Письмо Татьяны Лариной (Эталонный образец любовной лирики) «Я к вам пишу — чего же боле? Что я могу еще сказать?...» Составитель: Урбанович И.В. ( учитель литературы) Архангельск - 2019
Александр Сергеевич Пушкин оставил потомкам потрясающее культурное наследие – свои произведения, одним из которых является поэма «Евгений Онегин». Структура романа в стихах выдержанна в специфической, так называемой «онегинской строфе». Письмо Татьяны Лариной к Евгению Онегину стоит особняком в общем тексте поэмы – здесь царствует свобода изложения мысли юной влюблённой девушки. Это, своего рода, эталонный образец любовной лирики.
Юная девушка, принадлежащая к провинциальной дворянской семье, решилась на смелый шаг: она пишет признание в любви к мужчине. Даже в нынешние дни подобный поступок не приветствуется социумом, а в романе речь идёт о XIX веке – периоде крайне масштабных общественных запретов. Татьяна прекрасно осознаёт свой отчаянный и дерзкий поступок. В письме она пишет: «…в вашей воле меня презреньем наказать». Уже с первых строк проявляется истинная душевная конституция девушки – это симбиоз возвышенной романтической натуры и поражающей отчаянностью личности. Нельзя не отметить и неиссякаемую веру юной Лариной в человеческую честность: «каплю жалости храня, вы не покинете меня».
На протяжении всего душевного излияния юную девушку не покидают противоречивые мысли и чувства. «Сначала я молчать хотела; Поверьте: моего стыда Вы не узнали б никогда, Когда б надежду я имела Хоть редко, хоть в неделю раз В деревне нашей видеть вас…» И на контрасте этого она сетует на появление Онегина в их провинции. Невзирая на смятение, Татьяна не теряет здравости в рассуждениях и пишет, что если бы ей не довелось повстречать Онегина, то она обязательно встретила бы достойного человека и обрела бы с ним тихое семейное счастье. Но опять происходит противоречие: « Другой… Нет, никому на свете не отдала бы сердца я!»
Всё детство девушки прошло в глуши, и радость она находила только в чтении французских романов. Поэтому Татьяна бессознательно ждала сказочной взаимной любви: «… ждала. Кого-нибудь…» Нельзя не отметить, что Евгений тоже выделил Татьяну. Это следует из его разговора с Ленским, которому понравилась младшая – Ольга: «Я выбрал бы другую». Но, к сожалению, Онегину давно пресытились душевные порывы, и потому глубоких страстных чувств юной девушки он не разделяет.
В конце письма на Татьяну снова нападает испуг, и она страшится перечитывать написанное: «страшно перечесть». Но всё же в её голове не может уложиться мысль о возможной непорядочности возлюбленного: «мне порукой ваша честь». И она в ужасном волнении посылает дворового мальчика передать письмо адресату. Письмо Татьяны к Онегину является одной из наиболее сильных и ярких сцен поэмы, а также представляет собой образчик искренней, страстной и чистой любви юной девушки к молодому человеку.
Татьяна и Евгений остро чувствуют отчуждение от той среды, в которой они вынуждены жить. Пушкин выражает это в том, что в «семье родной» она постоянно ощущала себя чуждой, и в хандре, от которой страдает Онегин. И неудовлетворенность реальностью способствует тому, что оба героя с головой погружаются в вымышленный мир книг. Татьяна, читая сентиментальные романы, мечтает о яркой и полной страстей жизни. Главные принципы, по которым организован роман «Евгений Онегин», — это симметрия и параллелизм. Симметрию можно наблюдать в последовательности событий: встреча – письмо – объяснение. Параллелизм же заключается в том, что Онегин и Татьяна по ходу произведения меняются ролями, и это соответствует не только внешней схеме, но и позиции рассказчика: в первом случае поэт с Татьяной; во втором – с Онегиным. Цельность героини противопоставляется ее возлюбленному.
Условно письмо Татьяны к Онегину можно разделить на четыре части: Восприятие послания Татьяны. Затем –альтернатива. «Когда б надежду я имела…», — то есть Татьяна рисует в своем воображении, что могло бы быть, и эти грезы оттеняют реальные картины. Третья часть – рефлексия. «Зачем вы посетили нас?» - барышня осознает непростую женскую судьбу, но такие высказывания больше подходят взрослому человеку, а не юной особе, поэтому здесь четко прослеживается почерк автора Итог. Татьяна как будто спускается с небес на землю, вспоминает о реальности : «Стыдом и страхом замираю… Но мне порукой ваша честь, И смело ей себя вверяю…» «Я к вам пишу — чего же боле? Что я могу еще сказать? Теперь, я знаю, в вашей воле Меня презреньем наказать…»
Письмо Татьяны к Онегину является искренним и очень смелым порывом молодой барышни, пожелавшей заявить о своих чувствах. Конечно, она влюбилась, скорее, не в самого Евгения, а в придуманный образ. Татьяну привлекали его манеры, светское воспитание выделяло мужчину среди других, поэтому девушке он казался идеалом, способным ее понять.
