К ВОПРОСУ О ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ В СЕМЬЕ: КРОССКУЛЬТУРНЫЙ АНАЛИЗ

К ВОПРОСУ О ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ В СЕМЬЕ:

КРОССКУЛЬТУРНЫЙ АНАЛИЗ

«На самом деле семьи уже нет,

хотя многие утверждают,

что она лишь умирает».

О. Тоффлер

За последние 25–30 лет в современном обществе в результате урбанизации, индустриализации и информатизации произошли значительные изменения, последствия которых некоторые специалисты иногда сравнивают с извержением вулкана. Серьезные изменения происходят также и в отношениях между полами, поэтому сфера семейно-брачных отношений является одной из ахиллесовых пят современной Америки, Великобритании и России.

Относительно Америки, в данной области произошли существенные изменения. Резко возросло количество разводов, и как следствие увеличилось число неполных семей. Согласно статистическим исследованиям, к «…1980 г. в США каждая вторая семья распадалась в результате развода и около 40% детей испытали шок расставания родителей…». [1]. Такие высокие показатели свидетельствует о распаде американской семьи как социального института общества.

Для многих американцев стало нормой стремление жить в одиночку. Одиночное существование становится все более и более распространенным. С 1970 по 1989 г. число одиночек выросло почти в 2 раза, и составило около 23 млн. человек. Интересно, что эта тенденция находит прямое отражение в языке, а именно во фразеологии, характерной и универсальной особенностью которой является долгосрочность хранения культурно значимой информации, с одной стороны, и быстрый отклик на современные и актуальные социокультурные тенденции, с другой. Так, в результате происходящих в обществе перемен, в языке появились новые фразеологические единицы, такие как a woman needs a man like a fish needs a bicycle, a bachelor-girl.

В общественном сознании многих Американцев укоренилось представление о допустимости совместного проживания мужчины и женщины без оформления брака, о чем свидетельствует и фразеологическая единица woman friend. Этот пример говорит о том, что женщина обрела новую социальную роль – роль партнерши, которая является альтернативой роли жены и домохозяйки. Данное представление находит все больше сторонников. Таким образом, прочность брака постоянно снижается, что, в первую очередь, связано с ростом экономической независимости женщин. Если четверть века назад средний американский рабочий, каждое утро уходил на высокооплачиваемую работу, а его жена сидела дома и воспитывала детей, то теперь он (в большинстве случаев!) не работает, не получает высокой зарплаты, а его жена зарабатывает достаточно для того, чтобы поддерживать доход семьи на прежнем уровне. Анализ статистических данных указывает на прямую зависимость между ростом занятости замужних женщин и увеличением разводимости. Количество работающих женщин, имеющих детей сейчас составляет более 67%. Изменения такого рода отражает фразеологическая единица bring home the bacon, которая раньше традиционно ассоциировалась с мужчиной, а сегодня относится и к женщинам, поскольку именно женщина часто оказывается в положении главного источника благосостояния семьи.

Что касается детей, то американцы с младенчества приучают своих детей к самостоятельности и независимости. Не менее существенным является и то, что американцами не одобряется «мечтательность в детях» [1], так как она мешает им адаптироваться к жесткому прагматизму жизни. Среднее количество детей в семьях сейчас меньше двух.

По оценке ряда исследователей, «революционные» изменения в сфере семейно-брачных отношений происходят не только в США, современная Великобритания также испытывает глубокий кризис института семьи и брака. Это обусловлено тем, что каждый член английской семьи пытается сохранить неприкосновенность своей частной жизни. Муж и жена не вмешиваются в дела друг друга, как это обычно происходит в других странах. Внутрисемейную атмосферу отличает «…сдержанность как своего рода самооборона от чрезмерной фамильярности…» [2, стр. 72], открытые проявления симпатий принято подавлять, а также подавляются и знаки раздражения, обиды, гнева.

В представлении других народов семья – это гавань, откуда человек отправляется в самостоятельное плавание и куда он вновь возвращается во время жизненных неурядиц. Англичане же не рассчитывают на поддержку со стороны близких родственников в случае каких-либо трудностей, но, с другой стороны, не испытывают по отношению к ним чувства долга или ответственности. Это, впрочем, скорее английская, чем британская черта, менее присущая многосемейным ирландцам и шотландцам.

Как и в американском обществе изменения затрагивают эволюцию ролей мужчины и женщины в семейной ячейке. Все чаще женщина становится вторым или даже основным финансовым добытчиком, уделяя тем самым меньше внимания детям. Вследствие этого в семьях с высоким достатком появляются домработницы и няни, которые берут на себя обязанности, традиционно присущие хранительнице очага.

