Статья «Вера и знание. Рациональное и иррациональное в познании»

«Вера и знание. Рациональное и иррациональное в познании»

"Необходимо быть поистине великим человеком, чтобы устоять против здравого смысла"

Достоевский Ф.М.
Проблема рационального и иррационального, являющаяся неотъемлемой чертой европейской философии, приобрела особое значение в современности. Её можно обозначить как одну из центральных проблем современной философии, поскольку практически все дискуссии, ведущиеся в настоящее время в разных областях философского знания, так или иначе, выходят на анализ рационального и иррационального. Данная проблема затрагивается не только в теории познания и философии науки, в процессе исследования на неё выходят этика, социально-политическая философия, не говоря уже о философии религии, культурологии и т.п.

Специфика научной познавательной деятельности состоит в ее рациональности.

Рациональное познание - это прежде всего логически и теоретически обоснованное знание о предметах мира. Классическая наука базировалась на твердой уверенности в том, что логическое постижение действительности является по определению истинным. С точки зрения Гегеля, рациональность - это разумность, т е. умение мыслить в логических категориях, а ее критерий - истина. Успехи рационального познания проявились прежде всего в научных открытиях, в становлении и развитии научно-технического прогресса.

Современные теории познания уже не признают безусловного приоритета рационального перед формами иррационального познания, и наряду с научным знанием, признается существование религиозного, мистического, оккультного, художественного и др. видов нерационального знания.

К нерациональному в научном познании относится способность непосредственно и интуитивно, без всякой рефлексии логического мышления находить пути решения проблем.

К иррациональному относятся предрассудки, эмоции, подсознательные влечения, интуиция, мистические озарения и т.д. Нерациональные формы познания можно определить негативно, т.е. через отрицание всех тех правил и норм, которые были описаны выше для рационального познания.

Осознание присутствия в научном познании иррационального способствовало появлению в гносеологии XX в. сомнений относительно представлений классического рационализма о всесилии, всевластии человеческого разума, единственным препятствием для которого признавался только недостаток его собственной активности. Было признано, что разуму недоступны те формы опыта, которые неотчуждаемы от личности, в силу чего их нельзя заменить рациональным моделированием. Это относится ко всякому личностно-экзистенциальному содержанию опыта, но прежде всего к опыту религиозного верования.

Никто никогда целенаправленно не делал открытий. Трудно представить себе ученого, который бы запланировал открытие того, о чем никто и ничего до сих пор не знал. В противном случае это напоминало бы ситуацию полнейшей неопределенности типа "пойди туда, не знаю куда", "принеси то, не знаю что". Сами ученые только "задним числом" объясняют с помощью логического мышления, как они сделали открытие. Коренные новации в развитии науки нельзя представить в виде результатов рациональной деятельности. Подлинное открытие в науке - это то, чего еще не было в арсенале научного знания, о чем даже не догадывались, что нельзя логически вывести из уже существующего знания. Например, наука открыла явление электризации трением, радиоактивность и т.д. Открытия подобного рода знаменуют переворот в науке, но на них "нельзя выйти рационально, т.е. путем целенаправленного поиска". До своего открытия эти явления лежали в сфере неведения, куда нет "рационального пути", ибо еще неизвестен сам объект поиска. Сфера неведения - это сфера научных открытий, которые нельзя представить в виде рациональной деятельности, с четкой логической программой, методом и т.д. Здесь рациональное в познании обретает свою границу и начинает доминировать иррациональное, например, интуиция, т.е. форма непосредственного интеллектуального знания или созерцания, внезапного сверхчувственного озарения. Интуиция в науке, как правило, предполагает предварительную мощную и длительную работу логического мышления. Поэтому часто она рассматривается как "свернутая, спрессованная" логика. Но в любом случае интуиция представляет собой особый тип мышления, в котором сам мыслительный процесс совершается на бессознательном уровне, а предельно ясно осознается только результат - открытие.

