Прививка вкуса речи звуком. Размышления логопеда.
В народе говорят: «глаза — зеркало души». И точнее не скажешь. По глазам, не только человеческим, если быть внимательным и сонастроенным с другой душой (опричь человека, она и у животных есть), читается многое. И ясновидящим не надо быть. Осознанно, или нет, но каждый ищет глаза живого существа, как некую точку опоры — остановиться или идти дальше, падать-тонуть или немедленно закрыть, наглухо, безвозвратно.
Да, глаза, пожалуй, главное в «прочтении» души. Но не всегда удается начать именно с них. Бывает, что сначала появляется голос, а следом — живое существо. А иногда, сколько не всматривайся, не увидишь, — птицу, например. Хотя очень хочется разглядеть в пышной кроне дерева или в изумрудной траве пернатого — обладателя переливчатых трелей.
И вновь народная мудрость: «Не увидишь, так услышишь». И то правда! Голос не уступает глазам в восприятии, представлении, узнавании, чувствовании души. Голос и глаза — великая тайна, подвластная владеющему всеми инструментами различения их языка.
Каким же таким «языком» обладает голос? А не тесновата ли коробочка «язык» для попытки втиснуть в нее нечто под именем «голос»? Договоримся, что под словом «язык» будет пониматься разнообразие характеристик. Если не заходить в дремучий понятийный лес, где за каждым деревом ученый с кипой умных определений, а вкратце, как логопед объясняет детям: голос — это речевой звук. Есть еще и неречевые звуки:
«постучи и пошурши,
покричи и позвени,
Звук, попробуй, догони!
Даже если подойдёшь
Очень осторожно,
Не увидишь, не найдёшь,
А услышать можно. ...Например, звук ракушки.
Обходя вниманием говорящих попугаев, не в обиду последним, определим для себя очень интересную область логопедического познания: голос — речь. Конечно, применительно к человеку. Вот мне все время невтерпеж приобщиться к мудрости и предложить народу продолжение мысли: если, дескать, глаза — зеркало души, то ее голос — ??? ...Никак не удается «поймать за хвост» эту птицу мысли. Но пятипалый паук размышлизмов не сдается и путается в своей нейронной сети.
Вот бывало с вами такое, что услышишь голос, и обомлеешь: какой красивый! Или, все-таки, восхищение вызывает речь? А разве можно одно от другого отделять? Да, сразу предупреждаю, что размышляем о речи разговорной людей простых, не певцов, не актеров, не поэтов и не прочих, для коих голос — инструмент инструментов, «хлеб насущный», ремесло и искусство. Мне приходилось, к счастью, слышать в обыденном общении, но очень редко, к сожалению, прекрасно приятные голоса и речь. А в наше время так и вовсе как крупицу золота в горной породе не отыскать.
Итак, речь! Внутренняя и внешняя. Мои размышления о внешней. И опять же, невозможно отделять одно от другого! Внешняя речь — не только продолжение внутренней, но и ее отражение. Кто ясно мыслит, тот ясно излагает. Конечно, ум, интеллект — возница внутренней речи (мысли) и внешней речи! Думай, что говоришь, и говори, что думаешь — умный человек взвешивает слово, сомневается в уместности сказанного, ищет нужную интонацию. Что отличает хорошую речь? Прежде всего, богатая и выразительная лексика, обширный словарный запас, правильное фразовое строение, ясность и простота изложения. Не помню, кто сказал: «просто говорить сложно, и сложно говорить просто». Да, это действительно так! Но, не будем отвлекаться.
Речь внутрення и внешняя, письменная и устная...Опять же, нет идеальной формулы и всех устраивающего объяснения! Думаю, согласитесь со мной: можно привести немало примеров, когда, например, у писателя прекрасная письменная речь, а слушать его неинтересно (немногословен, косноязычен, затрудняется в выборе слов и т.п.), и что, услышав такую устную речь, сразу торопиться с выводами и делать поспешное заключение? Конечно же, нет! Этот абзац свидетельствует о том, что логопед (то есть, автор этой статьи) явно запутался. Но эта путаница «хорошая» в том смысле, что она погружает в исследование.
Подобные поиски очень значимы в профессиональной деятельности логопеда. Приходится работать с особой категорией детей, имеющих заключение о нарушении всех компонентов речи (звукопроизношение, фонематическое недоразвитие, аграмматизмы, бедность лексики, нарушение слоговой структуры и т.д), поэтому актуальным является выбор методики формирования и развития внутренней и внешней, устной и письменной речи. И такую методику необходимо отыскать, если в этом вопросе тщательно разобраться. Методик на самом деле — океан, выбирай любую и работай. Но что-то всё время не дает покоя.
Мои поиски привели меня к пробам методики, которая предлагает начинать работу с детьми-логопатами со звука. А точнее, с пропевания (вокализации) и слушания звука (речевого и неречевого), с поиска краски звука. Собственные исследования, опыт работы, детские радостные мгновения музыкального образования и пения в хоре привели меня к пониманию значимости артикуляции как наиважнейшего компонента речи. Артикуляция это палитра речи, окрашивание речи. Учить детей говорить как петь! Именно вокализация устной речи приводит меня в состояние трепета и восторга, ибо речь идет о пластике слова, его красочности и объемности (сочности). Вот именно пластике, окраске звука и рождению из него слога — слова — фразы и нужно учить детей. Прививка вкуса речи звуком, артикуляцией.
