царевичу Владиславу, миновала. С другой стороны, король Сигизмунд и не думал посылать Владислава в Москву, твердо заявив московским властям о намерении самому сесть на престол.

А в марте 1611 года в Иван-городе появился Лжедмитрий III, опять "чудом спасшийся". Лжедмитрий III вступил в переговоры со шведским комендантом Нарвы Филиппом Шедингом. Результатом переговоров стало послание Лжедмитрию, где говорилось, что его не считают настоящим царем, но так как его «признают уже многие», то шведский король дает ему удел во владение, а за это пусть он откажется от своих притязаний в пользу шведского королевича, которого русские люди хотят видеть своим царем.

4 декабря 1611 года Лжедмитрий III торжественно въехал в Псков, где немедленно был «оглашен» царем. Но, увы, его «царствование» продолжалось недолго. В Пскове возник заговор против самозванца. 18 мая 1612 года Лжедмитрий III бежал из города, однако через два дня был пойман и в цепях доставлен в Псков. 1 июля его повезли в Москву. По дороге на конвой напали казаки пана Лисовского. Псковичи убили «вора» и кинулись бежать.

27 августа 1611 года шведскому королю Карлу из Новгорода были отправлены послы, но вручать грамоты им пришлось уже новому королю Густаву II Адольфу, так как 29 октября Карл IX умер. В феврале 1612 года на сейме в городе Нючёпинг (Норчепинг) Густав II Адольф заявил новгородским послам, что сам он только новгородским царем быть не желает, а хочет быть общерусским царем, а в случае невозможности этого предпочитает отторжение от России части ее территории и присоединение ее к Шведскому королевству. Что же касается кандидатуры принца Карла-Филиппа, то в случае прибытия за ним представительного новгородского посольства он отпустит его для занятия новгородского и, возможно, московского престола.

Польская и шведская интервенция вызвала подъем национально-освободительного движения в России.

ОСВОБОЖДЕНИЕ МОСКВЫ

Первое ополчение оказалось неудачным. Между тем шведы, где силой, где посулами к середине 1612 года овладели городами Орешек, Ладога, Тихвин, а также Сумским острогом на Белом море.

В это время в Нижнем Новгороде Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский сформировали второе ополчение. В отличие от первого ополчение это были не казацкие «воровские» отряды, а регулярное войско, состоявшее из дворян и служилых людей.

Князь Пожарский был не только выдающимся полководцем, но и мудрым политиком. У него не хватало войска, чтобы воевать одновременно с поляками и шведами. Поэтому с последними он затеял сложную дипломатическую игру. В мае 1612 года из Ярославля в Новгород был отправлен посол «земского» правительства Степан Татищев с грамотами к новгородскому митрополиту Исидору, князю Одоевскому и командующему шведскими войсками Делагарди. У митрополита и Одоевского правительство спрашивало, как у них дела со шведами? К Делагарди правительство писало, что если король шведский даст брата своего на государство и окрестит его в православную христианскую веру, то они рады быть с новгородцами в одном совете.

Одоевский и Делагарди отпустили Татищева с ответом, что вскоре пришлют в Ярославль своих послов. Вернувшись в Ярославль, Татищев объявил, что от «шведов добра ждать нечего». Переговоры со шведами о кандидате Карла-Филиппа в московские цари стали для Пожарского и Минина поводом к созыву Земского собора.

В июле приехали в Ярославль обещанные послы: игумен Вяжицкого монастыря Геннадий, князь Федор Оболенский и из всех пятин, из дворян и из посадских людей – по человеку. 26 июля новгородцы предстали перед Пожарским. Они заявили, что «королевич теперь в дороге и скоро будет в Новгороде». Речь послов закончилась предложением «быть с нами в любви и соединении под рукою одного государя».

Лишь теперь Пожарский решил раскрыть свои карты. В суровой речи он напомнил послам, что такое Новгород, и что такое Москва. Избирать же иностранных принцев в государи опасно. «Уже мы в этом искусились, чтоб и шведский король не сделал с нами также как польский», – сказал Пожарский. Тем не менее, Пожарский не пошел на явный разрыв со шведами и велел отправить в Новгород нового посла Перфилия Секерина. Надо отметить, что на переговорах «тянули резину» как Пожарский, так и Густав-Адольф. Обе стороны считали, что время работает на них.