Проблема иррационального в познании рассматривается в философии позднего Шеллинга, Шопенгауэра, Кьеркегора, Ницше, Бергсона и др. Ограничивая или отрицая возможности разума в процессе познания, они признают алогичный и иррациональный характер самого бытия. Так, Шопенгауэр считал, что в таинственные глубины мира можно проникнуть с помощью не столько логики, сколько непосредственного созерцания и интуиции. С его точки зрения, рациональными средствами познания, к которым относятся рассудок, разум, понятия, категории, суждения и т.д., может овладеть любой человек и стать ученым. Но в науке принципиально новое открывают не обычные ученые, а гении. Гений - это не столько кропотливая деятельность логических размышлений, сколько иррациональная интуиция.

Проблема взаимоотношений знания и веры имеет давнюю историю. Она активно обсуждалась в средневековой схоластической философии.

Проблема соединения веры и знания, богословия и науки занимает важное место в одном из влиятельных направлений современной философии - неотомизме, представители которого стремились в едином синтезе объединить веру и разум. Основная задача философии усматривается в рациональном раскрытии и оправдывании истин теологии. При этом она должна ориентироваться на собственные критерии рациональности и направляться в конечном счете "светом веры".

Вопрос о вере, о ее соотношении с разумом (знанием) занимал большое место в русской религиозной философии, одно из важнейших понятий которой - "цельное знание". Идеал цельного познания как органического всеобъемлющего всеединства привлек многих русских мыслителей, начиная с А. С. Хомякова и Вл. Соловьева. Они считали, что цельная истина раскрывается только цельному человеку. Только собрав в единое целое все свои духовные силы - чувственный опыт, рациональное мышление, эстетический и нравственный опыт, а также - что очень важно - религиозное созерцание, человек начинает понимать истинное бытие мира и постигает сверхрациональные истины о боге.

А какого человека воспитывает современная школа? Знающего, физически сильного, способного к конкуренции и победам. Конечно же, знания необходимы современному человеку, но без веры они могут пойти во зло. А.Д.Сахаров – академик Российской академии наук, ужаснулся через несколько лет, увидев результат своего труда – водородную бомбу. Нам нужны умные, но безнравственные люди? Нам нужны умные мошенники? Несомненно, нельзя отделить обучение от воспитания. Эти две задачи должна взять на себя школа. Причем вторая задача несравненно важнее первой, так как не все будут Айвазовскими, Менделеевыми, Толстыми или Достоевскими, но все должны стать Людьми. Необходимо дать ребенку знания, но и убедить его в необходимости соблюдения морально-нравственных норм. Именно убедить, через практическое усвоение навыков морально-нравственного поведения. К сожалению, современные дети лишены не только навыков такого поведения, но и элементарных знаний о нем. Мальчики не умеют дружить не только с девочками, но и между собой. Девочки считают, что внешняя красота несравненно важнее внутренней красоты и чистоты и вообще всех знаний Мира.

Современные педагоги и психологи пытаются решить задачу передачи знаний молодому поколению. Но таким образом они в лучшем случае решают только половину проблемы.
Церковь, община во все времена воспитывала своих братьев и сестер. Воспитывала, прививая им благочестие, трудолюбие, ответственность, ощущение братства, любви к Богу и ближнему. Все это воспитание всегда было основано на вере.

Ученых сплачивает в научное сообщество, как мы уже видели, приверженность единому взгляду на окружающий мир, единому методу получения нового знания, а не следование какой-либо идее, верованию, что свойственно для верующих людей.

Так как реальность, изучаемая ученым, необыкновенно сложна, он встает перед необходимостью выделять в реальности некоторые изучаемые области, исследуемые в первую очередь в соответствии с критериями научной истины. Этот выбор осуществляется на основе научных взглядов, господствующих в науке в данный момент времени, и основанной на использовании некоторых убеждений, фундаментальных метафизических установок относительно человеческого бытия.

Таких установок в их идеальном, предельном виде в философии выделяют две:

материалистическое понимание природы бытия,

идеалистическое понимание природы бытия.

Они находят свое конкретное выражение в оппозиции знания и веры, иррационального и рационального.