Вокализация и пропевание звука вводит нас в пространство музыки. Последние исследования нейробиологов, нейролингвистов и других специалистов, проникающих в тайны мозга, привели к заключению — музыка является базовым навыком, как ходьба на заре эволюции человека. Музыка или язык — что было первым? Ученые считают, что речь произошла от музыки. В первобытном обществе людей музыка решала проблемы адаптации. Важная информация в общении охотников и собирателей передавалась в песнях (!). Таким образом, изначально человек изобрел способ внедрять информацию в сигнал (звук), который легче запомнить. Люди стали извлекать мелодии и ритмы из окружающих предметов и из собственного горла. Человек понял, что в звуке, в сочетании звуков больше смысла, чем в словах! И это первобытное открытие записано в наших генах.
В своей жизни не встречала ни одного ребенка, который бы не любил петь, не пел просто так, потому что поется и от этого хорошо, который бы не любил слушать и играть на музыкальных инструментах (во всяком случае, при первом знакомстве и прикосновении с музыкой это делают все дети). А маленькие детки так и вовсе постоянно что-то напевают. Интуитивно, еще не умея говорить, ребенок извлекает звуки (напевно), и это его первый язык, укорененный в сознание, первый способ общения с миром. И взрослые понимают: то, что не подвластно словам — подвластно музыке. А ребенок уже во младенчестве это прекрасно чувствует. Музыка влияет на ребенка на физиологическом уровне. Современные ученые считают, что музыка активизирует больше областей мозга, чем что-либо другое, влияет на развитие мозга, когнитивные способности и успеваемость детей.
И слушать, и петь, играть музыку архиважно, так как она синхронизирует мозговые волны и активизирует нейронную сеть.
Звук — это терапия для детей-логопатов. По моему глубокому убеждению, навык артикуляции гласных и согласных помогает детям преодолевать речевые нарушения. Поэтому, на логопедических занятиях необходимо как можно больше петь (мелодии гласными и согласными; стихи; чистоговорки и пр.) и говорить как петь, экспериментировать и импровизировать со звуком (играть шумовым оркестром, то есть извлекать звуки не только на музыкальных инструментах, но и у любых предметов, облекая их в форму музыкальной мысли; искать интонацию, образ, средства выразительности), слушать и слышать (учиться «проникать слухом» внутрь и вдаль пространства).
Дети очень восприимчивы к подобным импровизациям. Они с огромной радостью отзываются, выдают бурю восторга, весело хохочут, участвуя в коллективном творчестве, когда выполняют задание на импровизацию с ритмом, пластикой тела, динамическими оттенками звука-слога-слова. Настроение у всех стремительно «взлетает на радугу», эмоционально «на высокой ноте» закрепляя пластику звука в нейронной паутине. После таких занятий дети говорят плавно, на дыхании, выразительно; фразировка тоже начинает меняться.
Не так давно к своей величайшей радости прочитала воспоминания Ираклия Андроникова о Федоре Шаляпине в книге Избранные произведения. В 2-х т. Т.2. М., «Худож. лит.», 1975, стр. 89-100. Позволю себе некоторые выдержки из этой замечательной статьи Полное собрание исполнений, потому что как «бальзам на душу» в размышлениях о речи для «плавающего и тонущего» логопеда. Вот некоторые: «Фокус Шаляпина — в слове, — утверждал К.С. Станиславский. — Шаляпин умел петь на согласных... Мне пришлось много разговаривать с Шаляпиным в Америке. Он утверждал, что можно выделить любое слово из фразы, не теряя при этом необходимых ритмических ударений в пении... Не обладая силой звука, например, баса В. Р. Петрова, он производил несравненно большее впечатление благодаря звучности фразы». И далее, великолепный эпизод у И. Андроникова: «Действительно, вокалистам известно, что Шаляпин окрашивает слога, «сжимает» и «растягивает» их, не нарушая ни словесной, ни музыкальной структуры. И мало кто из русских актеров так понимает стих, как Шаляпин. Вот он поет пушкинского «Пророка» с несколько холодноватой музыкой Римского-Корсакова и потрясает. ... В чем объяснение этого удивительного воздействия? Видимо, прежде всего в ощущении соразмерности всех элементов, важности главного слова, в умении донести рифму, окрасить в передаче каждый звук, каждый слог.
Духовной жаждою томим... - начинает Шаляпин тихо, выделяя во всех словах полногласное «О»*, алчно скандируя «жаждою» и с подчеркнутой отчетливостью произнося оба «М» (томмимм) ...
В пустыне мрачной я влачился ... Долгое «Ы», открытое, властное «А» — «мрачный», «влачился», в котором последнее «Я» переходит в «А» («яааа влаачилсаа...»), — и действие обозначено сразу. И сразу окрашено сильно и ярко. Торжественно, мрачно, таинственно изображается это блуждание, томление...Но вот музыка подводит к словам:
И шестикрылый серафим... И «шестикрылый» — слово длинное у Пушкина и Римского-Корсакова — Шаляпин еще более удлиняет выпеванием гласных, особенно обоих «Ы» — «шестикрылый», после чего «серафим» звучит легко, бесплотно, воздушно...
*В приведенном фрагменте И. Андроникова сознательно выделяю звуки. Для меня в этом вся суть и предназначение логопедической работы.