Ф. М. Достоевский писал о том, что именно Татьяна стоила того, чтобы стать главной героиней произведения, ведь она более развита духовно и превосходит Онегина по уму. Нужно учитывать также и то, что письмо написано на иностранном языке. А это показатель высокого уровня образованности, что было типичным для дворян тех времен. Стих «Письмо Татьяны к Онегину», согласно сюжету, был написан по-французски. Конечно, в действительности никакого письма девушки на французском никогда не существовало. Письмо Татьяны было «мифическим переводом».
Татьяна проявляет самостоятельность в своих поступках и суждениях. Из всех она выбирает своего героя, который мог бы любить ее, со временем стать отцом ее детей. В письме есть интересная фраза: «Перед тобою слезы лью, Твоей защиты умоляю». От кого же просит защитить себя героиня? Бродский, проводивший анализ письма Татьяны к Онегину, подчеркивает: невозможно понять эти строки до конца, если не обратить внимания на письмо героини Юлии из произведения Руссо «Новая Элоиза». Ее слова буквально переводятся так: «Ты должен защищать меня от себя самого». Однако нельзя ограничиваться лишь догадкой о том, что великий русский поэт мог заимствовать эти слова из любимого произведения Татьяны. Она испытывает страх перед одиночеством, собственными чувствами, возможными необдуманными поступками. И один из них она и совершает, отправляя это письмо Онегину.
Белинский: «Татьяна - создание страстное, глубоко чувствующее и в то же время не развитое, наглухо запертое в темной пустоте своего интеллектуального существования… Без книги она была бы совершенно немым существом, и ее пылающий и сохнущий язык не обрел бы ни одного живого, страстного слова, которым бы могла она облегчить себя от давящей полноты чувства. И хотя непосредственным источником ее страсти к Онегину была ее страстная натура, ее переполнившаяся жажда сочувствия, — всё же началась она несколько идеально. Татьяна не могла полюбить Ленского и еще менее могла полюбить кого-нибудь из известных ей мужчин; она так хорошо их знала, и они так мало представляли пищи ее экзальтированному, аскетическому воображению... И вдруг является Онегин. Он весь окружен тайною; его аристократизм, его светскость, неоспоримое превосходство над всем этим спокойным и пошлым миром, среди которого он явился таким метеором, его равнодушие ко всему, странность жизни, — всё это произвело таинственные слухи, которые не могли не действовать на фантазию Татьяны, не могли не расположить, не подготовить ее к решительному эффекту первого свидания с Онегиным…»
Я к вам пишу — чего же боле? Что я могу еще сказать? Теперь, я знаю, в вашей воле Меня презреньем наказать. Но вы, к моей несчастной доле Хоть каплю жалости храня, Вы не оставите меня. Сначала я молчать хотела; Поверьте: моего стыда Вы не узнали б никогда, Когда б надежду я имела Хоть редко, хоть в неделю раз В деревне нашей видеть вас, Чтоб только слышать ваши речи, Вам слово молвить, и потом Все думать, думать об одном И день и ночь до новой встречи. Но, говорят, вы нелюдим; В глуши, в деревне всё вам скучно, А мы… ничем мы не блестим, Хоть вам и рады простодушно. Зачем вы посетили нас? В глуши забытого селенья Я никогда не знала б вас, Не знала б горького мученья. Души неопытной волненья Смирив со временем (как знать?), По сердцу я нашла бы друга, Была бы верная супруга И добродетельная мать.
Другой!.. Нет, никому на свете Не отдала бы сердца я! То в вышнем суждено совете… То воля неба: я твоя; Вся жизнь моя была залогом Свиданья верного с тобой; Я знаю, ты мне послан богом, До гроба ты хранитель мой… Ты в сновиденьях мне являлся, Незримый, ты мне был уж мил, Твой чудный взгляд меня томил, В душе твой голос раздавался Давно… нет, это был не сон! Ты чуть вошел, я вмиг узнала, Вся обомлела, запылала И в мыслях молвила: вот он! Не правда ль? Я тебя слыхала: Ты говорил со мной в тиши, Когда я бедным помогала Или молитвой услаждала Тоску волнуемой души? И в это самое мгновенье Не ты ли, милое виденье, В прозрачной темноте мелькнул, Приникнул тихо к изголовью? Не ты ль, с отрадой и любовью, Слова надежды мне шепнул? Кто ты, мой ангел ли хранитель, Или коварный искуситель: Мои сомненья разреши. Быть может, это все пустое, Обман неопытной души! И суждено совсем иное…