Однако планы Пожарского и Минина в отношении Земского Собора и избрания царя в Ярославле были сорваны походом польских войск во главе с гетманом Ходкевичем на Москву. Узнав о походе Ходкевича, многие казачьи атаманы из подмосковного лагеря написали слезные грамоты к Пожарскому с просьбой о помощи. С аналогичной просьбой обратились к нему монахи Троице-Сергиева монастыря. В Ярославль срочно выехал келарь Авраамий Палицын, который долго уговаривал Пожарского и Минина.

Из двух зол пришлось выбирать меньшее, и рати Пожарского пошли на Москву. 24 октября поляки в Москве были вынуждены капитулировать. Вместе с поляками из кремля вышли несколько десятков бояр, сидевших с ними в осаде. Среди них были Федор Иванович Мстиславский, Иван Михайлович Воротынский, Иван Никитич Романов и его племянник Михаил Федорович с матерью Марфой. Эти люди привели поляков в Москву и целовали крест королевичу Владиславу, но сейчас они не только не каялись, а наоборот, решили управлять государством.

В начале ноября 1612 года Минин, Пожарский и Трубецкой разослали десятки грамот во все концы страны с известием о созыве Земского собора в Москве. Боярин Федор Мстиславский начал агитировать за избрание на престол шведского королевича. Но иностранца уже никто не хотел, ни Пожарский с земцами, ни казаки, ни сторонники Романовых. В итоге «боярин Мстиславский со товарищи» был вынужден покинуть Москву.

Великий земский собор, созванный в Москве для избрания царя, после бурных споров, разногласий и интриг, 21 февраля 1613 единогласно положил избрать на царство 16-летнего Михаила Федоровича Романова. Главной причиной, побудившей собор к этому выбору, было, вероятно, то обстоятельство, что Михаил по женской линии приходился племянником последнему царю старой династии, Федору Иоанновичу. Потерпев столько неудач при выборе новых царей во время смуты, народ убедился, что избрание только тогда будет прочно, если оно падет на лицо, соединенное более или менее тесною родственною связью с прекратившейся династией. Бояр, руководивших ходом дел на Соборе, могли склонять в пользу Михаила Федоровича также его юный возраст и кроткий, мягкий характер.

11 июля 1613, совершилось в Москве царское венчание Михаила Романова. Первою заботою молодого царя было умиротворение государства, терзаемого врагами извне и внутри. Однако, война продолжилась до 1618 года, когда в Деулине было заключено пермирие, по которому за Польшей остались Смоленская, Черниговская и Северская земли.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом мы выяснили, что самозванство - это присвоение чужого имени и титула в личных корыстных целях.

Условия, перечисленные в работе способствовали ослаблению центральной власти и усилению социальной напряженности, что в свою очередь позволило вмешиваться во внутренние дела государства.

И наконец, в период Смуты решался вопрос о существовании самой российской государственности. Польское и шведское руководство, и римская католическая церковь попытались уничтожить Россию, искоренить православие. И названные нами Лжедмитрии, и московское боярство, преследуя личные корыстные цели, вступали в сговор с иностранцами, торговали русскими землями. Мы считаем, что период Смуты можно считать попыткой внешнего руководства со стороны Польши и Швеции. Эти знания нужны нам и нашим соотечественникам, чтобы после определенного благополучия в ситуации нестабильности не произошло нечто подобное Смуте, и чтобы этой ситуацией не воспользовались другие государства. Мы сами должны решать, какие лидеры и какая власть нам нужна.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Иловайски й Д. И. Новая династия.- М.: ООО "Издательство Астрель", 2003.
2. История России с древнейших времен до конца XVII.(под ред.Сахарова А.Д.). - М.: ООО "Издательство Астрель", 2001.
3. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Книга вторая.-М.: "Мысль", 1995.
4. Пушкарев С.Г. Обзор русской истории.- Ставрополь; "Кавказский край", 1993.
5. Малахов А. Ход царем: [О самозванце Г.Отрепьеве] / А. Малахов // Коммерсантъ ДЕНЬГИ. - 2004.-23-29 авг. (№ 33)
6. Смута в России. 17 век: Специальный выпуск журнала // Родина. - 2005. №11
7. Самозванец Лжедмитрий. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://rushist.com/index.php/historical-notes/2012-vasilij-shujskij-kratko
8. Василий Шуйский - краткая биография. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://rushist.com/index.php/historical-notes/2012-vasilij-shujskij-kratko