В широком смысле вера - это знание, принимаемое без эмпирического, рационального обоснования. Веру можно подразделить на два вида религиозную и прагматическую.

Религиозная вера наиболее полно используется в богословии, в религиозных философских трактатах. Она является высшей формой человеческого знания, полученного через божественное откровение.

Религиозная вера абсолютна и не требует рационального доказательства. Познать Бога в полной мере невозможно. Бог настолько велик, что человеческий разум не в состоянии охватить его. Своим читателям (я работаю в библиотеке) на вопрос «Что такое Бог?» я отвечаю как христианинка – это справедливость, любовь, гармония. В случае неудовлетворенности моим ответом я привожу следующий пример:

Представь себе – ты идешь по лесной тропинке и видишь на своем пути муравейник. У каждого муравья есть своя цель – одни несут в общую кучу стройматериалы, другие охраняют муравейник, третьи – ухаживают за потомством. Словом, за многие тысячи лет муравьиная «цивилизация» выработала свою иерархию отношений. Ты стоишь и наблюдаешь за жизнью муравьев. Ты можешь помочь муравью – подтянуть щепку поближе к муравейнику, отогнать жука – «муравьиного льва» (питается в основном муравьями, строя ловушки для муравьев), пытающегося проникнуть в него. А можешь уничтожить эту «цивилизацию» бросив в нее окурок. Знает ли муравей о тебе? Может ли муравей проникнуть в твои планы? Конечно, нет! Так и человек перед Богом – как муравей перед человеком. Но здесь есть одно принципиальное отличие – Бог всемогущ! Он безгранично милосерден, всеведущ и вездесущ. Человек опьянен гордыней (Я – царь природы), жадностью (Дайте мне, мне, мне и еще раз мне!), завистью (Почему ему, а не мне!) и т.д. Попытайся избавиться от этих грешных пороков. Признай силу Бога и сможешь приблизиться к нему. Если муравей поднимет голову и скажет человеку – «тебя нет!». Человек наверняка проявит свою силу. Он не даст муравью свободу воли. Бог допускает свободу мысли, речи, действия. Но в этом случае надо признать право Бога на избирательное излияние Божественных благ и чудес. Хочешь испытать благодать – очисти помыслы, не мудрствуй лукаво, верь в Творца слепо, без лишних доказательств. Не искушай Бога, говоря Ему – «покажи свою силу». И познаешь Бога!

Прагматическая вера представляет собой определенную научную гипотезу, стройные логические и эмпирические доказательства, которые отсутствуют. Таковыми являются, например, все математические аксиомы: о не пересекающихся параллельных прямых, о треугольнике, сумма внутренних углов которого равна двум прямым. На этих постулатах была построена геометрия Евклида. Прагматическая вера сопутствует человеку в его обыденной жизни. Человек верит в целительное искусство врача. В этом случае вера покоится на нашем (человеческом) признании умения врача бороться с болезнью.

Однако в этом случае правильнее было бы говорить о другой, нерелигиозной вере, которая состоит в психологической уверенности в правильности содержания высказывания. Эта вера играет важную роль, как в обыденной жизни, так и в научном познании. Данная вера обусловлена принципиальной открытостью любого знания, в том числе и знания научного.

Существуют качественно различные виды такой веры, обладающие различной степенью мотивации поступков человека: от уверенности в чем-либо (например, в том, что и завтра институт продолжит работу) до жизненных убеждений в неизбежность торжества добра над злом и т.д.

Подобный тип веры - неотъемлемый компонент практической деятельности. В своей жизнедеятельности человек постоянно принимает решения, осуществляет волевой выбор. Обстоятельства, при которых принимаются решения, очень редко бывают однозначными и чаще всего допускают несколько альтернатив в выборе стратегии и тактики деятельности. Там, где индивид не может прийти к однозначному решению на основе имеющейся информации, и его выбор не навязан ему принуждением, вступает в силу свободная воля. Индивид вынужден опираться на свою веру в успех предприятия. Можно утверждать, следовательно, что вера и знание представляют собой диалектически взаимосвязанные противоположности. Вера помогает действовать в условиях неопределенности. Если бы существовала полная информированность, то отпала бы необходимость в вере. Однако такая информированность в нашем мире принципиально невозможна. Поэтому устранить неопределенность при принятии решении, человеку никогда не удастся.