Всем известна такая национальная черта англичан, как эмоциональная сдержанность. Это качество в полной мере распространяется и на отношения с детьми. Англичане считают, что проявление родительской любви, заботы и ласки, излишней нежности отрицательно влияет на детский формирующийся характер – «…лишний раз поцеловать ребенка значит испортить его…» [2, стр. 63]. Подобное отношение породило немало фразеологических единиц типа: Mother’s darlings make but milksop heroes. Такой подход к воспитанию заставляет родителей контролировать свои чувства, а детей – волей-неволей привыкать к такому обращению. Даже коляску с младенцем принято ставить так, чтобы плач его не был слышен матери и не рождал у нее соблазна подойти к ребенку и успокоить его. С ранних лет детям внушают, что слезы – это нечто недостойное, почти позорное. Малыш, который плачет потому, что ушибся, вызывает насмешки со стороны ровесников и молчаливое неодобрение родителей.

Важно подчеркнуть, что такое отношение к детям совсем не означает, что они растут в атмосфере вседозволенности. Напротив, родители оказывают на них дисциплинирующее воздействие с очень раннего возраста, что приучает их не только к самостоятельности, но и к ответственности за свои поступки.

У англичан есть королевское общество защиты животных от жестокого обращения и королевское общество защиты птиц от жестокого обращения, но вот детей от жестокого обращения в этой стране защищает только национальное общество. Очевидно, что обременять королевское семейство еще и ответственностью за чьих-то отпрысков было бы несправедливо.

Что касается пожилых членов семьи, то в Англии идея о том, чтобы несколько поколений жили в одной стране, представляется совершенно несовместимой с канонами частной жизни. Английские бабушки могут очень любить своих внуков, они с удовольствием будут угощать их по субботам и воскресеньям, они охотно возьмут их к себе на пару недель во время отпуска родителей, но они никогда не согласятся быть для них «… постоянными бесплатными нянями и сиделками…»[3, стр. 167], слишком дорожа своей независимостью. К многовековым традициям относится строительство особых домов для пожилых людей.

В отношении России, среди традиционных ценностей главной для русских людей является семья. Одинокую жизнь воспринимают как несчастье и наказание. Раньше идеальной семьей считалась многодетная. Типичная семья сегодня – это мать, отец и один ребенок, что объясняется отсутствием собственного жилья, желанием жены и мужа получить высшее образование, материальными трудностями молодой семьи. Но в последние годы прослеживается увеличение статистики рождения второго ребенка, как следствие правительственной политики.

Традиционно социальная роль мужчины в русской семье – это роль главы семейства, защитника и добытчика. Женщина должна быть хранительницей очага, семейного тепла и уюта, помощницей мужа и любящей мамой.

Согласно статистическим исследованиям, в России, как и во многих других европейских странах, насчитывается достаточно много экономически независимых женщин, что делает отношения в семье более демократичными, уравнивает в правах мужей и жен. Но в целом русской ментальности чуждо, если женщина занимается «мужским» делом, а мужчина занимается «немужским» делом, выполняя обязанности по дому, подчиняясь жене, проявляя мягкий характер. Такого мужчину называют «бесхарактерным» или осуждающе «подкаблучник». Если супруги живут дружно, в любви и согласии, о них говорят: «живут душа в душу». Если супруги живут в постоянных ссорах и конфликтах, о них говорят: «живут как кошка с собакой».

В отличие от стран Запада в России проявляется особое отношение к детям. В русской семье дети всегда находятся в центре внимания. Ситуация, когда ребенка «держат в ежовых рукавицах» (воспитывают в строгости), не типична для русской семьи. Необходимо отметить, что отношения между поколением родителей и уже взрослыми детьми очень крепкие. Взрослые дети стараются постоянно поддерживать связь с родителями. Российские бабушки, в отличие от британских и американских, считают своим долгом помочь своим взрослым детям, помочь с воспитанием внуков, жертвуя всем своим свободным временем. К чести детей нужно сказать, что российские старики редко помещаются в дома престарелых и стараются заботиться о них, когда они становятся немощными.

Безусловно, процессы, происходящие в обществе, влияют и могут изменить и семейные принципы, и семейные отношения, но, на наш взгляд, высказывание О. Тоффлера о том, что «семьи» как социального института больше нет, является весьма радикальным. В современном обществе исчезает «традиционная» семья как стандартная унифицированная ячейка общества, однако на смену ей приходит новая структура – постмодернистская семья.

Используемые ресурсы :

Поликарпов В.С. Закат Америки. Таганрог: Издательство ТРТУ, 1999. http://historik.ru/books/item/f00/s00/z0000004/index.shtml

Овчинников В.В. Корни Дуба. Впечатления и размышления об Англии и англичанах. – М: Издательство «Мысль», 1987г.

Павловская А.В. Англия и Англичане. МГУ им. М.В. Ломоносова. Ф. ин.яз. Центр по изучению взаимодействия культур. Изд. 2-е испр. и доп. – М: Издательство Московского университета, 2005г.

Penguin Dictionary of English Idioms. 2nd Edition. – England: Daphne M.Gulland, 2001.

Collins Cobuild Dictionary of Idioms. The University of Birmingham. – Harper Collins Publishers, 1995.