Однако при принятии решения в ситуации неопределенности действует не только воля человека, но и его эмоциональная оценка окружающего мира, его чувства, настроение, оценка окружающего как приятного или неприятного, должного или не должного, правильного или неправильного.

В этих оценках, как убедительно показывают исследования психологов, мысль человека (рациональное) неотделима от эмоций, чувств человека (иррационального). Мы видели, что мировоззрение человека как необходимый компонент имеет и мироощущение - чувства, с помощью которых мы воспринимаем окружающий мир. Природа творчества человека также напрямую связана не с рациональностью, мышлением, а с бессознательными психическими процессами - еще одной гранью иррационального в человеческой жизнедеятельности.

Философия всегда видела благо в познании Истины. Она имеет историю гораздо большую, чем наука, и потому уже не раз на вершинных взлетах и в периоды кризисов свидетельствовала о том, что она может дать человечеству. Однако, ища Истину на пути дискурсивного мышления и не имея никакой возможности доказать способность человеческого ratio к адекватному постижению действительность (если таковая есть), философия вынуждена была свои исходные положения постулировать, при этом нередко заимствуя их у религии. В решении же основного вопроса жизни – ее смысла и блага – она или сливалась с теологией (не с религией!), становясь ее служанкой, или обособлялась, порождая новые системы, истинность выводов которых в принципе не могла быть доказана. Поэтому все философские школы и направления никогда не могли подняться выше требования веры своим утверждениям, то есть своей истине, своему пониманию блага. При этом дистанция, отделяющая одно понимание блага от другого, часто оказывалась бесконечно великой: от обожания до наркотиков, от духовного до плотского, от вечного до сиюминутного и т.д.

 

Таким образом, знание и вера, рациональное и иррациональное в жизнедеятельности человека, в его познании окружающего мира, в его практической деятельности представляют собой неразрывное единство, необходимое для целостного, полноценного, полнокровного миропонимания каждого человека. И эта полнокровность должна находить свое выражение и в профессиональной деятельности человека, личности, понимающей и преобразующей окружающий мир.

Воспитывая человека знающего, но не верящего и неверующего, мы тем самым скрываем от него не только великую тайну существования Бога, но и лишаем его разум возможности увидеть мир в его полноте и многообразии, превращаем его в робота с заложенной стандартной программой, разработанной министерством образования, лишаем его интуитивного и чувственного познания. Имеем ли мы на это право? Неужели в рациональном мире нет места Богу? Мир, созданный Богом, отрицает его. С таким утверждением может согласиться только атеист. Бог ему судья.

Вера – это не противоположность знанию. Вера – это способ обращения со знанием. Вера – это личностное самоопределение человека по отношению к тому знанию, которое у него есть.

И завершить я хочу словами Михаила Васильевича Ломоносова: «Наука и вера суть дщери Великого Родителя и в распрю зайти не могут».

 

Литература

 

Алексеев П. В., Панин А. В. Теория познания и диалектика. М., 1991.

Диакон Андрей Кураев. Конфликт или союз случаен в отношениях веры и науки? М., Троицкое Слово, Феникс, 2001.

Ильин В. В. Теория познания. Введение. Общие проблемы. М., 1994.

Лешкевич Т. Г., Мирская Л. А. Философия науки: интерпретация забытой традиции. Ростов н/Д, 2000.

Микешина Л. А., Опенков М. Ю. Новые образы познания и реальности. М., 1997.

Неганов Ф.М. Рациональное и иррациональное: человек и бытие. -Уфа, 1996.

Рациональность на перепутье: В 2-х кн., М, 1999.

Святитель Лука (Войно-Ясенецкий). Наука и религия. Дух, душа и тело. Троицкое Слово, Феникс, 2001. С. 292-316.

Современные теории познания. М., 1992.